Пресвитерианцы. Первый поход

Глава 28

Наутро голова пухнуть начала еще сильнее. И не только у генерала. Разгонять всех по работам он принялся еще с рассвета. Вернее, разгонял Гванук, которого Ли Чжонму посылал с поручениями каждый раз, едва только адъютант входил в покои своего командира. Превратив замок в гудящий муравейник, главнокомандующий собрал свиту, некоторых мастеров и вместе с Хваном двинулся в Хакату. Несмотря на поздний час многих участников вчерашней встречи пришлось искать дома, вытаскивать чуть ли не из постелей. Те, разумеется, пребывали в недоумении: что, мол, нужно этому чосонскому вояке?

А тому нужно было много.

— Когда мне передадут корабли? Когда вернут всех наших людей с них? Где мне держать суда? Где открыть вербовочный пункт? Кто будет заниматься ополчением Хакаты? Когда собрание городского совета?

— Какого совета⁈ — последний вопрос изумлял всех в наибольшей степени. — Его же еще выбрать надо. А до того надо решить, как выбирать.

— Тогда нужен временный совет! — топал ногой главнокомандующий. — Чтобы решать текущие вопросы. Чтобы готовиться к нападению врагов!

Последний аргумент все-таки заставлял ниппонцев шевелиться — и к обеду какой-никакой временный совет собрали. Торговцы пошли навстречу «гостям из Чосона»: передали им четыре захваченных корабля, выделили для этого несколько причалов на окраине, на самом юге залива. Даже освободили несколько складов поблизости.

Ли Чжонму, наконец, забрал чосонцев — менее четырехсот человек, большей частью моряков, но были среди них и бойцы из Большого и Дубового полков. Больных и раненых определили на лечение, остальным объявили отдых на сутки — и отправили в Дадзайфу: отъедаться, отмываться, отсыпаться. А в выделенном райончике сразу была поставлена чосонская стража. Ли Чжонму оглядел склады и решил парочку перестроить под казармы.

Следующим пунктом стали литейные мастерские. Ван Чжоли гордо показал создаваемую им первую болванку: бревно, обмотанное веревками и замазанное глиной.

— Сейчас подгоняем под твои размеры, сиятельный, — продолжал минский литейщик. — А парни уже копают яму под форму. Посмотрю, как они разобрались, и если всё верно, то мы сможем за пару дней собрать сразу десять форм. И за один раз их зальем.

— Десять пушек за раз⁈ — Ли Чжонму слишком привык, что всегда всё получается не так, как ему хочется — так что не верил своим ушам.

— Вполне, — улыбнулся мастер. — У них тут всё простенько устроено, но работает хорошо. Печки литейные быстро собираются. Так что установим всё и начнем поэтапно: в первой форме делаем заливку, а у второй уже начнут плавить бронзу. И так далее — за день все формы и зальем.

— Надо срочно делать лафеты! — пометил себе Ли Чжонму и бросился к Чахуну, проверять, как тот зернит порох и готовит новых канониров.

С порохом пока было плохо — тестообразные черные лепешки сохли на солнце, тут никак не ускориться. А вот новых огнестрельщиков — пару десятков вчерашних Дубовых и моряков — ветеран готовил на двух пушках старательно. Узнав, что его «батарея» вскоре вырастет в шесть раз, он чуть не запрыгал от радости, но тут же задумался.

— Даже, если сократить пока расчеты до четырех человек — всё равно мне полсотни людей понадобятся. Надо делать ядра, собирать картечные заряды… Эх, пороху опять кажется совсем немного! Сиятельный, дюжина пушек эти запасы за десяток залпов уничтожит.

— Надо делать свой порох, всё нас к этому ведёт, — кивнул Ли Чжонму. — Я уже узнавал: в Ниппоне торгуют самородной серой — можно купить. Уголь — его везде жгут. Остается, селитра. Вот ее нам потребуется делать самим. И дешевле, и порох тогда станет только нашим ресурсом.

И на следующий день генерал Ли полностью ушел в разработку селитрянного «цеха». Для этого он выклянчил у временного совета право, вызвавшее у всех оторопь: выкапывать землю у отхожих мест. И в городе, и за его пределами. Копание земли началось в тот же день. Его превратили в особый вид воинской службы. Каждый полк должен был выделять 40 бойцов на три дня работ. Предлагалось назначать на эти работы нарушителей порядка. Поганую землю вывозили к Дадзайфу, на берег горного ручья, стекавшего в Микасу. В этом месте генерал и собирался ставить цех: в больших котлах, поганая земля будет разбавляться водой, промываться, выпариваться — для получения кристаллов, которые и есть селитра.

Кроме того, производством (если так можно выразиться) этого вещества занялась и вся армия в Дадзайфу. Отныне гадить и мочиться всем было приказано в специальные емкости. На скальной поверхности на ближайшей ровной площадке горы из камня и глины выложили большие гряды, которые сверху накрыли навесами. Вот туда и стали скидывать свои нечистоты несколько тысяч человек. Для этого наняли пару десятков бедняков из Хакаты. Поразительно, но именно из такой гадости и делается бесценная селитра. Правда, по словам старого генерала, в свежих нечистотах она будет вызревать от одного года до двух лет. Главное, не давать дождям смывать самое полезное.

Людское море бурлило в замке и вокруг него, даже Хаката шевелилась всё активнее: корабли торговцев ушли за товарами на север страны и в Мин, невзирая на опасный сезон; многие мастера получили большие заказы, начались строительные работы. Конечно, летом, на Цусиме работали просто огромные массы людей, зато сейчас происходили гораздо более радикальные перемены — Гванук их видел своими глазами.

Через несколько дней в Хакату пришли остальные корабли «ударной эскадры» (которых недавно встретили на берегу) — более пяти сотен моряков плотно заселили выделенный им южный райончик у пристани и стали приводить корабли в порядок. Здесь же Хван Сан вербовал ниппонцев в армию Ли Чжонму. В первый же день нанялось более сотни человек, затем поток резко оскудел, но не пересох. Новичков отводили в Дадзайфу, распределяли по полкам и сотням. Количество воинов в замке лишь немного не дотягивало до трех тысяч. Все были отлично вооружены, большинство — уже хорошо обучены. Хаката с созданием ополчения не спешила. Временный совет так и не организовал сборы по возрастам, но удалось собрать дружину из добровольцев — несколько сотен человек — и чосонские ин-струк-то-ры уже начали делать из них копейную пехоту.

По крайней мере, город не скупился на содержание: кузнецам был дан большой заказ на оружие и доспехи, что-то решили закупить в иных местах в готовом виде.

Надо сказать, что Договор, давший жителям Хакаты огромные вольности и привилегии, вдохнул в город жизнь. Все начали строить большие планы, расширять производства. У многих людей вдруг появились деньги, которых, вроде бы, и не должно было быть… Гванук даже представил каким это место могло быть стать через пару лет тихой жизни…

Но у них не имелось и пары дней.

На восьмой день после заключения Договора, к Дадзайфу подъехало несколько сотен конных самураев. Встали напротив ворот замка — грозно, но вежливо. Разумеется, такой отряд не решился бы нападать на трехтысячное войско, да и адъютант сам узнал камоны клана Мацуура. Судя по роскоши одеяний, доспехов и конской сбруи — приехал сам Хисасе.

…– Я проклинаю тот день, когда решил связаться с тобой! — рычал невысокий круглоголовый князь-дайме с выбритой макушкой и аккуратно уложенными длинными волосами, стянутыми в узелок на затылке. Он был одет в черно-красное одеяние с выступающими плечами, отчего казался совершенно квадратным. — Так подло меня обмануть! Ославить на весь Тиндэй!

— Тебе, почтенный даймё, стоит проклинать своё неумение строить козни, — старый генерал резко встал и упер кулаки в боки. — Будь ты со мной честен, не планируй подлого удара…

— Ты не смеешь меня обвинять в том, что не было содеяно!

— Так ты за это меня так ненавидишь? Что я не позволил тебе совершить подлость? Думаю, твой Будда осудил бы тебя за это. А благодаря мне твоя карма не стала еще чернее.

Мацуура запыхтел, багровея.

— Было бы что ненавидеть. Плевать мне на чосонского побирушку!

— Получается, ты для этого ехал сюда три дня, загоняя лошадей? Чтобы сообщить мне, как я тебе безразличен?

Костяшки руки, сомкнувшейся на красивой черной рукояти меча, побелели, но Хисасе Мацуура сдержался.

— Твои игры с письмами погубят тебя, чосонец. А вместе с тобой и меня! Подлый Юноба уже сообщил клану Оучи о твоих выходках. В Хидзен вот-вот выступит войско сильнейшего сюго на острове! Или уже выступило!

— Юноба — это глава другой ветви Мацуура? — уточнил Ли Чжонму.

— Верно. И поверь — он тоже не останется в стороне. Наверняка, и его люди уже собираются возле замка Хирадо.

— Много их?

— Побольше чем у тебя. А если соседние даймё откликнутся на призыв — он и пять тысяч соберет.

— Понятно. А сколько сил у Оучи?

— Не сосчитать! У него и у подвластных ему даймё двух провинций войск столько, что все они точно не потребуются для уничтожения такой армии, как у тебя… — Хисасе подумал и вздохнул. — Как у нас с тобой.

— Можно конкретнее? Сколько он, скорее всего, соберет против меня и тебя?

— Если не задерживаться, со своих владений в Будзене и Бунго Оучи могут собрать 12–15 тысяч самураев и асигару.

— Ясно. А сейчас, почтенный, я прошу тебя ответить предельно честно. Если ты отмежуешься от меня, бросишь меня — наши враги оставят тебя в покое?

— Морими Оучи, возможно, и оставил бы. Ему до меня дела нет. Но Юноба теперь не успокоится, пока не сожжет мой замок.

Ли Чжонму закатил глаза.

— Прости, почтенный… конечно, кто я такой, чтобы поучать тебя, но какого…! Чем ты думал, Хисасе⁈ Чем думал, находясь в окружении сильных врагов, когда ехал проклинать своего единственного возможного союзника?

— Потому что это всё из-за тебя!!! — заорал квадратный даймё.

— Я предложил тебе сделку, ты выдвинул условия. Я их выполнил, о чем всем и объявил. Где тут моя вина? Но дело даже не в этом. Чего тебе больше хочется: погибнуть правым или спасти свой замок и свои владения?

Набычившийся Хисасе, молчал, сверкая лысой макушкой в свете лампад.

— Вот и я так думаю. А теперь давай поговорим о том, что я попрошайка. (Мацуура засопел) У меня на сегодня есть три тысячи подготовленных воинов. (Мацуура фыркнул) У меня есть этот замок, который я активно укрепляю. (Мацуура закатил глаза) И главное — у меня союз с крупным городом Хаката, который признал власть Южного двора!

— Это всего лишь горожане. Какой с них толк на войне? Даже из крестьян воины лучше.

Ли Чжонму покосился на Гванука.

— Я смотрю, вы тут все очевидного не понимаете… — он повернулся к Мацууре. — Итак, Хисасе. У нас есть две армии, собирающиеся нас бить. Что лучше всего сделать?

Даймё долго молчал.

— Призвать богов на помощь?

— Было бы неплохо, — хмыкнул генерал. — Но надежнее не дать армиям соединиться и бить их по очереди. Вот два войска: 15 и 5 тысяч. Какое бы ты попытался разбить первым?

— Юнобу, конечно! То есть, то, где пять тысяч.

— Верно! И я бы так сделал… При прочих равных. По крайней мере, враги в это легко поверят. Но смотри: если твой Юноба узнает, что мы идем на него всей нашей силой, что он сделает?

— В замке запрется.

— Крепкий замок?

— Да… — нехотя признался Хисасе. — Замок Хирадо стоит на утесе на острове Хирадо. И добраться до него непросто, и взять.

— Вот и мне кажется, что тяжело. Мы можем застрять под замком, а тут вторая армия нас и прижмет. С другой стороны, Оучи будут в походе, вдалеке от своих земель. Им прятаться негде. Да и не боятся они нас, как я понимаю. Поэтому вот что я предлагаю: растрезвоним повсюду, что собираем в Хакате флот и войско для удара на Хирадо. Изобразим это всё очень достоверно. Юноба будет нас ждать в своем замке и не пойдет на встречу с союзниками. Те же придут сюда, и мы им дадим бой. Запремся в Дадзайфу, измотаем в бесплодных атаках, а потом сокрушим!

Гванук каждый раз поражался, с какой уверенностью старый генерал говорил о грядущей победе, когда, казалось бы, этой уверенности взяться неоткуда.

«Но ведь заканчивалось всегда победой» — мысленно толкнул сам себя локтем в бок адъютант О.

Увы, Хисасе Мацуура был не так близко знаком со старым генералом, вернувшимся из «волшебной страны».

— Запереться в замке… — он нервно потер подбородок. — Нет, я не согласен!

— Дадзайфу — просторный замок, — возразил Ли Чжонму. — На десяток дней пять-шесть тысяч здесь вполне можно разместить.

— Вот именно! А потом — проблемы с водой, с едой. Это ловушка! Я не стану сам в нее лезть. Мы можем отступить в мой замок. Он укреплен гораздо лучше, там большие запасы…

— Нет! — главнокомандующий даже не дал даймё закончить. — Если мы уйдем, то потеряем этот город — наше главное богатство и завоевание. Запремся в твоем замке — и вот к нему уже точно подойдут оба вражеских войска.

Ли Чжонму тоже начал тереть подбородок.

— Хисасе, я предлагаю тебе занять Хакату. Введем флотилию в залив, будем шуметь о сборе войск для похода — чтобы напугать твоего родича Юнобу. А временному совету скажем, что твои войска пришли защитить город. И так оно, в принципе и будет. Смотри на план: вот юго-восточная окраина города, здесь две самые большие речки — Микаса и Нака — сходятся близко. Расстояние между ними — меньше трёх ли. Горожане завалят проходы бочками, досками, насыпят земляные валы — для удобства обороны. Если Оучи двинутся на Хакату — займите оборону на этом участке. Реки прикроют вас с флангов. Если уж совсем туго придется — отходи к берегу и садись на корабли. Но, если Оучи упрутся в Дадзайфу — то выискивай их слабые места! Смотри, когда они повернутся к тебе спиной — и бей по ним! Быстро и смело! Если же враг побежит — а такое может случиться, поверь мне! — то не упусти этот момент!

На этот раз Хисасе задумчиво кивал. Не говорил ничего, но, хотя бы, кивал.

— Почтенный Мацуура, сколько воинов ты сможешь привести в Хакату?

— Сколько привести? — квадратный даймё покачал головой. — Сюда придет ровно столько воинов, сколько смогут принять на борт мои суда!

— У меня в гавани стоят еще девять кораблей: шесть крупных и три поменьше, — вздохнул Ли Чжонму. — Я разрешаю тебе использовать их тоже, если придется вывозить войска из города.

— Хорошо, — кивнул Хисасе. — Я смогу привести… 800 самураев и дзи-самураев, а также вдвое больше асигару.

— Самураи конные?

— Не больше трехсот. Мацуура всегда были сильны кораблями. У нас пехота.

— Жаль. Но хоть что-то. Вылазки можно организовать. Хисасе, принимаешь ли ты этот план? Детали мы еще обсудим, но в главном ты согласен?

Квадратный даймё какое-то время переминался, но все-таки кивнул.

— Тогда мы отправляемся в Хакату, созываем временный совет и громогласно объявляем, что ты приведешь в город войска для совместного похода на Хирадо, во славу Южного двора? Да?

Мацуура озирался, он не в состоянии был скрыть, что ему не хочется делать окончательный выбор. Однако, деваться князю некуда — и он снова кивнул. А совместная делегация вскоре двинулась в город.

…Вечером в покоях генерала собрался штаб.

— Сиятельный, почему ты разрешил Мацуура не оборонять наш замок? — забыв об иерархии, первым заговорил Ыльхва.

— Ну… У меня нет сил, чтобы его принудить, Ким, — улыбнулся Ли Чжонму. — Нельзя отдавать приказ, если ты неуверен, что его исполнят. Это будет крах всего. А кроме того, лучше не иметь никакого союзника, чем того, кто в трудную минуту ударит тебе в спину. Этих Мацуура еще приручать и приручать… Ничего! Три тысячи вполне хватит, чтобы оборонять наш замок по всему периметру. А припасов будем тратить меньше — тоже плюс. Кстати, о припасах. Хван, займись этим. Нам нужно много всего: еды, воды, стрел, камней, смолы — всего, что нужно для обороны. Совет Хакаты обещал помочь. Угиль! — повернулся он к тигромедведю. — Что с укреплениями?

— За внутреннюю стену еще не брались, а вал почти закончили, — ответил Звезда. — Только на юге один большой оползень не заделали — завтра все силы бросим…

— Не надо! — остановил его генерал. — Оползень оставьте, даже можно его пролить, чтобы поглубже стала промоина. Только сделайте так, чтобы казалось, будто, мы не успели. А сами лучше стенкой займитесь.

— Но я не понял, почему?

— У нас теперь есть порох, но всего две пушки, господа полковники. Я прикинул: если Оучи выступили сегодня, то у нас не больше десяти дней. Новые орудия за это время у нас еще не появятся. А двумя пушками весь замок не прикрыть. Значит, нужно сделать так, чтобы враг сам пошел туда, где будут стоять пушки…

— Понятно! — обрадовался Чахун. — Они увидят промоину и сразу в нее сунутся. А там я — прямой наводкой! Ух, пороха даже больше, чем надо. Столько ниппонцы под огнем не простоят — разбегутся.

— Верно, полковник Чахун, — задумчиво кивнул генерал Ли. — Пороху много, пушкам столько не пригодится. Значит, надо подумать…