Путь к вершине

Глава 28 Романтика

С понедельника пришлось привыкать к тому, что менеджер Квон постоянно их снимает. Оборудование непрофессиональное, но с внутренним стабилизатором, чтобы картинка не тряслась в движении. Главное — камера небольшая, ее можно держать одной рукой.

Менеджер Квон снимал их не целый день, разумеется, просто процесс подготовки хореографии вполне может понравится фанатам, если выложить его в социальных сетях группы. Хару с парнями буднично отрабатывал танец, в процессе обсуждая некоторые детали, которые можно немного переделать. Казалось бы — рабочий процесс, но обнаружились и неприятные моменты.

— Как-нибудь взаимодействуйте между собой, — потребовал менеджер Квон.

— В смысле — взаимодействуйте? — уточнил Хару. — Мы танцуем, работаем… какое тут еще взаимодействие?

— Кхым-романтическое-кхым, — «прокашлялся» Чанмин.

Парни начали ржать. Все, кроме Хару. Он непонимающе посмотрел на Чанмина, потом — на менеджера Квон. Но последний невозмутимо ответил:

— Хватит дружеского, тот тип фансервиса сказали оставить на потом. Смейтесь, дурачьтесь… обнимитесь хоть.

Парни опять начали ржать, хотя уже чувствовалась легкая неловкость. Хару все еще тупо смотрел на менеджера Квона. Обнимитесь. Вот так просто, посреди рабочего процесса, идти обниматься? Зачем?

— Чувствую, нас ждет отдельная лекция о том, как фансервис становится причиной фанатского творчества, — расхохотался Тэюн. — Хару, кого ты хочешь видеть в качестве своего любовного интереса в куче фанфиков?

Тут до Хару дошло, над чем они все хохочут. Он непроизвольно нервно вздрогнул, после чего ржать начал даже менеджер Квон.

— Нас семеро. Один лишний. Чур, это я, — уверенно сказал Хару.

Чанмин ушел хохотать, уткнувшись лбом в стену, а Тэюн присел на корточки.

— Не надейся. Тебя фанатки первым наградят любовным интересом, — уверенно ответил менеджер Квон. — Ставлю пятьдесят тысяч вон, что это будет Тэюн.

— Пятьдесят на Сухёна! — раздался позади веселый голос менеджера Пён.

— И вы туда же⁈ — возмутился Хару, оборачиваясь к менеджеру.

Новый приступ хохота. Хару недовольно фыркнул. Взаимодействие на камеру… Бред какой. Они танцуют, потому что это — их работа, а не потому, что с друзьями по приколу решили развлечься. Нет поводов даже для того, чтобы дружески хлопать друг друга по плечу.

— Так. Всё, хватит, — тряхнул головой Хару, — Меня вроде лидером назначили, своим лидерским решением призываю всех продолжить тренировку!

Сразу тренироваться никто не стал, разумеется — хохотали.

С того момента, как Хару официально назвали лидером, ничего особо не изменилось. Скорее, даже наоборот — Чанмин стал чаще «помогать» Хару в каких-то бытовых вопросах. Для Ноа он стал практически героем — Чанмин умудрился найти того человека, который реально отвечает за их общежитие (это не менеджеры группы), выбил у того пароль от управления климат-контролем, после чего повысил температуру в гостиной и комнате Ноа и Юнбина. Значительно теплее не стало, но, по крайней мере, Ноа перестал дрожать по утрам.

Да и вообще все как-то постепенно пришло в норму. Завтрак, например, они готовили по очереди, иногда под присмотром Хару или Тэюна. Как-то раз утром Ноа приготовил им панкейки. Дома не было никакого сиропа к ним, но парни и и так всё съели и потом неделю вспоминали и нахваливали Ноа за тот завтрак.

Правда, Чанмин остался верен себе. Как-то в субботу Хару решил научить его готовить шакшуку. Да, не корейское блюдо, но это неплохой завтрак, парням должно было понравиться. Хару как раз за несколько дней до этого купил большую сковородку, чтобы в ней можно было готовить порцию еды на всех.

Какое-то время все шло хорошо — для этого блюда можно все достаточно крупно резать, так что Чанмин справлялся. Он все закинул, обжарил, разбил яйца (не идеально, но нормально). А потом Хару сказал Чанмину, что надо переставить сковородку на соседнюю конфорку, чтобы соус не подгорел, пока жарятся яйца. Прихваток в общежитии нет, ручка у сковороды вроде и с пластиком, но все равно греется. Хару ее и рукой хватает, а Чанмин тронул, охнул, потянулся за кухонным полотенцем… и умудрился его поджечь.

— Чанмин! Горит! — выкрикнул Хару, указывая на полотенце.

Чанмин увидел горящее полотенце, натурально заорал в полный голос и бросил все сразу — и полотенце, и сковородку. Недожаренная шакшука разлетелась по всей кухне, полотенце потухло, не долетев до пола… Трехсекундная пауза, Хару с Чанмином переглянулись и начали ржать. Просто Чанмин, орущий из-за горящего полотенца, выглядел настолько смешно, что удержаться было невозможно.

На крики и грохот из комнат выбежали остальные. Сначала тупо смотрели на разгром, потом вместе с ними начали ржать, потом вместе же убрали загубленную еду — не с пола же им ее есть.

Чанмин после этого заявил, что на кухне опасен для общества, поэтому в «свою смену» будет вкладываться деньгами. То есть, закажет доставку.

Если завтракали они в общежитии, то обедали почти всегда в агентстве. С ужином же — как повезет. Иногда их кормили менеджеры, используя корпоративную карту, иногда парни скидывались на доставку, иногда готовили… пару раз выбирались в кафе поесть, но быстро поняли, что всемером они привлекают слишком много внимания и в обычных кафе из-за этого как-то неуютно. Еда от этого менее вкусной не стала, но есть ее уже не так приятно — все смотрят, слушают, о чем они говорят за столом… Днем в этом плане проще, в кафе чуть меньше людей, но вечером… нет, лучше доставка на дом.

Группа еще официально не начала зарабатывать, но к середине января пришли первые выплаты за рекламные контракты. Хару, Тэюну и Шэню — за рекламу масок, хотя часть того заработка и «списали» в счет долга перед компанией. Тэюн делал рекламу в блоге. Юнбин снимался для рекламы корейского бренда одежды. Чанмин снялся для рекламы спортивного питания. Ну, и Хару сразу получил выплату за рекламу напитка, за остальные контракты ему заплатят позже. А вот Ноа и Сухён были вынуждены по-прежнему жить на то, что высылают родители.

Отсутствие нормальной зарплаты — это печальная «норма» в к-поп. Нередко группа через семь лет распадается, ни разу не получив деньги от компании. Основные заработки айдолов — рекламные. На музыкальной деятельности зарабатывают все, кроме исполнителей. Свой процент забирает ассоциация звукозаписи (на взгляд Хару — самый мутный участник этой цепочки, вообще непонятно, за что деньги берет), стриминговые платформы и дистрибьюторы физических альбомов, создатели текста и музыки, аранжировщики, продюсеры… и только в конце этой цепочки два-три процента перепадает мемберам к-поп группы. Еще, конечно, хороший доход бывает от крупных туров, но тоже есть нюанс — площадки в туре должны быть выше десяти тысяч зрителей, иначе группа лишь покроет производственные расходы, вся прибыль законно уходит агентству.

Есть еще один нюанс — чем больше у агентства артистов, тем меньше с них снимают за «содержание» агентства. Если у агентства всего одна действующая группа, то этой группе и выплачивать зарплату уборщице и бухгалтеру. Если же действующих групп три, то эту же уборщицу и бухгалтера содержат всем коллективом айдолов. Понятное дело, что не всех работников оплачивают айдолы, часть «офисных» сотрудников и весь штат, который работает с трейни — на совести агентства. По крайней мере — официально на совести агентства. В New Wave, например, финансовые отчеты обещают показывать раз в квартал, но в других компаниях айдолы могут вообще не знать, куда уходят деньги, которые они зарабатывают.

Для Black Thorn, получается, даже выгодно, чтобы Минсо поскорее дебютировала женскую группу и вторую мужскую. До дебюта младших весь приличный штат дизайнеров, хореографов и маркетологов будет содержаться на заработки Black Thorn, а потом парни разделят финансовое бремя с младшими коллегами.

Но Хару мало об этом думал. Конечно, будет обидно, если группа не сможет заработать себе на зарплату, но почему-то он был уверен, что все будет хорошо. Пусть не сразу, пусть потребуется год… но они смогут покрыть все расходы хотя бы во время первого тура.

Сценарий клипа «Perfect love story» обсуждали во вторник. Изменить что-то в готовом сценарии Хару и остальные уже не могли, это было больше похоже на инструктаж. Справедливости ради, Хару пока и не был уверен, что смог бы предложить что-то реально классное. Иногда парни придумывали что-то интересное, обычно их идеи старались включить в сценарий. Но все это — мелкие детали, которые не влияли на общую картинку.

У «Perfect love story» полноценный сценарий, как у фильма. Начинается все с длинного вступления без музыки. Компания друзей празднует начало учебного года в университете, выпивают в ресторане за круглым столом. В ходе разговора один из них говорит, что с ним в одной группе учится Девушка-Мечта — красивая, добрая, улыбчивая. И друзья устраивают спор, скидываются «в общак» деньгами. Тот, кто сможет «очаровать» девушку, забирает всё. В самом этом вступлении даже правила прозвучат — не пытаться дискредитировать противников, не давить на девушку. Цель спора — именно продемонстрировать свои умения ловеласа. Также из разговора становится понятно, что деньги для них не являются какой-то огромной суммой, просто им нравится вот так спорить.

Ну и дальше — сам клип, теперь все происходит под музыку, без слов.

Они всемером, по очереди, пытаются очаровать девушку. Цветы, конфеты, прочие романтические клише. Но уже во время рэп-партии Чанмина будет сцена, где Хару приводит девушку в гостиницу и там… поцелуй на фоне кровати.

— Прямо поцелуй? — в ужасе уточнил Хару.

Минсо выразительно на него посмотрела:

— А что такое? Мал еще для поцелуев? — иронично спросила она.

Хару немного смутился. Это такой толстый намек, что про остальных ей неизвестно — целовались ли они когда-нибудь. С Хару-то все понятно… увы.

— Просто… Я думал, парни в к-поп группах не целуются, — ответил Хару.

— И многих уже тошнит от этой показной невинности, — сказала Ли Кахи, девушка из команды пиарщиков, — Сниматься с тобой будет опытная актриса, она пережила поцелуи с несколькими признанными красавчиками, так что твои фанатки ее не пугают.

— А с кем мы будет сниматься? — уточнил Тэюн.

— Ха Ихён, — ответила Минсо.

Парни тут же начали восхищенно ахать, Чанмин хлопнул Хару по плечу — типа, все ему завидуют. Хару демонстративно достал телефон и пошел гуглить — кто такая Ха Ихён. Красивая, но… Он осуждающе посмотрел на Им Минсо — актрисе в этом году исполнится тридцать. Могли бы и помоложе найти… Создалось четкое осознание, что историю с Хон Хесон ему еще долго будут поминать вот такими толстыми намеками.

— Ну хотя бы раздеваться не придется, — вздохнул Хару.

— Там есть сцена с надеванием рубашки, — улыбнулась Минсо.

Хару удивленно уставился в сценарий. Они не читали его заранее, обсуждали постепенно.

Действительно. Следующая сцена после поцелуя — как Хару рано утром надевает рубашку. На примерной раскадровке он делает это спиной к камере, у окна.

— Зашибись, — вздохнул Хару.

Громче всех ржали Чанмин и Тэюн — обычно это их старательно раздевают, а тут Хару досталось.

— А как же образ принца? — хмуро спросил Хару.

— Тебе принципиально остаться в одежде? — уточнила Минсо. — Мы можем это вырезать, одного поцелуя хватит для…

— Массовых смертей в фандоме, — подсказала Ким Сэра, главный стилист группы.

— В общем, если тебе некомфортно, сцену можно убрать, — закончила Минсо.

Хару неуверенно пожал плечами:

— Сам факт раздевания меня не особо смущает. Смущает то, что нас так старательно пытаются раздеть…

Удивительно, но ответил ему Чанмин:

— По мне, лучше периодически играть в стриптизеров, чем три года петь милые песенки в розовых свитерах на фоне цветов.

Хару на секунду замер, многие за столом начали смеяться.

Он никогда об этом не задумывался, но концепции для мужских групп действительно ограничены, особенно в плане внешнего вида. Вариант первый — чистый секс под разными соусами, вариант второй — рэперы в чем-то странном и мешковатом, вариант третий — городские сумасшедшие, вариант четвертый — мальчики-одуванчики в миленькой одежде. Если выбирать из этого, то периодический мужской стриптиз даже Хару кажется лучшим выбором. В рэперском прикиде он будет выглядеть нелепо, хотя бы потому, что не рэпер и даже не поклонник хип-хопа. Для того, чтобы круто выглядеть в образе «городского сумасшедшего», нужно быть таким же непрошибаемым, как G-Dragon. Ну, а розовые свитера вызывают рвотный рефлекс просто так, без объяснений.

И все же… Хару не особо нравится идея постоянно раздеваться перед камерой. Есть в этом что-то… ну, вот были в русском шоу-бизнесе девчачьи группы, которых называли «поющие трусы»… такое впечатление,что из Хару хотят сделать что-то подобное.

— Если это необходимо, я могу это сделать, у меня нет комплексов, — сказал Хару после паузы. — Но мне, правда, это кажется излишним. Я понимаю, что демонстрация тела — это гарантированное привлечение внимания, но… простите, попахивает полным отсутствием других талантов… Словно всё, что мы можем, как группа — это заставлять девчонок визжать из-за демонстрации пресса. А это ведь не так.

Минсо удивленно откинулась на спинку стула. Она обратилась к Сон Анки:

— Как думаешь, ребенок прав? Стоит немного притормозить?

Сон Анки задумалась, а потом неуверенно кивнула:

— Лично я все еще не вижу проблемы с этой сценой. Но Хару может быть прав. Это мы с тобой росли на фильмах про сексуальную революцию, девяностые позади, для современной молодежи это может быть… слишком.

— Кахи? — обратилась Минсо к другой девушке в кабинете.

Та тоже ответила не сразу:

— Я бы не сказала, что это перебор. Идея ведь была в том, чтобы показать фанатам, что эта группа не будет осторожничать с контентом. Но сейчас подумала… а не лучше ли оставить подобное на потом? Пусть в Хару останется немного загадочности.

— Как раз плечи подкачает, — сказала Ким Сэра и тут же поспешно извинилась: — Простите, вырвалось. Нормальные у тебя плечи.

Хару наблюдал за этими обсуждениями даже немного равнодушно. Его действительно смущал не сам факт раздевания — подумаешь, съемки без рубашки — а именно ощущение излишнего акцента на сексуальности. Вспомнилась мини-лекция от бабули, когда она объясняла Шэню, что сексуальность — это внутренняя уверенность, вызов, постоянный флирт.

— Хорошо, тогда правьте там с «надевает рубашку» на «застегивает верхние пуговицы на рубашке», — сказала Им Минсо. — Пусть в клипе из шокирующего будет только поцелуй.

— Ну вот, а фанатки так и не узнают, что потеряли, — хихикнул Тэюн.

— Плечи мне и правда стоит подкачать, — меланхолично заметил Хару и многие снова начали смеяться.

Когда в сценарий внесли правки, а парни перестали подкалывать Хару, который снова избежал раздевания, Минсо напомнила, что работа не закончена:

— Ладно. Продолжим. Потом остается сцена, где Хару в университете хвастается парням, что смог добиться результата, и забирает деньги. Когда приходит девушка, он просто проходит мимо.

— Подождите, — удивился Хару, — То есть, я от нее не на пары убежал, а реально там бросил?

— Да, — с недоумением ответила Минсо.

— И хэппи энда не будет? — уточнил Хару. — Я что, не развернусь? Не побегу ее утешать?

— Нет. Последняя часть песни — как девушка плачет в туалете университета, — ответила Минсо.

Хару удивленно тряхнул головой. Ему почему-то казалось, что это будет такой дорамный сюжет, где в конце он поймет, что спор — это глупость, что он реально ее любит…

— Текст песни буквально отсылает к тому, что не стоит доверять слишком идеальным парням, — с улыбкой сказала Сон Анки, — Это не романтическая дорама, это клип-притча. Мы хотим, чтобы фанаты задумались.

— Вау, — выдохнул Хару.

— «Вау» — это тебе нравится? — уточнила Минсо.

— Я в восторге, — ответил Хару.

— Это реально круто, я тоже ждал, что Хару будет с ней, потому что она классная, — сказал Чанмин. — С таким финалом как-то…

— Правдоподобнее? — неуверенно предположил Хару. — Финал, конечно, немного жесткий. Но мне нравится, что это не сладкий сироп, а что-то вроде правды жизни.

— Мне тоже нравится, — высказался Тэюн.

Остальные парни согласно закивали головами. Кажется, отсутствие хэппи энда всех взбодрило. Так интереснее. Фанаты, скорее всего, тоже будут ждать романтического финала, с воссоединением влюбленных. То, что персонаж Хару реально бросит девушку после совместной ночи, еще и, по сути, рассказал о споре в универе — это жестоко, необычно, зато запомнится.