Ночная охота

4

РеЙДЕН

О

на в ярости. В настоящей, безумной ярости. Я чувствую ее настолько сильно, что мои нервные окончания на пределе. А я никогда не нервничаю. Ни при каких обстоятельствах, ни в каком виде. И если ее состояния не было бы видно по ее взглядам или напряженной позе, то его точно можно почувствовать по необузданной ярости, исходящей от нее, и вот я здесь, рассыпаюсь под натиском ее гнева.

Я чувствую запах ее ярости и хочу попробовать ее на вкус, но что-то подсказывает мне, что сейчас у меня нет ни единого шанса. Я могу подождать. Это нормально. Это меня раздражает, но я начинаю понимать, что это просто новое ощущение, которое она вызывает во мне.

Требуется больше сил, чем я готов признать, чтобы сдерживаться, когда она прощается со своей семьей. У меня есть вопросы и кое-что, чего я не понимаю, что только усиливает напряжение внутри меня.

Начнем с того, что мне было бы все равно, находится ли моя семья в безопасности или нет, так же, как и им было бы все равно, что со мной. Мы можем быть связаны кровью, но это не порождает неоспоримой любви или потребности защищать друг друга. На людях мы стоим вместе, гордо и уверенно, чтобы сохранить видимость, конечно, но мы никогда не были так тесно связаны, как они.

Король Август Рейган смотрит на свою старшую дочь с благоговением, его глаза блестят от любви, которую я даже не могу начать понимать, а его нижняя губа дрожит, когда она не смотрит на него. Его беспокойство очевидно, его любовь настоящая, а беспомощность просто уничтожает его.

Раздражающая сестра Адрианны, Нора, совершенно другая. Она светится, глядя на Адрианну, совершенно очарованная всем, что делает ее кумир. Несмотря на опасность, в которой они находятся, она продолжает улыбаться. Это почти впечатляет. Почти. В основном это раздражает, как и ее язвительные комментарии.

Адрианна же нервно покусывает нижнюю губу, то и дело бросая обеспокоенные взгляды на своих родных, пока они готовятся уйти. Я чувствую ее боль даже отсюда. Она почти так же сильна, как ее ярость. Кто бы мог подумать, что за ее жесткой оболочкой скрывается такая мягкая и ранимая душа?

Крилл шепчет ей на ухо, а я нахожусь слишком далеко, чтобы услышать, о чем он говорит, но мгновение спустя Адрианна кивает, в последний раз машет рукой своей сестре и отцу, прежде чем отвернуться от них. Броуди направляется к ним, и мгновение спустя Август, Нора, Крилл и маг исчезают.

Ее боль становится ощутимее, и она морщится, будто от дискомфорта, а ее колени подгибаются под ней. Но, несмотря ни на что, она каким-то образом остается стоять на ногах. Обхватив себя руками за талию, словно поддерживая, она оставляет меня в еще большем замешательстве. Она — благословение и грех одновременно.

Я бросаю взгляд на Кассиана, который так же пристально смотрит на женщину перед нами, как и я. Но, прежде чем кто-то из нас успевает сказать ей хоть слово, она разворачивается на пятках и, не оглянувшись, стремительно направляется к воротам.

— Подожди, — кричу я, спеша к ней. Если она и слышит меня, то не подает виду, но это не мешает мне ускорить шаг. Как раз в тот момент, когда я собираюсь схватить ее за руку, она останавливается, переключая свое внимание на Кассиана.

— Ты можешь использовать свою волчью скорость и унести меня отсюда к чертовой матери? — спрашивает она, отказываясь смотреть в мою сторону.

— Это слишком похоже на хорошее развлечение, — парирует он, пожимая плечами, оставляя ее в ужасе пялиться на него.

— Ты осел.

Он пожимает плечами. — Это не новость.

— Мы можем вернуться ко мне? — ворчу я, в отчаянии разводя руками, наконец-то привлекая внимание Адрианны, но смертоносный взгляд, который она бросает в мою сторону, не обнадеживает.

— Ты этого не хочешь, — рычит она, раздувая ноздри и делая шаг назад.

— Почему? — настаиваю я, делая шаг к ней.

— Потому что сейчас я обдумываю все способы, которыми я могла бы убить тебя прямо сейчас, некоторые из которых включают в себя сдирание кожи заживо, — рычит она, и ее глаза сверкают яростью, а щеки краснеют.

Я поднимаю бровь, глядя на нее. — Это кажется немного надуманным.

Ее глаза расширяются, и я сразу понимаю, что мы расходимся во мнениях относительно наказания, которому она хочет меня подвергнуть. Грозя пальцем, она делает шаг ко мне, но затем, словно опомнившись, быстро отступает назад.

— Надуманным? Надуманно — это следовать за кем-то без его ведома и приводить врага к ее близким.

Я отшатываюсь. — Так вот в чем дело?

Она фыркает, покачав головой в неверии. — Из-за твоего преследования чуть не погибла моя семья! О чем еще может идти речь?

— Не знаю, но я не просил, чтобы за мной следили, — возражаю я, делая шаг к ней, и она тут же отступает назад.

— Как и я, — огрызается она, сжимая руки в кулаки.

Я провожу рукой по лицу, пытаясь понять, как, черт возьми, все исправить, если изначально у меня не было никакого контроля над происходящим.

— Как нам это преодолеть? — наконец спрашиваю я, ненавидя, что вообще приходится задавать этот вопрос, но, кажется, я никогда еще не чувствовал себя настолько беспомощным.

— Мы ничего не будем преодолевать — парирует она, не задумываясь.

Я смотрю на Кассиана, надеясь на помощь, но все, что я нахожу, — это засранца, который стоит со сложенными на груди руками и пристально наблюдает за нами, а на его губах играет ухмылка.

Ублюдок.

Поворачиваясь обратно к Адрианне, я вздрагиваю, когда понимаю, что она снова ушла.

— Адрианна, — кричу я, но она не останавливается, стремительно проходя через ворота «Академии Наследника», и я спешу за ней. — Адрианна, — повторяю я и слышу, как она фыркает.

— Рейден, — отвечает она раздраженным тоном.

Это чушь собачья.

К счастью, охранники у ворот не обращают на нас внимания, но я все равно предпочел бы обойтись без зрителей. Я жду, пока она пройдет дальше по дорожке, прежде чем попробовать снова, остро осознавая, что Кассиан продолжает медленно идти позади меня.

Мудак.

— Адрианна. — Ничего. — Принцесса Адрианна, — повторяю я, пробуя другую тактику, и, к моему удивлению, она оборачивается с огнем в глазах.

— Нет. У тебя это не сработает, — рычит она, понимая, что я пытаюсь повторить все, что делал ее отец, чтобы заставить ее выслушать.

— Адрианна, — пытаюсь я снова, на этот раз опуская титул, но все, что она делает, это качает головой. Когда ее глаза останавливаются на моих, в них чувствуется пустота всего сущего, и это оставляет болезненное ощущение жжения в моем горле.

— Как насчет того, чтобы сэкономить силы и не произносить мое имя?

— Должен сказать, что гораздо веселее, когда это дерьмо достается не мне, — размышляет Кассиан, останавливаясь рядом со мной, нарушая момент.

Я поворачиваюсь, чтобы одарить его яростным взглядом, но он лишь пожимает плечами, не замечая, как усиливает мое чувство беспомощности. Снова посмотрев в сторону Адди, я чувствую, как у меня сжимается грудь. — Куда, черт возьми, она подевалась? — Рычу я, заслужив смешок от мудака-волка, которого я ненавижу называть своим другом.

— Как насчет того, чтобы вернуться и выяснить, что за хрень только что произошла, пока мы даем ей немного времени, чтобы прийти в себя?

С каких это пор этот идиот начал говорить что-то разумное?

Черт.

Хотя, возможно, он прав. Может быть, ей просто нужно минутку подумать и осознать, что я ничего не делал намеренно. Мне жаль, что так получилось, но я не жалею, что последовал за ней.

Черт.

Может быть, мне следовало извиниться перед ней. Теперь для этого слишком поздно.

Вздохнув, я поворачиваюсь обратно к Кассиану, который, на мой взгляд, кажется слишком спокойным. — Хорошо, давай вернемся ко мне домой и начнем с секретов, которые некоторые из нас хранили, — ворчу я, топая к дорожкам, ведущим к зданиям истокам.

— Ты имеешь в виду Броуди? — спрашивает он, и я смеюсь над его глупым вопросом.

— Если только нет еще каких-нибудь секретов, о которых я не знаю?