Путь к вершине

Глава 1 Новоселье

Первые три рабочих дня ощущались так, будто Хару пробирался через шторм. К воскресенью он чувствовал себя невероятно уставшим, даже не смог встать на пробежку. Удивительно, но и будить его не стали. Он спустился вниз, когда было уже десять утра. Застал домашних за игрой в Blue Marble — это корейский аналог Монополии.

— Ты проснулся! — обрадовался Хансу.

— Доброе утро, — хрипло проговорил Хару. — Я едва помню, как выключил будильник… меня никто не пытался будить?

— Три дня спать по несколько часов! Конечно, ты его выключил. Хоть немного выспался? — спросила бабушка.

Хару неуверенно пожал плечами:

— Вроде, да. Мне нужно попить.

Он все еще сонно прошел на кухню, один за другим выпил два стакана воды. Даже взбодрился. Тихо играла музыка, в гостиной папа спорил с Хансу о каком-то этапе игры, а бабуля уже вышла на кухню, к Хару.

— Точно выспался? — участливо спросила она. — Я за тебя переживала, столько работал…

— Все в порядке, — уверенно ответил Хару, — Думаю, дальше будет чуть проще. В эти дни было очень много новой информации, я устал не столько физически, сколько морально.

Бабуля тепло ему улыбнулась, а потом задала ожидаемый вопрос:

— Ты голодный?

— Странно, но нет. Я пойду… хоть зарядку какую-нибудь сделаю. Умоюсь. Вещи соберу. И как раз обед.

Бабуля согласно кивнула. Хару налил себе еще воды и пошел обратно в комнату, по дороге потрепав брата по голове.

Хару специально оставил дверь в комнату открытой, чтобы слышать, о чем разговаривают домашние на первом этаже. Но там ничего особого не происходило, только иногда Хансу издавал громкий победный клич. Кажется, сегодня мелкому очень везет.

Из вещей Хару с собой возьмет только нижнее белье и пижамы — новый гардероб и так остался в общежитии. Но еще нужно брать книги, канцелярские мелочи, косметику, подушку, те же полотенца, еще и плед на всякий случай. Барахла набирается прилично. Сначала он думал, что не будет перевозить в общежитие так много вещей — близко же до дома, какой в этом смысл? Но эти три рабочих дня очень четко показали, что постоянно ходить домой он не сможет.

Это огорчало, на самом деле. И не только из-за бабулиной стряпни. Есть множество вещей, по которым он будет скучать. По вечерним прогулкам в супермаркет с мамой — она рассказывает о том, что случилось на работе, так весело, что Хару всегда много смеется. Или по игре в шахматы с Хансу — тот обычно выигрывает, но играть с ним все равно интересно. А еще будет не хватать разговоров с дедушкой. Несмотря на возраст, он не потерял ясности ума. Пожилые люди часто рассказывают одно и то же, словно мысленно ходят по самым важным моментам своей жизни. Дедуля же редко повторяется в своих историях. Он вообще очень «вкусно» рассказывает. Из-за того, как он описал свой медовый месяц с бабулей, Хару теперь хочет на Чеджу. И еще посетить ту деревню, где вырос его прадедушка. И пройтись по той земле, что когда-то принадлежала его семье… С дедушкой интересно. Жаль, что не получится разговаривать с ним постоянно, как было во времена, когда Хару залечивал последствия школьной травмы.

Ближе к обеду Хару собрал все вещи, уложил их в чемодан и несколько пакетов. Комната сразу стала выглядеть нежилой, хотя в ней все еще оставалось много вещей. Та же стопка старых школьных учебников — Хару ее на разобрал. В шкафу его вещи, кровать застелена, на полках книги. Просто… это все вещи прежнего Хару. Того парня, который постоянно сбегал в вымышленные миры и не особо задумывался о собственной жизни.

Внизу было тихо. Игра в Blue Marble традиционно закончилась семейной ссорой — папа был недоволен тем, что Хансу сегодня выиграл несколько раз подряд. Хару вообще начинало казаться, что отца к любым играм подпускать нельзя, он, кажется, даже от «камень-ножницы-бумага» беситься будет.

Мама и Хансу, в итоге, ушли в магазин. И чтобы отец остыл, и что-нибудь вкусненькое купить. Бабуля хлопочет на кухне. Дедушка сидит в кресле со старым планшетом — там он читает новости и некоторые книги. Хару рассеянно подумал, что нужно дедуле купить планшет получше. Не обязательно такой же навороченный, как у Хару, а просто что-то поновее. Дедулин страшно зависает.

Он сел на диван, с наслаждением вытянув ноги.

— Все вещи собрал? — тут же отложил планшет дедуля.

— Вроде бы, да. Остатки одежды, косметика, все для школы, подушка, гитара. Так, по мелочам.

Хару на колени запрыгнул Куки и осуждающе на него посмотрел — словно требовал возместить долг за три дня игнорирования. Хару с улыбкой начал гладить прилипалу, который тут же громко замурчал.

— Вам уже озвучили расписание на неделю? — спросил дедушка.

— С понедельника по четверг — школа и репетиции танцев. Мы, оказывается, будем выступать на церемонии награждения. Название группы объявят накануне премии. В пятницу начинаются съемки для дебюта. Насчет личного расписания — не помню. Вроде, все остальное будем делать позднее, ближе к дебюту. Надеюсь, что на неделе смогу к вам приходить…

Последнее он добавил неуверенно. На самом деле, до церемонии чуть больше двух недель. Обычно именно столько у них было на подготовку номера на шоу, но тут-то все сложнее. Три дня в неделю они будут на съемках, остальное время — в школе до трех часов. Времени немного. Вполне вероятно, что репетировать, в итоге, будут по ночам. И это если нет личного расписания.

— Черт! — вспомнил Хару, — Еще и уроки вождения должны на этой неделе начаться!

Он устало потер лоб. Он вообще выживет с таким графиком? А ведь ему еще нужно тренировать вокал и выносливость — как он потом вживую будет петь то, что записали с Роуном?

— И куда я полез? — с легким смешком в голосе спросил Хару.

Дедуля улыбнулся:

— И что, имей ты возможность отмотать все назад — поступил бы иначе?

Хару задумался. Выступления на Мёндоне, уроки актерского мастерства с Тэюном, знакомство с Шэнем, сценический кураж, любовь фанатов, первые заработанные деньги… Нет, не отмотал бы. Сложно, конечно. Но произошло слишком много хорошего.

— Нет, я просто ною и жалуюсь, — печально вздохнул Хару.

С кухни послышался тихий смех бабули, да и дедуля широко улыбнулся.

— Должен признать, что сцена тебе к лицу, — неожиданно сказал дедушка. — Я до сих пор не в восторге от того, что ты пошел по пути публичности, но со стороны кажется, будто ты рожден для сцены.

Хару признался:

— Так сцена мне и нравится. Это… я даже не знаю, как описать. То, что зрители в зале меня поддерживают, что они мне рады — непередаваемые чувства. А еще мне в студии работать нравится. Даже с Роуном, которого адекватным ни один психолог не назовет. Я даже от танца начал получать удовольствия. Мне не нравится только то, что сцены напрямую не касается… ну, и еще сроки. Постоянно нужно куда-то ездить, вечно какие-то ограничения, условия, все нужно было сделать еще вчера. И самое ужасное — это нормально. В том смысле, что все менеджеры говорят, что эта гонка является чем-то обыденным в индустрии развлечений.

Дедуля понимающе улыбнулся. Но их спокойный разговор был прерван появлением папы. Он шумно прошелся по дому и плюхнул на низкий стол у дивана папку с бумагами. Хару хорошо знал эту папку — в ней документы на дом.

— Вы даже не сказали мне, что переписали имущество на Хару! — в голосе отца слышалась какая-то детская обида.

— А почему я должен был тебе это говорить? — пожал плечами дедуля. — Это мой дом, мне и решать, кому он достанется в случае моей смерти.

— Разве я — не ваш наследник?

Хару немного непонимающе взглянул на отца. К чему это? Нет, недовольство тем, что дедуля за его спиной переписал недвижимость на Хару, более-менее понятно. Всегда.обидно, когда твои родители делают что-то подобное, даже если этот поступок оправдан. Но… в голосе отца сквозили какие-то прежде не знакомые Хару нотки. Он действительно был словно… обиженный ребенок. Наследник? Откуда вообще столь пафосное заявление, когда основное наследство давно растрачено?

Отец не злился, он был именно обижен.

— Нет, — меланхолично ответил дедушка, — Все, что я хотел отдать тебе, как своему наследнику, давно пущено по ветру из-за твоих же поступков. Ты свое наследство проиграл в карты.

— Не я виноват в том, что ваш второй бизнес провалился! Да, я сделал ошибку…

— Хватит, — жестко ответил дедушка. — В том, что мое второе издательство не смогло удержаться на плаву, я тебя никогда и не винил. Но и после этого ты сделал так много ошибок, что и перечислить сложно. Напомнить, кто связался с бандитами десять лет назад? Забыл, как твоя жена билась в истерике, потому что эти мордовороты обещали забрать Хару? Что ты сделал тогда? Ничего. Я отдал им практически все, что у меня оставалось, а потом мы еще несколько лет жили в страхе, что они вернутся. Только за этот поступок тебя стоило лишить всего наследства. Я все переписал на Хару. У меня больше ничего нет. У тебя тоже.

Отец тяжело дышал. Если сам факт передачи дома его не разозлил, то это заявление дедушки было воспринято иначе. Обстановка в комнате стала весьма напряженной.

Хару же чувствовал себя немного не на своем месте.

Кроме того, мысли его имели весьма… меркантильное направление. Он вообще нередко думал об этом: что будет, если отец психанет и уйдет до того, как Хару начнет нормально зарабатывать? Напишет на работе заявление, чтобы зарплату снова переводили ему на карту и не будет поддерживать семью финансово… Маминой зарплаты и пособий бабушки с дедушкой хватит только на питание и самые необходимые покупки вроде бытовой химии и какой-то одежды. Налоги, конечно, за теперь уже свой дом Хару платит сам — у него остались деньги на счете. Но недавно Хансу начал ходить на дополнительные занятия: английский, тхэквондо, платный кружок робототехники (больше всего это похоже на уроки физики в игровой форме). Почти все оплачено до марта, когда начинается следующий учебный год, а что потом? Что, если к этому моменту Хару еще не начнет нормально зарабатывать? Хотя… он же теперь совершеннолетний, может брать кредиты на себя…

Прокрутив все это в мыслях за считанные секунды, Хару вздохнул свободнее: потянут. Скандал перестал казаться страшным.

— Могли бы хотя бы сказать, что отдаете все Хару! — продолжил возмущаться отец, в его голосе все еще слышались эти нотки детской обиды.

— Зачем? Что бы это изменило? — пожал плечами дедушка. — Ты вроде не маленький мальчик, а ведешь себя все еще как ребенок. Я просто решил обезопасить своих внуков. Если меня не станет, кто-то должен позаботиться о женщинах и Хансу. Хару с этим справится точно получше тебя.

Отец криво усмехнулся. Дедушка так же спокойно добавил:

— И не особо надейся на то, что сможешь взять что-то у сына. Хару отказался от наследования. С юридической точки зрения он — сирота. Так что теперь свои проблемы тебе придется решать самостоятельно.

Отец молчал. Он все же не дурак, быстро понял, почему это все произошло именно сейчас:

— Вы, наверное, очень ждали, когда Хару исполнится восемнадцать…

— Откровенно говоря, я раньше не был уверен, что он сможет постоять за свою семью. Но в последнее время он вырос, возмужал, — дедушка посмотрел на Хару с таким теплом, что стало даже как-то неловко. — Я обрел в нем человека, которому могу доверить заботу о семье. Уверен, что он не бросит маму и бабушку, поможет Хансу получить хорошее образование.

— Дедуль, — выдохнул Хару.

Звучало так, будто дедушка собрался умирать. А Хару к таким изменениям в своей жизни не был готов.

— Помирать не собираюсь, не переживай. Тебе еще карьеру строить, а кто-то должен следить… за домом, — выдохнул дедуля. — Ну что, ты все понял? Зачем ты вообще полез в документы? Опять куда-то вляпался?

— Никуда, — буркнул отец. — Я недавно портмоне утопил, там id-карта была. У меня в документах лежит старый паспорт, плюс выписка из семейного реестра нужна, а как я ее без id получу? Вот, полез искать…

— Айгу-у! — покачал головой дедуля, выражая этим все, что он думает о растяпе-сыне.

Отец косился на Хару с некоторым недовольством, но скандала не случилось. Казалось, что он что-то еще хочет сказать дедушке, но его смущает присутствие Хару. Хару же не хотел уходить. Куки на коленях, дедушка рядом, до обеда осталось немного…

Затянувшуюся паузу прервал дверной колокольчик — мама и Хансу вернулись. Румяные с холода, они широко улыбались и тут же потребовали забрать у них пакеты с покупками. Любопытный Куки рванул к ним — там же столько новых запахов — поэтому и Хару поднялся с дивана.

Чтобы перевезти все вещи в общежитие, в итоге, взяли такси. Не хотелось выглядеть совсем уж погорельцами, таща через весь квартал кучу вещей. Погрузили в багажник вещи и Хару, и Тэюна, отправили бабулю на машине, а сами пошли пешком. Таксист, разумеется, пробираться по узким косым улочкам не захотел, поехал в объезд, так что Хару и Тэюн до общежития добрались всего на полминутки позже автомобиля. Шэнь уже стоял у машины и выгружал чемоданы. Вскоре вниз спустились и Сухён с Ноа. Сухён, в лучших традициях жителя Кореи, стоял в тапках на босую ногу и распахнутом пуховике. Ноа вышел в сапогах, застегнутый на все пуговицы, еще и в шапке, но все равно выглядел так, будто замерзает. То, что он в Корее жутко мерзнет, стало поводом для шуток. У Ноа есть родственники в Корее, но он ни разу не был здесь зимой. То, что здесь бывает так холодно, для него стало сюрпризом.

— Айгу! Малыш, не дрожи ты так. Поднимись наверх, тут помощников хватает, — бабуля насильно развернула Ноа и подтолкнула в сторону дверей.

— Гитары? — удивился Шэнь, — Вы будете играть в общежитии?

— Потом расскажу, — печально вздохнул Хару.

Гитара теперь — часть его образа, и он должен возить ее с собой даже в долгие поездки. Разумеется, при таких условиях он никак не мог оставить ее дома. Шансы, что он будет на ней играть не для какого-нибудь видео, минимальны.

Вчетвером они быстро разгрузили такси, а потом повели бабулю наверх, проверять их жилье. Агентство отдельно уведомило родителей, что те не могут приходить в гости к своим детям, но посмотреть общежитие при заселении им разрешили.

Пока Хару разбирался с чемоданами, бабуля успела осмотреть всю квартиру. Пришла к нему в комнату как раз тогда, когда он поставил пакеты на те места, где будет их разбирать.

— Хорошая квартира. Даже полы теплые сделали, ремонт свежий, — похвалила бабуля. — Мебели мало, конечно, даже стола нормального нет. Но ничего, со временем и сами себе купить сможете.

— Если мы вообще будем есть дома, — резонно заметил Хару.

Бабуля заглянула в ванную. Включила воду.

— А какая здесь управляющая компания? — спросила она. — Дома старые, проблем с горячей водой не будет?

[*В Сеуле, да и вообще в Корее, нет общегородского горячего водоснабжения. Газовые водонагреватели устанавливают либо на целый жилой комплекс, либо на отдельный многоквартирный дом. В новых жилых комплексах проблем с горячей водой не бывает, но в старых домах оборудование может быть старым, что и стало причиной беспокойства бабули Хару.*]

— Насколько я понял, подвальное помещение и газовый котел в нем — собственность то ли агентства, то ли вообще всего телеканала, — ответил Хару, — Они потихоньку выкупают квартиры в этом доме. Где-то живут трейни, где-то сотрудники агентства. Что-то вроде сдается, принадлежит кому-то из верхушки.

Хару говорил тихо, потому что это сплетни и точной информации у него нет.

— Умно, — кивнула бабуля. — Этот дом ближе всего к дороге, а тот, что стоит перед ним, является коммерческим зданием, его можно выкупить за один раз. Когда закончат скупку квартир, у них будет большой участок земли в Каннам-гу. А то, что это займет много времени…

— Им есть, кого селить в эти квартиры, — кивнул Хару.

Это самая окраина их «трущоб». Здесь может быть очень выгодно построить высотное здание. Возможно, неизвестные богатеи из NBS вообще хотят расширить агентство. Пока им хватает четырехэтажного здания, но кто знает, как пойдут дела.

— Да, хороший дом, — снова кивнула бабуля. — Я посмотрела, как тут у вас все. Понимаю, что немного избаловала тебя, ты вряд ли понимаешь, как жить в квартире самому… но я настоятельно советую тебе проверить запасы этой квартиры.

— В смысле? — удивился Хару.

— Традиция дарить упаковки туалетной бумаги на новоселье сейчас пришлась бы весьма кстати, — улыбнулась бабушка.

Хару зашел в ванную. Крепление для туалетной бумаги есть, ее самой — нет. Как нет того же освежителя, какой-нибудь корейской версии туалетного утенка, да даже мыла нет.

— Щибаль, — вырвалось у Хару.

Он тут же повернулся к бабуле и низко поклонился:

— Простите, вырвалось.

Та несильно шлепнула его по руке, но в глазах искрилось веселье. Кажется, ее даже забавляло, что Хару сейчас столкнется с простыми бытовыми проблемами.

Вот только Антон жил один. Долго. И он знал, что порошок для стирки одежды и макароны на ужин почкованием в шкафах не размножаются. Их придется купить. На всех.

— Спасибо, бабуль. Я посмотрю, что нужно купить и мы сходим сегодня вместе… закупимся.

Бабуля кивнула:

— Если что — звони, — подсказала она. — Я не буду вторгаться к вам и учить жить, но советом помогу.

Хару снова поклонился. О бытовых проблемах он даже не думал. Дома все делала бабуля, во время шоу стафф общежития даже постельное белье им менял раз в неделю. Но здесь менеджеры точно не будут заниматься такими вещами. Значит, и убираться придется самостоятельно. Какой кошмар.