Пресвитерианцы. Первый поход

Глава 11

Гванук робко выбрался из заднего притвора.

— А есть там… в твоих запасах что-нибудь… хмельное? — глухо спросил главнокомандующий.

— Добрый господин! Но вы же никогда…

— Поучи меня еще, О! Так есть что?

— Да… Их рисовое вино… Фуцусю.

— Тащи!

Оробевший Гванук ринулся к полочкам, подхватил кувшинчик, который до сей поры, обычно, наполнял лишь для стражей, и пиалку.

— Две неси! — рявкнул генерал; слуга от испуга уронил первый стаканчик, который брызгами разлетелся во все стороны. Пришлось взять два новых.

— А второй для… — неуверенно начал он, расставляя посуду на столике перед главнокомандующим.

— Да всё ты понял, — хмыкнул тот. — Второй — ради тебя.

Гванук сделал невольный шаг назад. Пить с генералом⁈

— А ну-ка, сесть! Наполнил и глотнул!

Слуга, не моргая, опрокинул в себя первую порцию. Глаза защипало. Ли Чжонму недоверчиво осмотрел полупрозрачную жидкость. Аккуратно пригубил — скривился.

— И это они вином называют… — резко запрокинул остатки в себя. — Еще! — выпил вторую. — Еще!

Только после третьей, решил взять паузу.

— Послушай-ка, О… А там у тебя случайно сыру не завалялось?

— Сыру? — изумился слуга.

— Да, ладно уже… — старик махнул рукой. — Нет сыра — это малейшая из зла.

Лицо генерала стало плавно наливаться краснотой, особо заметной, на фоне белейших волос и бороды.

— Как же я ненавижу пустых болтунов, О. Тебе бы знать… Напыщенных болтунов, чтущих свою синюю кровь.

— Почему синюю? — не удержался от вопроса юный слуга.

— Благородную! — скривив рот, пояснил Ли Чжонму. — Вельможную. Им достается всё. Всего лишь, по правоте рождения. Вот скажи мне, О — это нормально?

— Так… было всегда…

— Возможно! Но разве это нормально? Они занимают высшие посты… а умеют только болтать. Надо дело делать! — генерал Ли яростно сжал кулак. — А они… Это несправедливо. Вот помяни нашу Звезду! Ведь он не просто большой и сильный. Угиль — лидер от натуры. За таким с улыбкой пойдут даже не смерть. И вероятностно, что ума ему тоже хватает. Но такой был всего лишь десятником. Пустышка Хван — целый командир корпуса, а Звезда — десятник.

Еще одна порция фуцусю нырнула в глотку главнокомандующего.

— Ладно, Звезда… Я! Меня ценили весьма высоко. Говорили, что я мог бы пойти во флот! Я был достоин! Но меня не пропустили — мало синей крови…

— Сиятельный, но ведь вы главнокомандующий, — Гванук впал в легкую панику; кажется, старик опять терял разум. — Вы возглавляете и флот, и Три армии…

— Да… — Ли Чжонму задумался. — Возглавляю. Слышишь, О? Я возглавляю! И никому не позволю на этот раз меня обдурить! Вот так и запоминай.

— Господин… Ты… То, о чем вы говорили с почтенным Ю Сыпом — правда? Ты решишься атаковать Ниппон?

— Я еще не решил. Не знаю их сил. Да и у нас… Вот, если выплотится всё, что удумал. То…

Гванук снова затаил дыхание, боясь и надеясь услышать страшные слова, однако, поплывший было взгляд старого генерала резко прояснился. Он с подозрением уставил на свою пиалку и резко отставил ее в сторону, будто, она ядовитая.

— Тааак… Это вот не стоило… — затем перевел прищуренный взгляд на слугу, да так, что тот разом съежился и тоже отодвинул свою посуду. — Слушай-ка, парень. Ты уже множественно доказал, что рот держишь закрытым. Но сейчас особый случай. Не смей! Слышишь? Никому не смей об этом нашем разговоре даже намекать!

Гванук часто закивал, лишившись голоса — горло у него перехватило от страха.

— Верю тебе, О, — Ли Чжонму наставил на него длинный палец. — А теперь — убери эту гадость подальше и никогда мне больше ее не подавай!

…Уже поздним вечером посвежевший Ли Чжонму вышел из покоев и объявил, что в поход отправится только Левая и Правая армии. Чем разбил сердце Звезде.

— За что, сиятельный! — ревел тигромедведь, одновременно обиженно и гневно. — Что мы сделали не так⁈

Отряд Угиля уже перевалил за семь сотен воинов, бывший десятник гордился своим корпусом. А тут такое — ведь головорезы Звезды входили в Среднюю армию.

— Нет печалям, Угиль, — невольно улыбался генерал Ли. — Тебе еще хватит врагов. Знай: твой отряд — важнейшая часть Трех армий. Когда придет настоящая трудность — он должен стать совсем непобедимым. Но у тебя сейчас воины отовсюду, с разных корпусов. Их надо сплачивать. Тренируй каждодневно! И время битвы будет!

Выступили, действительно, едва рассвело. Ю Сып ночью неожиданно очень сильно заболел, так что Левая армия выступила без своего командующего. Впереди шел корпус Ким Ыльхвы, ибо эти воины лучше всех знали путь до Фунакоси. Затем ровными рядами, подсвечивая свежесплетеными ротанговыми щитами шли копейщики Ли Сунмона, среди них расположился и сам главнокомандующий со свитой. Левая армия замыкала колонну. В каждом корпусе после чисток оставалось не более полутора тысяч человек, а в изначально маленькой части Пак Сила — всего тысяча. Но и этих пяти с лишним тысяч было избыточно много для разгрома ставки Со Садамори. Почти все пираты ушли в море, на Цусиме ожидалось встретить не более тысячи вооруженных врагов. Чосонцы уже уничтожили два немалых отряда, не считая мелких банд. Вряд ли клан Со сможет собрать пол свои знамена хотя бы еще пять сотен. И те будут крестьяне с цепами и тяпками.

Всё время пути генерал Ли держал при себе лысого ниппонца-проводника. Непрерывно расспрашивал того о жизни на Цусиме, о самом Ниппоне, где раньше этот вокоу часто бывал, пока конкуренты из Фунакоси не перекрыли торговлю. Гванук тоже слушал, развесив уши. Ему было не так удобно, как Ли Чжонму — тот все-таки на лошади ехал, а его слуге приходилось пешком идти. Но такие беседы отвлекали от усталости.

Оказывается, в Ниппоне, как и в Чосоне, было два правителя. С одной стороны, в островном государстве высшая власть принадлежала императору, чей род восходил к самой ихней богине. А с другой, всё решали военачальники-сёгуны. Несколько поколений этот титул принадлежал клану Асикага.

— Ты скажи безоговорочно: кто все-таки главный, император или сёгун? — остановил болтовню проводника генерал Ли.

— Разумеется, император! Власть его священна и дарована самой Аматерасу.

— Да как же он главный! — не удержался О Гванук. — Ты ведь только что рассказывал, как сёгуны смещали одних императоров и ставили других!

— Вот же ты дубина! — зло огрызнулся лысый лазутчик. — Хотя, откуда вам, чосонцам, такое понимать… Сёгун снимает с трона императора не потому, что выше его, а потому, что тот император был неистинный. Власть его ложна, не по божественному установлению.

Гванук надулся. Ему казалось, что тут какая-то ошибка. Ошибка в самом мышлении ниппонца. Ли Чжонму увидел озадаченность на лице слуги и шепнул ему:

— Ты всё правильно сказал, О. Всегда так: какой император побеждает в борьбе — тот и истинный. А потом это объясняют божественной волей. Просто… не надо говорить об этом таким людям. Их ты не переубедишь, но против себя обозлишь.

Дальше Гванук шел, выпав из разговора. Ему стало плевать на императоров и сегунов. Теперь в голове сидели страшные слова генерала о божественной воле. Конечно, Аматерасу — богиня чужая, но… ведь точно также можно подумать и о родных богах. Он вспомнил рассказы о том, что во времена Корё — последователей Будды считали знатоками истинной божественной мудрости. А вот последние короли Чосона всюду притесняют и изгоняют бритых монахов. Монастыри закрывают, их владения отнимают.

«И всё это объясняют божественной волей» — бесшумно шепнул он сам себе. Словами старого генерала.

…До Фунакоси добрались уже ближе к вечеру — по горам Цусимы ходить непросто. А, если еще и большой армией ползти!.. Командиры обратились к Ли Чжонму с предложением заночевать в почти пустом поселке.

— Скажи, мы доберемся до Нии за день, если утром отсюда выступим? — спросил старый генерал у проводника.

— Мне это неведомо, господин, — гадливо улыбнулся ниппонец. — Я дойду. А твои воины… Но до Нии осталось еще больше половины пути.

Ли Чжонму погладил свою белоснежную бороду, посмотрел с прищуром на небо…

— Погода хорошая. Идем дальше и станем на ночь полевым лагерем. Хоть, с десяток ли еще пройдем на север (около 4-х километров — прим. автора).

Общий гул недовольства прошел по рядам, когда воинам передали приказ. Но старик только улыбнулся.

— Дальние походы воспитывают войско.

Ли Чжонму воспитывал и себя. Гванук видел, как устал его господин. Даже верхом на коне. В чем-то верховая езда даже сложнее, чем идти пешком.

Уже под первыми звездами Левая и Правая армии встали на привал. Главнокомандующий вызвал к себе всех командиров и долго наставлял, как расставлять стражу, как проверять ее бодрствование, как разместить людей, чтобы они быстрее смогли принять бой.

«Всё так просто, — изумился Гванук. — Так ладно и складно. Как будто, у него в голове всё по полочкам разложено… В голове, которая не помнит, порой, самое очевидное… Сейчас сильно реже, но все-таки».

В отличии от слуги (который, конечно, ничего не понимал в военном деле) высокородным командирам эти правила не сильно понравились. Даже уважающий генерала Ли Сунмон предложил ограничиться охраной с северной стороны. Ведь только оттуда может напасть враг.

— Тебе напомнить, откуда напали мы, когда захватывали Фунакоси? Умный враг никогда не вступит с той стороны, откуда ты его ждешь.

— Так то умный враг! — хихикнул Пак Сил.

— Кто ждет умного врага, а встретит глупого — победит легко. А кто ждет глупого, но встретит умного… — главнокомандующий не стал заканчивать фразу, но поняли все. Пак Сил смущенно затих.

Из пяти человек только один с самого начала не ворчал: Ким Ыльхва поедал каждое слово старого генерала. А еще, подражая начальнику, он завел себе маленькие листочки бумаги и прямо сейчас сидел и что-то в них записывал. Гванук сначала усмехнулся… а потом вдруг пожалел, что сам не умеет писать.

…Ночь прошла спокойно. Да и кому нападать? У Со для этого совсем не осталось сил.

Главнокомандующий носился на своей лошади по лагерю с самого рассвета, подгоняя воинов поскорее выступить в поход. И все же, столь большое войско трудно привести в движение. Зато идти теперь стало полегче: северная часть Цусимы заметно менее гористая, здесь подъемы и спуски не заставляли бойцов выплевывать свои легкие. Цель же похода — Нии — вообще находилась в обширной раздвоенной долине, образованной двумя речушками, наверное, крупнейшими на этом острове. БО́льшая из рек, конечно, тоже называлась Нии. Зачем много слов, когда хватает одного?

Приближаясь к долине, главнокомандующий отправил вперед лучников Ли Сунмона, которые привыкли воевать в гористой местности и в большинстве своем имели мощные роговые луки. От разведки вскоре пришли вести, одновременно радостные и не очень: врагов вблизи нет, засады можно не опасаться, но долина выглядит безлюдной. Ли Чжонму поспешил убедиться в этом лично.

Со скального выступа генерал Ли (и еле поспевавший за ним Гванук) увидели обустроенные плодородные земли почти на десять ли. Сама деревня Нии была не такой большой, как Одзати, но явно богатой. Уж Гванук насмотрелся нищих селений, так что сходу замечал отличия. Правда, никакого замка или просто усадьбы разглядеть не удавалось. Где же тут местный князь ставку держал?

Кроме центрального поселения, по всей долине то тут, то там виднелись группы домиков и заботливо обустроенные поля. Со всех сторон из долины вели многочисленные ущелья и более мелкие долинки.

— Внезапный удар не удался, — вздохнул главнокомандующий. — Что ж, будем искать.

Войска двинулись вниз. Оба корпуса Правой армии пошли на главное селение. Одного командира Левой армии — Пак Чхо — генерал Ли отправил севернее, другого командира — Пак Сила — южнее, в сторону моря.

— Быть в осторожности. Искать следы. Допрашивать людей. Выяснить куда делся мелкий Садамори и его люди.

Войска занимали долину, Ли Чжонму требовал постоянно слать к нему гонцов, даже если нет особых вестей. В самой Нии жители нашлись, но немного и, в основном, старики. На вопросы о князе Со местные жители недоуменное пожимали плечами. Пограбить в селении тоже особо ничего не удалось. Крестьяне говорили, что два дня назад приходили самураи и забрали почти весь рис. Они же увели мужчин, используя их в качестве носильщиков.

Старый генерал оглядывал деревню, и Гванук видел, что тот смотрит на селение уже как-то по-новому. Так не смотрят на добычу.

— Проводника ко мне! — вдруг крикнул он яростно.

Лысого пирата-лазутчика вели долго. Наконец, двое дюжих чосонцев притащили того, держа за шиворот, и швырнули в ноги главнокомандующему.

— Пытался бежать, сиятельный. Еле поймали.

Ли Чжонму наступил ногой на распластанного ниппонца, упер ему в шею острие своего хвандо и грозно прокричал:

— Ты обманул меня, презренный!

— Конечно, обманул! — радостно согласился тот. — Фунакоси я вам сдал, потому что всегда ненавидел этих жадных тварей. А вы и обрадовались… Неужели ты думаешь, что на Цусиме кто-то станет служить презренным чосонцам? Мы всегда вас били и будем бить…

Вокоу закашлялся от сильного удара сапогом.

— В чем ваш план? Говори, что задумал твой малолетний князь?

В ответ пират только рассмеялся.

— Убить его, — коротко бросил главнокомандующий и склонился над неполным планом Цусимы, который старательно рисовал последние дни. Склонился, напрочь забыв о предатели. — Нас заманили. Но ради чего? Разделили войско. Хорошо. А дальше? Нападут морем на Одзаки?

Последний вопрос он уже адресовал свите, вовлекая в общие размышления. О Гванук даже не пытался ответить, ведь на людях он — слуга для «крошечных поручений». Остальные не знали, что сказать.

— Но сиятельный, — высказался, наконец, Ким Ыльхва. — В Одзаки почти четыре тысячи Средней армии, там весь флот. Вряд ли, они слабее нас здесь.

— Но там нет меня… — задумчиво пробормотал Ли Чжонму. — А, если… Если там подошли пираты⁈

Теперь на его лицо легла уже неподдельная тревога. Гванук понял, чего боится главнокомандующий. Он ведь слышал, что на кораблях вокоу восемь тысяч воинов и моряков. Такие вполне способны разгромить Среднюю армии. А потом и до них здесь доберутся…

— Сиятельный! — по деревенской улице бежали воины Левой армии. — Командир Пак Сон попал в засаду!

Все вокруг взволнованно загалдели, но генерал Ли, наоборот, облегченно улыбнулся.

— Они здесь… — и громко закричал. — Приказ Ли Сунмону и Ким Ыльхве — срочно выдвинуться на помощь Сону. Вестников взять проводниками. Не зарываться, но спешить. Приказ Пак Чхо — срочно отступать с севера к Нии и организовать оборону. Завалить уличные проходы, занимать дома.

…Вроде и небольшая долина Нии, а Правая армия двигалась бесконечно медленно. Впереди всех на лошади несся генерал Ли, нетерпеливо поджидая отстающую пехоту. По рассказу воинов Пак Сона бой случился уже за рекой, поэтому все спешили к броду. За ним Ли Чжонму увидел удобный взгорок, с которого открывался широкий вид, и со всем штабом двинулся туда. Мимо них медленно шли разрозненные отряды. Это были люди Ли Сунмона. Ким Ыльхва строго следовал указанию главнокомандующего и в результате безнадежно отстал.

— Странно, что у Сунмона впереди тяжелая пехота, а не лучники, — удивился Ли Чжонму.

Но он пристальнее всего смотрел не на свое войско, а вдаль. Там, на юно-западе долина пологим подъемом уходила в невысокие, густо-заросшие зеленью горы. Горы, конечно же, изрезанные проходами и ущельями… Из одного такого сейчас и выходил корпус беспечного командира Пак Сила. Не выходил — бежал. Да, и не корпус это уже был, если честно. Гванук видел всего несколько сотен чосонцев в полнейшем беспорядке — сосчитать было трудно.

Но были и другие сотни.