Проклятый мастер Гуэй

Глава 30

Десять дней спустя. Ганьсу.

— …У поместья ты сказал, что уйдёшь только на три дня, — возмущался Ми Хоу, — а прошло почти две недели! Мы и так медлили, и ждали тебя. Я что должен один за детьми следить?

— Я не ребёнок! — надулся Сяо Ту.

— Вот именно! А мне приходится за вами следить.

— За мной, — отозвался сидевший на бревне мужчина, на вид чуть младше тридцати, как и Сяо Ту, одетый в одежду странствующего писаря. — следить поздно. Я уже мёртвый.

Сбивая с себя дорожную пыль, Гуэй прошёл к воде, чтобы напиться:

— Лучше займи свободное время медитацией. — освежившись, дал указание юноше Гуэй, — Не трать его на пререкания. Ми Хоу задирает тебя только потому, что ты поддаёшься. Если же гора не движется, ветер её огибает.

— Я и сам знаю, — сдвинул брови Сяо Ту, обнимая колени, и отворачиваясь от мастера в сторону.

Ми Хоу усмехнулся:

— И ты не побоялся отправить его со мной в Ганьсу?

— Теперь он наш брат. — ответил Гуэй, — И ты также, как и я, за него в ответе. Перед Небом и Да Сюном.

Демон только поморщился. А Гуэй продолжил:

— Сяо Ту и без того потерял много времени.

Услышав это, юноша оживлённо кивнул:

— Вот именно! — сердито ответил он.

— Раз Фо Шан не здесь, — пояснил Гуэй, — значит я поступил верно. Ни одно послание, из тех, что я отправлял с гонцами, до него не дошло.

— Ты переступил границу Сычуань, — Ми Хоу был серьёзен: — чтобы отдать послание бессмертному. Думаешь, тебе зачтётся?

— Может, и нет. Но я мало кому могу доверять.

— Пусть тогда и мне зачтётся. — с тем же недовольством встрял Сяо Ту. — Ведь Вы меня обманули, когда вместо Ганьсу увёз к Сычуань.

— Я уже просил меня простить. — напомнил Гуэй. — Как мне следовало поступить, если нужно передать послание и помочь тебе? Но послание нужно было передать уже сейчас, а твоя Мэй Мэй выходит замуж только в конце лета.

— Но уже лето! — вновь не на шутку рассердился Сяо Ту.

— Даже не середина. — возразил Гуэй.

— Не нужна мне ваша помощь! Я говорил, я сам дойду!

В спор вмешался и Ми Хоу:

— И Мэй Мэй спасёшь сам?

— Спасу! — вскочил на ноги Сяо Ту. — Больше я не буду терять времени!

— Тогда почему ты ещё не в деревне? — с холодом спросил его Гуэй.

— Я хотел! Меня Ми Хоу не пустил!

— Как я мог тебя пустить, если даже не знаю, что там! Я не мастер, и не бессмертный! И разве бы ты оставил братца Пэна без помощи?

— Никогда бы и никого я не оставил без помощи! — хотел пристыдить Гуэя Сяо Ту.

Тогда Ми Хоу, наконец, выпалил:

— Ты не можешь оставить без помощи своего, уже мёртвого друга. А мастер, рискуя собой, спасает, может, сотни людей!

Сяо Ту замолчал.

Он ещё многое хотел сказать, насколько несправедливо с ним обошёлся названный самый старший брат. Но в сравнение с бедами множества людей в деревнях и городах, беда маленького кролика была слишком незначительной.

— Я спешил вас нагнать, как только мог. — старался достучаться до Сяо Ту Гуэй. — Особенно, когда получил ваше письмо. Но мне пришлось потратить много энергии, чтобы не быть пойманным монахами. Кажется, моё проклятье в том, чтобы с каждым сражением терять всё мной накопленное, — горько усмехнулся Тёмный заклинатель, — И потому, ваше «медленно», для меня непомерно быстро.

— Значит, Вы хотите, чтобы и я всё потерял. — ещё больше нахмурил лоб Сяо Ту и, развернувшись, ушёл чуть дальше, усевшись у дерева там.

— А сообщение ты передал? — решил выяснить итог Ми Хоу

— Я оставил послание Тон Тон. Надеюсь, Фо Шан его получит в ближайшее время.

— Если получит. — заметил Ми Хоу. — Не верю я лисицам.

— Тон Тон сварлива, но ни разу меня не подвела. — заступился за неё заклинатель. И обратился к Ми Хоу: — Спасибо, что последовал за Сяо Ту. Я знал, он мне не простит. Но скажи, что ещё я мог сделать?

— Ты решил спросить у демона?! — поднял руки, Ми Хоу, не пожелавший взять на себя ответственность. И прошёл к костру.

Оставшись без поддержки, Гуэй решил перевести тему, и обратился к мертвому писарю:

— Братец Пэн, — обратился к мёртвому писарю мастер: — Расскажи, как ты умер?

— Я уже им много раз рассказывал, — перемялся с ноги на ногу призрак.

— Мы дожидались тебя несколько дней. Нам было скучно, — пояснил, ложащийся возле костра Ми Хоу.

— И всё же, я очень попрошу тебя вспомнить всё, даже незначительные детали. — попросил Гуэй.

Измученно выдохнув, Пэн всё же начал свой рассказ:

— Когда я рассказал Сяо Ту об экзамене, то решил вначале разнести письма, и уже после, его нагнать. Но, когда я подходил к деревне…

***

Зимнее ночное небо было затянуто облаками. Светило лишь несколько звёзд. По ним писарь Пэн и ориентировался, пробираясь через заросли в лесу.

Даже в ночной тьме эти места казались знакомыми. Позади оставались указатели с названием нужной ему деревни. Опасно всё же быть странствующим писарем. Никогда не знаешь, какой на тебя нападёт зверь, человек или призрак.

Надеясь, что беда его минует, Пэн продолжал идти по ночному лесу.

Аккуратно ступая на тёмную землю, проверяя почву под ногами палкой.

Он думал остановиться, разбить лагерь на ночлег, но всё боялся не успеть. И потому решил, что пусть уж очень медленно, но всё же дальше.

Позади него захрустел снег.

Пэн обернулся. Но даже, если бы захотел, в такой тьме никого увидеть не смог бы.

Он снова попытался идти вперёд, на этот раз, ускорив шаг.

Снег захрустел уже сбоку.

Но и там никого он не обнаружил.

Пэн наощупь нашёл ближайшее дерево, за стволом которого смог бы скрыться.

Отдышавшись, он притаился и прислушался.

Лес был тихим. Слишком тихим. Казалось, не было слышно даже ветерка.

Только стук сердца в ушах.

Пэн зажмурился, в надежде, что его не заметят, или хотя бы, ему не будет так сильно страшно. Но неизвестность пугала больше. Открыв глаза, он не обнаружил ничего ужасающего.

Порывшись в сумке с письмами, он достал купленный у даоса талисман и выставил его вперёд.

От диких зверей он не помог бы, зато спас бы от призраков, и как обещал монах, даже от демонов.

Пэн снова закрыл глаза. Но ничего не происходило.

Тогда он осторожно двинулся дальше.

Он шёл долго. Даже успел позабыть о том, что недавно испугался. К тому же, близился рассвет.

Вдруг, прямо перед ним кто-то пронёсся, писаря задев.

Он упал в сугроб и увидел мчащегося от лисицы зайца.

— Надеюсь, убежит, — вздохнул Пэн, поднимаясь и отряхиваясь.

Но обнаружил, что талисмана в руке больше нет.

Пэн начал судорожно осматриваться по сторонам, и увидел жёлтый клочок бумаги, отнесённый проснувшимся ветром, и виднеющийся из-под снега.

По спине его пробрал холод. Пэн бросился к талисману! Но дорогу внезапно устлало льдом!

Он упал.

Пэн попробовал встать, но лишь снова больно ударился. Поэтому, перекатился.

Соскользнув со льда, он снова побежал к подхваченному ветром талисману, но прямо перед ним промелькнула зловещая тень.

Пэн снова прижался к дереву, глазами пытаясь найти талисман. Тот светился, сообщая о находящейся рядом нечисти, но лежал слишком далеко.

Писарь зажмурился. Он никогда не был храбрецом, хотя и совершал храбрые поступки.

Над головой послышался треск древесной коры…

***

— Больше уже ничего не вспомню, подытожил несчастный Пэн. — Какое-то время я блуждал, стараясь выбраться из леса, но всякий раз неведомым образом вновь оказывался у своих останков. Я хотел попросить путников о помощи, но все от меня бежали, только увидев или заслышав. И я благодарен вам и тебе, Сяо Ту, за то, что меня не побоялись.

— Я видел и страшнее, — совершенно серьёзно ответил Сяо Ту.

— Нам нужно вернуться к твоим костям. — сообщил Гуэй. — Я осмотрю их.

Несмотря на то, что наступило лето, лес выглядел тусклым, а место, к которому их привел Пэн – безжизненным. Дерево, указанное мертвым писарем, оставалось голым. Ветви его казались сухими, а кора потрескалась и стала слезать.

Трава здесь не росла. А земля была гладкой, словно ее вытоптали. На дереве и возле него не сидели птицы, не было видно их гнезда. И судя по следам, даже хищные звери обходили это место стороной.

Когда Гуэй и Ми Хоу отошли дальше, Пэн попросил:

— Сяо Ту, пожалуйста, похорони мои кости, чтобы звери их больше не глодали. И отдай людям их письма. Я не могу упокоиться, пока вижу их разбросанными по лесу. — он поклонился.

— Не знаю, смогу ли их доставить скоро, — ответил Сяо Ту, — но будь спокоен, брат Пэн. Я их доставлю. — так же поклонился Сяо Ту.

Пока мастер и демон осматривали место преступления, ища следы, Сяо Ту и Пэн собирали разбросанные по земле письма.

— Здесь ещё одно! — перелетая от письма к письму, подзывал Пэн.

Некоторые из них ужасно вымокли, и теперь их было невозможно прочесть. Поэтому Сяо Ту принялся под диктовку переписывать то, что запомнил Пэн.

— А это твоё. — указал на одно дух странствующего писаря. Я обещал тебе отнести письмо. — склонил он голову: — Из-за меня твои родители не узнали о том, что ты отправился на государственный экзамен, проходящий в самом Интяне! — с гордостью за друга сказал. — И что ты, непременно заработаешь денег на свадьбу.

— Родители знают. — ответил Сяо Ту. — Я писал им в пути. Ответы же получал редко. Родители не богатые, а пользоваться добротой наших братьев, и отправлять письма без платы не по совести... — Сяо Ту почувствовал нарастающую в груди тоску. Ему очень хотелось домой. Но и другу он был помочь обязан.

Гуэй поднял промокший, грязный и порванный талисман. Природа не щадит даже обереги.

— И вправду, сильный. — подметил мастер, — Его составил хороший монах.

— Я сам виноват. — с великим сожалением покачал головой Пэн, — моя трусость стала причиной моей смерти.

— Всякий человек боится нечисти. — успокоил его Гуэй. — Её боимся и мы, мастера, и даже демоны. Особенно, когда призрак настолько озлоблен. — подытожил заклинатель. — Здесь до сих пор много ужасно густой тёмной ци.

— Наверно потому, что призрак возвращался, — предположил Ми Хоу. — Должно быть, здесь есть что-то, что сдерживает его душу.

— Недалеко деревня, — указал Сяо Ту на восток.

— Значит, — подытожил Гуэй, — там есть и могилы. — он поднял с земли толстую палку, используя её как посох, — Но сейчас мы должны успеть в твою деревню, Сяо Ту. Время уже не ждёт. Сюда же мы вернёмся на обратном пути. Быть может, Фо Шан уже, к тому времени, сможет этого призрака усмирить. Пэн, я попрошу тебя немного задержаться. Я оставлю письмо для моего друга, и ты должен будешь ему указать, где это самое письмо находится. Мы же больше задерживаться не можем.

— Понимаю, — со смирением поклонился Пэн.

Когда же кости были положены в могилу, и друзья разделили трапезу в память о Пэне, тот попрощался с ними, ожидая Фо Шана, после чего, и возможности переродиться.

— Грустно, — уходя и, перебирая стопку писем, отозвался Сяо Ту. — Ведь Пэн – хороший человек! Но умер потому, что какой-то дух испытывал злобу. Притом, совсем даже не на него.

— Злые духи не различают, на кого нападать, — пояснил Гуэй. — Как ослеплён своей верой брат Ма, так же ослеплены своей местью и призраки. В каждом они видят для себя угрозу, даже в добром человеке.

— А ведь, — задумался Сяо Ту, — если бы меня не защищал Да Сюн, я тоже уже мог бы быть мёртв.

— Скорее всего! — выпалил Ми Хоу. — С твоей-то наивностью!

Сяо Ту не ответил, а только поник:

— Я знаю, мастер поступил верно. — всё же признал юноша. — Если матера́, мечники и заклинатели не успеют на помощь вовремя, то погибнут простые люди, совсем того не заслуживающие.

— Рад, что ты это понял, — приобнял за шею писаря демон, — а то столько дней ходил дулся. Ещё и проклятьями сыпал.

— Поскольку мы успели, — поинтересовался Гуэй, — Что ты намерен сделать? Украсть Мэй Мэй? Или заставить чиновника Яна передумать?

Сяо Ту сначала посмотрел на мастера, а потом и на обнимавшего его и лыбящегося обезьяну:

— Я должен это сделать сам. — твёрдо решил юноша. — Я поговорю с родителями Мэй Мэй, и уговорю их отпустить её со мной.

— Но что же будет, когда чиновник Ян узнает о её пропаже? — указал ему на ошибку Гуэй. — Ты храбрый юноша, но позволь нам отплатить тебе за терпение и доброту. «Если люди сплотятся, то и гору Тайшань передвинут».[И1]

Ми Хоу, всё ещё лыбясь Сяо Ту, шмыгнул носом:

— Не бойся, кролик, ты забыл? Я князь иллюзии!

Через пол дня пути, юноша всё же увидел перед собой раскинувшуюся родную степь.

— Моя деревня! — радостно возгласил он. — Скорее! — писарь потянул за руку сначала Ми Хоу, потом Гуэя.

— Я не побегу, — лениво отозвался обезьяна.

— Иди вперёд, — всё ещё опираясь на палку, отозвался Гуэй. — Мы нагоним.

Сяо Ту прижал к голове шапку, чтобы та не упала, и со всех ног, радостно крича имя Мэй Мэй и, зовя родителей, побежал к воротам своей родной деревни.

Ему навстречу начали выходить люди, радостно приветствуя в ответ.

Наконец, до указанного им дома добрались и мастер с демоном. И поклонились утешающим Сяо Ту родителям:

— Названный отец, названная мать, — приветствовал уже догадывающийся Гуэй.

Сяо Ту же посмотрел на них заплаканными глазами и произнёс:

— Мэй Мэй умерла.

[И1]Китайская пословица 人心齐，泰山移 [rén xīn qí, tài shān yí].