Объединяй и властвуй!

Глава 4. Дворец, кишащий змеями

Когда Залмоксис открыл крышку тайника, мы вылезли оттуда с Валерией потные, усталые, но счастливые. Еще бы, не знаю сколько а итоге время мы там провели, но его хватило на несколько полноценных сеансов восстановления наших отношений. Валерия в итоге забылась и кричала слишком сильно, нас могли услышать, поэтому я задал ей рот.

— Ну да, доминус, я так и знал, что ты воспользуешься удобным случаем, — сказал Залмоксис с усмешкой, а Валерия густо покраснела.

Оказалось, что люди моего отца тщательно обыскали дом, но так ничего и не обнаружили, слишком уж искусно был спрятан тайник в полу погреба. На дворе уже стоял рассвет и мы отправили Валерию к Вирсании, а Парсаний уже вернулся из дворца и сообщил, что Евмен с радостью назначит меня уборщиком. Ну конечно, не сомневаюсь, для посвященных это будет весьма забавное зрелище.

Позавтракав, я улегся спать, впервые в другом месте за два месяца и мне, тоже впервые за долгое время, наконец-то приснились две мои матери. Одна моя родная, из двадцать первого века, а вторая мать Ромула Августа. Женщины старались предостеречь меня от ошибок.

— Ты ходишь по лезвию меча, милый, — шептали они и их лица расплывались в красном тумане, клубившемся вокруг меня. — Будь осторожен и предупреди отца, чтобы он тоже не терял голову.

Я не успел ничего ответить, потому что меня разбудил Залмоксис. Помимо старого воина, рядом со мной стояла, улыбаясь, Вирсания. Чуть в отдалении, немного хмурясь, стояла Валерия.

— Ну вот, мой маленький повелитель, ты и явился ко мне, — тягуче, словно переливая густой мед, сказала Вирсания. Затем глянула на кусающую губы Валерию и поправилась: — Ко всем нам.

Она ласково ворковала и быстренько усадила меня поудобнее. Затем достала актерские принадлежности и краски для грима, предупредив заранее:

— Мой император, для того, чтобы сделать из тебя настоящего старика, которого не узнает собственный отец, мы используем маску.

Она показала мне уродливую маску старика с длинным носом и впалым ртом.

— Маска сделана из придуманного тобой материала под названием руберра. Он гораздо удобнее, чем эти деревянные или тряпичные кошмары, которые мы применяли до этого. Эти удобно ложатся на кожу и держатся, как влитые.

— А я что, должен буду постоянно таскать ее на себе? — ужаснулся я. — Не снимать ни разу?

— Ну а как ты хотел? — поинтересовалась Вирсания. — Сейчас ты ее наденешь, потом я наложу сверху грим и ты должен будешь всегда находиться в ней, иначе потом не сможешь напялить без меня. Весь грим обвалиться, если снимешь. Ну, или если помоешься.

— Что-то мне перестала нравиться эта идея, — проворчал я, усаживаясь перед нею, как актер перед гримершей.

— Тихо, — сказала Вирсания и натянула маску на меня. — Не болтай и не шевелись. Сейчас мы будем делать из тебя другого человека.

Внутри маска была вонючая и влажная. Мне пришлось терпеть. В ней было отверстия для рта и глаз, а также для ушей. Все эти щели Вирсания принялась замазывать гримом, чтобы они не отличались от маски.

Я сидел и старался не двигаться. Парсаний между тем рассказывал мне о ситуации в Италии и странах вокруг нашей империи.

— Сейчас самое благоприятное время для того, чтобы навести порядок во всех городах империи, — говорил мой помощник. — Так получилось, что по итогам последних столкновений наиболее крупные отряды наемников уничтожены. Между прочим, благодаря твоей деятельности, император. Сейчас в Италии почти не осталось крупных отрядов варваров. Ходят слухи, что испанские вестготы собирают большую армию, чтобы вторгнуться к нам, но у них пока много проблем с алеманнами и бургундами. Твой отец поэтому и смог возвратить в Равенну, когда убедился, что вестготы пока что не могут напасть на нас. Впрочем, все может измениться в любое время.

— Еще бы, могут появиться дикие скифы или сираки и тогда опять начнется великое переселение народов, — сказал я и тут же получил шлепок от Вирсании.

— Я же сказала, не смей болтать! — крикнула она.

— Эй, не смей его бить! — тут же вмешалась Валерия и я услышал, как Вирсания усмехнулась.

— Ты смотри-ка, у тебя новая защитница, мой маленький повелитель?

Я промычал, чтобы она заткнулась, но было уже поздно и Валерия воскликнула:

— А что, была и другая?

К счастью, у Вирсании хватило ума промолчать, а Валерия выбежала из комнаты.

— Кроме того, остготы сейчас заняты распрями с ломбардами и ругами, — продолжил Парсаний доклад после непродолжительного молчания. — Они тоже для нас не опасны. Вандалы недавно потерпели сокрушительное поражение. Короче говоря, доминус, мы могли бы сейчас быстро захватить все города империи и навести там свои порядки. Если бы ты сейчас сидел на троне, я бы это и посоветовал тебе сделать. Сенаторы, которые привыкли чуть что звать варваров на помощь, сейчас даже не пикнули бы, вздумай ты наводить вот порядки. Тебе срочно надо брать власть в свои руки, сколотить армию из бывших рабов, которые все еще хотят получить свободу по объявленному тобой курсу и взять города под контроль. Патриции все поголовно боятся, чтобы ты не отрезал им головы, как ты сделал с Нимногением, поэтому они сделают все, что ты прикажешь.

— Ладно, я все понял, — сказал я и Вирсания снова шлепнула меня по макушке. — Осталась одна малость, это свалить моего отца с трона, на котором он пока что сидит очень крепко.

— Его просто поддерживает войско варваров, — ответил Парсаний. — Пообещай им землю и римское гражданство и они будут твои. Тем более, что твой отец по глупому упрямству отказывается предоставить им это. Он утверждает, что может распустить эту армию и легко набрать новую. Но это же верх тупости, зачем терять время, надо просто навести в Италии порядок, а затем уже делать, что хочешь. Народ устал от бесконечный войн и раздоров, от засилья варваров и бедности, онтс радостью пойдет за тем императором, что подарит ему мир и процветание.

Вот ведь как заговорил складно. До чего же умный помощник у меня на глазах появился. Я порадовался тому, что у свое время сразу оценил смышленого паренька, а еще тому, что он остался верным мне.

— Ладно все, готово, — сказала Вирсания и хлопнула меня по плечу. — Можешь полюбоваться на себя в зеркало.

Я немедленно вскочил и стремглав бросился к зеркалу, стоявшему в бронзовой оболочке на столе в другой комнате. По дороге встретился слуга Залмоксиса, тащивший к нам корзину с закусками. При виде меня он в испуге отшатнулся в сторону. Однако, это обнадеживающий признак.

В зеркале на меня смотрел безобразный старик с бородавками и темным обугленным цветом лица. Маленькие глазки, большой нос, пухлые губы и впалые щеки, да я просто красавец.

Сзади показался Парсаний и поморщился, глядя на меня.

— Ну и уродство, император, — сказал он. — Извини, конечно, но теперь тебя точно не узнать. Если ты еще подделаешь голос, то тогда мы можем смело отправляться во дворец.

— Давай, веди меня, молодой человек, — прошамкал я старческим хриплым голосом и притворно закашлялся. — Нам быстро нужно забрать то, что принадлежит мне по праву.

— Да, я постаралась на славу, — сощурилась Вирсания, войдя в комнату и улыбаясь. — Из тебя получился самый безобразный старик, что я могла сделать. Надеюсь, в старости ты не будешь похож на него, дорогой?!

Я шлепнул ее по заднице и отправился отыскивать Валерию. По пути мне попадались молодые ученики Залмоксиса, сильные и здоровенные парни. Они с удивлением оглядывали меня, а один даже пробасил:

— Ты ничего не потерял здесь, дед? Иди давай отсюда, чтобы я бол он тебя здесь не видел.

— Вот ведь как молодежь разговаривает со стариками, — сокрушался я, идя дальше. — До чего же распустили молодежь, никакой почтительности.

Я обнаружил девушку в одной из комнат. Она лежала на клинии, уткнувшись лицом в покрывало.

— Милая, пойдем отсюда, — сказал я, тронув ее за плечо. — Мы должны уходить поскорее.

— Иди сам, — крикнула девушка, стряхивая мою руку с плеча. — Я не хочу идти с тобой. Зачем я только согласилась обратно испытать все это! Какая же я дура, ведь знала, что ты за человек.

— Тогда отправляйся домой, — предложил я. — Здесь тебе нельзя оставаться. Сюда в любое время могут снова нагрянуть люди моего отца.

Валерия сердито глянула на меня, а потом испуганно вздрогнула.

— Господи боже, как же она тебя разукрасила. Да, теперь я вижу, что ты и в самом деле можешь возвращаться во дворец, — пробормотала она, а потом вспомнила про обиду и ее лицо снова ожесточилось. — Только на этот раз отправляйся без меня. Я уезжаю к отцу.

— Ну и отлично, — сказал я. — Там ты будешь в безопасности.

Она гневно вскочила, оттолкнула меня и выбежала из дома. Вскоре я услышал за воротами ее звонкий голос, вызвавший лектику, паланкин, в котором богатые люди передвигались по городу. В Равенне были и наемные лектики, которые можно было взять напрокат, как такси. Валерия села в такое древнеримское такси и быстро уехала отсюда, чтобы только не видеть меня, такого несносного бабника и ловеласа.

Вздохнув, я тоже позвал Парсания и Вирсанию.

— Ладно, пойдем во дворец, — сказал я молодой женщине. — А ты с нами или вернешься в лупанарий?

— Что ты, мой милый? — удивилась Вирсания. — Конечно же, я вернусь обратно к себе. Там мои девочки, они нуждаются в помощи и поддержке. Тебе ведь нужны Плеяды Сладкоголосых Сирен? Так вот, я как раз таких и создаю. Между прочим, недавно я получила сообщение от Месалины, помнишь ее?

Ну еще бы не помнил опасных соблазнительниц, которых по моему поручению Вирсания отравила к важным политическим фигурам нашего города, чтобы приручить их и сделать шелковыми и послушными. В частности, Мессалина отправилась к Фальку, лидеру недавно созданной партии аргентиев, то есть «серебрянных».

— Конечно помню, зачем спрашиваешь, — ответил я. — И как у нее дела, надеюсь, жена Фалька не выцарапала ей глаза?

Вирсания расхохоталась.

— Фальк уже давно забыл о своей опостылевшей женушке и вовсю увлекся Мессалиной. Что он только не делает ради нее, какие только безумства не вытворяет! Ты даже представить не можешь…

— Отлично, — восхитился я. — Скажи ей, что я выдам ей такую же награду, если она сможет женить Фалька на себе. Если он женится на ней и у нас будут доказательства того, кем она была раньше, то Фальк будет навсегда у нас в кармане. Он испугается разоблачения.

Вирсания улыбнулась и потрепала меня по плечу.

— Узнаю моего маленького коварного повелителя. Все будет так, как ты пожелаешь.

Она удалилась, посмеиваясь, а я крикнул ей вдогонку:

— Насчет награды не беспокойся, как только я воцарюсь обратно, ты знаешь, что я щедро награжу тебя и твоих девушек.

Вирсания снова улыбнулась и скользнула за ворота. Все мужчины во дворе застыв на месте, смотрели ей вслед. Кажется, они даже не слышали нашего разговора, глазея на женщину во все глаза.

Мы с Парсанием забрались на коней и поехали во дворец. Помощник долго молча, а потом спросил:

— Правильно ли я понял, доминус, что у вас есть секретная служба из женщин, которые тоже подобны фрументариям?

Я кивнул и он весело кивнул:

— Так и знал, доминус, что вы обязательно придумаете что-нибудь интересное, чтобы держать нас, фрументариев в узде.

Я промолчал и вскоре вдали показались стены вокруг дворца колонны Капитолия. Парсаний заставил меня слезть с коня и дальше идти пешком.

— Нельзя, чтобы какой-то нищий старик уборщик приехал во дворец верхом на коне, — сказал он. — Это будет подозрительно. По этой же причине я не могу составить вам компанию. Дальше вы пойдете пешком и в одиночестве, доминус. Мы встретимся уже там, во дворце, сегодня вечером, как и договорились.

Он уехал, а я отправился дальше один-одинешенек, состряпав походку дряхлого старичка и поминутно останавливаясь, для того, чтобы прокашляться. Стража пропустила меня во дворец сразу, как только я сказал, что приехал убираться на замену одному приболевшему рабу. Помощник Евмена уже предупредил обо мне стражу.

Войдя на территорию дворца, я незаметно огляделся. Все как обычно, всюду ходят придворные, помощники и советники магистра, то есть моего отца и палатинские схолы, которых мой отец успел заменить. Жаркое солнце заливало обжигающими лучами площадь перед дворцом.

Еще я заметил вдали у казарм Одоакра, разговаривающего с двумя командирами варваров. Опасаясь, как бы он не распознал во мне императора, я заторопился дальше и наткнулся на здоровенного воина.

— Эй, гляди, куда идешь, старик, — проворчал он и отвесил мне оплеуху.

Свалившись от удара на землю я, тем не менее, успел разглядеть в здоровяке Тисандрия. Эх, очень некстати я с ним встретился, есть риск того, что он меня опознает, если маска слетит с моей головы. Поэтому я собирался безропотно снести удар, но тут раздался молодой голос:

— Эй, ты, уродец, почему ты бьешь стариков?

Ох нет, только не это. Оглянувшись, я узнал Нимарка, бывшего раба, которому я даровал свободу за отвагу во время битвы на стене. Теперь этот молодой человек возмужал, окреп и напился силой, хотя ростом и габаритами он явно уступал Тисандрию.

— Что ты сказал? — взревел верзила, с которым редко кто осмеливался так разговаривать. — Иди сюда, сейчас я тебе задницу порву на несколько частей.

Он бросился на смельчака, а я тем временем беспомощно смотрел на развернувшуюся драму, продолжая лежать на земле. Кажется, придворные и солдаты обратили на нас внимание и вскоре сюда примчится Одоакр. Ах, как все плохо.

Нимарк, однако, не сплоховал. Выхватил из-за пояса топор и выставил перед собой.

— Может тебе отрезать твою чересчур глупую голову? — спросил он.

Тисандрий остановился, тяжело дыша. При всей его тупости, он догадался не переть, как слон на острый топор, который мог переломить его шею одним махом. Сам Тисандрий сейчас оказался без оружия, вот досада, ведь он и предполагать не мог, что кто-то осмелится выступить против него во дворце.

— Ах ты дерьмоед паршивый, я тебе сам откручу твою голову, — прорычал он. — Дай только вернусь с мечом.

— Буду ждать с превеликим удовольствием, — усмехнулся Нимарк и одним ловким движением сунул топор за пояс.

И тогда Тисандрий, горя желанием отомстить за унижение, тут же бросился на него. Но у него ничего не получилось. Все так же ловко выхватив топор обратно, Нимарк отскочил в сторону, уйдя от его захвата, а затем тюкнул агрессивного здоровяка обухом по лбу и отскочил в сторону. Его удара оказалось достаточно, чтобы верзила закатил глаза и свалился на землю лицом вниз.

— Что и требовалось доказать, — весело сказал Нимарк и помог мне подняться. — Как ты себя чувствуешь, патриарх? Зачем сюда пришел?

Я кряхтел и кашлял, а потом сказал старческим голосом:

— Пришел заменить вашего уборщика Силена. Он приболел.

— Ах да, я помню, — сказал Нимарк. — Про тебя говорили. Пойдем, я покажу, где ты будешь работать. Хотя, честно говоря, в твоем возрасте лучше лежать дома и греть кости в терме.

Я ничего не сказал и продолжал ковылять за любезным Нимарком. Мы вошли во дворец и попали в помещения для прислуги, где работали рабы. На кухне было полно шкворчащих котлов и горшков, а в отопительной комнате кипели баки с водой, обогреваемые газом.

— Где ты так научился драться? — спросил я у Нимарка. — Ты здорово владеешь боевым топором.

— А, это? — ответил бывший раб. — Я ежедневно тренируюсь с воинами Атальфа. Старик гоняет их до изнеможения и скоро у них будет самая лучшая подготовка в войске. Говорят, так делал Лакома.

— Понятно, — сказал я. — А я думал, что ты прославленный воин, раз осмелился выйти против этого здоровяка.

— Еще нет,но скоро постараюсь стать им, — гордо ответил Нимарк и мы вышли в клинию рядом с тронным залом на первом этаже дворца.

— Вот где тебе надо прибраться, — сказал Нимарк.

В это время сзади послышался шорох и звонкий голос громко сказал:

— Попался, Ромул, мелкий гнусный Момиллус. Теперь ты никуда от меня не денешься.