Пресвитерианцы. Первый поход

Глава 27

— Сиятельный, я не понимаю!

— Ну, что еще, О?

— Вот опять слово из твоего тайного языка: «говорят». В конце снова три знака. Этот означает «э»?

— Верно.

— Этот означает «н»?

— Да.

— А этот — «т»?

— Угу, — генерал Ли мрачнел.

— Но ни один из них не произносится! Зачем ты заставляешь меня их писать?

— А как бы ты хотел его записать?

— Так, как слышу: га-ва-рят.

— Но это… неправильно! — Ли Чжонму сам чувствовал, что не может доказать свою правоту, он просто не понимал, как иначе.

— Почему неправильно? Твои тайные знаки очень удобны, — оседлал свою любимую тему Гванук. — Мы записываем слова не по смыслу, а по звучанию. Знаков совсем мало, но они легко описывают любое слово, причем, в любом языке. А твои правила только всё усложняют. Очень много слов, где ты велишь мне записывать непроизносимые звуки. И я не понимаю, зачем?

— Пиши, как слышишь! — махнул рукой старый генерал, злой, но не желавший продолжать спор.

— А моих учеников мне как учить?

У Гванука уже было десять человек в подчинении: шесть молодых чосонцев и четверо — ниппонцев, которых он должен был обучать тайнописи. Дела продвигались туго, прежде всего, потому что и сам адъютант знал далеко не всё.

— Главное — учить всё одинаково. А я уж ваши безграмотные каракули как-нибудь пойму. Ладно! Закончен урок. Мне договором надо заниматься.

Договор с Хакатой будут подписывать завтра. Договорились, что «пока император скрывается» за него поручится Ли Чжонму, и он же будет обеспечивать гарантии. В соглашении пока указаны самые общие принципы, которые главнокомандующий огласил еще на поле перед замком Дадзайфу. Потрясенные лидеры Хакаты слушали его, округлив глаза, а потом Хирата Ёсихито сказал: «Это надо обсудить». Возмутился тогда только военный — это был командир отряда клана Отомо. Отомо и Сёни владеют частями города, первые даже держат тут свой гарнизон.

«Держали» — сам себя поправил Гванук, ибо богатейшие семьи Хакаты собрались, подумали — и решили согласиться на предложение Ли Чжонму. А самураям Отомо вежливо предложили покинуть город.

— Не понимаю, сиятельный, как тебе удалось их заполучить в свои сети? — следуя за своими мыслями, Гванук не удержался и спросил вслух. Потом понял, что задал вопрос ни с того, ни с сего — смутился. Но Ли Чжонму догадался, о чем именно спросил его адъютант.

— На Цусиме я имел несколько долгих бесед с минским купцом Го. Особенно, после того, как узнал, что тот ведет торговые дела с Ниппоном. Он рассказал мне о богатом торговом городе Хакате — наверное, единственном настоящем городе на Тиндэе. Хаката держит немалую часть всей торговли с материком, с империей Мин. Но ты вот знал, что этот город сжигают чуть ли не каждые 50–70 лет? Один раз монголы, но обычно свои же! Даймё и сёгуны. А он заново отстраивается. Есть тут деньги, О. Хорошие деньги! А вот жизни хорошей нет. Оказывается (это всё мне Го Вайжэнь рассказал) горожане здесь по своим правам даже ниже крестьян! Причем, купцы — еще ниже ремесленников…

— Ну да, — кивнул Гванук, не понимая, чему так удивляется его господин. — Так учил древний минский мудрец Конфуций. Он осуждает стремление к роскоши, стремление к прибыли. А ремесленники и — особенно — купцы ради этого и существуют. Их образ жизни, их устремления вторичны по сравнению с благородными господами и простыми крестьянами. Так устроено во всём мире.

— Ох, как ты ошибаешься, — улыбнулся старик. — И Конфуций твой — тоже. Эти люди создают главную мощь страны. А страна-то этого не ценит. Вот так мне и пришло в голову, как перетянуть Хакату на нашу сторону. Когда стало ясно, что мы пойдем на Тиндэй, я попросил Го Вайжэня отправить письмо его знакомому торговцу в этом городе, поделиться с ним моими мыслями. Тогда я думал, что это будет дополнением к общему плану. Но, как видишь, Хаката теперь наша главная ставка.

— Торгаши, — не удержался и скорчил гримасу Гванук. — Это не воины. Что они нам могут дать?

— Как много я, оказывается, могу открыть нового тебе и всем остальным, — Ли Чжонму довольно потирал руки. — Поверь, эти люди имеют всё самое необходимое для того, чтобы победить в войне.

Большая делегация чосонцев, которые все последние дни обживались в замке Дадзайфу, двинулась торжественно в город. Хаката широкой полосой обрамляла берег одноименного залива. Стен у города не было, так что границы города обнаружить трудно. Долина речки Микаса вблизи от моря стремительно расширялась, и вся она, была плотно заселена. Просто поначалу вокруг было мало хижин и много полей, потом число хижин увеличивалось, и, наконец, их становилось так много, что уже ясно — ты находишься в городе. И не только хижины — вокруг появились храмы, огороженные заборами особняки, мастерские с обширными подворьями. Хаката, как и все города, оказалась шумной, тесной и дурно пахнущей. С запада накатывал слегка гнилостный запах моря, так что Гвануку невольно захотелось назад, в тихий горный замок.

— Сиятельный! — Чу Угиль схватил Ли Чжонму за рукав, когда их кавалькада вывернула на взгорочек, открывший просторную панораму залива и порта. — Взгляни-ка туда, южнее! Вон, на отшибе, у пустых причалов стоят корабли… Клянусь Чахуновской Псиной — это наши кобуксоны!

— Что⁈ — старый генерал привстал на стременах, вглядываясь, но зрение не позволяло ему рассмотреть столь далекие объекты. — … Если уж кто и должен был пережить шторм, так это «черепахи». Но могло ли их занести так далеко на юг?

Старшие города — три десятка дородных купцов — встретили армию «Южного двора» в храме Хакодзаки. Ли Чжонму одобрил это место по многим причинам. Во-первых, сам храм был посвящен ками Ханиману — божественному лучнику, который покровительствовал воинам. А во-вторых, возле Хакодзаки уже несколько веков стояла «Великая улица Тан» — целый квартал, заселенный минскими торговцами и мастерами. Парочку купцов Мин, живших в Хакате уже десятилетиями, даже пригласили на этот совет.

— Мы собрались здесь, пред ликом вашего бога-покровителя, чтобы заключить договор, который превратит Хакату в величайший город, — начал Ли Чжонму задумчиво. — Но, прежде чем я заведу речь об уговоренном… мы увидели в гавани наши корабли…

— Которые мы всем городом хотим с радостью вернуть истинным хозяевам! — с поклоном быстро объявил купец Хирата. Увидев, что мрачный вопрос с лица генерала не сошел, Хирата добавил. — Четыре чосонских корабля оказались в наших руках после большого шторма. Люди клана Отомо, что правили юго-западной частью нашего города, велели задержать эти суда. Но теперь мы с радостью их вам возвратим!

— На них наверняка были люди.

— Верно, их держат на юго-западе, в Хакатахаме. Конечно, жизнь в узилище любому не по нраву, но мы давали им кров и пищу… И сегодня же всех до единого передадим вам! — снова поклонился Хирата Ёсихиса.

— Что ж, я рад, что теперь между нами нет никаких препятствий, и сам лучник Ханиман стал свидетелем ваших слов, — Ли Чжонму сдержанно улыбнулся. — В таком случае, мы можем перейти к договору. Я хочу сразу сказать вам, что предлагаю его не только ради нашей взаимной выгоды, но потому, что считаю несправедливым приниженное положение купцов сё и ремесленников ко. Вы обеспечиваете императора, страну и народ нужными для жизни товарами. Вы наполняете ее богатством!

Изумленные «сё» не пораскрывали рты лишь благодаря торговой привычке скрывать истинные чувства. Такого им не говорил ни один даймё, даже испытывая самые острые потребности в услугах города.

— Если вы признаете власть императора Южного двора, то город Хаката отныне и навеки освобождается от власти любого даймё и даже сюго. Все ограничения, что были наложены на вас князьями, отменяются. Подчиняться город будет только государю… Пока, через мое посредство. И я же (до прибытия императора) обязуюсь защищать вас от посягательств любых даймё. Вы сами сформируете в городе совет, который будет решать внутренние вопросы и принимать к исполнению волю императора. В городе создается свой суд, что будет решать тяжбы по обычаю и закону. О законах мы еще поговорим отдельно, но это долгий будет разговор. Главное, что любой житель Хакаты получает право искать справедливость именно в городском суде. Вводится свобода торговли! Любой житель Хакаты вправе вести любую торговлю, как по стране, так и за ее пределами — если он будет исправно платить подати.

Вот тут торговцы уже не сдержались и начали засыпать Ли Чжонму вопросами — слишком уж много в их жизни существовало ограничений.

— Это мы обсудим позже. Конечно, покуда у власти находится незаконный император, свободная торговля в Ниппоне очень условна — это так. Но, чем быстрее мы покончим с Северным двором, тем скорее вы получите такую возможность. Далее… Пока списка запрещенных товаров нет! Но не исключаю, что он появится. С другой стороны, тем, кто будет поставлять товары по императорскому заказу, будет предоставлено освобождение от податей!

— А что это за товары? — почтенные «сё» забыли о достоинстве и жадно требовали подробностей.

— Порох, бронза, железо, — коротко ответил Ли Чжонму. — Но в каждом товаре есть нюансы. С желающими получить заказы мы обсудим это отдельно. Хочу также добавить, что мастера или купцы, которые помогут укреплению власти Южного двора, могут вообще получить освобождение от податей!

— На сколько?

— На год. Но с возможностью продления. Всё будет зависеть от участия.

Купцы уже начали наседать на старого генерала, и тот воздел руки.

— Я бы хотел продолжить про наш договор. Городу Хакате будет даровано право чеканить свою монету, — вот тут все собравшиеся действительно стихли. — В Ниппоне давно пора заводить свои деньги, а не пользоваться минскими. Так почему бы не начать с Хакаты? Правда, вопрос этот непростой, со многими условиями — и пока с этим можно не спешить. Вот приедет старый владыка…

— А вот с чем поспешить придется, — сам себя оборвал Ли Чжонму. — Так это с созданием собственной армии. Армии, которая подчиняется совету города и императору Южного двора. И здесь я окажу городу большую помощь. У меня есть подготовленные командиры, опыт создания войска.

— А сколь великое войско нам позволено будет создать? — осторожно спросил Хирата, видимо, взявший на себя роль старшего в этой компании.

— Начинается большая война, так что, думаю, ограничений не будет. Сколько город сможет себе позволить содержать — столько и создавайте. Думаю, пять тысяч на ближайшее время — отличное число, на которое можно ориентироваться. Не бойтесь, вам не потребуется всех их держать в строю. Мы введем военные сборы: людей будем собирать (по районам города или возрастам), обучать ведению боя, а потом отпускать домой. В случае войны эти люди вооружаются, собираются в готовые отряды и идут воевать. Какую-то часть войска, конечно, стоит держать постоянно. Например, тысячу. Эти воины будут нести охрану города, а в случае чего, каждый десяток быстро превратится в полусотню или даже сотню. Главное, иметь достаточное количество доспехов и оружия, и запасы на содержание. Но это мы тоже обсудим отдельно. А пока же я предлагаю принести клятвы пред алтарем и заверить наш договор.

Купцы наперебой давали согласие! Гванук, открыв рот, смотрел, как на его глазах творится самая невероятная авантюра! Волшебные обещания свободы и богатства застили глаза горожанам, они даже не пытались как-то проверить то, о чем говорил им чосонский генерал.

«Конечно, поверить-то можно, — рассуждал адъютант О. — В округе уже все знают о целом ряде побед Ли Чжонму, о захвате трех замков, а главное — активно распространяются слухе о союзе с Мацуура. А на западном побережье острова это самый авторитетный клан… Но всё равно…».

Всё равно происходящее поражало.

— А теперь о деталях, — хлопнул ладонями по бедрам генерал. — И о том, как вы сможете сократить для себя подати. Я уже упомянул, что вскоре нас ждет война. Вряд ли, все даймё сразу перейдут на сторону истинного императора Го-Камеямы, прежде чем, тот сможет прибыть на остров Тиндэй. Кто-то успеет напасть на нас раньше. Так что нужно быть готовым к бою. Ваше городское войско появится еще нескоро. Так что пока я займусь вашей защитой. И для этого мне нужно обеспечить снабжение. Почтенные торговцы, вы можете добровольно объединиться и собрать необходимые средства — именно за это вы и получите сокращение размера податей.

Далее Ли Чжонму уже мысленно читал по списку, который заготовил заранее. Требовались рабочие для того, чтобы укрепить замок Дадзайфу. Более того, старый генерал хотел открыть каменоломни, чтобы перекрыть всю долину — это не менее 12 ли! Вдоль стены он планировал поставить три или четыре небольших крепости, чтобы не только город, но и вся долина была надежно защищена. В Хакате нужно было открыть вербовочный пункт для армии Ли Чжонму — полки нуждались в пополнении.

Но главное — оружие. Секретное огнестрельное оружие из «волшебной страны» (как Гванук это привык называть). Ли Чжонму здесь же, в храме заключил несколько сделок: у минцев, с «улицы Тан» скупил имеющийся порох, у ниппонцев — бронзу (которой хватило бы пу-шек на двадцать!). За всё это он на месте расплатился добычей из замка Аябэ. Отдал почти всё. После Гванук выразил сомнение в том, что надо было отдавать своё.

— Ты ведь убедил купцов оплатить содержание нашей армии!

— Верно. Надо приучить их тратиться на войну, — серьезно кивнул старый генерал. — Но, с другой стороны, важно было показать, что мы готовы платить, что мы не только просить сюда пришли. Не то быстро доверие утратим. А насчет денег не волнуйся! Я уже кое-что подсчитал и знаю, как и из Хакаты кое-что выжать. Но главное — враги тоже нас без добычи не оставят!

— Главное, нам не стать их добычей, — пробурчал Гванук.

— Верно, О! Об этом думать надо. Но настраиваться нужно только на победу!

В тот же день Ли Чжонму свели с местными литейщиками, а тот привел к ниппонским мастерам своих во главе с Ван Чжоли. Переговоры велись долго, мучительно, с криками, но в итоге все-таки договорились начать совместное литье пу-шек по проекту чосонцев.

Совсем затемно Генерал с делегацией вернулся в Дадзайфу и собрал полковников.

— Времени у нас, скорее всего, мало, а дел много, друзья. Нужно быстро укрепить замок. Угиль, поручаю это тебе. Из города пришлют рабочих, но ты можешь привлекать любых наших воинов, если видишь, что они без дела болтаются. Сделай, что можно. В будущем мы тут каменные стены поставим, а пока хоть ров углубить.

— Каменные? — подал голос Гото Арита, который уже заседал на совете наравне с полковниками. — Генерал, ты же не думаешь, что мы не строим каменные дома от того, что не умеем? Поверь, на то есть причина. Наши острова постоянно трясёт проклятый Онамадзу. И любые тяжелые постройки из камня быстро разрушаются.

— Вот оно что… — протянул Ли Чжонму. — Тогда подумаем. Кстати, Гото, ты завтра организуешь посольство к клану Кикучи. Надо переманивать его на сторону Южного двора — тогда и остальные даймё станут посговорчивее. Теперь у нас много ниппонцев, есть кого послать. Попроси, чтобы купцы выделили людей посолиднее и корабль — я так понимаю, морем к Кикучи быстрее можно добраться. А я утром с Иватой сяду и письмо составлю.

— Теперь ты, Чахун: завтра минцы привезут нам порох — срочно приступайте к его переработке в гранулы. Ну, и снова думай о расширении своего полка! Я надеюсь, что через месяц у нас будет не меньше десятка полевых пушек. Только помни главное: в твоем полку должны быть только чосонцы! Хван, а ты как раз можешь разбавить свои ряды. Завтра возьмешь несколько десятков самых представительных воинов и отправишься в Хакату. Там откроете вербовочный пункт. Нам нужно где-то человек пятьсот. Ли Сунмон и Ким Ыльхва! Вам из своего полка придется отобрать самых лучших десятников, таких, что и сотней способны командовать — мы их передадим городу для подготовки ополчения. Ну, и Чхве Сук — тебе с утра нужно организовать патрули. И вокруг города, и вокруг нашего замка. На расстоянии в десяток ли найди удобные площадки для установки сигнальных костров — люди Хвана их потом займут.

Генерал задумался, достал свои записи, принялся перебирать листочки, что-то ища. Потом потёр складчатый лоб.

— Ладно… Завтра. Остальное уже завтра. И так голова пухнет.