Прикладная рунология

Глава 24 О ссорах и обидах…

Никогда еще дворец не казался Кристиану столь пустым и холодным. Сегодня ночью он ощущался как-то особенно остро. От того ли, что рука ныла, поддерживаемая аккомпанементом ребер, от того ли, что все Сантамэли неожиданно собрались в одном месте, или просто от того, что он устал и попал под волну отката Тьмы…

Такие воздействия не проходят бесследно. Трех дней для восстановления явно мало. Но что поделать…

Перед лестницей герцог остановился и окинул ступени обреченным взглядом. Коридорный, застывший на посту, сделал к нему шаг, но Кристиан отмахнулся. Достал из-под полы наброшенного на плечи пиджака фляжку. Глотнул зелье. Постоял, ожидая прилива сил. И только затем начал медленное восхождение.

Когда-то, помнится, он по этой лестнице взлетал. Бежал. Спешил. Всегда куда-то спешил. Что-то хотел кому-то рассказать, доказать, доложить. Да… было время. А теперь вот… Он остановился, преодолев пролет, и неприязненно взглянул на следующий. В особняк он точно не вернется. Попросит Георга приютить его на ночь. Или на две. Как получится. Лекарь и сюда спокойно доберется, а вот спуск одолеть будет сложно.

Кристиан глубоко вздохнул и продолжил восхождение, начав напевать под нос одну из скабрезных матросских песенок, что обычно предпочитал Берти. Куда его могла отправить Ульрике? Даже интересно. Потом надо будет уточнить. И еще расспросить старого друга о происшествии в порту. Одна голова хорошо, а две все же лучше. Что-то там не сходилось… Но что именно пока неясно…

Так, сопровождаемый эхом пустых коридоров, Великий герцог добрался до императорского кабинета. Секретарь, при его появлении, поспешил встать и поклониться. Даже удивительно, что он еще на месте. Все же за окном уже глубокая ночь. Впрочем… Волны магических отголосков, которые исходили от кабинета, не оставляли сомнений в том, что император занят. А приглушенные крики даже позволяли понять, чем именно.

— Давно? — коротко поинтересовался Кристиан, не в состоянии тратить время на длительные приветствия.

— Уже час, Ваше Высочество. И последние несколько минут, позволю себе заметить, довольно шумно.

— Не могли бы вы?..

Он жестом указал на дверь, и герр Хофф поспешил распахнуть створки, пропуская его вперед. Сегодня без объявления. Предусмотрительно.

— Да как ты вообще мог?!. — Герхард осекся на середине фразы и умолк, обернувшись к нему. Георг от брата не отставал и взглядом одарил таким, что сразу стало ясно, насколько он не в духе. Юстас, благоразумно державшийся в стороне, отлип от стены.

— Отец?

— Дядя?

— Зачем ты встал с постели?

Ну, вот все и высказались.

— Бесконечно рад видеть вас вместе, — Кристиан направился к креслу, которое для него расторопно развернул и пододвинул секретарь. — Благодарю.

Он с наслаждением сел и откинулся на спинку, ощущая краткое облегчение. Стоило расслабиться, и ребра немедленно напомнили о себе прострелом короткой боли.

— Принести подушку, Ваше Высочество? Может быть, что-то из напитков?

Герцог согласно кивнул, одобряя и то, и другое. Вот незаменимый все-таки человек. Проницательный, понимающий. Всем бы таких секретарей.

Когда за герром Хоффом закрылась дверь, Кристиан счел, что выдержанной паузы достаточно.

— Так и по какому поводу вы устроили семейное собрание?

Он внимательно оглядывал каждого из присутствующих, отмечая детали и нюансы.

Герхард явно взвинчен. И не на шутку, раз позволил себе повысить голос. Руки в кулаки сжал, на щеках желваки гуляют. Тьмой так и фонит. Неприятно. Аж в зубах отдает.

Георг, напротив, спокоен. У него выдержки и тренировок на встречах с послами побольше будет. Но все равно внутри натянут как струна. И озоном пахнет. Воздух весь потрескивает. Того и гляди, полыхнет.

Юстас… Бледен. Губы сжаты и побелели. Нервничает, но пытается улыбаться. А глаза в точки превратились. И ноздри подрагивают, как у норовистого жеребца.

— Он обвиняет меня в государственной измене! — первым не выдержал Герхард, указав пальцем на императора.

Тот едва зубами не заскрипел от злости, но все же сдержался и ответил холодно:

— Никто тебя ни в чем не обвиняет. Расследование идет полным ходом. Рассматриваются все версии произошедшего. Я не виноват, что в твою голову пришла гениальная идея использовать самую опасную стихию в качестве топлива для своих повозок! Теперь у меня по столице ездят потенциальные бомбы!

— Они безопасны! Ты сам подписал патент! Без него ни один автомобиль не выехал бы с завода!

Ругань обещала выйти на новый виток. Вот и что с ними делать? Дети. Как есть дети малые. Разной степени неразумности. Без присмотра оставлять нельзя, передерутся на смерть.

Разгорающийся скандал прервало появление секретаря с подушкой в одной руке и подносом с бутылкой и рюмками — в другой. Племянники, как по команде, умолкли, напряженно провожая его взглядами. Поднос через минуту оказался на столе, а подушка заняла свое место под поясницей. Стало чуть легче.

— Благодарю, — искренне произнес Кристиан и подождал, пока герр Хофф снова удалится. — Я полагаю, Кениг тоже во дворце?

Вопрос адресовался Георгу, который едва заметно нахмурился, явно не желая выдавать все тайны, но затем кивнул.

— Позже пригласим его к нам присоединиться, а пока… Полагаю, нужно внести некоторую ясность в происходящее. Не могли бы вы все присесть? Шея затекает смотреть на вас снизу.

Император благоразумно занял место за столом. Герхард, раздраженно передернув плечами, прошел к дивану. Юстас дипломатично сел в последне свободное кресло напротив.

— Полагаю, мы чего-то не знаем? — отметил он, прищурившись. Сообразительный мальчик. Всегда был таким.

— Все яйца в одну корзину не складывают. Георг, не мог бы ты?

Кристиан указал на бутылку. Некоторые разговоры просто невозможно вести без шнапса. Император, пусть и не любивший алкоголь, все же открыл бутылку и наполнил рюмки.

— Благодарю. Итак, что мы имеем на данный момент? Газеты я видел, поэтому официальную версию знаю. Вопрос в том, что осталось за пределами этого раздутого скандала?

Георг упрямо поджал губы и посмотрел исподлобья, становясь похожим на отца. Однако подобное давно не производило на Кристиана впечатления. Он лишь взглянул в ответ, добавив во взгляде просьбу, а не требование. Подействовало. Племянник вздохнул и заговорил:

— Мы давно получали сведенья о секте фанатиков, пробравшейся на территорию империи. За ними приглядывали. Сначала они вели себя довольно тихо, даже примерно. Раздавали листовки. Устраивали шествия. Предлагали вступить всем желающим. Пока их деятельность не затрагивала города, большого внимания им и не уделяли. Мне поступали периодические отчеты, и все выглядело вполне невинно. До недавнего времени.

— Забастовки рабочих в Аринии? — спокойно уточнил Кристиан, получавший такие же отчеты.

— Да. Исходя из доклада, принесенного мне пару дней назад, там поучаствовали фанатики. В первых рядах. Среди вдохновителей. И одними забастовками все не ограничилось. Вчера рабочие напали на владельца завода. Охрана пыталась их сдержать. Началась перестрелка. Жертвы с обеих сторон. Владелец мертв.

Тихо выругался Герхард. И Великий герцог склонен был с ним согласиться. Отвратительно. Эта выходка будет похуже сплетен, опубликованных газетами. Даже странно, что пока удалось все замять.

— Наместник?

— Желает явиться с повинной, готов сложить с себя полномочия и уехать в ссылку, — недовольно ответил император. Да и чем тут быть довольным, когда тот, кто должен быть поддержкой и опорой, собирается бежать, поджав хвост, вместо того, чтобы решать проблемы?

— Что по взрыву?

— Мы предполагали, а с недавних пор даже знали, что фанатики желают появиться в столице и устроить здесь нечто грандиозное. Но никто не думал, что они используют в качестве оружия изобретение Герхарда!

На последней фразе Георг все-таки не выдержал и повысил голос.

— Никто не думал, но использовали вы это прекрасно! — незамедлительно откликнулся второй племянник. В какой-то мере Кристиан его понимал. Неприятно осознавать, что тебя всего лишь использовали как отвлекающий маневр. Но лучше уж отвлекать, чем быть действительно виновным. — Даже Магдалу в столицу вызвали!

А Кениг разошелся не на шутку, решив сделать представление как можно более правдоподобным. С сестрой он близких отношений давно не поддерживал, а тут… Интересно было бы взглянуть на семейную встречу.

— Это было необходимо! — рыкнул император. — И не доставило мне никакого удовольствия! Если бы ты подумал не только о себе, то понял бы, что стоит на кону!

Герхард вскочил с места. Нет, что-то в нем определенно изменилось, обычно он вел себя куда сдержаннее.

— На кону — моя репутация! Но в бездну первозданную меня и мои патенты! Ты подумал, что будет с моим секретарем, на которую набросились ищейки из Тайной канцелярии? А Милисент? Ее наверняка до смерти перепугали! Но плевать на жизни обычных людей, тайная операция намного важнее!

Кристиан взглянул на сына. Тот сидел прямо, словно жердь проглотил, и даже не пытался вмешиваться. Лишь напряженно слушал и ждал продолжения. Знай он его похуже, решил бы, что Юстас переживает, но герцог видел, что здесь задета профессиональная гордость. В стране происходит что-то интересное, а лучшего агента отсылают на север собирать сплетни, вместо того, чтобы допустить до важного и сложного дела. Нет, конечно, гордость свою Юстас проглотит и будет работать по приказу и дальше, но вот это ущемленное чувство… Как бы не сорвался.

— Да, представь себе, мне плевать на чувства твоей любовницы-вдовушки и девицы из сомнительной семьи!

— Зачем же ты тогда присылал ей розы из личного сада? Не похоже на равнодушие, как и на поведение жениха, к которому скоро явится невеста! Решил пойти по стопам отца?

Георг оказался на ногах за считанные мгновения. Кресло рухнуло на пол с оглушительным грохотом. Следом вскочил Юстас, выставив руки в стороны обоих скандалистов.

— Спокойно! Давайте не будем усугублять!

— Усугублять? — едва слышно прошипел император.

Воздух сгустился, наполнившись тенями и едким запахом озона одновременно.

— Довольно! — рявкнул Кристиан и шарахнул по столу здоровым кулаком. Бутылка и рюмки звякнули. В кабинете стало оглушительно тихо. — Хватит, наговорились уже! Все хороши. Сели, живо!

Еще почти минуту они стояли, шумно дыша и меряясь взглядами, затем по очереди вернулись на места. Тени расступились, и воздух перестал потрескивать от напряжения. Последним сел Георг, поднимавший кресло.

— Теперь говорю я. О фанатиках я знал. Как и о готовящейся операции. Без подробностей, конечно. Мне они и не к чему. Все пошло не так, начиная с порта. Не предусмотрели возможность использования прирученной Тьмы против нас, потому что это было слишком маловероятно. Ошибка Тайной полиции. И разведки. Дальше из ситуации выжали максимум. Скандал вокруг Герхарда нужен для отвлечения внимания. Так как фанатиков не поймали, они что-то выкинут еще раз. А, учитывая, что все газеты трубят не о них, а о громком деле и скандале в императорской семье, они расслабятся и допустят ошибки. Обнаглеют от собственной безнаказанности. Не они первые, не они последние. Нам нужно лишь дождаться следующего шага. Второй раз Тьму использовать не станут. Слишком предсказуемо. Покушение на Герхарда тоже уже было. Мелко. Теперь они пойдут дальше. И здесь мне нужен Кениг, чтобы обсудить дальнейший план наших действий.

— Наших? — заинтересовано подался вперед Юстас.

— Наших. В тайны уже наигрались. Теперь нужно согласовать наши действия, в том числе направленные на публику. Раз уж все теперь в курсе и замешаны по самые уши. Возражения?

Ответом стала напряженная тишина.

— Вот и хорошо. А теперь…

Закончить ему не дали. Двери кабинета распахнулись, пропуская внутрь двух похожих и таких разных женщин.

— Что здесь происходит? — императрица Маргарита шла первой и выглядела скорее разгневанной, чем обеспокоенной. Но даже гнев ее казался блеклым. С оттенком раздражения от возникшего беспокойства. И вся она, пусть даже в императорских драгоценностях, выглядела неубедительной и гротескной. — Георг, магический фон нестабилен по всему дворцу! Даже до моего крыла донесло отголоски! Чем вы тут занимаетесь⁈

Ивон же, выступившая из-за плеча Ее Величества, ахнула вполне искренне:

— Кристиан! Почему ты не в постели⁈ Мальчики, неужели вы не видите, что ему плохо⁈

На плечи легли тонкие руки жены, и герцог подавился желанием возмутиться, когда она обогнула кресло и заглянула ему в глаза. Маргарита сразу же отошла на задний план, стала фоном для той, кто действительно мог что-то изменить.

— Элементали! Да ты весь горишь! — невесомое прикосновение пальцев ко лбу. — Георг, ему нужен доктор! Немедленно!

Голос герцогини неуловимо изменился, став требовательным и жестким:

— Не знаю, что именно вы здесь обсуждали, но надеюсь, это стоило того, чтобы рисковать здоровьем вашего дяди! Юстас, от тебя я подобного не ожидала! Герхард, что на тебя нашло? Георг, вы же братья! Нежели, не можете договориться мирно, не прибегая к магии и элементалям?

Дальше в кабинете появился секретарь, затем лакеи. Его подняли, куда-то повели, почти понесли. Голос Ивон отдалился, продолжая высказывать трем взрослым мужчинам, что они ведут себя как дети. А Кристиан… Он не сопротивлялся. Главное уже сделано. Мальчики в состоянии справиться с любой угрозой, но действовать им нужно вместе. И он сделал все, чтобы их объединить. Ведь иногда главное — не план, а вовремя отступить в сторону…

Великий герцог позволил себе закрыть глаза и провалиться в беспамятство.