Ночная охота

45

БРОУДИ

— Б

роуди.

Мое имя на ее губах — молитва, пронзающая мой член и заставляющая меня дрожать еще до того, как у меня появился шанс снять с нее эти чертовы штаны.

— Вот и все, Кинжал. Помни, кто пирует тобой сегодня вечером, — выдыхаю я, скользя ладонями вверх по внутренней стороне ее бедер, прежде чем дотянуться до пояса. Ее дыхание сбивается, когда она приподнимает свою задницу с кровати, ровно настолько, чтобы я мог снять с нее штаны.

Красное кружево прикрывает ее киску, и я сдерживаю стон при виде этого.

Скользя руками по ее коже, я чувствую, как у меня по плоти бегут мурашки. Ее спина выгибается, когда мои руки проскальзывают под подол ее футболки, и ее вздох сладкой мелодией звучит в моих ушах.

На этот раз я не могу скрыть свой стон. Не тогда, когда нахожу ее сиськи в том же красном кружеве, что обрамляет ее киску.

— На тебя чертовски приятно смотреть, Адди, — хриплю я, пожирая глазами каждый дюйм ее тела, пока запечатлеваю все это в памяти.

— На тебе слишком много одежды, — шепчет она в ответ, и мой взгляд, наконец, встречается с ее.

Я могу это исправить.

Опустив голову, я целую ее в живот, чуть выше пупка, и чувствую, как напрягаются ее мышцы.

Черт.

В отчаянии я вскакиваю на ноги, на ходу опрокидывая стопку книг, но игнорирую все это, сосредоточившись на ней, пока стягиваю футболку через голову и быстро скидываю брюки. Ее глаза отрываются от моего лица, скользят вниз по моей груди и останавливаются на моем члене. Проследив за ее взглядом, я замечаю, что кончик моего члена выглядывает из-за пояса моих черных боксеров.

Переводя взгляд обратно на нее, я нахожу ее взгляд неподвижным.

— Тебе нравится то, что ты видишь, Кинжал?

— Ты же знаешь, что да, — мурлычет она, проводя языком по нижней губе, когда наконец снова встречается со мной взглядом.

— Я чертовски в восторге от того, что вижу, — отвечаю я, мой голос понижается на октаву или две, когда мое желание выплескивается на поверхность. Ее улыбка становится шире, а соски выпирают из-под красного кружева.

— Давай, докажи это. — Она приподнимается, опираясь на локти, ее красное нижнее белье притягивает меня ближе.

Я чувствую себя чертовым быком, мое гребаное сердце, тело и душа настроены на погоню за красным флагом. И все ради чертового приза.

Она.

Ухмыляясь, я тянусь к пакетам с едой на кровати, собираясь убрать их, когда что-то привлекает мое внимание.

— Что ты делаешь? — спрашивает она, и мои губы растягиваются в улыбке.

— Посмотрим, какие угощения он выбрал, — отвечаю я, и ее резкий вдох отзывается каждой клеточкой моего тела.

— Я думала…

— Мороженое, — выпаливаю я, вытаскивая коробочку из пакета.

Ее взгляд перемещается с моего лица на ванильное мороженое в моих руках. Ее горло подергивается, когда она сглатывает, но я замечаю, что ее зрачки расширяются.

Она — нечто особенное.

— Что ты собираешься с ним делать? — спрашивает она, нервно облизывая губы, и я улыбаюсь, ставя пакеты на пол, прежде чем залезть между ее раздвинутых бедер. Я открываю коробочку и зачерпываю верхний слой ложкой, которую Крилл был достаточно умен, чтобы положить.

— Адрианна Рейган, я собираюсь съесть это с твоей киски. Что еще мне с этим делать? — Говорю я с усмешкой, и ее брови взлетают вверх.

— Броуди… — начинает она, но ее слова обрываются, когда я сдвигаю ее трусики в сторону и прикладываю прохладную ложечку к ее коже. — Черт, — хрипит она, ноги дрожат, когда я медленно двигаю ложечкой и позволяю мороженому капать на ее складочки.

Мой язык тут же выскальзывает, наслаждаясь классическим вкусом, который согревает ее изнутри, и, кажется, я только что нашел свое новое любимое лакомство.

— Срань господня, — стонет она, затаив дыхание, когда я провожу языком от ее сердцевины к клитору, забирая с собой все до последней сладкой капли мороженого.

— На вкус ты как Рай, Кинжал, — бормочу я, ставя коробочку рядом с ней, пока медленно поднимаюсь по ее телу, мой взгляд прикован к ее упругим вершинам, умоляющим о моем внимании под красным кружевом.

Снимая тонкую ткань с ее грудей и укладывая ее под выпуклостями грудей, я намазываю мороженое на каждую из них. Голова Адди со стоном откидывается назад, предвкушение усиливается между нами, прежде чем я наклоняюсь к ней.

В тот момент, когда я это делаю, ее стоны удовольствия наполняют воздух, заставляя мой член с жадностью тянуться к ней. Ее кожа становится горячее, мороженое тает от ее жара, вместо того чтобы охлаждать ее.

— Это слишком, — хрипит она, ее дыхание короткое и резкое, когда она смотрит на меня сверху вниз из-под полуприкрытых век.

— Этого недостаточно, — возражаю я, и она издает смешок.

— И это тоже.

— Кончишь для меня, Кинжал, и я остановлюсь, — предлагаю я, проводя тающим мороженым по ложбинке ее грудей, по животу и вниз, к сердцевине.

Я со стуком ставлю коробочку и ложку на прикроватный столик, проводя языком по дорожке. Ее спина выгибается над кроватью, отчаянно нуждаясь в моих прикосновениях, когда ее пальцы сжимают простыни под извивающимся телом.

В ту секунду, когда я облизываю остатки у ее входа, я засовываю два пальца в ее лоно, чувствуя, как ее стенки сжимаются вокруг меня.

— Блядь, Броуди, блядь, — кричит она, когда я сосу ее клитор, проводя зубами по напряженному бугорку, в то время как мои пальцы точно касаются ее центра, находя то электрическое место, которое заставляет ее извиваться против меня. Ее крики переходят в шепот, когда ее руки вплетаются в мои волосы, давая ей опору, чтобы оседлать мое лицо.

И она ездит верхом.

Я чувствую, как напрягаются ее мышцы, прикосновение почти смертельное, прежде чем она взрывается, покрывая мой язык своим освобождением, пока мои пальцы танцуют по ее чувствительной плоти.

— Броуди, — стонет она низко и медленно, заставляя меня выругаться себе под нос, прежде чем я поднимаю на нее взгляд.

— Вот так, Адди, скажи мое имя.

— Броуди, — шепчет она, и мои глаза закатываются к затылку.

Она точно знает, что делает со мной, и ей это нравится.

— Я еще не закончил с тобой, Кинжал, — обещаю я, хватая ее за талию. Мои пальцы сжимаются на ее раскрасневшейся коже, заставляя меня усмехнуться, прежде чем я разворачиваю ее к себе. Она приземляется на колени, ее лицо всего в дюйме от простыни, когда она пытается обрести равновесие на локтях, но я толкаю ее в спину, так что ее щека оказывается на одном уровне с кроватью.

Ее задница потрясающая, приподнятая в воздух, жаждущая, чтобы я предъявил на нее права. Я провожу пальцами по ее разгоряченной коже, и она вздрагивает от моего прикосновения. Когда я провожу рукой между ее бедер, снова нащупывая клитор, она стонет.

— Каково это — спариться с кем-то? — Спрашиваю я, проводя руками по всему ее телу с головы до ног, в то время как мой член касается ее сердцевины.

— Я не знаю, — хрипло произносит она, отвечая так же, как и я.

Схватив ее за бедра, я прижимаю ее сердцевину вплотную к себе, заставляя нас обоих стонать от наслаждения.

— Это было бы потрясающе, — выдыхаю я, и она удивленно вздыхает.

— Ты думаешь?

— Черт возьми, Кинжал. Кожа к коже? Это звучит как подарок свыше, — признаю я, кончик моего члена дразнит ее вход, прежде чем я проскальзываю сквозь ее складочки, дразня нас обоих. Я повторяю это движение снова и снова, наслаждаясь ее теплом, каждый раз входя немного глубже, и даже если это всего лишь миллиметры, это все равно чистый экстаз.

— Броуди, — шепчет она, мое имя звучит как предупреждение или мольба, я не уверен.

— Представь, — повторяю я, — черт возьми, Адди. Только один раз, один маленький заход, пожалуйста, прежде чем ты скажешь мне остановиться? — Я изо всех сил умоляю, когда головка моего члена оказывается на одной линии с домом, которого он так отчаянно хочет, и Адди издевается, заставляя меня замереть.

— Тебе лучше не останавливаться, — огрызается она, глядя на меня через плечо с диким блеском в глазах.

— Что? — Я слышу ее слова. Мне просто нужно, чтобы она подтвердила их. Она не использует свой голос. Вместо этого она поднимает левую руку, указывая на маленькую звездочку, нанесенную на ее кожу в изгибе подмышки. — Печать Цереры. — Мое сердце рикошетом бьется в груди, моя потребность в ней только возрастает от этого откровения. — Ты уверена? — Я хриплю, моя кожа горит от надвигающегося удовольствия, танцующего по всему телу.

Эта девушка все это время ходила с противозачаточными средствами, а я пользовался презервативами? Нам придется это исправить.

Она держит свои слова при себе, прижимая ладони к простыням, впиваясь пальцами в ткань и одним быстрым движением насаживается на мой член.

Блядь. Блядь. Блядь.

Наши стоны переплетаются, когда ее скользкое лоно не останавливается, пока я не оказываюсь глубоко в ее киске. Мои руки крепче сжимают ее бедра, останавливая ее, пока я пытаюсь восстановить дыхание.

— Не двигайся, черт возьми, Кинжал. Нет, если только ты не хочешь, чтобы я кончил прямо сейчас, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы, и она напевает.

— Мне нравится, как это звучит, — бормочет она, и юмор пронизывает каждое слово, прежде чем она покачивает бедрами, не дожидаясь ни секунды, пока я погреюсь в сладком тепле ее киски.

Моя хватка предупреждающе сжимается, но это никак не останавливает ее. — Черт возьми, Кинжал, — рявкаю я, перемещая руку с ее талии на шею, сильнее сжимаю пальцы и толкаю ее обратно на матрас.

Она опускается в такт движению, ее бедра наклоняются еще сильнее, чтобы удержать меня погруженным в ее лоно. Делая глубокий вдох, используя это в своих интересах, я высвобождаю свой член до тех пор, пока не остается только кончик, прежде чем снова вонзиться в нее со всей силой.

Ее крики удовольствия заглушаются простынями, когда я повторяю это действие отчаянно, настойчиво и жадно.

— Ты хотела подтолкнуть меня к краю, Адди? Что ж, поздравляю, у тебя получилось, — задыхаясь, выдыхаю я, входя в ее лоно под идеальным углом, который позволяет мне поражать ее точку g.

— Броуди… Черт, Броуди, — хнычет она в простыни, ее руки сжимаются еще крепче, она держится изо всех сил. Я чувствую момент, когда она достигает вершины своего оргазма, ее киска сжимается вокруг моего члена так крепко, что у меня перехватывает дыхание, прежде чем она разлетается вдребезги.

Я вижу звезды, чувствуя, как ее освобождение покрывает мой член, и мои движения становятся более продолжительными, поскольку я впитываю каждую унцию этого, пока больше не могу сдерживаться и быстро следую за ней со скалы в горячие бассейны экстаза.

Каждый импульс моего члена вызывает еще одну волну удовольствия по ее телу, оставляя нас выжидать все до последней капли, пока я не падаю плашмя на нее.

Пот удерживает нас вместе, смешиваясь между нами, когда мы пытаемся отдышаться.

— Черт возьми, Броуди, — бормочет она, первой нарушая тишину, и я целую изгиб ее шеи.

— Не за что, — отвечаю я с улыбкой, вызывая сочный смех на ее губах.

— Я не сказала тебе спасибо, — парирует она, и я провожу носом по ее чувствительной плоти.

— Тебе не нужно было этого делать.

— Ты сумасшедший. — Она качает головой, но когда наши взгляды встречаются, я словно нахожу маяк в темноте. Я знаю, где мой дом, я знаю, где я должен быть, и это с ней.

Все связано с ней.

— Тебе это нравится, — заявляю я, отталкиваясь от ее спины и неохотно вытаскивая свой член из ее центра.

— Может быть, — выдыхает она с мягкой улыбкой на губах, продолжая качать головой в ответ на мои выходки.

Прежде чем я успеваю подразнить ее еще раз на эту тему, у нее урчит в животе, фактически отвлекая меня.

— Пицца, потом еще книги? — Предлагаю я, и она снова качает головой.

— Пиццу, но больше никаких книг.

— Нет? — Спрашиваю я, не утруждая себя поиском своей одежды, когда хватаю пакет с четырьмя маленькими коробочками для пиццы внутри. Я кладу их на кровать рядом с нами, и Адди ждет, пока я полностью завладею ее вниманием, прежде чем заговорить снова.

— Нет, я хочу сделать это снова.