Проклятый мастер Гуэй

Глава 17

— Как вы могли меня бросить?! — лёжа головой на коленях мастера, вопрошал разочарованный в этом мире Ми Хоу.

Теперь за ними никто не гнался, им удалось надёжно скрыться в лесу.

— Никто тебя не бросал, — гладя обезьяну по голове, успокаивал его Гуэй.

— Ты забрал Сяо Ту, а меня оставил!

— Сяо Ту ещё маленький. И не умеет убегать от стражи сам. Поэтому, конечно мне пришлось его взять. Но ты же такой сильный и быстрый!

— Правда? Я сильный?

— Самый сильный!

— И быстрый?

— Быстрее меня!

— И красивый?

— Хватит с тебя. — оттолкнул обезьяну Гуэй.

— …И всё же я не понимаю, — сидя на поваленном дереве и разглядывая пламя от костра ответил вслух своим мыслям Сяо Ту, — Почему они так со мной поступили? — в его голосе осколками старого мира звучала грусть.

— Я тебе говорил, — встал с полена Ми Хоу, — добрых людей нет. Каждый ищет выгоду в силе или в слабости.

— Я отказываюсь в это верить. — возразил Сяо Ту.

— К сожалению, в этом я должен согласиться с Ми Хоу. — отозвался Гуэй.

— Что значит, «к сожалению»? — фыркнул обезьяна.

Гуэй продолжил:

— Думаю, в этом городе подобное происходит нередко, поэтому наученные горожане остаются в стороне. Будь иначе – толпа принялась бы этого мошенника защищать.

— Перестань уже для всех быть хорошим! — увещевал Ми Хоу. — От бессовестных людей тебя это не спасёт! И даже наоборот!

— И с хорошими людьми случаются плохие вещи, — дополнил Гуэй.

— Пусть так. — твёрдо решил Сяо Ту. — Плохие люди есть, но и хорошим тоже нужна помощь. Из-за одного плохого нельзя всем отказывать в помощи.

— Ты это говоришь, — возразил Ми Хоу, — только потому, что мы тебя спасли. Если бы тебя сейчас волокла стража, а судья заставил бы этим мошенникам платить – ты бы по-другому говорил.

Сяо Ту не ответил, а отвернулся к реке, глубоко задумавшись.

— Нас и правда выгнали с рынка, — тихо усмехнулся Гуэй, — но кто бы мог подумать, что причиной тому стану не я, а наш, добрый всею душой Сяо Ту.

— Зато твоё желание сбылось – еды у нас нет. — напомнил Ми Хоу.

Когда же он по поручению мастера ушёл на поиски ближайшей деревни, где можно было бы одолжить или купить немного провианта, Гуэй подошёл к Сяо Ту:

— Несмотря ни на что, мы движемся к твоей деревне. — подметил он. — Поэтому, я надеюсь, ты сдержишь своё обещание.

Сяо Ту же впервые продемонстрировал своё раздражение. Он резко встал с поваленного дерева и тут же сел на землю, постаравшись повторить позу лотоса.

— Зачем же так радикально? — усмехнулся Гуэй и указал в сторону рядом протекающей реки: — На том валуне будет удобнее.

Снова не произнеся ни слова, Сяо Ту неуклюже встал, отряхнулся, и также неуклюже забрался на высокий валун. Здесь и вправду было не так сыро.

Гуэй опустился рядом, расправив рукава и подол, и выпрямившись:

— Расслабься.

— Я и так пытаюсь! — нервно ответил Сяо Ту.

— Ты должен понимать, что в медитации не может быть ничего. Ни эмоций, ни боли, ни страха. Ни тоски, ни гнева, ни радости. Там не может быть ничего из этого мира.

— Если там нет радости, то зачем тогда это «ничто»?

— Отсутствие радости – сопутствующее, а не цель. Цель же в том, чтобы освободиться от тягот этого мира: страсти, нетерпения, душевной боли… Это то, что я приобрёл, постигая буддизм. Во многом буддизм повторяет Дао. Но отличие буддийской медитации от даосской заключается не в стремлении к бессмертию. А в достижении просветления, состояния, когда счастье для тебя не имеет условностей. Ты знаком с Хэй Ли, так скажи, какой смысл в бессмертии, если ты несчастен?!

— Я и не хочу быть бессмертным.

— В подобные моменты осознания, я тоже. Однако, даосизм научил меня активному созерцанию, когда ситуация перестаёт быть твоим противником, и ты перестаёшь тратить силы на борьбу с ней, сопротивлению, и просто начинаешь менять её суть.

— Как это? — не понял Сяо Ту.

— Думаю, ты уже знаешь, что мир состоит из пяти элементов: — он потянулся к ветви стоявшего рядом дерева, ту отломав: — вода… — прямо на камне он вывел деревянной палочкой первый иероглиф.

— Как Вы это делаете? — испуганно, и в тот же момент, восхищённо спросил юноша.

— …огонь, — продолжил мастер, — земля, дерево и металл. — все пять иероглифов расположились по кругу. — Все они взаимодействуют порождая, угнетая или преодолевая - влияние, противоположное угнетению …

Видя, как мастер соединяет все элементы линиями, будто рисуя на песке, Сяо Ту приободрился, слушая уже более внимательно.

— …Вода угнетает огонь, огонь размягчает металл, металл рубит дерево, дерево лишает землю всего питательного, а земля способна остановить воду. Однако, если земли будет недостаточно, а воды – целый океан, тогда земля не сможет угнести воду, и это значит, что вода её преодолела. Закрой глаза. — когда Сяо Ту послушно закрыл их, мастер положил одну ладонь ему на грудь, а вторую на спину: — Пока энергия внутри человека слаба, им управляет энергия природы. Поэтому цигун учит нас постигать Дао природы. Тогда Дао Неба и Земли нас не разрушит, и мы сможем его преодолеть. Сделай вдох… — нежными ладонями на его спине и груди, мастер помогал Сяо Ту регулировать дыхание: — Всё породила Пустота. Есть две энергии: энергия света, мужчины, активности и проявления, энергия лета и солнца – ян; и вторая – энергия тьмы, женщины, пассивности и непроявленности, энергия зимы и луны – инь. В природе ты не встретишь чистого проявления инь и ян. В каждом инь есть частичка ян. В каждом ян есть частичка инь. Обе они всегда находятся в состоянии перехода. Инь стремится к ян, а ян стремится к инь… Но, чтобы научиться чувствовать в природе инь и ян, и ими управлять, вначале ты должен научиться подчинять их в себе. Через отрешение от страстей, боли и печали, через достижение просветления. Где в тебе инь? Где в тебе ян?..

Сяо Ту последние слова мастера слышал очень отдалённо. Как будто он находился не прямо здесь, помогая ему не сбить дыхание, а где-то далеко, по меньшей мере на другом берегу реки…

Сяо Ту ощутил вибрацию.

Его бросило в жар, будто сейчас стоял знойный летний день!

Он открыл глаза:

— Мастер… — испуганно прошептал юноша, ощутив, как его тело содрогнулось.

Гуэй сохранял спокойствие и тёплую улыбку на красивом лице.

И опять…

Возле Сяо Ту снова вспыхнул маленький огонёк, а в груди Тёмного мастера разлилась знакомая прохлада.

Сяо Ту проснулся на своём спальнике. Оказалось, он задремал и, должно быть, мастер его перенёс. Сам же Гуэй продолжал сидеть на камне, положив на колени раскрытые к Небу ладони.

Неподалёку от разбитого лагеря послышалась отборная брань:

— … да чтобы меня, демона! Владыку огня и князя иллюзии!

Из леса показался, разметающий «боевой» палкой, ни в чём не повинные растения, Ми Хоу.

— Что у тебя случилось? — оставаясь внешне безмятежным, поинтересовался прерванный Гуэй.

— Ты можешь себе представить! Меня обокрали! — подойдя к костру, он отвязал с пояса скромные два мешочка, такие, как используют крестьяне для хранения зерна, бросив на импровизированный стол из пня.

— Тебя? — повернувшись к нему всем корпусом, заинтересовался Гуэй.

— Здесь недалеко, всего в нескольких десятках ли, — начал повествование взбешённый Ми Хоу, — есть древня. Сама она пустая, но по дороге к ней я встретил старуху, продающую горох. Я пришёл к ним с совершенно благими намерениями! И даже успел купить мешок. — он указал на тот, что принёс, — Рядом со старухой всё время вертелся мальчишка. И когда я из благих намерений, — раздосадовано уточнил демон, — решил ей помочь, через время заметил, что мешка, как и кошелька на поясе нет. Как и мальчишки! А старуха была с ним заодно! Как она перепугалась! И сразу кинулась к деревне. Но я её обогнал! — довольно похвалил себя обезьяна.

Его рассказ был настолько невероятным, что Сяо Ту даже поднялся, а Гуэй спустился к костру.

— Деревня вымершая, — продолжил Ми Хоу. — Этот паршивец знает, где спрятаться! Я перерыл всё, но так его и не нашёл, зато, взял соль и яйца. — снова довольно похвастался обезьяна, — И кроме того, мой мешок с горохом. Конечно, зачем он ему! А кошелёк себе забрал! Ну вот только дождусь утра! Я же знаю, на какой дороге они сидят!..

— Тебя обокрал человек? — ухмыльнулся Гуэй. — Мальчишка?

— Смейся-смейся над бедами других! — пригрозил ему Ми Хоу, — Вот прокляну тебя!

— Можете все это из-за проклятья на монетах? — предположил Сяо Ту. — Может ли быть, что люди совершают преступления из-за него? И тот старик в городе, и этот мальчик…

Тёмный мастер отрицательно покачал головой:

— Некоторым людям никакого проклятья не нужно, чтобы быть такими.

— Я требую сатисфакции! — вдруг прокричал Ми Хоу.

Гуэй посмотрел на Сяо Ту:

— Принеси ему.

— Что принести?

— Сатисфакцию.

— А что это?

— Ты что, не знаешь?

— Не знаю, — пожал плечами Сяо Ту. — Если Вы знаете, то принесите ему её Вы.

— Пусть сам возьмёт. — глядя на всё рвущего и мечущего Ми Хоу, резюмировал Гуэй. — …Ты правда не знаешь?

— Нет.

— И я не знаю. — всё же признался мастер.

Теперь оба они смотрели на то, как Ми Хоу продолжает в гневе метаться по лесу.

— Это вообще на китайском? — спросил мастер.

— Кажется, нет. — предположил Сяо Ту.

— А зачем он тогда это говорит?

Сяо Ту снова пожал в ответ плечами.

— Ты же писарь. — возмутился Гуэй.

— А Вы почти что демон, проживший более двух сотен лет. Но я же не требую от вас это знать.

— Хочешь сказать, мы глупее обезьяны?..

Вдруг всё затихло. Ми Хоу упрыгал в лес.

— Ну вот и разрешилось, — хлопнул в ладоши Гуэй. — Если проблема решаемая без тебя – не твоя забота. — и, подойдя к мешочкам заключил: — Весьма скромно. С ужином справишься? — обратился он к Сяо Ту.

— Да, — неуверенно кивнул писарь.

— Выбора у нас всё равно нет. Мне нужно восстановить силы. В чём Хэй Ли права, так это в том, что теперь техники мне даются уже не так легко, особенно после потери тёмной ци. А наш главный повар куда-то ушёл в гневе. Рассчитываю на тебя. — похлопав юношу по плечу, мастер вновь вернулся к медитации.

Пока Гуэй, сидя на берегу, чуть поодаль, восстанавливая силы, Сяо Ту, засучив рукава, рассматривал скудные запасы.

Рис, соль, горох и яйца. Может, для кого-то это выглядит совсем уж скромно, а для Сяо Ту, выросшего в доме крестьян – это был даже очень сытный ужин!

Всё было готово как раз к возвращению уже остывшего Владыки огня.

— Ты хоть что-то в лесу живым оставил? — снова усмехнулся, занимающий место за ужином Гуэй.

— А тебе лишь бы посмяться над чужим горем. — сделал ему замечание Ми Хоу.

— Никто над твоим горем и не смеялся. — пояснил Гуэй. — Единственное, что здесь смешно – это нелепость ситуации. Как ты, не способный подчинить свою ярость, собираешься стать мастером? Вот смотри, — снова привёл он в пример Сяо Ту, — даже писарь лучше тебя медитирует.

— Я всё равно с ними поквитаюсь.

— Оставь это, мы и без того сильно отклонились к югу.

— Я уже сказал, — нахмурился обезьяна: — завтра я снова вернусь к той дороге. Сегодня там уже никого не было.

— Почему же ты, великий следопыт, не смог найти старуху с мальчишкой?

— Не смог. — буркнул Ми Хоу, явно не желая продолжать разговор.

Гуэй настаивать не стал.

— Что это? — поинтересовался Ми Хоу.

— Обжаренный со свежим горохом и яйцами рис. — презентовал Сяо Ту.

— Только продукты перевёл. — недовольно пробубнил обезьяна, принимая в руки самодельную посуду с ужином.

— Это ты приготовил? — вдруг подскочил удивлённый Ми Хоу.

— Д-да, — заикнувшись ответил писарь.

— Не мог ты такое приготовить!

— Что не так? — поинтересовался Гуэй, пробуя рис.

Сяо Ту и Ми Хоу внимательно наблюдали за тем, как расширяются его глаза:

— Невероятно вкусно! — воскликнул Гуэй и принялся перемешивать палочками рис: — Казалось бы, ничего особенного… Всего-то жаренный рис…

— Что ты туда добавил? — потребовал ответа демон.

— Только то, что ты принёс… — начал оправдываться писарь.

— Я тебе не верю! — отказался соглашаться обезьяна. — Ты точно добавил что-то помимо!

Сяо Ту попробовал свою порцию:

— Обычный рис…

— Обычный?! — воскликнул Ми Хоу.

— Скромность – одна из добродетели, — усмехнулся Гуэй.

А Ми Хоу, снова нахмуривши лоб, бухнулся на полено, набив рот рисом, и старательно его пережёвывая.

Когда с ужином было покончено, мастер поблагодарил Сяо Ту, снова отметив, что было вкусно.

Ми Хоу же проронил только короткое «голодающему сойдёт». Поэтому юноша понял, что мастер просто хотел его приободрить, ведь рис был вполне обычным…