Пресвитерианцы. Первый поход

Глава 19

Все давно разошлись, а главнокомандующий всё сидел перед столиком и перебирал бумаги. Но Гванук снова видел, что старика опутали грустные мысли, и он лишь делает вид, что изучает документы.

— Господин мой, — не удержался слуга. — Что тебя тревожит уже второй день? После такой победы!

— У меня не осталось причин, — медленно роняя слова, ответил генерал Ли. — Чтобы оставаться на Цусиме. Но мне нельзя возвращаться в Чосон, О… Слишком многим я перешел дорогу. Слишком много сделал неправильно. Меня там сожрут. Если не сразу, так со временем. У меня отнимут мою армию, из которой уже кое-что начало получаться. И сами поломают то, что уже сделано.

— Неужели нет никакой возможности вернуться? Ведь ты — великий победитель, сиятельный! Тебя окружат почетом…

Ли Чжонму так тяжко покачал головой, что Гванук подавился продолжением своей фразы.

— Есть только одна возможность — это повести войско прямо на Ханьян. Взять столицу, сесть на трон и перетрясти это королевство так, как мне кажется правильным.

— Нет! — в ужасе воскликнул Гванук.

— Разумеется, «нет», — устало улыбнулся генерал Ли. — И почти все воины скажут «нет». Я не безумец, и на такой шаг не пойду. А, значит, мы вернулись к тому же, с чего начали: мне нельзя возвращаться в Чосон…

Формирование полков за три сделать не удалось. Слишком сложное это дело, слишком много споров вызвало, никто не хотел делиться «лишними» воинами. Но и разговоры о возвращении домой тоже пока не поднимались — пять дней к ряду море было на редкость неспокойным. Не шторм, конечно, но, когда не спешишь — лучше в море не выходить. Периодически накатывали дожди, но не всегда. Гванук любил в редкие ясные моменты выскальзывать из резиденции главнокомандующего. Потому что в сухое время частенько вместе собирались Звезда Угиль и ниппонец Гото. На излюбленной боевой площадке они вместе занимались, устраивали тренировочные схватки. Самурай объяснял, как бить почти без замаха, как по стойке противника понять, что тот будет делать. Чу Угиль фыркал, но слушал. И пытался научиться.

О Гванук тоже слушал. И мечтал…

— Ты О Гванук? — кто-то из «левых» (привычка называть воинов по полкам еще не привилась) возник совсем рядом, будто, из ниоткуда.

— Я… — почему-то очень хотелось сказать «нет», но воин явно его узнал.

— Пойдем со мной.

— Зачем?

— Хочу сделать тебя богатым, малец! Да не трусь. Есть разговор.

…Да, это был Ю Сып. И Гванук прекрасно понимал, что предстоящий разговор ему сильно и сильно не понравится. Командующий по-прежнему жил не в лагере, а в одном из домов Одзаки. Далеко не хоромы, к которым привык вельможа, но все-таки обжитое место. И слуг из местных он нанял себе много. Но сейчас в комнате были лишь воины. Сильные воины, в дорогих дуругмаги — явно не простая стража.

Ю Сып пригласил слугу присесть, отведать с его «скромного стола». Ю Сып был так приветлив, что Гвануку от этого стало совсем плохо.

— Начну с главного, юноша: Ли Чжонму одержим демонами. Мы все видели его странности за последний месяц, но ты — явно видел больше других. Демоны дают ему странные силы, но, поверь, это лишь для того, чтобы ввергнуть всех нас в ужасную катастрофу. Я боюсь, что эта катастрофа затронет весь Чосон. Пойми, юноша! Все, кто окажутся рядом с ним, пострадают больше всего. Я хочу спасти тебя. Хочу спасти Три армии. Спасти весь Чосон.

Командующий пристально смотрел в глаза Гвануку. И тот старался не говорить, не думать вообще ничего. Конечно, он не мог не бояться. Но страх — это нормально. Если командующий Ю увидит только страх, то останется доволен.

— Я предлагаю тебе сделать сущую малость — и твое имя уже никогда не будет смешано с грязью, которую изрыгает из себя этот одержимый.

«Не спрашивай — какую» — приказал себе слуга.

Ю Сып долго и выжидающе смотрел на гостя, изредка поглядывая на воинов, будто, взвешивая шансы и советуясь.

— Знаешь, что это такое?

В его руке появился увесистый слиток серебра странной формы. Гванук никогда не видел такое, но слышал много раз.

— Это унбен?

— Ого! Верно, юноша! Это «серебряная ваза» древнего короля Сук Чжона. В ней ровно кын благородного металла (600 граммов — прим. автора). Таких немного осталось. Они стоят даже дороже того серебра, что в них есть. Нравится?

Гванук очень и очень неуверенно кивнул.

— Ты ведь часто готовишь чай для своего безумного господина? Да, знаю, что часто. Возьми этот пузырек — и просто вылей содержимое в чайник. Не будем вдаваться в детали, что после этого случится; у тебя, юноша, вид понимающего человека. Но знай одно: если ты сделаешь это, то, во-первых, очистишь свое имя от любых подозрений; во-вторых, спасешь всех нас от ужасной судьбы; а в-третьих, — и командующий снова плавно помахал «вазой». — Ты получишь двенадцать полновесных унбенов… Можно купить себе небольшую чайную в Ханьяне…

— Что ты ему сказал⁈ — Ли Чжонму, хмуро слушавший рассказ своего маленького приятеля, вдруг выпучил глаза.

— Двадцать… — побледнев, повторил Гванук. — Двадцать унбенов.

И тут старый генерал запрокинул голову и в полный голос расхохотался.

— Гениально, — наконец, сказал он странное, отсмеявшись. — Как тебе это в голову пришло?

— От страха, сиятельный, — развел руками Гванук. — Вокруг были воины Ю Сыпа, я слышал, как они нервно мнут рукояти своих мечей. Отказываться было никак нельзя — убьют сразу. Соглашаться тоже — когда легко соглашаешься, можно подумать, что ты хочешь обмануть. А Ю Сып не хотел рисковать. И я решил, что единственный способ убедить командующего — показать свою жадность. После этого он мне поверил.

— Неплохо, О, — пробормотал генерал Ли, как-то странно глядя слугу. — Действительно, неплохо! Но признайся честно: было искушение взять серебро? Такое богатство!

— Нет, — честно ответил Гванук. — Я ни на единый вдох ему не поверил, господин. Особенно, после того, как он легко согласился на 20 «серебряных ваз».

— Верно, парень. Всё верно. Ты знаешь организатора убийства. От таких, как ты, избавляются сразу… Ну, покажи хоть!

Гванук вытащил из-за пояса скляночку и протянул ее главнокомандующему.

— Надо бы карманами заняться, — опять непонятно пробормотал главнокомандующий, а потом задумчиво посмотрел на бутылек. — Виновный боится ее, несчастный призывает, храбрый бросает ей вызов… Ну, что ж. Это сигнал. Дольше оттягивать нельзя. Начинаем, О!

За остаток дня генерал Ли не проверил ни один новый полк. Он разослал вестовых с отменой вечернего заседания штаба. Вокруг его резиденции появилась усиленная охрана из Головорезов, да и сам Чу Угиль бродил у входа, старательно изображая озабоченность.

Конечно, заговорщики купились! Ю Сып вскоре лично пришел к резиденции вместе с Ли Чжисилом, Пак Чхо и отстраненным Пак Силом.

— Куда? — грубо остановил их Звезда.

— Я — к главнокомандующему! — гордо возвестил Ю Сып, источая презрение к безродному «полковнику». За его спиной тоже стояли с полсотни опытных воинов, и он мог себе позволить кривить лицо.

— Сиятельный сегодня никого не принимает!

— Сегодня? — иронично улыбнулся командующий Ю. — Освободи дорогу, десятник!

Угиль вспыхнул, но ему было дано очень четкое указание, как себя вести.

— Сегодня не принимает.

Ю Сып не стал хвататься за хвандо. Ибо был уверен в своем успехе. Он разослал гонцов за всеми команд… полковниками («позабыв», конечно, о выскочках Чиньёне и Чахуне). Когда все вельможи собрались, командующий Ю ткнул обличающий палец в Звезду.

— Этот простолюдин со своими людьми захватил сиятельного Ли! Он не пускает к главнокомандующему ни меня, ни прочих сановников! Я вообще уже подозреваю самое худшее!

Командиры зашумели. Угиль слегка растерялся, став объектом столь всеобщей и несправедливой ненависти, но был готов играть свою роль «упертого» до конца. Когда полковники и их люди начали уже подступать к ощерившемуся тигромедведю, когда в воздухе ощутимо запахло большой кровью, Гванук поспешно выскочил на крыльцо. Ему даже не пришлось изображать испуг — нагнетаемая ситуация напугает кого угодно!

— Пусть проходят, — негромко сказал он Угилю, тем более, «забытые» флотоводец и главный огнестрельщик уже тоже подходили.

Штаб в полном составе, предводительствуемый воодушевленным Ю Сыпом, прошел в официальный зал, где на своем положенном месте в самых парадных одеяниях восседал Ли Чжонму.

С закрытыми глазами.

Он даже попросил Гванука слегка припудрить его лицо мукой, чтобы выглядеть максимально неоднозначно.

— Что это за лицедейство⁈ — Ю Сып словно наткнулся на стенку, настороженно глядя на генерала. — Нет… Вы что? Убили его, усадили тело и надеетесь, что мы ничего не заметим⁈ Взгляните, достопочтенные! Убийцы генерала Ли совсем лишились разума!

Полковники стояли хмурой толпой, не понимая, что делать. Вернее, большинство из них, кто не был посвящен в план Ю Сыпа. Гванук пристально изучал лица и, кажется, уже понял, кто из них участвует в заговоре.

— Что происходит? — набычившись и рыская глазами, пророкотал флотоводец Чинъён.

— Угиль с подельниками убили сиятельного! — уже окончательно поверив в успех, Ю Сып кинулся прямо к Ли Чжонму, как вдруг сдавленно вскрикнул, ноги его подкосились, и командующий завалился набок, нелепо вскинув руки.

Ли Чжонму открыл глаза.

— Как же ты прав, Ю Сып: убийцы генерала Ли совсем лишились разума! — он расхохотался. — Прежде всего, потому что думают, что это может у них получиться.

Сиятельный неожиданно бодро встал (нет, вскочил!) на ноги. В прекрасных, богато расшитых одеждах, в золоченом шлеме он выглядел особенно величественно, а его серебристая борода обретала истинное благородство.

— Скажу тем, кто не знает… Нет, скажу просто всем: меня пытались убить. Пытались убить трусы, забывшие бодрящий вкус войны! Трусы, мечтающие поскорее вернуться к своим мягким перинам!

— Нет… — простонал Ю Сып. — Ты все-таки решился на это безумие… Все-таки втравишь нас в войну…

— Я знаю, кто это сделал. Подло, с помощью яда. Знаю сообщников. В любой нормальной армии этих людей ждала бы скорая и суровая расправа. И я считаю это правильным… Но сегодня будет не так. Сегодня я просто поговорю со всеми вами, расскажу о моих планах. Я в первый и последний раз дам каждому возможность сделать выбор. Никто не будет наказан. Но, если уж выберете — то принимайте все последствия.

Генерал Ли приглашающим жестом указал всем на сидения.

— Думаю, вы все знаете, что Три армии не были готовы к войне. Нас и послали не на войну. Но за прошедшие менее чем два месяца, я уже почти сделал из нас настоящую армию! Хорошо вооруженную, умеющую драться, обладающую сверхмогучим оружием. Старый владыка поручил мне создать войско для великих дел — и я сделал его!.. Ну, почти, — он улыбнулся. — Есть еще над чем работать. Но, если бы месяц назад пиратская эскадра вполне могла нас разбить, то ныне мы победили ее, походя! Не просто победили, а уничтожили практически полностью!

Многие полковники невольно выкрикнули что-то воинственное, но быстро стухли: не та была ситуация.

— Но, если вы думаете, что всё закончилось — вы ошибаетесь, — зло продолжил генерал Ли. — Пираты вернутся. Потому что они существуют не сами по себе. Вы же видели воинов клана Со среди них. Вокоу — часть клана Со. И часть великого клана Сёни. Часть всего Ниппона! Мы не остановим эту заразу, пока не ударим в самое сердце! Пока не заставим считаться с нами императора-тэнно!

Вот тут уже все выпучили глаза. Даже такие верные полковники, как Угиль и Чахун.

— Безумец! — Ю Сып лишь устало рассмеялся. — Решил красиво умереть? И тысячи людей с собой забрать?

— Лично я умирать не собираюсь. И одним ножичком рубить вековой дуб не буду. Но я исполню волю старого владыки — спасу Чосон. Именно для этого создавалась наша великая армия. Именно для этого я изучал врага. Он не так силен, как кажется. Знайте: на островах уже много десятилетий идет вражда между наследниками древнего императора. Когда-то давно Северный и Южный двор правили поочередно. Но потом император Южного захотел править сам — и сегуны из клана Асикага выступили против него. Была долгая война, Южный двор проиграл. Снова вернулся принцип чередования власти. Только теперь уже Северный двор нарушил слово: старший император отдал власть своему сыну. Сейчас на троне сидит некий Сёко: ему 18 лет, он слаб здоровьем и, говорят, еще более слаб умом. Но в то же время жив и старый император Южного двора — Го-Камеяма! И сын его и внук! Все сторонники Юга считают его дважды обманутым. Понимаете, к чему я?

Ли Чжонму обвел всех торжествующим взглядом.

— Мы не станем воевать со всем Ниппоном. Мы натравим одну часть Ниппона на другую. Придем туда и поддержим южного императора. Призовем всех его сторонников. Соберем вокруг себя большое войско… А дальше посмотрим. Если удастся победить — договоримся с новым правителем о настоящей дружбе между нашими государствами. Если нет — то на много лет погрузим Ниппон в такую войну, что им будет не до нападений на Чосон и Мин.

Я долго думал: мы отправимся на остров Тиндэй. Его еще называют «Девять провинций» — Кюсю. Там много сторонников Южного двора. И сегуну с главного острова будет непросто перебросить туда большие войска. Даже небольшое море — это все-таки море. Тем более, наш флот с пушками сможет вообще не допустить высадку.

Главнокомандующий широко развел руки.

— Я сделал вас настоящим войском. Я нашел настоящее дело для такого войска. Этот подвиг не забудут многие поколения. И сейчас я просто предлагаю: пойдете ли вы со мной? К новым победам и вечной славе!

Угиль, Чахун и Чинъён моментально встали и приблизились к генералу, преклонив колена. Ю Сып тоже встал.

— Ты уже испортил всё, что только можно, старик. Ты нарушил волю короля, нарушил указания Левого министра. Теперь ты ввергаешь в бездну и себя, и армию, и сам Чосон! Я заклинаю всех истинных благородных слуг короля: не смейте слушать этого безумца!

И демонстративно отошел к дальней стене. За ним тенью следовал командир без корпуса Пак Сил. Недолго подумав, туда же отошел второй командующий Ли Чжисил. Почти одновременно встали Ли Сунмон и Пак Чхо. Полковник Луны отошел к Сыпу, а вот полковник Стены двинулся старому генералу.

— Сунмон, одумайся! Не позорь свой род!

— Я много лет командую воинами! Но только на Цусиме я начал воевать по-настоящему, — полковник повернулся к главнокомандующему. — Я не хочу обратно.

А со своих мест поднялись уже трое: У Пак, Хван Сан и Ли Сунму. Последний, виновато опустив глаза, отошел к дальней стене. А У Пак просто пожал плечами.

— Странное тут творится. Но я воин, и выполню приказ своего командующего.

И подошел к Ли Чжонму.

Меж двумя лагерями остался лишь юный Хван.

— Нет! — вдруг что-то почуяв, громко выкрикнул Ю Сып. — Хван, не смей! Тебя ждет блистательная карьера в столице!

Как ни странно, но именно эти слова, словно, толкнули Хван Сана к генералу.

— Я просто очень хочу узнать, наконец, для чего я муштровал этих глупых крестьян, — с улыбкой сказал Хван и опустился на колени перед Ли Чжонму.

— Ты меня приятно удивил, Хван, — улыбнулся генерал. — Видимо, тебе очень нужно было получить хороший пинок, чтобы стать настоящим командиром!

Он оглядел окружавших его полковников.

— Шесть тысяч… Не считая флота. Что ж, это не так уж и плохо.

Ли Чжонму не обманул: он и впрямь отпустил всех командиров, что отреклись от него. Отдал им всех пленных, большую часть крестьян (кроме двух сотен самых ценных мастеров). Ри Чинъён передал трусам большинство кораблей вокоу, оставив для похода лишь шесть самых лучших сэкибунэ. Ударная эскадра, таким образом, выросла до 65 кораблей. Даже добычей главнокомандующий щедро поделился с кодлой Ю Сыпа. Вернее, добыча предназначалась, конечно, королю. Многих смущала эта щедрость, но генерал лишь улыбнулся:

— А зачем нам то, что мы не сможем взять в поход? И то, что нам там не понадобится? Не переживайте: впереди нас ждет много новой добычи!

После отплытия трусов, армия Ли Чжонму (больше ее не называли Три армии) начала активно готовиться к походу. На корабли грузили не только войска и снаряжение, но и оборудование мастерских, даже запасы стройматериалов — старый генерал хотел сразу закрепиться на берегу.

Потом ждали хорошей погоды, и, наконец, в 12-й день восьмого месяца могучая ударная эскадра с семью с половиной тысяч чосонцев вышла из залива Асо.

Поход на Тиндэй начался.