Проклятый мастер Гуэй

Глава 19

Глава 19

— Всего несколько месяцев назад, — начал свой рассказ староста, когда гости заняли свои почётные места, а деревенские забили собой все выходы, — мы закончили строить свои деревни. И вот тогда нас постигла неизвестная болезнь. Лекарь наш заболел одним из первых, от того пришлого человека.

— Кто же был тот пришлый? — уточнил Гуэй.

— Кем он был? Таким же, как и мы, пришедшим издалека крестьянином. Долго мы боролись с болезнью. Приезжали к нам и монахи, и уездные лекари. Хоронили мы многих. А потом… — он сделал паузу.

Кровь в жилах Сяо Ту застыла. Если он говорит про тех, кого похоронили, да ещё, если учесть и талисманы, которые по словам мастера, были изготовлены учеником одной из сильнейших школ заклинателей…

— Да не тяни уже! — не выдержал Ми Хоу, в очередной раз заставив Сяо Ту вздрогнуть.

— А потом, мы стали замечать, — продолжил старик, — что могилы наших родных пусты. Вначале мы грешили на дикую кошку или медведя, и даже нашли одного. Но кто-то продолжил разрывать могилы. Однако, странным было то, что даже если ночью шёл дождь, на утро следы вели только от могил…

Сяо Ту совсем не понравилось то, насколько серьёзным и внимательным стал Тёмный мастер. И даже смеявшийся до этого Ми Хоу, казалось, за шутками скрывал самый настоящий страх.

— …Мы пошли в деревню по соседству. — рассказывал дальше старик, — Но там не встретили никого. Ни единого человека. «Не уж-то все люди в ней умерли?» — подумали мы. Мы зашли в каждый дом, и осмотрели все поля. И также никого не нашли, пока солнце не скрылось за облаками… И тогда, стоя в том доме, я сам, своими глазами увидел, как за окном мелькнул кто-то мертвецки бледный. Вначале я себе не поверил, ведь и зрение уже не то. Но когда он полез в окно! Ломаясь и выворачиваясь, и очень быстро..!

— Как же Вы спаслись? — снова спросил Гуэй.

— Моё спасение стоило жизни моего сына. — с глубокой скорбью и нестерпимым чувством вины отозвался староста. — Он кинулся меня защитить. — старика трясло, он заплакал: — Я уверен, следующим, из кого цзянши[И1] , вместе с плотью, вытянул бы всю ян – стал бы я. Но в тот момент меня озарило солнце. По сей день я желаю вновь оказаться в том дне. Чтобы цзянши сожрал меня! Но тогда, я мог только в бессилии сидеть на полу, пока мертвец заканчивал доедать моего сына, а позже, клацал возле моего лица своими сгнившими зумами. Пока меня оттуда не забрали.

Сердце Сяо Ту сжалось. Слушая, он представил себя сначала на месте старосты. Как, если бы это его собственный сын, который у него непременно будет, бросился бы защищать его, отжившего своё старика. А потом он представил себя на месте сына, если бы на его отца бросился цзянши! Сяо Ту без раздумий бы кинулся его спасти. Даже ценой своей жизни.

Как сделал бы это и для матери, и для Да Сюна, если бы тот был ещё жив, и сделает для Мэй Мэй. Возможно, он чуточку был бы готов так же защитить и Тёмного мастера с Владыкой…

Но сейчас рядом не было никого столь же важного, как его родные, чтобы их защищать. Только сам Сяо Ту. Поэтому, ему было страшно.

— Вы уверены в том, что это был именно цзянши? — уточнил Тёмный заклинатель.

— Полностью. — подтвердил староста. — Нам повезло, что сюда они не приходят, а наоборот, с наших могил идут в ту деревню. До этого мы гадали, куда же пропал переписчик, что должен считать людей[И2] ? А позже, туда же отправился брат Цзе Чэн. Когда-то он был монахом. Но из-за указа императора[И3] , покинул монастырь и вернулся. Если эта подвеска Ваша, — поклонился Гуэю староста, — значит, Вы – мастер. От всей деревни прошу, не оставляйте нас! — он поклонился в пол, — Здесь живут и старики, и женщины, и дети! И лежали наши родные! А теперь где-то там бродят голодные цзянши, с лицами дорогих нам детей, мужей и жён, родителей, братьев и сестёр, готовые сожрать нас – их любящих в любой момент.

— Понимаю Ваше горе, — со всем уважением ответил Гуэй. — Но я не монах. Этих же делом должны заниматься братья с горы Хэньшань.

— Каждую ночь, и во всякий пасмурный день мы ждём, что эта нечисть придёт к нам. Брат Цзе Чэн отправил в монастырь весть. Но было это не так давно. Кто знает, сколько ещё времени посланию понадобится, и сколько времени нам отведено. А главное – дойдёт ли оно. Ещё в мор от нас огородились города и деревни. Основными дорогами сюда не попасть. Будто ждут нашей гибели. А самое ужасное, — сдерживал слёзы староста, — что тем цзянши был таким же стариком, как и я. Как может старик отнимать жизнь у совсем ещё юного? Моему сыну было лет не больше, чем самому младшему из вас, — указал он на Сяо Ту.

Сердце писаря сжалось больше.

— Много раз я желал пойти туда. Хотел отправиться и с братом Цзе Чэном. Но что может старик? Только одно – не стать таким же цзянши. С моими болезнями, я лёгкая для них добыча. А если я стану таким же мертвецом, то что станет с деревней? Потому, никому идти туда не разрешено.

— Знаешь, что, — обратился к Гуэю Ми Хоу. — Я вспомнил того мальчишку с дороги, что был вместе со старухой…

— Вы видели Лин Лина? — вдруг закричала неизвестная девушка.

— Ли, тише, — укорила её рядом стоявшая женщина.

— Простите, мастер, — повинился за неё староста. — Эту девушку зовут Ли, она старшая сестра Лин Лина. Их родители, братья и сёстры умерли. Остались только Ли, Лин Лин и их бабушка. Вчера они не вернулись.

— Если они ушли к деревне, — с сопереживанием ответил Гуэй, — уверен, там они и останутся.

Сяо Ту чувствовал, что сейчас мастер был слишком жесток, произнося это. Однако, он так же понимал, что это было необходимо. Если деревенские так и продолжат ходить в проклятую деревню, то, в итоге, все они умрут.

— Сколько дней назад брат Цзе Чэн отправил послание?

— Всего четыре дня. — ответил староста.

— Кому ещё вы об этом рассказали?

— Никому…

— Первое, что вам следовало бы сделать – уведомить чиновников, а монаху ни в коем случае не идти в деревню одному. — он с силой потёр лоб: — Сколько же ошибок!.. — и в итоге, скомандовал: — К деревне никто не пойдёт. Мы напишем письмо чиновникам, и вы будете дожидаться от них помощи. Вам же я оставлю талисманы, которые смогут защитить даже от демонов.

Ми Хоу кашлянул.

— Мы же останемся только на эту ночь, чтобы я успел закончить с талисманами. — добавил Гуэй, — Я мастер, но даже мне не справиться с несколькими цзянши.

— Разве Вы тогда мастер? — язвительно отозвался кто-то из толпы. Но на него тут же шикнули.

Слово взял Ми Хоу:

— Мастер ранен. Поскольку сразился с демоном и его голодными духами! Он вышел из боя победителем, но с глубоким ранением! А сражался потому, что защищал таких же жителей, как и вы! — нагло врал демон. — Не смейте сомневаться в его геройстве! И потому, если мастер говорит о том, что в соседней деревне опасно, и нужна помощь чиновников и монахов, значит, так оно и есть!

Все замолчали.

— Благодарю Вас, мастер, — вновь склонился до земли староста.

А за ним поклонились и все остальные.

Сяо Ту же, в отличии от них, была известна правда, но он никогда бы её не рассказал. Потому, что знал, что Гуэй – не плохой человек, хотя и не герой. А Ми Хоу, хоть и демон, но тоже способен на добрые поступки. Поэтому, если бы было возможно, они непременно помогли бы.

Пасмурный день сменился такой же, пасмурной ночью. На небе не было видно ни звёзд, ни луны.

— Жуть какая, — поглядывая в окно, содрогнулся обезьяна. — Спасибо тебе, мастер, — наигранно склонился в благодарности он, — что мы туда не пошли.

— Ты же там уже был.

— И не напоминай! — покрылся мурашками Ми Хоу.

— Демон боится мертвецов? — выводя на жёлтой бумаге очередной талисман, ухмыльнулся Гуэй. — Смотри, никому не расскажи.

— Смейся. Мне-то, в отличии от тебя, есть что терять!

— И что же?

— Меня. Я себя люблю.

— Я думал, сестрицу Юэр.

— Не наз… — запнулся он, грозя пальцем, — Не называй её так.

— Ты не оставляешь мне выбора. Не могу же я называть прекрасную девушку рыбой.

— Ты тоже заметил? Она такая красивая, — растаял от воспоминаний Ми Хоу. — Подожди! Ты что, на неё глаз положил? А ну подбери обратно!

— Ещё бы я в рыб не влюблялся. — ухмыльнулся Гуэй.

— Сам ты рыба! — Ми Хоу взял со стола талисман, и обжигаясь, нацепил его на Гуэя.

— Не сработает, — справедливо заметил мастер. — Сейчас во мне недостаточно инь. Я, можно сказать, святой, почти чистая ян.

— Да, совсем цзянши на радость. — ухмыльнулся Ми Хоу.

За это, Гуэй снял с себя талисман, приклеив его к ноге демона:

— Ты чего творишь? — запрыгал на одной ноге тот, — Жжётся же! Сяо Ту, сними, сними! — прискакал он к писарю.

Тот же, наблюдая за ними с улыбкой, всё же демона спас.

— Спасибо, братец Сяо Ту, — вычурно поклонившись, облегчённо поблагодарил его демон, — Теперь я твой должник. А не твой, — бросил он недовольный взгляд в сторону мастера, и снова мотнув растрёпанной головой, отправился на улицу: — Талисманы на него не действуют. Зачем тогда вообще эти талисманы…

А талисманы, на самом деле, обладали сильным эффектом. Но только когда были вывешены в определённом порядке и в определённых местах. В точно высчитанное время. И конечно же, в тот момент Ми Хоу лучше было бы в пределах очерченного ими круга, не появляться. И хорошо, что подходящее для этого время наступало завтра.

Приближался час Петуха[И4] следующего дня.

Все талисманы были развешены по местам, поэтому Хуо Ван заблаговременно покинул территорию деревни, дожидаясь за воротами.

И вот, в назначенный час мастер завершил заклинание.

— Теперь тем, кто находится внутри круга, — указал он на талисманы, — могут не опасаться. Дождитесь, когда прибудут мастера и монахи.

— Спасибо, спасибо, мастер! — кланялись все.

— Сяо Ту, возьми вещи, нам пора. — обратился к писарю Гуэй.

— Староста, — подбежала к нему какая-то женщина: — Ли так и не вернулась. С самого утра её ищу.

— А это не она? — спросил кто-то из толпы, указывая на расплывающуюся в тумане фигуру, приближающуюся к деревне.

— Не она. — оскалился, стоявший по другую сторону барьера, Ми Хоу.

И только он это сказал, как фигура с завидной скоростью устремилась на него. Неестественно изогнутая, в беге и прыжке преодолевающая длинные расстояния.

Сгруппировавшись, демон подгадал момент, в который наиболее удачно выбросил ногу перед собой, попав прямо в грудь мертвеца. Однако, перестарался, пробив тому грудную клетку.

— Какая гадость, Ми Хоу! — крикнул ему Гуэй. — Он же не свежий!

— А я как издалека различить должен?!

Из тумана появился второй, за ним и третий.

— Ми Хоу. — вновь позвал его Гуэй. — Не рискуй. Жди нас на другом берегу. — и уже тише добавил: — Надеюсь, эти не плавают.

— А могут? — удивился Сяо Ту.

— За свои два века я многое повидал. К счастью, редко.

— Но откуда они здесь? — тревожно спросил староста, — Ведь, они никогда не приходили.

Мастер посмотрел на мертвецов, отчаянно пытающихся прорваться в деревню, к доступному мясу, крови и энергии:

— Значит, их кто-то привёл…

— И как нам теперь уйти? — поинтересовался Сяо Ту.

— Как всё не вовремя. — раздражённо потёр переносицу заклинатель. — Я потратил много ци на талисманы. Но, думаю, нас двоих смогу вынести. Правда, придётся позже восстанавливаться ещё дольше.

— Мастер, — снова пристал к нему староста: — Прошу, не покидайте нас! Сегодня туман! Да, к тому же, стемнело, и скоро ночь!

— Вы видите, они не могут пройти, — вернул его в реальность Гуэй. — Зачем боитесь того, что не произойдёт?! Я был мечником сотню и заклинателем две сотни лет. Когда-то, я мог за раз избавиться от десятка цзянши. В том числе, применяя эти талисманы. Сомневаясь во мне, вы сомневаетесь в учении горы Цинчэншань.

Сяо Ту не знал, говорил ли на этот раз мастер правду. Но, мертвецы и впрямь, только бились о границу, постепенно прожигая энергией мастера свою плоть.

— Разве Вы не воспользовались своей энергией ян? — шепча, поинтересовался Сяо Ту. — Ведь, цзянши именно ею и питаются.

— Всё верно. Но ты тоже любишь дневной свет, однако, чем ближе ты к солнцу, тем сильнее оно тебя обжигает.

— Если эта граница сравнима с солнцем… — задумался Сяо Ту.

— До солнца ещё недостаточно. Скорее, как раскалённая печь. — пояснил Гуэй. — Но и этого для меня было много. Я не ожидал такой скорой с ними встречи.

— Мастер, — кинулась к нему женщина, — а как же наша Ли? Я уверена, она, услышав о бабушке и брате, и потому отправилась в пустую деревню!

— Правда… — подтвердил Сяо Ту. — Вчера она очень испугалась.

— Это её выбор. — твёрдо произнёс Гуэй жестокие слова. — Я говорил, что никому нельзя выходить.

— Но она же была напугана, — заступился Сяо Ту, — Когда человек чем-то опечален или напуган, как можно говорить, что это его выбор?

— Ты на чьей стороне? — образумил его Гуэй. — Посмотри на них, — повернул он юношу лицом к мертвецам.

Те грызли и скребли невидимую стену, сдирая ногти и кожу с пальцев и разлагающегося лица, не понимая, отчего не могут прямо сейчас полакомится, с виду, доступной плотью. И почему их тело постепенно тлеет и сгорает…

— Здесь их всего трое. А ты хочешь отправить меня, совсем ослабленного, туда, где их десятки, а может, и больше.

Но тут на его глазах, из толпы людей вышел поистине огромный мужчина, на целую голову выше мастера, со спиной, широкой, как две спины Ми Хоу.

Совсем без страха он подошёл к барьеру, занеся над первым мертвецом кувалду, и одним широким размахом, впечатал того в землю.

То же самое он проделал и со вторым, и, выйдя за барьер – с третьим, недобитым Ми Хоу.

— Я пойду, — прогремел верзила.

— Нельзя! — уговаривал его староста, — Ши Ши, вернись.

— Я пойду. — снова прогремел он, и направился в сторону проклятой деревни.

— Это Ши Ши — представил верзилу староста, — наш кузнец. Он глупый от рождения, но жену любил без памяти. Никому в обиду не давал, а от болезни, не уберёг… Теперь она там… — головой он указал в ту же сторону, куда отправился Ши Ши.

Сяо Ту, Гуэй и Ми Хоу нагнали кузнеца на половине пути.

— Господин Ши Ши, — как самый храбрый, подбежал к нему Сяо Ту. — Прошу Вас, Вам нужно вернуться.

— Я пойду. — только и твердил громила.

— Но, если же Вы погибните, то… — не смог договорить писарь.

— …То с твоими размерами, — продолжил за него пришедший на выручку Ми Хоу, — боюсь, никакие талисманы не устоят.

Кузнец же продолжал идти вперёд, словно не пробивная скала.

— Какая женщина только не побоялась за него замуж выйти? — вернувшись к плетущемуся позади Гуэю, пробормотал обезьяна.

— Он, конечно, силён, но только с уже сгнившими цзянши. Представь, что будет, если ему встретятся свежие?

— И представлять не надо. Я такое уже видел. — серьёзно подтвердил Ми Хоу.

Сяо Ту стало совсем не по себе.

— А всё вот почему, — продолжил Ми Хоу, — Ты посмотри, даже обычный человек не побоялся пойти в логово мертвецов. А ты?

— Потому, что он глуп от рождения. — повторил слова старосты Гуэй.

— Так, ты всё же подтверждаешь, что боишься цзянши? — лукаво уточнил Ми Хоу.

— Но я же не глуп! — согласился Гуэй.

— Ты хоть представляешь, насколько ты скучный, — надулся обезьяна, — Если бы ты сказал, что боишься, я бы вернул тебе недавние слова: «только никому об этом не расскажи». А если ты говоришь «я же не глуп», то совет об этом никому не рассказывать, звучит уже как-то глупо.

— Потому, что ты обезьяна. — выдал своё раздражение и тревогу заклинатель.

— Да не бойся ты так! Ведь с тобой я, тот верзила и Сяо Ту. Кстати, а почему младшенький идёт с нами?

— Пусть отвечает за свою доброту. — совсем недобро посмотрел на писаря мастер.

Если бы у Сяо Ту действительно были кроличьи уши, он бы их сложил.

— Кажется, он не остановится, — выразил своё опасение Ми Хоу.

— Тогда выбора у нас нет. — разрешил Гуэй.

— Понял! — принял приказ Ми Хоу, и подбежал к Ши Ши. — Что только не сделаешь, чтобы стать Небожителем. — провёл он ладонью по лицу, и теперь для Ши Ши, рядом с ним шёл мертвец. — Здоровяк, — дотянувшись, похлопал ему по плечу демон.

— Цзянши! — заревел кузнец, размахивая молотом.

Ми Хоу же поспешил назад, к деревне Ши Ши, чтобы вернуть неразумного добряка домой.

За ними развернулся и Гуэй.

— Мастер? — не понимал Сяо Ту.

— Не отставай. Возвращаемся.

— Но почему? Разве мы не шли в деревню, чтобы побороть цзянши?

— Конечно нет, — уже прихрамывал Гуэй.

Сяо Ту остановился:

— Но как же те люди в деревне? Ведь цзянши…

Гуэй тоже встал:

— Я сделал, что мог. Чего ты ещё хочешь?

— Ми Хоу прав. Вы трус.

— А я и не говорил, что я герой.

— Я видел, Вы можете повелевать ветром, и изменять элементы! А господин Ми Хоу – настоящий Владыка огня и князь иллюзии! Но лишь Ши Ши один отправился в проклятую деревню!

— Зачастую отвага и глупость неразделимы.

— Вы говорите, что он глуп. А как же брат Цзе Чэн? Как же сестрица Ли? Может, они ещё живы?

— Не сомневаюсь, что живы. Ты думаешь, с ними боролся Цзе Чэн? Уверен, братец-монах сразу же покинул это гиблое место. А сестрица Ли отправилась ещё утром, пока было солнце. А потому, не найдя в деревне никого, должно быть, уже вернулась. В отличии от нас. — крайне недовольно отозвался Гуэй.

— Вы можете не спасать их, но не говорите, что братец Цзе Чэн лжец, а Ши Ши глуп. Я верю, что они сделали это от чистого сердца! А что с сестрицей Ли – Вы не можете знать.

— Ты называешь меня трусом. Пусть будет так. Я не бессмертен. И если умру раньше Ми Хоу, то ещё две жизни буду нести проклятье за его преступления. А потому, для меня важнее всего на свете жить. И я так же, как и любой человек, боюсь смерти.

Гуэй повернулся к деревне Ши Ши. Но с места не сдвинулся. Он почувствовал, как за спиной надвигается, голодная и разрушительная инь.

— Мы подошли к деревне слишком близко, — понял он свою ошибку.

Схватив Сяо Ту, как непослушного щенка, Тёмный мастер тут же скрылся в зарослях, подальше от дороги.

Притаившись, они наблюдали за тем, как по дороге волоча ноги, и закинув голову назад, двигались полуразложившиеся трупы. Их обгоняли более свежие, передвигаясь длинными прыжками.

— Мастер, — прошептал Сяо Ту, — смотрите, их же ужасно много! — пытался он образумить мастера. — Ни одна деревня не сможет им противостоять!

Гуэй молчал. Было видно, что увиденное вынудило его колебаться.

— Только Ши Ши сможет с ними сражаться. — продолжил Сяо Ту, — Но что будет дальше? Особенно, когда Ши Ши и сам погибнет?.. Я знаю, Вы не бессмертны. Но и я, и те люди – тоже. Однако, они знают, ради чего борются. Да, это их дом и близкие. Но ради чего тогда живёте Вы? Ради бессмертия? Но Вы же его уже не сможете получить.

Юноша увидел, как изменился взгляд мастера. Действительно. Несмотря на то, что на него уже было наложено проклятье, притом, по его же собственному выбору, он всё равно не оставлял надежды получить прощения Нефритового Императора, и обрести возможность навсегда или хотя бы очень долго, избегать самого большого своего страха – смерти.

Но сейчас Сяо Ту, будто обретший настолько великую власть, чтобы говорить голосом мира, словно заставил Гуэя очнуться от его грёз. Можно сказать, что Сяо Ту в это мгновение своими словами лишил мастера надежды. И Гуэй вернулся в суровую реальность.

В которой, он никогда не получит желаемого. Что бы он ни делал.

А в чём была его вина? В том, что желал знаний? Не вреда людям, а только знаний? Разве не превратился он в чудовище только тогда, когда покинул гору? И из-за чего? Исключительно потому, что потерял своё имя, а значит опору. Потерял себя. Все те бесчинства и преступления, что он совершил в безумстве, прозванный его жертвами Гуэем, пытался замолить раскаянием и добрыми делами. Но сколько бы много добрых дел он ни совершил, Небесный правитель его так и не прощает. И есть ли тому дело до маленького человека? Пусть он и является мастером.

А может, дело вовсе не в прощении, а в ошибочном решении ещё молодого заклинателя связать свои жизни с поступками демона? И тогда, Гуэй лишил себя права бессмертия сам?

Но зачем? Не потом ли, что он боялся обрести это бессмертие? Не потому ли, что желал своего наказания?

Всего одна фраза наивного и прямолинейного писаря потянула за собой цепочку быстро сменяющихся мыслей. И хоть проносились они быстрее, чем перепрыгивал очередной цзянши, каждая из них была невероятно тяжёлой, подобной катящемуся с крутой скалы валуну, сносящему Гуэя.

Конечно, сколько бы он ни отпирался, сколько бы ни пытался заверить всех, а главное – себя, в том, что нужно бежать, он не мог оставить людей без помощи. Быть может, если бы он только слышал об этой деревне, то несомненно бы прошёл другой дорогой. Но не теперь, когда он видел этих людей, пустил их страдание в своё сердце, увидел, как на них неумолимо движется смертельная опасность, от которой тем невозможно будет скрыться. И оттого, они несомненно умрут. Мучительно. Долго. От рук тех, кого любили…

— Я не могу с ними всеми бороться. — раздражённо резюмировал Гуэй. — Однако, мне не даёт покоя тот факт, что всё это время мертвецы стекались к проклятой деревне, а теперь, вдруг, группами отправляются к соседней. Вполне возможно, учуяв живую энергию, и изголодав в уже мёртвом поселении…

Сяо Ту не мешал мастеру размышлять. Судя по его словам, юноша понял главное – Гуэй этих людей не оставит.

Дождавшись, пока группа пройдёт дальше, Гуэй поднялся, решительно направляясь в сторону опустевшей деревни.

Сяо Ту побежал за ним:

— Мастер, разрешите пойти с Вами.

— Не боишься?

— Боюсь, — честно признался Сяо Ту, — Но рядом с Вами мне не так страшно.

Туман ослабевал, но в начале весны темнеет рано, и солнце уже село. Поэтому у них почти совсем не осталось времени.

— Может, дождёмся господина Ми Хоу? — рационально предложил Сяо Ту.

— Не известно, когда он вернётся, и вернётся ли.

Эти слова писаря явно не обрадовали. Он даже нервно сглотнул, заметив, как напротив них, от одного дома к другому бредёт очередной мертвец.

— Подозреваю, что без вмешательства человека здесь не обошлось. — поделился подозрением Гуэй. — Вполне может быть, что и Тёмного заклинателя.

— Разве цзянши не создаются заклинателями? — уточнил Сяо Ту. Когда-то подобную байку он слышал от своих друзей.

— Не все. Там, где скапливается много инь, обязательно появятся призраки или мертвецы. Война, мор, казни – этого более чем достаточно для того, чтобы из могил разом поднялись мертвецы. Всё это несправедливые смерти.

— Почему же здесь должен быть замешан заклинатель? — не понял тогда Сяо Ту.

— Он ими управляет.

Сяо Ту стало совсем жутко. Зачем человеку, вдруг, понадобилось управлять мертвецами? Тем более, такими кровожадными, раздирающими плоть в поисках крови, и не оставляющим даже души́…

— Я ищу, ты смотришь по сторонам. — скомандовал Гуэй. — От меня ни на шаг. Если надеешься уйти отсюда живым.

Дождавшись, когда цзянши скроется за углом дома, Гуэй и Сяо Ту, пригнувшись добежали до другого.

Мастер поднял два пальца ко лбу, а затем, провёл по глазам. Так он смог различать старые и свежие следы инь, тянущиеся за ожившими покойниками.

— В этом доме никого нет, — прошептал Гуэй. — Если что случится – прячься здесь. Я или Ми Хоу тебя найдём.

Приняв приказ, Сяо Ту кивнул.

Они двинулись вдоль стены, в противоположную сторону от исчезнувшего цзянши:

— Нам повезло, — сообщил мастер, — многие ушли, а значит, здесь осталось, должно быть, меньше десятка. Надо было сразу их разделить, и так, по несколько, уничтожить, — сожалел о поздно принятом решении Гуэй. — И всё же, не переставай следить по всем сторонам, даже крышам… — Сяо Ту тут же задрал голову. Гуэй предупредил: — На шум слетятся все.

— А они не смогут найти нас по оставленной нами ян? — поздно спохватился Сяо Ту.

— Найдут, если будешь ею светить… — неопределённо ответил Гуэй, двигаясь дальше.

Пока Сяо Ту смотрел по всем возможным сторонам, он не мог определиться, что страшнее: если бы цзянши нападали бы стихийно, бесконтрольно? Или же наоборот, когда ими управляет один человек, который, вполне возможно, совсем тебе не друг.

Было странно, но дойдя до окраины деревни, они больше не встретили ни одного мертвеца. И как сказал мастер, здесь их следы рассевались, терялись, а значит, были уже старыми.

Следовательно, шли они в противоположную от источника сторону, и с опасностью им только предстояло встретиться.

Вернувшись на исходную позицию, они пошли за скрывшимся цзянши. Медленнее, чем раньше.

Ночь беспощадно опустилась на деревню.

— Мастер, — тихо позвал его Сяо Ту, указывая на нескольких мертвецов, пропрыгавших в ту же сторону, в которую шли и они, и совсем не обративших внимание на людей.

Чуть ускорившись, Сяо Ту и Гуэй обогнули ещё несколько домов, в итоге, замерев.

Прямо перед ними, у стен домов напротив, низко опустив головы и, свесив вдоль туловища руки, стояло не меньше семи цзянши. Пока не появилась еда, они спали.

Среди них Сяо Ту увидел и того, что шаркал в одиночку, и тех, что прыгали.

— Кто-то снова их собирает. — догадался мастер.

— Мастер, может, уйдём? — предложил Сяо Ту.

— Разве не ты меня сюда посылал? — язвительно подметил Гуэй. Но видя, как глаза юного писаря наполняются страхом, всё же смягчился: — Уйдём. Как только я узнаю, кто и зачем их отправляет в деревню. Вернись к тому дому, о котором я говорил. Дальше ты мне будешь только мешать.

Сяо Ту спорить и не стал. Ему сказали, что надо уходить – он с радостью.

— Постой. — шёпотом остановил его Гуэй, — как обрадовался! Вот. — он достал из рукава припрятанный талисман: — Только один. Если кого встретишь – обязательно ему на лоб!

Сяо Ту снова кивнул, и короткими перебежками отправился к укрытию.

Забравшись в дом через окно, поскольку дверь была заколочена, он принялся ждать, тревожась, и потому всё же чуть выглядывая наружу.

Луна скрылась за облаками. Стало совсем темно.

Возможно, на самом деле прошло не так много времени, но каждая минута для Сяо Ту была сравнима с часом. Он достал из сумки флейту, всё крепче и крепче сжимая её в руке.

— Старший брат, — шептал он, — спасибо, что защищал меня всё время. Судьба совсем несправедлива. Как смерть могла забрать тебя? — в груди нарастал ком. — Если бы и ты стал цзянши… — желая прогнать эти мысли, он покачал головой. — Прости меня за то, что я такой не самостоятельный.

Флейта вдруг отозвалась, задрожав.

Сяо Ту испугался.

— Да Сюн? — тихо спросил он.

Теперь его сердце наполнилось теплом. Потому, что он не один. Даже в этом страшном месте, когда он сидит в заброшенном доме, есть кто-то, кто его готов всегда защитить.

Флейта задрожала снова…

…Но не потому, что Да Сюн был рад словам брата. А потому, что Сяо Ту не видел, как позади него, в другое окно лезет цзянши.

— Да Сюн, — снова со слезами на глазах позвал его Сяо Ту. — Значит, брат Чжи был прав, и это действительно ты?

На этот раз флейта задрожала так сильно, что вырвалась из рук юноши, и покатилась по полу, в глубь комнаты.

Сяо Ту подбежал, чтобы её поднять, но тут же увидел, как перед ним выросли чьи-то ноги.

Писарь поднял глаза, и увидел бледное лицо старика с чёрными от застоялой крови губами. И такими же, почерневшими, ногтями на иссохших руках, которыми он тянулся к Сяо Ту.

Забыв про флейту, юноша метнулся в сторону, увернувшись в самый последний момент. Не стоит смотреть на то, что старик был худым. Из мёртвой хватки цзянши не вырваться, особенно, когда его мышцы и сухожилия ещё не сгнили.

Каждый цзянши голоден настолько, что готов был выгрызть жизнь из человека, даже не имея на то зубов. В таком случае, они могли разрывать на куски, но всё же добираться до крови и светлой энергии, которая, должно быть, и приманила этот труп.

Сяо Ту сделал кувырок в сторону двери, избежав ещё одного выпада. Для своих лет, старик двигался слишком живо. Но юноша совсем забыл, что дверь заколочена, и он сам пробирался сюда через окно.

И почему он только его заметил? Может, потому, что рядом не оказалось мастера?

Сяо Ту разбежался и скользнул под стол, но цзянши нагнал его и там, вцепившись в мебель, и подняв её над головой. В следующий момент раздался грохот, ведь мертвец швырнул стол в стену.

Стена выстояла, лишь немного сломавшись. Образовавшегося отверстия было недостаточно, чтобы выбраться, однако, этот шум несомненно разбудит и привлечёт сюда всю дремлющую толпу!

Сяо Ту прощался с жизнью. И надеялся уже только на то, чтобы этот старик убил его как можно быстрее, до того, как набегут остальные.

Но рядом с ним снова засветился огонёк. Да Сюн не оставил брата и теперь!

И как только цзянши отвлёкся на защищающую младшего брата душу Да Сюна, дверь, вдруг, вынесло мощным порывом ветра.

— Нельзя! — закричал Гуэй, вставая между цзянши и ждущим расправы Сяо Ту.

Одним ловким движением он поймал светящийся шарик и вернул его в грудь Сяо Ту.

А далее, схватив писаря, и закрыв его спиной от бегущих на них цзянши, проскользил на улицу, воспарив на крышу соседнего здания.

Было вопросом времени, когда один из этих живчиков их заметит, и прыгнет следом. Что для цзянши какая-то деревенская крыша!

— Я же сказал, не светить ян! — зло прошептал Гуэй.

— Но это не я! — так же, как и мастер, шепча оправдывался Сяо Ту.

— Я дал тебе талисман! — напомнил Гуэй.

На это Сяо Ту не ответил.

— Прекрасный инструмент в неумелых руках.

— Мастер! — вдруг загорланим явившийся в деревню Ми Хоу. — Мастер! — он бежал с отчаянием смотря на толпу мертвецов, заполонивших собой дом, и таки образом, попавших во временную ловушку.

— Ми Хоу! — рискуя себя выдать, всё же окликнул его Гуэй.

— Мастер! — с неподдельной радостью на лице, пролепетал демон, и парой прыжков оказался рядом. — Я боялся…

— И ты почти прав, — мастер показал окровавленную руку. — Я оказался недостаточно быстрым.

— Вас укусил цзянши! — воскликнул Ми Хоу.

Сяо Ту, находящийся в шоке, только и мог, что смотреть на стекающую по руке мастера кровь. Ведь, это он виноват!

— Не дай им выйти. — приказал Гуэй.

— С удовольствием. — обнажил клыки Ми Хоу.

Встав в устойчивую стойку, он вобрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул. Глаза демона загорелись пламенем. И скажу после, загорелся и дом, из которого уже начали выбираться особенно проворные цзянши.

Их порывами ветра сбивал Гуэй.

На лбу мастера появились испарины. Каждый последующий пас и движения давались ему всё с бо́льшим трудом.

Для него победа над десятком цзянши была бы, скорее всего, невозможно, либо же очень трудной.

Что же касается Ми Хоу – демон справлялся с ними играючи. Играючи с огнём.

Сяо Ту стало казаться, что демон начал входить во вкус. Что ему нравилось наблюдать за тем, как с воплями расползаются и распрыгиваются по деревне горящие цзянши.

Его улыбка становилась шире, будто скалилась настоящая обезьяна. Даже когда от дома и оставшихся внутри мертвецов не осталось почти ничего, он продолжал отправлять в их сторону огненные столбы, а в спасающих свои озлобленные жизни, огненные шары.

Он становился безумным.

Гуэй наклонился к Сяо Ту, отрывая от его рубашки немалый кусок ткани. Юноша ничего не мог этому возразить, хотя это и была его единственная одежда, за долгие годы носки посеревшая и пожелтевшая:

— Красная тушь есть? — спросил Гуэй.

Но Сяо Ту был оглушён.

— Красная тушь! — громче повторил мастер.

— Н-нет, — всё же обратил на него внимание Сяо Ту.

Не имея альтернативы, Гуэй начал выводить символы на тряпице собственной кровью.

После чего прочёл над ней заклинание и, подойдя к разъярённому и обезумевшему Хуо Вану, припечатал талисман ему на лоб:

— Уймись. — скомандовал демону Тёмный заклинатель.

Ми Хоу обмяк в его руках.

[И1]Цзянши (僵屍 ) - "китайский вампир". Оживший труп, похожий на зомби в нашем понимании, но питающийся кровью и энергией ян. Имеет длинные когти и язык, и передвигается прыжками на длинные расстояния, вытянув при этом руки вперёд. [И2]Речь идет о проведенной в 1370 году переписи населения. [И3]Им. ввиду одна из реформ, согласно которой, для увеличения числа налогоплательщиков, было сокращено количество монахов. Их было приказано вернуться в мир. [И4]Час Петуха 17:00-19:00