Ночная охота

14

АДРИАННА

Г

рязь исчезла, но тепло, касавшееся моей кожи, осталось. Я все еще чувствую Кассиана повсюду, и теперь этот жар смешивается с горячим взглядом Броуди. Душ был именно тем, что мне было нужно, но мое отражение, когда я оглядываю себя, кажется, ничуть не изменилось.

Мои бедра покрыты синяками размером с кончики пальцев, а ухо все еще красное после того, как Кассиан ткнул меня лицом в землю.

Мне это нравится.

Мне не нравится тот факт, что занятия на сегодня закончены, и я не знаю, чем себя занять. Обычно в такое свободное время я сразу же подумываю о пробежке, но, кажется, я уже достаточно попотела за этот день. Мне нужно вернуться в свою комнату и обдумать несколько альтернативных вариантов.

Чувствуя себя свежее, чем раньше, я как можно плотнее обматываю полотенце вокруг груди, молча ругая себя за то, что не захватила одежду, прежде чем войти сюда. Будет либо «позорная прогулка» с полотенцем, либо мне придется обратно надеть грязную одежду, а это не вариант. Я могла бы использовать свою магию, чтобы выстирать ее и высушить, но мне кажется, что это пустая трата времени.

К счастью, я беспрепятственно возвращаюсь в свою комнату, позволяя двери закрыться за мной с громким стуком.

Я застываю на месте; у меня отвисает челюсть, когда я смотрю на вазу, которая гордо стоит на моем столе. Это не та самая ваза, но дюжина красных роз, стоящих в ней, выглядит знакомо.

Какого хрена?

Мои ноздри раздуваются, а пальцы сжимаются в кулаки и хватаются за полотенце так, будто от этого зависит моя жизнь.

Мне нужно одеться, пока я не среагировала слишком остро. Мне нужно проверить свою гребаную комнату, чтобы убедиться, что здесь никого нет, потому что я чертовски уверена, что выбросила их в окно прошлой ночью. Я знаю, что сделала это.

Используя свою магию, я сбрасываю полотенце и быстро надеваю нижнее белье, белый топ и свободные черные джоггеры. Я быстро осматриваю свое маленькое пространство, убеждаясь, что никто не прячется под моей кроватью или в моем гардеробной, прежде чем я, наконец, опускаю плечи, сбрасывая накопившееся напряжение.

Мой взгляд возвращается к ярким розам, манящим меня ближе, и я поджимаю губы, пытаясь сдержать желание прикоснуться к ним.

Я терплю неудачу.

Зависая над ними, я провожу указательным пальцем по нежным лепесткам, заставляя мое сердце петь, а магию земли — оживать.

Черт.

Моя грудь ноет от напряжения, которое только усиливается с каждой секундой, пока я смотрю на них.

Из-за Рейдена произошло много дерьма, и эти цветы тоже связаны с ним. Они дают ему доступ в мою комнату. Я не знаю, как, черт возьми, ему удалось проникнуть сюда после того, как я вышвырнула их в приступе ярости прошлой ночью, но они здесь.

Моя инстинктивная реакция — выбросить их, но магия, бурлящая внутри меня, с неистовой яростью умоляет не делать этого.

Я разрываюсь.

Снова.

И все из-за этих мужчин.

Рейдена. Кассиана. Броуди. Крилла.

Все такие разные, но все одинаково засели у меня под кожей. Больше нельзя это отрицать.

Четыре мужчины, еще больше чувств.

Они — мой гребаный криптонит. Совсем как Нора, мой отец и даже Флора, но по-другому. Я не могу это объяснить, наверное, потому что, что бы я ни делала, чтобы бороться с этим, я снова и снова возвращаюсь сюда.

Мои криптониты.

Мои криптоны.

Мое полное падение.

Схватив вазу, я делаю шаг к окну, изо всех сил пытаясь контролировать свои эмоции, поскольку они угрожают поглотить меня. Я не должна так себя чувствовать. Не тогда, когда я одна. Это смешно.

Мне просто нужно выбросить эти глупые розы без шипов в окно и положить этому конец.

Приняв решение, я распахиваю окно, но, прежде чем я делаю последний шаг, чтобы высунуться наружу, раздается стук в мою дверь.

Я застываю, свирепо оглядываясь на оскорбляющее дерево, как будто оно хранит секрет моих проблем.

Я слишком погружены в свои мысли, чтобы открывать дверь прямо сейчас, особенно когда это, вероятно, один из моих криптонитов. Это последнее, что мне нужно. Принимая решение не обращать на стук внимания, я крепче сжимаю вазу, когда мгновение спустя следует еще один удар в мою дверь.

Опустив злополучные цветы обратно на стол, я решаю, что выбрасывание их лишь подтвердит, что я здесь, а это последнее, чего я хочу. Мне просто нужно оставаться тихой, и они в конце концов уйдут.

— Эй, это Флора. Я знаю, что ты там.

Мое напряжение спадает при звуке ее голоса, и, прежде чем я успеваю передумать, я спешу к двери. Я приоткрываю ее ровно настолько, чтобы увидеть ее рыжие волосы и зеленые глаза, выжидающе смотрящие с другой стороны.

— Привет, — выдыхаю я, и она слегка улыбается мне.

— Впусти меня.

— Что?

Она приподнимает бровь, глядя на меня, и мои глаза сужаются, когда я замечаю пакеты в ее руке. Я не могу сказать, что происходит, но все равно уступаю.

Втаскивая ее внутрь, я быстро закрываю за ней дверь, и она бормочет слова благодарности.

Не говоря ни слова, она бросает пакеты на мою кровать, прежде чем упереть руки в бедра, оценивая мое пространство.

— Что происходит? — Спрашиваю я, но она качает головой.

— Я не знаю, что, по-твоему, ты сделала с этой комнатой, но ей чего-то не хватает. Эти милые розы — твое единственное спасение. Иначе я бы подумала, что это морг или что-то в этом роде.

Мои брови поднимаются до линии роста волос.

— Э-э-э, я не думала, что впускаю тебя, чтобы ты осуждала меня.

Она поворачивается ко мне с усмешкой. — О, если ты думаешь, что я осуждаю, то ты еще ничего не видела. — Все, что я могу сделать, это уставиться на нее. Должно быть, она чувствует, что застала меня врасплох, потому что поворачивается ко мне лицом, и ее улыбка смягчается. — У нас девичник с ночевкой.

— Девичник с ночевкой? Но сегодня не пятница.

Она пожимает плечами, роясь в одном из пакетов, чтобы вытащить пачку конфет. — Я знаю, но Броуди сказал, что я тебе нужна. Поэтому я перенесла его на сегодня.

— Что сделал Броуди? — Моя голова резко поворачивается в ее сторону, в голове возникает путаница, когда она лучезарно смотрит на меня.

— Он ничего не объяснил, но…

— Но?

— Я чувствовала исходящую от него искренность, — говорит она, постукивая себя по виску, чтобы подтвердить, что именно ее магия дала такую оценку.

Мое сердце невольно наполняется теплом. Я отказываюсь признавать, что меня тронуло, что он нашел мою подругу, чтобы она была рядом, пока я не могу смириться с его близостью.

Покачав головой, я чувствую, как плечи начинают расслабляться, хотя раньше даже не замечала, насколько они были напряжены. — Этот девичник с ночевкой должен был быть для тебя. Поэтому я и согласилась.

— Для меня? — Она морщит нос в замешательстве, когда я киваю.

— Я почувствовала, что с тобой что-то не так после выходных.

Ее улыбки — это выражение ее эмоций. Я могу читать их по ее губам, и это только подтверждается, когда ее улыбка исчезает, сменяясь грустью.

Прочистив горло, она заправляет выбившуюся прядь волос за ухо и пристально смотрит на меня. — Тогда как насчет того, чтобы устроить его для нас обеих? Такое чувство, что у нас с тобой многое произошло.

Я усмехаюсь. — Это звучит так расплывчато, но в то же время так точно, — признаю я, заставляя ее губы снова слегка изогнуться.

— Согласна. А теперь помоги мне разложить эти вещи. — Она обводит рукой кровать, указывая на пакеты, которые принесла, и я киваю, молча выполняя ее приказ.

Странно, но это почти терапевтическое действие — передать бразды правления кому-то другому, не думать, когда она швыряет в меня множество предметов, точно указывая, куда она хочет, чтобы я их поставила.

Покрывала и пушистые подушки разбросаны по моей кровати, добавляя пастельных желтых и сиреневых тонов в комнату, похожую на морг. Она аккуратно раскладывает на тумбочке маски для лица, рук и даже для ног, пока я складываю чипсы, сладости и попкорн в середину кровати, чтобы мы могли сразу к ним приступить.

Больше всего меня удивляет маленькая белая коробочка, которую она прикрепляет к моему потолку. Прежде чем я успеваю расспросить ее об этом, на дальнюю стену моей комнаты проецируется экран, на котором я вижу знакомый выбор эпизодов сериала «Офис».

— Вау.

— Правда? Это была идея Арло. Думаю, он решил, что это поможет ему получить приглашение, — заявляет она, закатывая глаза.

— Бедняга. Хотя идея отличная. — замечаю я, окидывая взглядом комнату. Ее почти не узнать, особенно когда она закрывает окно, задвигает шторы и развешивает по ним гирлянду с огоньками. — Есть что-то, о чем ты не подумала?

— Еда, но Броуди сказал, что принесет пиццу.

Будто услышав ее слова, в дверь раздается стук. Сжав губы, я осторожно подхожу и вижу, как в мою сторону протягивают стопку из четырех коробок с пиццей. Над ними появляется голова Броуди, а на губах у него нервная улыбка.

— Я не был уверен, что взять, поэтому принес вам разных, — объясняет он, протягивая их поближе.

— Спасибо тебе.

— Это всего лишь пицца, — бормочет он, и в его глазах все еще читается нервозность.

— Не только за это.

По его лицу расползается улыбка, а в глазах вспыхивает победа, и, по-моему, так сексуально он еще никогда не выглядел. Наклонившись вперед, стараясь не раздавить коробки с пиццей, я без раздумий прижимаюсь губами к его губам.

Поцелуй короткий, но тепло, которое разливается по моему телу, огромно. Его ладонь касается моей щеки, еще больше разжигая огонь внутри меня, но слишком быстро он отступает на шаг.

— Развлекайся, Кинжал, — выдыхает он, отдавая мне честь, прежде чем исчезнуть из виду.

Удерживая коробки с пиццей одной рукой, я подношу кончики пальцев к губам и смотрю на пустое место.

— Хватит прятать пиццу! — кричит Флора, возвращая меня в настоящее.

Пинком захлопнув за собой дверь, я плюхаюсь на кровать, аккуратно расставляя коробки с пиццей между нами. Я тянусь за ломтиком классической «Маргариты», пока Флора принимается за «Мясное ассорти». Мы съедам по три ломтика, и тут она она прочищает горло.

— Итак, кто начнет первой? — Она щелкает пультом дистанционного управления, начиная следующую серию «Офиса», когда я показываю на нее пальцем.

— Ты. Определенно ты. Ты всегда поддерживаешь меня, и я хочу сделать для тебя то же самое.

Она бросает на меня оценивающий взгляд. — Кто знал, что ты можешь быть такой милой под всей этой суровой внешностью? — размышляет она, заслужив колкий взгляд, но не обращает на него внимания.

— Только никому не говори, — уступаю я, заставляя ее усмехнуться.

— Клянусь на мизинце. — Тишина опускается на нас, когда она смотрит в сторону мерцающих огоньков. Мне приходится напрячь все силы, чтобы промолчать, давая ей время подумать, пока она, наконец, не выпаливает. — Он поцеловал меня.

Мои брови приподнимаются. — Арло?

— Ага.

— Это же фантастика, правда? — Они сводные брат и сестра, которые долго любили друг друга, прежде чем их родители решили начать строить свои отношения, и это не ее вина.

Она пожимает плечами. — Я не знаю. В тот момент это было все, о чем я могла мечтать; даже сейчас мое тело реагирует на воспоминание. Но все закончилось так же быстро, как началось. Он сразу ушел и с тех пор не сказал ни слова об этом. И я понятия не имею, что делать.

Вот мелкий засранец.

— Я надеру ему задницу.

— Я уверена, что ты бы так и сделала, — хихикает она, качая головой.

— Меньшее, что я могла бы сделать, это причинить ему немного боли, — настаиваю я, обдумывая, как лучше это сделать, и она вздыхает.

— Я не знаю. Я уже вижу боль в его глазах.

Ну что ж. Глядя на нее, я вижу, как на ее лице отражается нервозность. — Но ты не можешь заставить себя спросить его, — бормочу я, и она кивает, подтверждая мою догадку.

— Мужчины, — вздыхаю я, вызывая еще одну волну ее смеха.

— Да, во множественном числе, особенно в твоем случае, — усмехается она, удачно меняя тему, и я позволяю ей.

— Я даже не знаю, кто из них хуже. — Я откидываюсь на спинку кровати, уверенная, что в моем желудке больше нет места для пиццы.

— Определенно Рейден или Кассиан, — заявляет она, и я усмехаюсь.

— Это точно.

Я чувствую на себе ее оценивающий, ищущий взгляд, пока она, наконец, просто не спрашивает. — Что изменилось на этой неделе?

Глядя на нее краем глаза, я вздыхаю, прежде чем рассказать все. Испытание, Вэлли, Совет, Рейден, Нора. Все.

— Я надеру им задницы, — выпаливает она, используя мои слова, и я ухмыляюсь. — Всем, — добавляет она, кивая в знак согласия сама с собой. — Возможно, тебе придется помочь мне, потому что мы обе знаем, что мне не хватит сил, но…

— У нас все в порядке. Просто я пытаюсь принять тот факт, что мне действительно небезразлично. — Я не знаю, откуда взялись эти слова, но, тем не менее, они сбивают меня с толку.

— Кто или что? — Она знает, я вижу это по ее глазам. Она просто хочет, чтобы я это сказала.

— Они. — Я произношу это едва ли громче шепота.

— Ты покраснела. — Ее указательный палец направлен на жар, который я чувствую у себя на шее, и я отворачиваюсь от нее, как будто это что-то изменит.

— Это не так.

— Как скажешь, — бормочет она, и я притворяюсь, что сосредоточена на экране. — Это объясняет, почему Вэлли вела себя как стерва за обедом, — добавляет она, снова привлекая мое внимание.

— Она вернулась?

— Как будто и не уходила. Я бы даже не узнала, если бы ты только что не рассказала.

— Что она сделала?

— Ничего нового. Она слишком часто использовала это тупое прозвище для Рейдена, от которого у меня аж желчь поднимается в горле, но это было прекрасно. Рейден пригрозил уничтожить ее. — Ее руки оживленно размахивают, пока она с восторгом описывает все, что произошло, но затем ее лицо резко меняется. — Хотя он сказал и кое-что еще.

— Кое-что еще?

— Например, что ее отец мертв.

Черт. Конечно, он это сделал.

— И насколько он был рад поделиться этим фактом? — бормочу я, впиваясь ногтями в ладони, пока медленно выдыхаю, а Флора усмехается.

— Чересчур. Хотя разве это чересчур, когда от Рейден на данном этапе ждешь именно этого? — спрашивает она, изогнув бровь, и я усмехаюсь.

— Значит ли это, что за мной теперь охотится психованная вампирская сучка?

Носик Флоры морщится, когда она улыбается мне. — Он не упоминал твоего имени, но даже если бы это была не ты, я думаю, злиться она будет все равно на тебя, — признается она, и я хмыкаю в знак согласия.

Думаю, по крайней мере, теперь у нее действительно есть причина нарисовать мишень на моей голове. Но один факт остается неизменным, и он не дает мне покоя до самой ночи, повторяясь в голове. Кто-то должен уничтожить ее.

И я могу только надеяться, что честь выпадет мне — так же, как это было с ее отцом.