Революция кукольной принцессы

Глава 2

День Расцвета Кальдерона. Каждый ребёнок в империи с нетерпением ждал этого праздника едва ли не сильнее, чем день собственного рождения. На Расцвет любой малыш получал золотую монетку с высеченной на ней птичкой – символом Кальдерона.

По всей стране барды и менестрели распевали чудесные песни, прославляющие правящий род.

«Среди тёмного многобожия, когда люди были – что звери и брат желал убить брата, отдав безжалостную кровавую дань, в слепящем сгустке света возникла вдруг Божественная Птица. Единый взмах её могучих крыльев подарил бесконечную мудрость прославленному войну и золотое перо упало на его голову, отливая золотым цветом… Он стал первым императором Кальдерона, провозгласившим Расцвет великой страны»

Так звучала эта легенда. Но, по сути… Великий праздник был посвящен непрекращающемуся самолюбованию.

Состязание изысканных фраз, роскошных нарядов и драгоценностей, скрывающее огромные долги, в которые влезают семьи только ради единственной минуты славы.

Но когда ещё представится возможность пройти мимо великих герцогов? Ведь в обычное время дворянству среднего звена не по статусу находиться поблизости… А День Расцвета диктовал относительное равноправие и поощрял новые знакомства. Потому, на нём даже правила приличий слегка опускались, позволяя трактовать их по-своему.

И за прошедший день Киана успела полюбоваться разнообразными ситуациями.

Её дражайшего брата брали на абордаж прекрасные девушки, некоторые из которых подходили и к самой принцессе, своевременно напоминая о их «дружбе» с чаепития Беатрис Флетчер.

— Как только я увидела там Ваше Высочество, сразу поняла – вы очень обходительная леди!

Киана едва не прыснула со смеху. Разве не эта наглая кокетка некогда спросила принцессу о том, хочет ли та выйти замуж за Гридберна? Подобное лицемерие… Действительно забавляет.

С другой стороны – Золотого герцога также обступили, но уже потенциальные деловые партнёры. Казалось бы, праздник совсем не предназначен для бесед о работе, но, на деле… Большинство предпочитало брать быка за рога, пока Рихтер Аглесс пребывает в хорошем настроении.

«К слову, о хорошем настроении…» - Киана могла назвать как минимум одного человека, который не поддался благостной атмосферой праздника.

Итак, первый день, в основном, был посвящен гуляниям. Девушки составляли букеты и венки, молодые люди устраивали скачки… В конце дня всех ожидало театральное представление.

Но в цветущих садах, среди пения птиц… Принц Кальдерона, очевидно, находился в очень мрачном расположении духа.

В то время как император и его супруга были заняты иностранными гостями, Альберт сбежал и теперь пытался скрыться от многочисленных леди, которые «невзначай» хотели составить ему компанию.

— Киана! – гневно воскликнул Альберт, когда заметил принцессу, мирно отдыхавшую в тенистой беседке.

Девушка едва слышно вздохнула. Совсем недавно она избавилась от нескольких надоедливых «подружек», с чистой совестью сдав местоположение брата. И, нет, ей не было стыдно. Отправив Мадлен за щербетом, принцесса, наконец, смогла поймать проблески внутренней гармонии, но явно ненадолго.

Потому что Альберт целеустремлённо шёл к ней.

— Это бесчестно, Аглесс! – зашипел принц. – Значит, пока я спасаюсь от очередной уродливой невесты, ты прохлаждаешься? А как же наша договорённость?

— Ой ли? – Киана удивлённо моргнула. – Мы договаривались пару раз станцевать на балу и, прошу заметить, я свою часть уговора честно выполнила. Отгонять от тебя невест – не входит в мои планы. А то тётя и впрямь заставит выйти замуж…

— Упаси судьба, - недовольно буркнул Альберт, самоуверенно усевшись рядом.

Потом он грубо сорвал с ближайшего куста цветок и сунул его в руки слегка заинтригованной Киане.

— Мне умиляться с этого неожиданного подарка?

— Будь добра, сделай лицо более кокетливым. Чтобы все поверили в наше прекрасное, задушевное общение.

Девушка тонко усмехнулась. Альберт всегда был таким. Язвительный, самодовольный, несколько нарциссичный по природе своей… Но в отличие от многих, он не проявлял такого отборного лицемерия.

Киане нравилось с ним спорить и, признаться честно, в прошлой жизни она считала его… Другом? Да, пусть их общение и не было мирным.

Тем больнее осознавать, что саркастичные замечания Альберта так легко смогли превратиться в ненависть и недоверие. Они были знакомы с детства и, хотя особую близость не разделяли… Глупышка Киана наивно рассчитывала на поддержку Альберта.

Увы, но этот юноша нашёл игрушку поинтереснее. И, в конце концов…

«Ему уготована участь императора-марионетки. Звучит не очень, но, кажется, Ал всегда стремился к чему-то подобному… Жить без забот, бесконечно потакая своим сиюминутным капризам»

Киана задумчиво повертела пальцами светло-синий цветок, а после скосила взгляд в сторону принца. Альберт расслабленно откинулся назад, прикрыв глаза. Солнечные лучи пронизывали его белокурые волосы.

Действительно красивый юноша.

Принцесса не могла винить Ала за избалованность, ведь именно тётя Эллерия сделала сына таким несдержанным. Киана смутно помнила… Тогда во дворце наступили смутные времена. Императорские наложницы, интриги, жажда власти… Та женщина.

В голове предательски зашумело.

Альберту многое позволяли. Императрица взращивала его капризы со словами:

«Ты — будущий император, тебе будет принадлежать всё здесь».

Но, похоже… Что её амбициозная любовь со временем стала не столь приятной для принца. Скорее губительной.

Неожиданно, девушки у цветника зашумели. Появились герцог и герцогиня Гридберн! За ними тенью шёл Теодор, сохраняя безразличный вид.

Впервые за долгое время Киана смогла оценить Ивара, приёмного отца Теодора. Видный мужчина. Крепкий, статный, очень высокий…

Аглесс слышала о том, что предыдущего герцога сравнивали с бурым медведем. Мол, он казался столь же грубым и неотесанным. Но этот мужчина скорее походил на благородного волка.

Дядя Теодора, вынужденный заменить ему отца… Ещё одна тёмная лошадка всей истории. Даже издалека чувствовалось напряжение, сквозившее между Гридбернами.

Все вокруг знали, что они подали на развод.

Киана мало помнила… О том громком деле. Единственное: кажется, дворяне ожидали скандального судебного разбирательства, но ничего не произошло. Ивар Гридберн безропотно отказался от великого титула и с тех пор его не видели в столице.

Но всё это очень странно.

Единственная, кто могла бы пролить свет на события, это Хилари Вилен… Но именно её сегодня нигде не наблюдалось.

«Несмотря на изрядную долю любопытства, дела Каменных меня не касаются. Однако… Возможно, что их семейные тайны тесно переплетаются с секретами рода Аглесс»

Подспудно Киана боялась завязнуть в этих историях. Иногда прошлое лучше не ворошить. Оно подобно змеиному гнезду… Чуть тронешь - всюду расползется ядовитая гниль, отравляющая мироздание.

— А вот и они, - неприязненно фыркнул Альберт.

Оценив реакцию Кианы, он особенно злорадно процедил:

— Что, с нетерпением ждёшь момента, когда твой «любимый» станет новым герцогом?

Принцесса недовольно дёрнула плечом. Очевидно, что Теодор слишком молод. Даже получив вожделенный титул, он останется под гнётом старейшин семьи, а в Императорском Совете ему придётся пройти огонь, воду и медные трубы в попытках доказать свои права.

Матёрые старые лисы не любят молодых и целеустремлённых.

Потому дальнейший путь Теодора тернист. И Киана не особо интересовалась его достижениями.

— О, Ал… Мне кажется, или Её Величество зовёт тебя?

Точное попадание. Пока Альберт злорадствовал, его самого настигла заслуженная кара в виде настойчивого внимания матери.

— … Чтоб тебя! – некультурно выразился принц, после чего встал и понуро направился к ней.

Киана чуть усмехнулась. По идее она также должна подойти к Эллерии, но… Очевидно, что та слишком занята сватовством сына. Как раз в этот момент вернулась Мадлен с вкуснейшим ягодным щербетом. Напиток отличался приятным, немного кисловатым привкусом. Принцесса позволила личной горничной уйти, не задерживаясь на солнцепёке, а сама предпочла встать и присоединиться к другим леди, которые вовсю изучали язык цветов.

— О, Ваше Высочество, - фальшиво улыбнулась Беатрис, руководившая всем процессом, - а мы вас ждали…

— Где леди Вилен? – прямо спросила Киана, нахмурившись.

Казалось, этот вопрос на секунду привёл Флетчер в замешательство, но она быстро среагировала:

— Не имею ни малейшего понятия.

Киана разом поскучнела, а Беатрис занервничала. Несмотря на извечное соперничество, в данной ситуации она чувствовала себя уязвлённой. Все девушки знали о том, насколько хороша Флетчер в добыче информации, а теперь, выходило, будто принцесса ставит под сомнение её таланты.

Поэтому Беатрис поспешила добавить:

— Но я думаю, что Хилари обязана быть на Дне Расцвета. Она молодая леди, как можно пропустить такой важный праздник? Это вызовет ненужные домыслы… Возможно, Хилари появится в другой день?

Аглесс задумчиво кивнула. С учётом произошедшего Хилари могли наказать, но едва ли посмеют наложить полный запрет на посещение.

В конце концов, Рихтер Аглесс отказался брать Киану в прошлой жизни только тогда, когда она упорно продолжала портить репутацию герцогства.

Коротко вздохнув, принцесса решила остаться рядом с другими леди. Уж слишком пламенные взоры бросали в её сторону некоторые молодые мужчины.

Подсознательно она боялась столкнуться и с Артеном. Кажется… Знакомство с бастардом семьи Дуглас произошло спустя несколько месяцев после Дня Расцвета, на каком-то балу, куда Киану привёл Эрнст.

Уже тогда любезный брат заинтересовался магической рудой баронства. Он попросил скучающую девушку не отказывать Артену сразу и потанцевать с ним несколько раз. Так и случилось.

Киана была холодна и с равнодушием выслушивала липкие комплименты бледного червяка, который ей ни капли не нравился. В следующую их встречу… Принцесса не выдержала и прилюдно отвергла Дугласа, особенно едко высказавшись насчёт его «грязного» происхождения.

Ей не нравились настойчивые знаки внимания от Артена. Но, наверное… Подспудно леди Аглесс не видела в глазах бастарда главного – искреннего обожания.

Если бы Киана сформулировала свои эмоции более чётко… Она бы сказала:

«Сын барона не желает меня, как женщину. Для него я – будто безмозглая кукла, рядом с которой можно доказать всему миру, что ты достоин большего»

Нет любви. Нет обожания. Сплошная пустота из неутомимой жажды власти и признания.

«Не время задумываться о былом» - рассеянно вздохнула Аглесс и резко смяла пальцами цветок, - «в этой жизни я постараюсь не дать повода моим дорогим родственникам для того, чтобы они избавились от меня… Снова продав в то ужасное место».

***

Театральная постановка первого дня вызвала у Кианы нервную дрожь. Они выбрали популярную историю о драматичной любви первого императора… Мужчина, который отвернулся от своей возлюбленной жены, выбрав вместо неё цветущую красавицу. Та прелестница оказалась шпионкой с вражеских земель, но император слишком поздно догадался о своей ошибке.

Хотя он вернулся к жене, мимолётная страстная связь породила на свет бастарда, который вырос и пришёл на земли Кальдерона отомстить собственному отцу. Жуткая война едва не истощила их земли, но империя выстояла.

Актёры театральной постановки очень натурально показали побоище. Их искаженные от злобы лица вызвали у Кианы тошноту.

Все, кроме ведущих артистов, носили маски и… Глядя на это, принцесса вспоминала зал с чучелами из женщин, бледное лицо Артена и его едкие слова, червями пробирающиеся под кожу.

— Сестра? Тебе не нравится представление? – Эрнст с беспокойством склонился к ней, нахмурившись.

Похоже, он заметил бледное лицо девушки и её учащённые вздохи.

— Я-я… Очень плохо спала и… Мне дурно. – задушено проронила Киана.

— Потерпи до конца, ладно? После этого я провожу тебя до спальни, - успокаивающе улыбнулся Эрнст.

В тот момент принцесса вновь ощутила горячую волну неприязни к его словам.

Испытывая хоть толику сочувствия к сестре – он позволил бы ей уйти прямо сейчас. Но… Если дева Аглесс покинет зрительный зал, а кто-то обратит на это внимание – могут поползти «нежелательные» слухи. Эрнст всегда думал о престиже герцогства прежде всего.

С одной стороны, Киана признавала его дальновидность. Однако… Иногда ей просто хотелось понимания и заботы.

«Конечно… Это бессмысленно. Именно он отправил меня в камеру пыток. Так с чего бы ему стать милосердным на сей раз?»

Девушка вновь призвала себя к терпению. Закрыть глаза, сосредоточиться на мутных ощущениях… Вздохнуть полной грудью.

Весь остаток спектакля она просидела именно так. После того, как бурные аплодисменты стихли, Эрнст тронул её за руку и действительно проводил до комнаты, исполняя обещание.

— Я прикажу слугам принести тебе ужин, - мягко кивнул юноша, - отдохни как следует. Завтра ведь охота.

Похоже, даже плохое самочувствие не могло уберечь Киану от праздничных мероприятий. Молодой мужчина развернулся, собираясь уйти, когда принцесса вдруг окликнула его.

— Эрнст!

В голосе Аглесс сквозила непривычная тоска. Наследник обернулся, вопросительно вскинув бровь.

— Эрнст, ты… Ты завтра будешь убивать животных?

— А? Ну, я это не очень люблю, но придётся, - рассмеялся он, - спокойной ночи, Киана.

Девушка закрыла дверь, несчастливо усмехнувшись. Мадлен в данный момент отсутствовала. Кажется, убежала с другими горничными разгуливать по ночному саду, собирая сплетни Летнего дворца.

А Киана… Она корила себя за глупость. Конечно, ей хотелось спросить вовсе не про охоту. Вопрос, едва не сорвавшийся с девичьих уст:

«— Эрнст, ты хоть однажды был искренен со мной?»

Почему… Почему её семья такая…?

Прежний мир, который полнился машинами и лишен магии… Казался куда более тёплым и родным.

Там была мама. Строгая, но справедливая женщина, с которой опасно спорить… Однако, она всегда могла утешить и помочь.

Там была сестра. Игривая, трудолюбивая, порой слишком беззаботная… С которой всегда можно было поговорить по душам.

Там была Айри. Маленькая девочка, которая на прощание получила от тёти лишь сказку с сомнительным финалом.

«Я так скучаю по ним» - Киана всхлипнула, закрывая лицо руками. Ей не хватало любви, заботы, не хватало понимания и защиты…

Не хватало семьи.

«Открой глаза, родная. Открой глаза и посмотри на этот мир. Рано или поздно… Ты создашь свою собственную семью и обретёшь свободу» - шепнула принцесса своей тоскующей душе.