Путь к вершине

Глава 5 Школа, где цветет гибискус

По совету агентства.Хару и Тэюн записались на направление «продюсирование», но учиться вместе, в итоге, не вышло. В идеализированные планы Им Минсо вмешались административные проблемы. Хару и Тэюн не вместились вдвоем в один класс: середина года, классы уже набраны. В итоге, Хару пошел на продюсирование, Тэюн — на актерское мастерство. Юнбина и Сухёна зачислили на вокальные направления, но в разные классы.

То, что новые одноклассники не станут для Хару друзьями, он понял сразу, еще даже не услышав их имена. Несмотря на то, что все были более-менее одинаково одеты в школьную форму, Хару практически ощутил аромат больших денег. «Новых» денег.

Из-за дедушкиного подарка Хару немного заинтересовался темой дорогостоящих часов и ювелирных изделий. Плюс, как-то болтал с дедулей, и тот кое-что рассказал. Сейчас Хару просто пробежался глазами по тому, что его одноклассники выбрали в качестве аксессуаров, и все стало понятно. У всех часы Rolex, причем, самые пафосные модели, максимально узнаваемые. Кольца, браслеты и цепочки на шее — Cartier, Louis Vuitton, Tiffany Co., Yves Saint Laurent, всё сейчас в моде и всего много. И рюкзаки в монограммах. Это всё признаки «новых денег». Нельзя сказать, что дети из старых и очень богатых семей не носят модные вещи люксовых брендов, просто так много лейблов — это не в стиле обеспеченных людей.

Так броско в классе выглядели все, кроме одного. За последней партой, где было единственное свободное местом, сидел парень в той же форме, но без цепочек, сережек и модных колечек, только часы на кожаном ремешке и кольцо-печатка на мизинце. Хару не особо-то разбирается в брендах, поэтому ему было сложно понять — это парень из семьи среднего достатка или наоборот — из очень старой и богатой.

В класс Хару зашел вместе с учителем. Учитель, разумеется, был мужчиной — женщины преподавали у девочек.

— С сегодняшнего дня к вам присоединяется новый ученик. Представься, пожалуйста.

Немного ехидной улыбки Хару сдержать не смог: он заранее предвидел, что в этом коллективе ему не особо рады. Вряд ли его здесь примут в компанию. Поэтому он решил сразу показать, что постоять за себя может.

— Меня зовут Нам Хару. Родился 20 сентября. Перевелся к вам из общеобразовательной государственной школы. Мой папа — менеджер, мама — швея на производстве. Я скоро дебютирую в качестве айдола в компании New Wave. Позаботьтесь обо мне.

Он поклонился, макушкой чувствуя, что все в классе уставились на него. Доказано многими людьми — если сам смеешься над своими несовершенствами, то окружающим будет сложнее тебя обидеть. Хару не хотел, чтобы его постоянно и с ехидными улыбочками спрашивали о семье, поэтому рассказал все сам. Учитель извиняющимся тоном добавил:

— Бабушка Нам Хару училась в Mugunghwa School до реорганизации.

Хару выпрямился, снова рассматривая одноклассников. Обычные парни. Одинаковые короткие стрижки, внешность за которой явно следят. Вряд ли кто-то был с Хару хотя бы одного роста, навскидку все до метра восьмидесяти. Одеты не в пиджаки, а в кардиганы или жилеты. Рукава подвернуты, чтобы демонстрировать те самые часы известного бренда. И Хару. Высокий. С отросшим маллетом, потому что так решило агентство. А еще он не носит дедушкин подарок. Перед фанатами его светить… даже странно. Носить только в школу… честно говоря, страшно хранить такие часы в общежитии. Он сразу отправил их в банковскую ячейку — дедушка был категорически «за», помолвочное кольцо бабули тоже там.

— Ну, вы знакомьтесь пока, — поспешно сказал учитель и… сбежал.

Хару слегка задумчиво посмотрел ему вслед. Молодой парень, конечно, но все равно… была же какая-то причина, по которой такого молодого взяли в дорогую частную школу…

— А что будущий айдол забыл в классе по продюсированию? — спросил один из парней.

— То же, что и все вы — знания, — просто ответил Хару.

Он спокойно прошел к своему месту за последней партой. Чуть поклонился тому парню, который сидел рядом, попутно отметив детали. Часы действительно дорогие — Vacheron Constantin, еще одна марка, которая делает штучные экземпляры. Рюкзак кожаный, без лейбла, не то, чтобы старый и потрепанный, но точно в носке не первый год.

Хару про себя подумал, что у всех этих лейблов действительно есть существенный плюс — вот так запросто, просто рассмотрев отдельных парней, он уже может сделать о них выводы. Один из парней одет во все максимально модное, у него еще и кроссовки эти, которые «уродские» по задумке дизайнера. Скорее всего, любимый сын из обеспеченной семьи.

— Чем ты отбеливаешь кожу? — нахально спросил тот.

— Ничем не отбеливаю. Аристократическая бледность, передается по наследству. И как насчет того, чтобы представиться? Вы мое имя знаете, а я еще ни с кем не знаком.

Парни начали представляться. Имена, дата рождения, чем занимаются родители. Вообще, в государственной школе никогда не оглашали профессии родителей. Но это там.

Большинство парней были из… так сказать, рабочих семей. В том смысле, что их отцы занимали высокие должности в крупных компаниях. Адвокаты, финансисты, топ-менеджеры. Парень в «уродских» кроссовках, Пак Бонхван, в этом плане выделился — его отец владеет консалтинговым агентством, которое занимается маркетингом и рекламой.

[*Консалтинговое агентство — это компания, которая предоставляет экспертные консультации и профессиональные рекомендации в определённой сфере. Иногда такие агентства оказывают бухгалтерские услуги, иногда занимаются рекламой или дизайном, иногда — подбором персонала.*]

— Юн Чанху, — представился последним «сосед» Хару. — Родился тридцатого июля.

И все. Называть сферу деятельности своих родителей он не стал. Хару, разумеется, не настаивал.

Отношение к Хару в классе было странным. Парни не то, чтобы пытались его унизить, но задавали бестактные вопросы — делал ли пластику, на какой диете сидит, сколько часов в день тренируется, сколько получают айдолы… На них даже обижаться было сложно. Они были… любопытными детьми. Немного нагловатыми, конечно. Но они словно не понимали, что такие вопросы могут кого-то обидеть. Хару же под градом их вопросов чувствовал себя немного неуютно, поэтому очень обрадовался, когда пришел учитель (не тот, который сбежал, а другой, постарше).

Первым уроком была математика. Хару не любил этот предмет, но после четырех месяцев отдыха от школы с математикой у него было меньше всего проблем. Да, пришлось прочитать учебник, чтобы вообще понять, как эта фигня решается, но потом для понимания важнее внимательность, а с этим у него проблем нет.

Учитель математики был безжалостен — сразу вызвал Хару к доске, решать пример. Правда, учитель сам же подсказывал Хару, еще и калькулятором пользоваться можно было.

— Неплохо, — похвалил его учитель. — Я боялся, что будет хуже. Умный, но занимался мало. Я так понимаю, что много времени уделять занятиям ты и дальше не сможешь?

Хару виновато улыбнулся:

— Нас ждет напряженный график, простите.

— Жаль… интеллект явно выше среднего. И зачем умному идти в индустрию развлечений? Не отвечай, это был риторический вопрос.

Хару тихо хмыкнул и вернулся на место.

До обеда уроки в школе искусств ничем не отличались от уроков в обычной, государственной школе. Отличалось окружение. Широкие парты в классе, вежливые учителя. Так как это школа искусств, то цели сдать экзамены на максимально высокий балл ни у кого нет. Уроки проходят в спокойной обстановке, программа занятий почти полностью совпадает с программой государственной школы, просто сразу делается упор на то, что пригодится во время сдачи экзаменов.

Все это стало причиной того, что мысли Хару постоянно улетали куда-то. Стоило только учителю перейти на формат лекции, как Хару начинал думать о чем угодно, только не об учебе. Чаще всего он думал о Хесон.

Их… неожиданное вечернее свидание с продолжением случилось почти неделю назад. С тех пор Хесон ему не писала. Еще у нее дома она строго-настрого запретила как-либо в переписке показывать, что их отношения вышли за границы «продюсер и айдол».

В Корее крайне негативно относятся к айдолам, которые встречаются с кем-то. Иногда кажется, что айдола будут меньше ненавидеть за совершенное преступление, чем за факт свиданий. Касается это, в первую очередь, молодых парней, которые только что дебютировали. В последние лет десять, а то и больше, в Корее редко кто женится и выходит замуж до тридцати. В отношении айдолов как бы подразумевается, что до этого возраста они будут преданы своим фанаткам. Некоторые агентства даже исключают стажеров, если те были замечены на свиданиях или за романтической перепиской. Есть время на свидания — мало тренируешься. Возможно, именно так и появляются парни вроде Ли Минки, которые никак не могут изобразить какие-то эмоции — они слишком долго запрещали себе даже мечтать о романе с какой-нибудь девушкой.

По ощущениям, в Корее подростки поздно начинают заводить отношения. Несмотря на большое количество дорам о школьной любви, реальные корейские школьники редко имеют достаточно времени для свиданий. Больше половины всех старшеклассников учится с восьми утра до десяти вечера. Чуть получше с отношениями (и сексом) у студентов. Затем все опять грустно: многие стараются первые годы на новой работе не заводить отношений, это даже может стать причиной для увольнения — молодой специалист должен карьеру строить, а не о свиданиях думать. Разумеется, есть исключения, и их достаточно много, но большинство населения все же придерживается такого образа жизни. Поэтому очень популярны приложения для знакомств, где большинство ищет себе партнеров на одну ночь.

А потом, после тридцати, все внезапно начинают активно искать себе супругов. Даже профессиональные свахи все еще процветают.

Скорее всего, именно это вынужденное одиночество молодежи является причиной популярности айдолов внутри страны: они создают иллюзию, что каждый фанат важен для них. И поэтому молодых артистов порицают за отношения. Если среднестатистическая работница офиса не может себе позволить встречаться с кем-то, то почему ее любимый айдол может?

Хару первоначально ко всей этой истории вокруг запрета на отношения относился легкомысленно. Для него это звучало бредово, ведь как можно запретить людям влюбляться? Но в последнее время он и сам начал… опасаться. Судя по всему, большинство айдолов, если позволяют доходы, предпочитает любовь за деньги. Остальные… ну, все в твоих руках, так сказать. Хару это немного… раздражало. То есть, ты можешь быть красив, популярен, финансово обеспечен, но все равно не можешь себе позволить встречаться с красивой и интересной тебе девчонкой.

При этом Хару испытывал некоторую брезгливость по отношению к проституткам. Не настолько, конечно, чтобы утверждать — ни за что и никогда, но… Хон Хесон тут казалась идеальным вариантом во всем, кроме одного пункта: она начальница, он — подчиненный.

В тот момент он особо об этом не задумывался, слишком уж поведение Хесон было… легкомысленным. Она вообще не была похожа на продюсера. Хихикала, когда он глупо шутил, постоянно его хвалила. Профессионализм в ней прорезался редко. Но все же Хару от нее много узнал о ведении социальных сетей. Просто… это было похоже на дружескую беседу, а не на рабочий инструктаж.

Теперь его временами накрывала тревожность. Что будет, если о его отношениях станет известно? Теоретически, сексом нужно было снимать напряжение… а не создавать дополнительные поводы для волнения. Но, в любом случае, в последние дни у Хару вообще ни на что времени не было. Хесон бы в его расписание не поместилась.

Девчонки из школы искусств ему не досаждали: у кабинета никто не торчал, сфотографировать его не пытались, что было заметным плюсом по сравнению с государственной школой. Хотя самые любопытные пришли знакомиться.

В столовой Хару встретился с Тэюном, Юнбином и Сухёном, сели вместе. Тихо поделились впечатлениями. Судя по всему, самые обеспеченные «детки» в классах продюсирования и дизайна, в остальных много детей из семей среднего достатка. Многие влезают в долги, чтобы ребенок закончил эту школу. Как родители Сая, например — для его семьи это дорого, и он признавался, что помогать в оплате обучения ему будут даже папины родители и дядя. Все для того, чтобы он смог поступить в хороший университет, если все же не дебютирует. Если бы у родственников не было возможности помочь, семья наверняка влезла бы в долги ради этого.

Обучение недешевое, хотя и не самое дорогое, разумеется. Около пятнадцати тысяч долларов в год, не считая дополнительных сборов — форма, учебники, школьные поездки. Хару стоимость обучения в частных школах волновало не только потому, что эту сумму запишут ему в долг перед агентством, но еще и из-за Хансу. Мелкий этой весной пойдет в среднюю школу. Желательно, сразу в хорошее заведение с техническим уклоном.

Есть причина, по которой частная школа лучше государственной. Хагвоны. Если родители и ученик нацелены на поступление в хороший университет, то уроков в государственной школе будет недостаточно. Нужны хагвоны — дополнительные занятия. За год эти занятия могут дотянуть до десяти, а то и пятнадцати тысяч долларов. Частные школы чаще всего включают дополнительное образование в свою стоимость. Не всегда всё, но основные предметы преподают на достаточно высоком уровне. То есть, переплата за частную школу, на самом деле, не так уж высока. Даже у учеников частных школ могут быть дополнительные занятия — спорт или творчество, нередко отдельно изучают иностранные языки, но это все равно меньше, чем придется доплачивать в государственной школе.

А иногда родители платят еще и за психологический климат. Судя по всему, это как раз про Mugunghwa Arts School. Частные школы в Сеуле, чаще всего, нацелены на высокие результаты — хорошие оценки, высокие баллы для поступления, внеклассная деятельность, олимпиады. Все это становится причиной выгорания и суицидальных мыслей у детей. Не всем родителям хочется идти на такие риски ради будущих успехов своих отпрысков. В том смысле, что многие предпочитают видеть средние показатели в табеле, но зато без страха потерять ребенка. Многие отправляют детей за границу — в США, Австралию или Канаду. Но тогда дитятко должно знать английский язык, а это тоже психологическая нагрузка. Поэтому в Сеуле и существуют школы, в которых не гонятся за результатами, а позволяют детям быть детьми. Мягкое общение учителей, никто не орет на тебя из-за плохих результатов теста, нет стремления опередить программу.

Здесь делают упор на развитие креативных способностей, навыков общения, качественно преподают английский, по желанию — китайский и японский. То есть, по факту, ребенок покидает стены этой школы без каких-то невероятных достижений в учебе, но при этом реально готовым к конкуренции среди ровесников. У продюсерского направления уроки риторики с понедельника по четверг, дебаты раз в месяц. Английский язык каждый день. Учат ли здесь продюсировать музыку или фильмы, Хару так и не понял. На актерском отделении уроки мастерства два раза в неделю — во вторник и пятницу. Пятницу Тэюн пропускает.

К концу дня Хару понял, что ему здесь нравится. Да, отношение одноклассников немного раздражает. Но это такие мелочи, на самом деле. Повсюду камеры, никаких гадостей в шкафчик ему не подсунут, избить его перед камерами тоже не могут, а что касается их отношения к парню из бедной семьи… Хару оно не особо задевает. У него-то тоже есть предубеждения в отношении парней, которые увешали себя брендами, как новогоднюю елку.

Из школы на машине забирали только их четверых — прислали минивэн вместо микроавтобуса. Менеджер Квон сообщил «главные новости».

Планировалось, что их группа еще до дебюта выступит на Melon Music Awards. Трансляция этой премии проходит на канале NBS, так что такое решение даже предсказуемо — они буквально «карманная» группа телеканала. Но Mnet поставили условия Им Минсо — если новая группа выступит только на ММА, но не приедут на МАМА, то главный музыкальный телеканал не обещает хорошо относиться к новичкам.

А это значит, что Black Thorn нужно два номера, а не один, как планировалось в начале. При условии, что впереди еще и съемки тизеров для дебюта…