Ночная охота

42

БРОУДИ

К

ажется, прошла целая вечность с тех пор, как я в последний раз видел ее. Я слишком напуган, чтобы моргнуть, вдруг она снова исчезнет. Крилл и наша девочка жили своей лучшей жизнью, пока мы справлялись с тяжестью академии в их отсутствие. В следующий раз, чур я, на каникулах.

Я знаю, что она была ранена, и, уверен, часть меня ревнует из-за того, что это был не я, кто ее лечил, но я переживу. Со временем. Хотя сейчас я точно ревную. Это нельзя отрицать. Одного упоминания о еще одном бале достаточно, чтобы мы снова начали занятия танцами, но в этот раз она не моя партнерша. Вместо этого рядом с ней Кассиан. Он смотрит на нее с восхищением, которое, я уверен, отражается и в моих глазах. Она — все. Я всегда это знал, и теперь остальные, наконец, догоняют.

— Броуди, начинай уже или убирайся, — рявкает профессор, отрывая меня от моих мыслей. Я пристально смотрю на него, моя партнерша по танцам вздыхает, когда я протягиваю руки.

— Конечно, ты мог бы поставить мне в пару кого-нибудь получше, — заявляет она, уперев руку в бедро, ее губы кривятся, и я закатываю глаза.

— Ты тоже не первая в моем выборе, Вэлли. На самом деле, ты даже не последняя кого бы я выбрал. Вот какая ты мерзкая. Приди в себя, черт возьми, — говорю я, раздражение пробегает по моим конечностям. Конечно, я оказался в паре с самой дьяволицей.

Я знаю, что мне нужно быть большим человеком и смотреть сквозь ее дерьмо, чтобы я мог сосредоточиться на классе, но это легче сказать, чем сделать.

— С тобой все в порядке? — Спрашивает Адди, и в мгновение ока оказывается рядом со мной, не обращая внимания на рычащую вампиршу передо мной, и кладет руку мне на плечо.

— Я в порядке, — выдыхаю я, кивая для дополнительного подтверждения, больше для себя, чем для кого-либо другого, но она видит меня насквозь.

— Ты уверен? — Ее взгляд на мгновение перемещается на Вэлли, прежде чем вернуться ко мне, и я киваю.

Я должен сказать ей сейчас, упомянуть о телефонном звонке, который она пропустила, пока ее не было, но я просто хочу еще немного погреться в ее присутствии. Я хочу насладиться моментом с ней без того, чтобы мой отец снова все испортил.

Черт, я мог бы уже отправить это в сообщении, теперь, когда у меня есть ее номер, но это не для меня. Я хочу видеть ее реакцию, когда буду говорить.

Если она и чувствует мои метания, то не подает виду. Вместо этого она поднимается на цыпочки и целует меня в щеку, прежде чем грациозно возвращается к Кассиану.

Я смотрю ей вслед. Наблюдая за каждым ее шагом. Зарабатывая очередное ворчание от моей нежеланной партнерши.

— Приди в себя, придурок, — огрызается Вэлли, и я смеюсь.

— О, ничего себе, Вэлли. Твои слова ранят меня. — Я прижимаю руку к груди и делаю шаг назад, стремясь увеличить дистанцию между нами.

— Броуди, если ты не собираешься этого делать, тогда я…

— Да, профессор. Просто так получилось, что ты выбрал мне в напарницы худшего человека из всех возможных, — заявляю я, бросая на него многозначительный взгляд.

Его грудь поднимается и опускается с тяжелым вздохом, когда он переводит взгляд между нами двоими. — Ты мой лучший танцор, Броуди. — Я ухмыляюсь этому заявлению, мои плечи расправляются, когда я становлюсь выше. — Хорошо, выбирай себе партнера.

— Подожди, что? — Вэлли ахает, но ее игнорируют, когда я указываю пальцем на ту, что хочу.

— Я должен был догадаться, — ворчит профессор, пощипывая переносицу и снова вздыхая. Очевидно, сегодня я несносен, но я хочу свою девушку, что я могу сказать?

— Ты что шутишь, придурок, — рычит Кассиан, раздраженно хмуря брови, но моя улыбка не дрогнула.

— Что я могу сказать? Я лучший танцор. Он так сказал, — настаиваю я, указывая на профессора. — И я буду танцевать лучше всех со своей любимой партнершей, — добавляю я, наблюдая, как щеки Адрианны розовеют, когда она закатывает на меня глаза.

— Поменяйтесь, — зовет профессор, прежде чем отвернуться и понаблюдать за другими студентами.

— Ты у меня в долгу за это, — бормочет Кассиан, проходя мимо меня, и я киваю.

— Ага.

Я не оборачиваюсь, мои глаза прикованы к Адрианне, когда я приближаюсь. Ее руки немедленно поднимаются к моей груди, когда я подхожу достаточно близко. Я кладу одну руку ей на бедро, а другой тянусь к ее руке, переплетая наши пальцы вместе.

— Привет, Кинжал.

— Привет, — говорит она с улыбкой, от которой у меня мгновенно начинает болеть в груди. — Это здорово. Теперь ты можешь рассказать мне, что происходит, — заявляет она, когда мы начинаем повторять шаги румбы. Профессору нравится ставить высокую планку, уделяя мало времени практике, но это просто означает, что я больше времени провожу рядом со своей девушкой.

— Ничего не происходит, — бормочу я, поворачивая нас, и она безукоризненно следует моему примеру.

— Чушь собачья, — говорит она с усмешкой, бросая на меня убийственный взгляд, и мои плечи опускаются.

— Очевидно, ты слишком хорошо меня знаешь. Хотя я не могу обсуждать это здесь. Но больше всего на свете я просто не могу отвести от тебя глаз. — Это правда, и хотя черты ее лица смягчаются, она видит меня насквозь.

— Ты умеешь красиво говорить.

— Только с тобой, — отвечаю я, подмигивая, и ее звонкий смех окутывает нас.

— Мы оба знаем, что это тоже чушь собачья. Твои очаровательные манеры игрока…

— Когда я пытался заполучить тебя, говорил ли я что-то подобное? — Перебиваю я, моя очередь бросать на нее острый взгляд, и ее глаза сужаются.

На это уходит мгновение, но она быстро качает головой. — Нет.

Я медленно провожу нас по танцевальным па, наши взгляды сосредоточены на наших ногах, прежде чем я снова смотрю на нее. — Именно это я и хочу сказать. Я никогда не притворялся, что это было не то, чем оно было на самом деле.

Ее брови сжимаются в замешательстве. — Но…

Моя рука соскальзывает с ее талии, чтобы коснуться пальцем ее губ. — Я ни к кому другому не испытывал того, что испытываю к тебе. Я тебе это уже говорил. Я говорил тебе с того самого момента, как оказался внутри тебя, что одного раза было недостаточно. Этого никогда не будет достаточно.

Я не знаю, кто двигается первым, и не совсем уверен, что меня это волнует, когда наши губы сливаются. Мое тело воспламеняется от ее прикосновения. Я откидываю ее голову назад, отчаянно желая углубить поцелуй, и как только мой язык скользит по ее губам, вздох разочарования вибрирует у меня за затылком.

— Все, Броуди…

— Ладно, ладно. Я понял, — настаиваю я, со вздохом отстраняясь от Адди. Она ухмыляется мне, когда профессор снова неторопливо уходит, и мы попадаем в такт движениям па.

— Итак, — начинает она, ища в моих глазах что-то, что угодно, и хотя я не могу вдаваться в подробности о своем отце, есть кое-что, что я могу ей предложить.

— Итак, пока тебя не было, я занялся кое-какими исследованиями.

— Исследованиями? — спрашивает она, приподнимая брови, когда я киваю.

— Там много всего, хочешь помочь? — Спрашиваю я, и она наклоняет ко мне голову.

— Что ищем?

Я прочищаю горло, нервы быстро пробегают по моему позвоночнику, но мне удается пробормотать слова. — Заклинания, используемые для подавления волка.

Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами и кивает. — Я бы хотела этого, — хрипло произносит она, наши шаги снова замедляются, когда она улыбается мне.

— Хорошо. — В груди у меня теплеет, я доволен собой, когда она прижимается губами к моим. Это быстро, мимолетно и заканчивается слишком быстро, но, похоже, не слишком быстро для профессора.

— Опять?

— Я остановлюсь. На этот раз это была я, — настаивает Адди, не отводя от меня взгляда.

— Вообще-то… — вмешивается другой голос, привлекая наше внимание к девушке, стоящей рядом с профессором.

— Чего тебе теперь надо? — Спрашивает Адди со вздохом, напряжение исходит от нее, и я хмурюсь.

— Я просто хотела спросить, знаешь ли ты, что новолуние было два дня назад.

Новолуние? Мой взгляд сужается. Ах, черт, это та девушка, которая чуть раньше пробормотала «сука» себе под нос. Я знал, что должен был причинить ей боль тогда. Вот что я получаю за то, что я хороший парень.

Адди трет рукой мою грудь, прежде чем отойти от меня.

— Тогда давай начнем, — ворчит она, поправляя волосы, чтобы убедиться, что они надежно заплетены на голове.

Кассиан быстро пробирается сквозь толпу, которая мгновенно прекращает танцевать, чтобы сосредоточиться на разворачивающейся перед ними драме.

— Нет, я…

— Нет, ты, блядь, этого не сделаешь, — парирует Адди, поднимая руку, чтобы остановить его. Он открывает рот, готовый возразить, но она не дает ему такой возможности, и это чертовски возбуждает. — Ты можешь бороться за свое собственное дерьмо, когда у меня не будет такого скопившегося напряжения, отчаянно требующего выхода.

Адди поворачивается к девушке, которая громко сглатывает, завладев вниманием моей девочки, и я ухмыляюсь.

— Давай, сучка. Скажи это, — рявкает Адди, сбрасывая плащ и встречаясь лицом к лицу с волчицей.

Девушке требуется мгновение, чтобы все взгляды устремились на нее, давая каждому шанс подойти ближе. Включая Рейдена и Крилла, которые встают между мной и Кассианом, чтобы посмотреть.

— Я вызываю тебя на дуэль из-за Кассиана Кеннера.

Маниакальная ухмылка, расплывающаяся по лицу Адди, ядовита, и мне это нравится. — Для меня будет удовольствием сбить с тебя спесь.

— Ты не сделаешь этого, — огрызается девушка, собравшись с силами, и Адди усмехается.

— Ты хочешь ограничится только рукопашным боем или мы используем наши способности? — Она приподнимает бровь, ожидая ответа, и девушка нервно облизывает губы.

— Я не боюсь твоих способностей, — заявляет она, выпрямляясь, ее глаза сияют янтарем, ее волчица дает знать о своем присутствии.

— Хорошо.

Адди поднимает обе руки и делает глубокий вдох, призывая свою магию, прежде чем запустить их в бедную, бредящую девочку.

Ветер сбивает ее с ног, ее панический крик эхом разносится по собравшейся группе, а профессор в ужасе смотрит на нее, но держит рот на замке. Как только девушка-волчица оказывается висящей вниз головой, Адди выпускает в ее сторону волну огня, останавливая пылающий ад всего в дюйме от ее лица.

— Сдаешься? — спрашивает она скучающим голосом, когда крики девушки становятся все более дикими.

— Никогда!

— Ты уверена? Я могу сжечь тебя до смерти, пока от тебя не останется только запах жареной суки, — предупреждает Адди, склонив голову набок.

Слезы текут по ее лицу, ее охватывает паника. Некоторые ворчат при упоминании горелой плоти, но я ухмыляюсь, как безумный дурак. Она — это все, и я в восторге от нее.

Даже сейчас, когда она владеет такой магией, она делает паузу, предлагая своему врагу выход. Примет это девушка или нет — это ее проблемы, я буду любить свою девушку в любом случае.

Любить?

Я что, люблю ее?

Я моргаю, у меня пересыхает в горле, когда я смотрю на нее.

Все звуки исчезают, когда я чувствую, как мой мир наклоняется.

Это все из-за нее.

Волчица сдается, и Адди убирает свою магию, но все, что я могу делать, это с благоговением смотреть на нее.

Любовь.

Я люблю ее.

Я чертовски люблю ее.

Я так облажался, но по-другому и быть не могло.

Она самый острый гребаный кинжал в кампусе. К черту это, она самый острый гребаный кинжал в королевстве.

И она вся моя.