Про людей и ямадутов

Глава 41 «Укрепрайон. Бой у особняка.»

Перемахнув вторую линию траншей, мехвод Бокса1 притормозил на несколько секунд и чуть подправил нос машины в нужном стрелку направлении. Из установленных на башне мортирок системы «Туча» вылетело четыре дымовых гранаты ЗД6 и упав в 300 метрах, возле Южного крыла здания начали выхлëстывать из своих корпусов струи аэрозольного дыма. Взметнув комья земли из под гусениц, БМП тут же снова рванула вперед, смяв вставший на пути высокий стальной забор дворового пространства особняка. Через 10 секунд машина, высекая искры на бетонном полу просторного двора, почти вплотную подкатила к разрушенной выстрелом «Тюльпана» стене. От позиций двух оставшихся в строю танков её прикрывала 30-и метровая стена чёрного дыма.

Через распахнувшиеся кормовые люки на гладкий бетон выскакивали бойцы группы Гром1 и тут же укрывались за боками стальной туши. Рядом, лихо развернувшись при торможении, встала Бокс2 и начала извергать из нутра ещё семерых бойцов. Отыскав две бреши, пригодные для прохода, штурмовики начали забираться внутрь.

— Сват! Давай к дверям Южного крыла! Эрудит! К Северному! — перекрывая рев моторов, Командир Гром 1 — Слон раздавал команды, исчезающим в проломах парням. Готовясь к встрече губернатора, нужно было заминировать обе двери ведущие в центральную часть здания из Южного и Северного крыльев, и Сват с Эрудитом знали свои задачи.

— Метис, смени позицию! Над тобой кусок бетона на честном слове держится! Гапа, откати назад, фронт ломаешь!

Слон оставался снаружи, наблюдая за размещение бойцов в пространстве внутреннего коридора. Галерея перехода была достаточно просторной, перекрытия потолка поддерживались двумя рядами колонн, которые по сути, были единственным укрытием где можно было занять позицию.

Взрыв разворотив перекрытие галереи, создав в самой середине огромную гору из глыб бетона. Именно через эту гору и должны были пробраться губернатор и его люди в случае попытки прорыва к Южному крылу. И если это направление было для Грома 1 довольно удачным, то выход из Северного крыла смотрел им в спины, создавая угрозу удара в тыл.

— Серёга, — заговорил Слон с командиром подбежавшей к пролому второй группы, мои север на прицел взяли. Надеюсь на тебя, что ты мне жопу с юга прикроешь!

— Вся жизнь впереди, па-пара-парам, надейся и жди! — пропел ему в ответ Серёга Икар словами старой и популярной когда-то песни. Икару было сильно за сорок, и он часто использовал в разговоре всякие припевки из прошлого. Для более молодого Слона они ничего не значили, но он знал главное: Серёга сделает как надо.

— Ну, ну… Певун ты мой, — проводил он взглядом протискивающегося внутрь коллегу.

Возле Слона грохнулся на бетон, занимая позицию для стрельбы лёжа, пулемётчик. Ствол его РПЛ20 уставился на угол Северного крыла. На репетициях Башкир требовал внимания к этому моменту. Северный блок, как и Южный имели по два внешних выхода. И до подхода второй двойки БМП эти входы угрожали выпустить бойцов обороны в спину первым двум группам штурмов.

— Брэд, ну ты бы хоть для порядка приказа моего дождался! Нельзя быть умнее командира! Это ж подрывает, так сказать… — назидательно раскритиковал он пулемётчика.

— Так я уже двести раз это на тренировках сделал, командир! Я ж по другому уже не могу! — не отрывая глаз от прицела, парировал тот.

БМП Бокс2 медленно начала откатывать назад, разрывая дистанцию со второй машиной и наводя автоматическую пушку в сторону линии траншей.

В этот момент бронированная дверь жилого блока Северного крыла совершенно бесшумно скользнула в бок, открывая выход и на бетонную площадку. Из проема стремительно выскочило трое человек в сером камуфляже для городского боя. Один из них, щитоносец в двух метрах от стены припал на колено и упер щит в бетон, тут же создав укрытие на практически голой площадке. Двое других оказались по обе стороны от него и вскинули оружие. РПГ навёлся на борт пятящейся БМП а ствол АК-12 на стоящего у стены Слона.

У Брэда оказалось буквально две секунды на выбор, и он выбрал спасать БМП. У Слона своя реакция, да и бронька прикроет, а «коробочке» точно трындец, если попадут. Он открыл огонь на секунду раньше гранатометчика. Пули сперва забарабанили по щиту и затем стукнули по трубе РПГ. Та чуть отклонилась вверх и ракета, шипя пролетела над башней Бокс1.

Слон упустил свою секунду. Заорав:

— РПГ по броне!!! — он вскинул автомат, направляя его на тройку, но автоматчик в сером «комке» был быстрее. Очередь прошлась по грудной бронепластине жилета на исходе пробила горло. Слон дёрнулся, поворачивая голову в сторону, словно его кто-то резко окликнул, и сделал шаг назад. Его АК выпустил струю свинца в сторону врага, однако она прошла мимо. Зато снова попал Брэд. Колено автоматчика выглядывало из-за щита и Брэд его нащупал.

В это время на звук стрельбы начала разворачиваться пушка БМП. Устроившие вылазку серые поняли, что затея провалилась и попятились назад к проходу. Лежащий на спине Слон, харкая кровью приподнялся и всадил несколько попаданий в выпавшего из-за щита автоматчика. Сильная рука щитоносца схватила тело за эвакуационную петлю на разгрузе и потащила его к двери. Башня Бокс2 заканчивала разворот. Гранатометчик, видимо поняв, что не сможет быстро втиснулся в проём, который уже занял отступающий щитоносец, и рванул в сторону угла здания.

«Ду-ду-ду» веско выдохнула 30 мм пушка и почти разорванное пополам тело серого гранатометчика упало на бетон.

Чьи-то руки втащили щитоносца с мёртвым автоматчиком в проём и дверь с лёгким свистом мягко встала на место за секунду до того, как пушка послала в след отступающим вторую очередь.

— Слон! Ты как⁉ — не меняя положения прокричал Брэд.

Слон не мог говорить. Увидев, что атака отбита, он отложил автомат и слабеющими пальцами открывал подсумок с аптечкой. Рядом в натекщую алую лужу упал на колени один из бойцов, вернувшихся из пролома. Он выхватил из холодных пальцев плотный валик бинта и приложил к пробитой шее.

— Давай, командир, плечом дави повязку! И башкой дави навстречу! Вот так! Давай давай! Вот молодец!

Из люка Бокс 1 выбрался командир экипажа и раскрыл двери десанта.

— Давай, вместе! Взяли!

Злобно шипящего Слона потащили в десантное отделение.

— Блядь! Кончайте хернёй заниматься! По позициям всё! Сейчас накат пойдёт! У меня всё нормально! Да нормально все, пустите, бля!

Когда за командиром Гром1 захлопнулась кормовая дверь БМП, внутри здания гулко ухнуло. Сработала установленная на входе в галерею перехода взрывчатка. Кто-то заходил в коридор.

…………………………………………………………………………………………………

Семен Федорович досадливо морщась смотрел, как над телом бойца суетится медик. Вылазка наружу не удалась. Уцелевший Щитоносец стоя на коленях, всё ещё продолжал держать мертвого автоматчика за петлю.

— Берег, отпусти, мешаешь доку, — Чингиз осторожно положил руку на мощное плечо.

К ротному шагнул Клим.

— Выйти аккуратно мы опоздали. Смотрю в камеры — перекрыли всё пути отхода нам. Что делаем?

— Да, парни там всё прикинули чётко, — буркнул Чингиз, — выходить опасно. Будем пробовать снаружи дорогу чистить. Танк Баркаса уже вышел за линии. Сейчас миномётную батарею размотает и к нам с севера зайдёт. Парни второго и четвёртого взвода поддержат.

Со второго этажа прозвучал крик оператора дрона:

— Чингиз! У нас ещё две вражеские машины! Одна выгружает десант во вторую линию, вторая к нам идёт!

Ротный снова бросился наверх к мониторам. Жадно вгляделся в картинку, затем сорвал с груди рацию, перешёл на канал танкистов:

— Баркас! Баркас! Ты на дистанции выстрела! Миномётка у тебя прямо ко курсу! Дай им с ходу, что бы обосрались!

— Чингиз! Цель не вижу! — отозвался командир танка, — без координат, выстрел в пустую будет! Надо ближе подойти! Как там у них с обороной позиций? ПТУРы видишь где-нибудь ⁉

— Не вижу, я высоко! Давай аккуратно, но быстро! — ответил Чингиз и вызвал второй танк:

— Тула! Тула! Начинай работать по площадке перед фасадом здания! Осколочно фугасными! Мне тут чистая зона нужна, а не три БМП-хи!

Ротный снова вернулся в общий канал

— Филин! Филин! К тебе во вторую траншею гости зашли! Семь человек! Как принял⁉

— Да, Чингиз! Принял! Щас встретим! Отправляю туда группу 15 бойцов! Плюс взводный там очухался! Живые есть в третьем взводе! Будем драться!

Одновременно с грохотом снарядного разрыва снаружи, Чингиз увидел на мониторе, как вспухло пыльное облако метрах в 100 за северным крылом — танк Тулы открыл огонь. БМП нападающих тут же рассредоточились, но ответный огонь не дали, очевидно экономя БК.

Высадившая новую группу у Северного крыла машина рванула куда-то к первой линии, а пехота укрылась за углом здания.

— Клим, — гаркнул вниз ротный, — гляньте в камеры что там эти суки у нас за стенкой делают⁉

Клим откликнулся через несколько секунд:

— Походу заряд устанавливают! Будут стену взрывать!

— Сколько их там⁉ Я не рассмотрел! Вооружение⁉

— Семь человек! Стрелковка и РПО, кажется! Да, «Шмели» у всех!

………………………………………………………………………………………………………

Впереди со стороны луговины ухнуло. В голове Кадета автоматически мелькнула мысль «Выход»? Затем коротко и страшно засвистело рядом и земля дрогнула под ногами от близкого разрыва. Горячая волна пошатнула и обдала жаром его лицо. Мимо с низким гулом пронеслось несколько тяжёлых осколков.

От Башкира Кадет знал, что два из четырёх танков накрыть не удалось, они расторопно покинули капониры. Мины залпов, которыми он попытался нащупать их в зоне манёвров ложились слишком далеко что бы нанести вред. Минуту назад радист передал, что Башкир видит танк, идущий к их позиции и Кадет отдал приказание готовить ПТУРы, но похоже опоздал. Конечно это стоило сделать сразу, при развёртывании позиции, но он хотел уделить каждую свободную секунду миномётам. Знал, что чем больше и точнее он положит «подарков» на позиции обороны, тем проще будет парням на штурме. Да и вероятность танка, бьющего по нему, была мала. Хотелось думать, что её вообще не было.

Но танк, сука, был. И сейчас оглушенный Кадет смотрел как опадает россыпью земли, кусков искорëженного железа и ошметками человеческих тел, то, что только что было расчётами Снег 4 и Снег 5.

Танк был словно некая кара за его, Кадета, безалаберность. Несмотря на то, что Анатолий Никитыч имел заслуженную славу очень крутого минометчика, сам он понимал, что множество раз выезжал в этой жизни как говорится «на тоненького». Жизненным кредо было: проскочим! От обгона через сплошную на гражданке, до работы «кочергой» во время боевой работы.

У миномётчиков есть чёткая инструкция действий на случай, когда при опускании в ствол мины, взрыватель не срабатывает и выстрел не происходит. Операция называется «аборт». Казеную часть миномета приподнимают два человека, так что бы мина, аккуратно скользнув по стволу выехала в руки третьего, принимающего. Потом эту минуту нужно отнести в сторонку и там безопасно подорвать. А можно воспользоваться «кочергой» — специально изогнутым тонким прутом. Кочерга просовывается в ствол с неизъятой миной и принудительно запускает взрыватель. Операция гораздо быстрее и конечно опаснее аборта. Если вовремя кочергу не извлечь — всему расчёту — конец.

Когда Кадет оказался в 2015 году на Донбассе, методом кочерги он спас немало жизней. У ополченцев часто оказывалось вооружение низкого качества, старые, с долгого хранения боеприпасы. Миномёт, который молчит несмотря на наступающего противника это плохо. Миномёт, который отправляет одну за другой мины прямо под ноги врагу это победа! И похер, что она доставалась «кочергой». Командиры цыкали и улыбались в бороды, бойцы благодарили и боготворили. А сам, Кадет, как кадровый офицер понимал, что нарушает всё что можно: устав, рекомендации, здравый смысл. Но вокруг сформировался коллектив таких же как он бесшабашных вояк, для которых обеспечение собственной безопасности было делом четвёртым, а вот начать бить, развернувшись в любом месте за три минуты — это Уровень!

Теперь Кадет смотрел на воронку от попадания, смотрел на выкатившийся на горизонте профиль т-72 и думал, что всё-таки жизнь справедлива. Он был разгильдяй и судьба догнала его со счётом за всё случаи фарта, когда он выжил, не смотря на бесконечные свои косяки.

Расчёты Снег 3 и Снег 2 побежали через поле в лес. Это было правильно. Танк был либо очень удачлив, либо был самой судьбой, потому саданул как раз в ту часть позиций, где парни устанавливали ПТУР. Теперь батарея без защиты не могла ничего противопоставить стальной машине, идущей их убивать. Значит убегающие люди поступали логично.

А он, Кадет, поступать так не мог. Во-первых он был командир. Во-вторых это он тут обосрался, не позаботившись защитой, потому теперь ему прикрывать отход своих парней, и в-третьих: поступать логично, было не его фишкой.

«Не были богаты и нехер начинать», проговорил он и выразительно глянул на замерших рядом с миномётом пятерых человек расчёта. Близость командира не позволила им уйти. То ли постеснялись, то ли не захотели, выяснять было некогда.

— Парни не тяните! — крикнул он, — Кто уходит — давайте быстрее, кто остаётся — заряжаем осколочно-фугасный без заряда!

Бойцы переглянулись, а потом криво и злобно заулыбались, всё поняв. Это был единственный способ дать танку ответку. Единственный способ не стать застигнутой в расплох жертвой, а победить. Командир не сдавался. Он был в своём стиле: нарушал, пренебрегал, но бился!

Танк пëр прямо на них. Пушка, успевшая перезарядится, поймала единственный оставшийся расчет в прицел, но почему-то не стреляла. То ли берегли боезапас, то ли хотели покуражится и раскатать не задачливых миномётчиков траками.

Парни Кадета быстро приподняли опорную плиту и вытолкнули вперёд двуногу-лафет, придав стволу возвышение всего лишь около 30 градусов.

— Дай, — крикнул Кадет заряжающему и приняв в руки гладкий оперенный снаряд, сам встал возле дульного среза.

Минометчики напряжённо глядели на приближающийся мрачный профиль. Всё понимали, что бежать теперь поздно, а делать больше нечего. Орудие они подготовили, навели и теперь судьба выстрела и их судьба были в руках их командира. А тот чётко видел в пространстве воображаемую пологую дугу траектории и, прикидывая скорость танка, ждал нужного момента.

— Огонь, — наконец шепнул себе под нос Кадет и с силой послал мину в трубу ствола. Видимо в последний момент командир танка разглядел, что за возню устроили у орудия странные эти безбашенные миномётчики. Увиденное не понравилось ему настолько, что он решил выстрелить и не играться с судьбой. Пушка изрыгнула пламя. В тот же миг игла казенной части миномета уже наколола каплюсь и вспыхнув, вышибной заряд вытолкнул мину навстречу стальному гиганту. Снаряд и мина покинули стволы одновременно. Пролетев по нарисованной Кадетом дуге около 400 метров, стальная капля ударила прямо под башню и рванула всеми 3,43 килограммами взрывчатого вещества.

Перебитый ствол безвольно согнулся вниз в амбразуре башни, подбашенный бронелист корпуса вмяло внутрь, размозжив голову механика водителя. Верхний погон шариковой опоры вдавило в донный лист башни и её заклинило. Проехав по инерции ещё метров 10 боевая машина встала.

Кадет, лёжа на спине, всё силился поднять голову, что бы увидеть результат своего попадания, но не мог. Чьë то тело перекрывало обзор. Он не мог двинуться, потому что взрывом ему разворотило всю нижнюю половину тела, но он смог повернуть голову набок и увидеть мёртвый бойцов расчёта, раскиданных вокруг места, где только что стоял любимый его 120-миллиметровый миномёт. В центре дымящейся воронки лежала одна опорная плита. Кадет заплакал. Боли он не чувствовал, но чувствовал горькое раскаяние и досаду за то, что ничего уже не изменить, ведь жизни осталось минуты на полторы, не больше.

………………………………………………………………………………………………………………………….

— Щас рванёт, — закричал Клим, — глядя в камеру.

Установленный на внешней стороне стены заряд взрывчатки сработал, туго встряхнув всё северное крыло.

Сильнейшая волна прокатилась по коридорам. Стена словно зазвенела он удара, однако осталась целой.

Бойцы матерясь потирали уши, пытаясь уменьшить эффект от звукового удара.

Чингиз пытался рассмотреть в монитор участок, где танк Баркаса закусился с миномётом, но дрон не давал резкости, и угадываемая через поднимающиеся клубы дыма картинка рябила.

— Чингиз, — крикнул снизу Клим, — ну что там наша «коробочка»? На подходе? А то, думаю ещё пара таких подрывов и дыру нам тут точно проковыряют.

Наконец ротный увидел замерший танк с неживым орудием и выматерился. Машину Баркаса он потерял.

— Филин! Филин, как дела у тебя⁉

— Ведём бой, Чингиз! Бодаются парни в окопе! Как успехи не знаю! Минуты три назад выходили на связь, сейчас только стрелкотня там!

Голос Филина прерывался грохотом танковых выстрелов и очередями крупнокалиберных пушек БМП.

— Танк Тулы с тремя БМП бьётся! Одну сжёг, красавчик! Но ближе к центру подойти не может! Эти суки юркие и из ПТУРов бортовых огрызаются.

— Филин, ты давай там, собирай ударную группу и с боем выходите к нам, в северное крыло! Нам нужно VIPа выводить! А нас снаружи заблокировали! Человек 20! И Туле надо помочь! У твоих же и РПГ и ПТУРы есть! Бейте этим БМП во фланг и в тыл! Пересидеть в обороне не вариант! Надо двигаться! Нам тут стену взрывчаткой вскрывают!

— Принял, сейчас человек 10 подготовлю!

— Какой на хер, 10 человек, Филин! Два взвода, третий и четвёртый от первой роты, давай сюда быстро!

— А кем мне первую линию держать⁉ У меня же там пусто будет!

— Филин! Никто уже не пойдет на первую линию! Они сделали проход в нашей обороне, что бы пройти малыми группами к особняку! Я уверен, все штурмовики, что у них были, теперь у меня, тут за стеной! Миномётку мы их раскатали! Так что не бзди и давай сюда людей! Пусть пройдут до конца первой линии, в северную часть и тогда смогут выйти в тыл их БМП и той группе, что тебе во вторую линию спустилась! Выполняй!

Чингиз, на самом деле, не был уверен в том, какими силами располагает враг. У него могла быть и ещё одна миномётная батарея и какие-нибудь бронемашины и штурмовые группы и ещё черт знает что. Однако по характеру нападения он видел, что ставку делали на внезапность и скорость. Значит, вероятнее всего, сил и средств мало и времени мало и хотят успеть всё до прихода подмоги, до артподдержки, до того как оборона организует контр атаки. И сильнее всего хотят, видимо не выкосить защиту, а достать губера.

— Чингиз, повтори! Правильно тебя понял? Снимаю остаток первой роты с первой линии и направляю к Северному крылу разблокировать группу личной охраны! Верно⁉

— Верно, Филин, верно! Давай поскорее только!

Снизу снова заорал Клин:

— Сейчас рванëт!

Взрыв сотряс стены и на этот раз к гулу добавились новые звуки. Словно хрусткая трещина перечеркнула бетонные плоскости здания. В кабинете с мониторами Чингиз не видел этого, но почти явственно ощущал. План подрывников был прост. Несколько последовательных подрывов накладных кумулятивных зарядов С-4 в одном месте и брешь будет готова. Что они потом закинут в эту брешь, одному Богу известно. У парней явно имеются домашние заготовки. Поэтому минут за пять они управятся. Если взводы, отправленные Филином, не успеют им помешать — дело труба.

Неожиданно в комнату зашел губернатор. Боец управляющий дроном медленно привстал, выражая почтение, а Чингиз, не скрывая раздражения посмотрел на вошедшего, предчувствуя новый накат управленца с требованиями тут же сделать всё возможное для его спасения.

Однако Семен Федорович не проявлял никаких нервов или агрессии. Он подошёл в плотную к Чингизу и его глаза оказались на против глаз командира роты.

Чингиз снова ощутил внезапный холод, словно он шагнул с жаркой летней тропинки в сумрачную пещеру. Взгляд тёмных бесстрастных взгляд не встретив серьёзного сопротивления воли проник внутрь, в само сознание и прежде чем Чингиз успел понять это, в его голове зазвучал голос. Изумленно он пытался осознать, как это может быть и собраться с силами сделать что-нибудь и остановить шефа. Голос тем временем звучал уверенно и убедительно, словно его собственные мысли.

— Твой долг — моё спасение. Долг солдата — выполнить задание. Сейчас ты поведешь группу охраны на прорыв в южное крыло. Без сомнения и страха, потому что вы готовы. Потому что я вам помогу. Я быстрый и сильный. Вы прикрываете, я вырубаю. Действуем прямо сейчас. Время дорого!

Это очевидное сейчас решение не находило внутри Чингиза никаких возражений. Странным ему теперь казалось то, что он не приступил к решительным действиям сразу после того как очнулся после попадания мины «Тюльпана» в особняк.

Он коротко кивнул губернатору:

— Быстро вниз. Выступаем.

Сбежав по ступеням к Климу, Чингиз начал быстро ставить задачу:

— Прорываемся прямо сейчас. Через центральную галерею. Группы Филина не успеют раньше подрывников. Готовь своих, я предупрежу шестой взвод.

Клим внимательно посмотрел на ротного, затем на спускавшегося за ним губернатора. Было заметно, что он сомневается. Всё-таки держать оборону было бы куда легче, чем идти через занятый противником коридор.

— А ты? Остаешься? — спросил он испытывающе.

— Я с вами. В усилении, — коротко ответил Чингиз.

Климу этого было достаточно. Когда то, лет 5 назад, в штурмах Мариуполя он, словно бы сжёг страх смерти. Работа тогда была настолько интенсивная, что отдыхать не успевали ни руки, ни мозг. Желание закончить дело и усталость, вытеснили один из основных инстинктов. Успевая увидеть за день десятки смертей, Клим не заметил, как пообвыкся со старухой, словно с неприятным соседом по плацкарте в долгой поездке. Деть — никуда не денешь, и место не сменишь. Значит надо как-то жить. Но вот быть кинутым и обманутым… Как в детстве не терпел, так и до сих лет не научился. Чингиз был чёткий. И авторитет имел заслуженный. Приказы давал вменяемые. И раз сейчас он лезет в этот замес вместе с его парнями, значит… Значит так правильно.

— Всем внимание! — зычно объявил он, — строимся в боевой порядок. Две группы. ВИП идет по второй.