Нулевой дар. Том 1

Глава 4

Спуск в «Кишки» — это как медленное утопление. Сначала ты просто спускаешься по лестнице, и воздух становится немного гуще. Запахи верхнего города, где пахнет магией и дорогими духами, уступают место суете среднего кольца — дыму из кузниц, запаху жареного мяса и специй с рынка. Но потом ты продолжаешь спускаться, и все эти запахи тонут в одной общей вони. Так пахнет сырость, гниль, отбросы и отчаяние.

Добро пожаловать в «Кишки».

Я шел по узким улочкам, где под ногами вечно хлюпала какая-то дрянь. Здесь всегда темно. Дома лепятся друг к другу так плотно, что почти не пропускают тусклый свет. Единственное освещение — коптящие факелы на стенах, да редкие магические фонари, которые светят слишком слабо.

Местные провожали меня взглядами. Кто-то с любопытством, кто-то с откровенной ненавистью. Я здесь чужой. Моя одежда, хоть я и выбрал самую простую, все равно выглядит слишком чистой. Мое лицо не изрезано шрамами, а руки не знают мозолей от тяжелой работы. Я аристократ, забредший в зверинец.

Наконец я нашел то, что искал. Штаб-квартира Гильдии наемников, которую здесь называют просто «Последний шанс». Здание зажато между развалившейся кузницей и лавкой, над которой висит вывеска с веселым черепом. Видимо, торгуют ядами. Большая дверь, обитая ржавым железом, выглядит так, будто ее не раз пытались выломать. Я с усилием толкнул ее и вошел внутрь.

В нос тут же ударила смесь запахов: кислое пиво, немытые тела, оружейное масло и застарелая кровь. Внутри полно народу и очень шумно. За грубыми деревянными столами сидят те, кого моя сестрица назвала бы отбросами общества. Люди со шрамами на лицах и пустотой в глазах. Угрюмые дворфы, которые, пьющие пиво прямо из огромных рогов. Пара орков, чьи мускулы едва помещаются под кожаными жилетами, играют в кости. Сборище убийц, воров и просто отчаявшихся людей. Мои новые коллеги.

Стоило мне войти, как шум начал стихать. Разговоры обрывались на полуслове, головы поворачивались в мою сторону. Через пару секунд в зале повисла полная тишина. Десятки глаз уставились на меня. Мое появление здесь было сродни тому, как если бы в бордель зашла монашка. И снова я — белая ворона. Чистенький мальчик из верхнего города.

— Эй, птенчик, потерялся? — раздался грубый, рокочущий голос.

Из-за стола медленно поднялся один из орков. Огромный, зеленокожий, с парой желтых клыков, торчащих из нижней челюсти. Он выше меня на две головы и шире в плечах раза в три.

— Дворец твоего папочки наверху, — продолжил он. Его дружки за столом мерзко захихикали.

Я не обратил на это внимания. Мой взгляд заскользил по залу, выискивая главную фигуру. Того, кто здесь все решает. В дальнем конце помещения, за широкой стойкой, заваленной бумагами и пустыми кружками, сидит мужчина. На вид ему лет сорок пять, лицо покрывают старые шрамы. Один глаз закрыт черной повязкой. Второй, здоровый, смотрит на меня с усталым интересом.

Я сразу двинулся прямо к нему.

Орк шагнул мне наперерез, преграждая дорогу.

— Ты что, глухой, красавчик? — прорычал он и положил мне на плечо свою ручищу.

Я остановился. Очень медленно повернул голову, посмотрел на его лапу, а потом прямо в глаза.

— Убери, — сказал тихо, но отчетливо.

Орк на мгновение растерялся. Он ждал чего угодно: крика, мольбы, глупой попытки вырваться. Но не этого ледяного спокойствия от какого-то дворянского сынка. Он усмехнулся и сжал пальцы, намереваясь, видимо, сломать мне ключицу.

— А то что? Побежишь жаловаться папочке?

Я чуть склонил голову набок.

— Подойду вон к тому дворфу, — я кивнул на бородача, который с интересом наблюдает за сценой, — и предложу ему пять серебряных монет за то, чтобы он отрубил тебе эту руку. И еще пять, если он сделает это своим топором, не выпуская из другой руки кружку с пивом. Как думаешь, согласится?

В зале снова стало тихо. Даже те, кто пытался не обращать внимания, теперь смотрели на нас.

Орк уставился на меня, его тупой мозг пытался обработать информацию. Он посмотрел на дворфа, который в ответ лишь хмыкнул в бороду и поудобнее перехватил рукоять топора. Потом обвел взглядом остальных наемников и увидел в их глазах только жадный блеск. Он понял, что я не шучу. За десять серебряных любой из этих головорезов с радостью пустит ему кровь. Деньги здесь были важнее товарищества.

Медленно, с недоумением на лице, он убрал руку.

Я, не удостоив его больше взглядом, подошел к стойке и остановился перед своей целью. Борислав, местная шишка.

— Мне нужна работа, — произнес я.

Глава гильдии откинулся на спинку своего стула, который жалобно скрипнул. Он оглядел меня с ног до головы. Его единственный глаз, кажется, видит меня насквозь.

— Опять, — вздохнул он так, словно говорил сам с собой. — Что ж вас всех сюда тянет, аристократов? В своих дворцах наскучило? Захотелось острых ощущений?

— Я пришел работать, — повторил я, не отводя взгляда.

— Работать? — он криво усмехнулся, показав желтые, но крепкие зубы. — И что же ты умеешь, княжич? Играть на лютне? Танцевать? Говорят, магией тебя природа обделила. Чем ты можешь быть полезен в таком месте?

Слухи в Домозерске распространялись быстрее любой заразы. Конечно, он знал, кто я.

— Я умный и быстро учусь, — спокойно ответил. — И не боюсь запачкать руки.

— Не боишься, говоришь? — в его глазу промелькнул хитрый огонек. — Ну, это мы сейчас проверим. Есть у меня одно дельце. Как раз для такого новичка, как ты. Один купец из среднего кольца жалуется. У него склад в «Кишках», и в подвале завелась какая-то гадость. Говорит, что они ему весь товар портят. Железные болванки грызут. Нужно спуститься и вытравить паразитов.

Он сказал это с такой насмешкой, что по залу снова прокатился смех. Работа для крысолова. Унизительнее не придумаешь.

— Что за гадость? — спросил я, делая вид, что не замечаю их веселья.

— Меха-крысы, — лениво ответил мужик. — Не слыхал? Ну, это такие твари, которые какой-то спятивший гном-изобретатель создал для уборки мусора. Наполовину живые, наполовину ржавый механизм. Размером с порядочного пса. Зубы у них из стали, когти тоже. Обожают жрать металл. Ну и мясо, если попадется под лапу. А еще говорят, если такая укусит, можно подхватить ржавую лихорадку. Неприятная болезнь. Сначала тебя просто колотит, а потом твои кости начинают ржаветь изнутри.

Он внимательно смотрит на меня, ожидая моей реакции. Уверен, что я побледнею, извинюсь и сбегу. Хочет меня унизить, выставить на посмешище перед всей гильдией.

— Сколько платит купец? — спросил я.

Мужик на миг замер. Вопрос был явно не тот, которого он ждал.

— Десять серебряных, — сказал он с широкой ухмылкой. — За все.

Смех в зале стал еще громче. Десять серебряных! Это были сущие гроши. За такую опасную и грязную работу даже самый отчаявшийся бродяга потребовал бы в пять раз больше.

— Я согласен.

Смех оборвался так резко, будто его отрезали ножом. В зале снова воцарилась тишина. Все уставились на меня, как на идиота. Даже собеседник перестал ухмыляться.

— Повтори, — сказал он, наклонившись вперед.

— Я говорю, согласен. Десять серебряных. Куда идти? И еще. Мне понадобится оружие. Простой арбалет и десяток болтов. Можете вычесть стоимость из моего гонорара.

Я посмотрел ему прямо в глаз, не моргая. Вижу, как его насмешливое выражение лица сменилось удивлением, а затем и проблеском интереса. Он наверняка видел сотни таких аристократов, как я. Но я был первым, кто не испугался и не оскорбился. Я принял его вызов.

Он молчал несколько долгих секунд, изучая меня. Затем кивнул своему помощнику, который стоял в тени у стены.

— Выдай ему арбалет со склада. Самый захудалый. И напиши адрес, — взгляд снова вернулся ко мне. — Только учти, княжич. Если ты просто заберешь арбалет и исчезнешь, я тебя найду. И тогда ты очень сильно пожалеешь о том, что вообще решил спуститься в «Кишки».

— Работа будет сделана.

Развернувшись, я пошел за помощником, который уже манил меня в сторону кладовки. Я спиной чувствовал взгляд нанимателя. Я не видел его лица, но был уверен — он больше не смеялся.

Когда за мной закрылась дверь, я услышал, как зал за моей спиной снова взорвался хохотом. Они смеялись над глупым аристократом, который за копейки отправился на верную смерть.

Пусть смеются.

Я получил то, зачем пришел — шанс и оружие. Все остальное теперь зависит только от меня. Посмотрим, кто будет смеяться последним.

1

Склад купца оказался именно таким, каким я его и представлял: огромный, пыльный сарай на самой границе среднего кольца и «Кишок». Место, где приличный мир заканчивается и начинался смрад с безнадегой. С одной стороны — еще виднеются потускневшие вывески торговых лавок, с другой уже хлюпает под ногами непролазная грязь трущоб. Идеально, чтобы хранить то, что не хочется показывать городской страже.

Владелец этого великолепия, пухлый, потный мужичонка в бархатном камзоле, который, казалось, вот-вот лопнет на его брюхе, вручил мне огромный ключ. Ключ был настолько ржавым, что я боялся, как бы он не рассыпался у меня в руках.

— Они там, в подвале, — пропищал купец, брезгливо морща мясистый нос и даже не переступая порог. — Эти… твари механические. Разберись с ними. Деньги у главы гильдии. И это… постарайся не спалить мне тут все к чертям собачьим. Товар дорогой.

С этими словами он развернулся и практически убежал, оставив меня одного. Прекрасно. Клиент, который боится даже подойти к месту работы, — мой любимый тип. Такие обычно платят без лишних вопросов, лишь бы самому не лезть в грязь.

Я запер за собой массивную дверь и повернул ключ в замке. Щелчок эхом разнесся по огромному пустому помещению. Оружие, которое мне выдал наниматель, под стать этому месту. Арбалет, если эту конструкцию из палок и веревок можно было так назвать.

Старое, поцарапанное ложе, покрытое занозами. Слабая тетива, которая жалобно скрипит при малейшем натяжении. А прицел… Прицел сбит настолько, что, целясь в орка в трех шагах, можно было с легкостью попасть в пролетающего мимо голубя. Если бы под куполом водились голуби. Десяток болтов в колчане кривые и ржавые. Глава гильдии явно не рассчитывает, что я вернусь. Что ж, тем слаще будет его удивление. И тем выше будет мой следующий гонорар.

Лезть в подвал сразу — удел дураков и героев. А я не отношу себя ни к тем, ни к другим. В моем ремесле тот, кто прет напролом, обычно заканчивает свою карьеру очень быстро и очень кроваво.

Я огляделся.

В углу, прислоненная к стене, стоит шаткая деревянная лестница, ведущая на антресоли — пыльные мостки под самой крышей. Отличная наблюдательная позиция.

Подняться по ней в этом изнеженном теле оказалось сложнее, чем думал. Ступеньки скрипели и прогибались под моим весом, а мышцы, не привыкшие к нагрузкам, уже начинали ныть. Наверху открывается прекрасный вид на весь склад и на зияющую черную дыру в полу, которая ведет в подвал. Я устроился поудобнее на какой-то старой бочке, зарядил арбалет — просто на всякий случай — и стал ждать. Терпение — главное оружие наемника.

Первая тварь появилась минут через десять. Из темноты подвала донесся противный металлический скрежет, будто кто-то водил гвоздями по железу. На свет выползло оно. Меха-крыса. Мне не соврали: размером она с хорошую собаку. Омерзительное сочетание живой, облезлой плоти и ржавых механизмов. Вместо глаз два тускло-красных огонька оптики. Вместо лап — острые когтистые манипуляторы. А стальные челюсти щелкают так, будто могут перекусить железный прут.

Вслед за первой появилась вторая, потом третья. Вскоре по полу склада уже сновало около дюжины этих созданий. Они двигались дергано, неестественно быстро, обследуя каждый угол. Некоторые из них подбегали к стопкам металлических слитков, которые хранил здесь купец, и с отвратительным визгом начинали их грызть. Искры летели во все стороны, как от точильного камня.

Любой другой наемник, наверное, уже начал бы палить по ним, тратя драгоценные кривые болты. Но я продолжил сидеть и наблюдать. Вся эта суета, весь этот хаос казались бессмысленными только на первый взгляд. В любом хаосе есть система. Я искал закономерность. Паттерн. Слабое место. И я его нашел.

Примерно каждые полчаса одна из крыс, чьи красные огоньки начинали тускнеть и моргать, бросала свое занятие и целенаправленно бежала обратно в подвал. Оттуда доносилось тихое, натужное гудение. Я прищурился, вглядываясь в темноту. Там, в глубине, что-то искрило. Слабые синеватые вспышки на мгновение выхватывали из мрака очертания какого-то большого механизма.

Генератор. Их источник энергии. Их улей. Их сердце.

Вот она, цель. Уничтожать крыс поодиночке — долго, шумно и глупо. Но если вырубить источник питания…

План созрел мгновенно. Простой, изящный и очень грязный.

Я слез с антресолей так тихо, как только мог. Каждый скрип половицы отдавался у меня в ушах. Достал из кармана небольшой кожаный мешочек, в котором хранил свои алхимические безделушки. Высыпал на ладонь немного липкой древесной смолы и смешал ее с порошком из толченого магнита. Получилась густая, клейкая паста с металлическим блеском.

Затем принялся искать провод. В углу склада, под грудой какого-то хлама, я нашел то, что нужно, — моток старой медной проволоки. Один конец щедро обмазал своей липкой пастой. Другой зачистил до блеска о край каменной стены.

Теперь самое сложное. Нужно было подобраться к подвалу незамеченным. Я двигался вдоль стен, прячась за бочками и ящиками. Крысы, занятые своими делами, не обращали на меня внимания. Их примитивные сенсоры, видимо, реагируют только на резкие движения или громкие звуки. Сердце в этой слабой груди колотится как сумасшедшее. Привыкай, мальчик. Теперь это наша обычная работа.

Я замер у самого края дыры в полу. Внизу, метрах в пяти, гудит и искрит старый генератор. Вокруг него, как пчелы у матки, копошатся еще несколько крыс, «заряжаясь» от него. Я дождался момента, когда очередная тварь побежала из подвала наверх. Когда она проскочила мимо, я свесился вниз и с силой метнул конец провода с липучкой.

Он шлепнулся прямо на медный корпус генератора и прилип. Есть. Отлично.

Теперь — вторая часть плана.

Я быстро отмотал нужную длину провода, а второй его конец крепко примотал к одному из ржавых болтов, валявшихся на полу. Затем поднял болт, прицелился и швырнул его в большую лужу воды, которая натекла с протекающей крыши прямо у стены. Дешево и сердито.

Я отбежал за груду ящиков и залег. Оставалось только ждать. Ждать, когда старая, никудышная изоляция генератора наконец пропустит ток на корпус.

Ждать пришлось недолго.

Сначала гудение стало громче, перейдя в пронзительный визг, от которого заложило уши. Искры посыпались снопом. А потом раздался оглушительный, сухой треск. Ослепительная вспышка сине-белого света на миг залила весь склад, заставив меня зажмуриться и ругнуться сквозь зубы. Я почувствовал, как по воздуху прошла волна чего-то невидимого и теплого — электромагнитный импульс. Волосы на руках встали дыбом.

А потом наступила абсолютная, звенящая тишина.

Когда я осторожно выглянул из-за своего укрытия, то увидел удивительную картину. Все механические крысы замерли. Те, что грызли металл, так и застыли с открытыми челюстями. Те, что бежали, — нелепо завалились на бок. Их красные огоньки-глаза погасли. Все до единой. Короткое замыкание и скачок напряжения сожгли их примитивные схемы. Тихо, чисто, без единого выстрела. Элегантно.

Я медленно вышел на середину склада. Осмотрел поле боя. Десятки «мертвых» механизмов валялись повсюду, как сломанные игрушки. Из подвала тянуло едким запахом горелой проводки. Я подошел к ближайшей бочке, смахнул с нее пыль и сел. Достал из кармана фляжку с водой и сделал большой глоток. Работа сделана.

Примерно через час, когда я уже начал клевать носом, дверь склада со скрипом отворилась. На пороге показался тот самый купец. Увидев меня, живого и невредимого, он сначала удивился. А потом его взгляд скользнул по залу, заваленному неподвижными телами крыс. Его пухлое лицо вытянулось, глаза округлились, как два блюдца, а нижняя челюсть отвисла.

— Что… что здесь произошло? — пролепетал он, не решаясь сделать шаг внутрь. — Ты… ты их всех…

Я лениво повернул к нему голову, даже не вставая.

— Работа выполнена, — сказал ровным голосом. — Передайте Бориславу, что я жду свой гонорар. И скажите ему, что за следующую подобную работу я возьму в два раз больше.