Ночная охота

1

АДРИАННА

— Т

ак кто же это будет, принцесса Адрианна, ты или маленькая принцесса Нора?

Вопрос повисает в воздухе, обволакивая мои конечности, как непроницаемый ветер, который не дает мне пошевелиться.

Я знала, что за то, что я пришла в академию и поставила на кон все, что у меня есть, придется заплатить. Я была готова к этому, даже ожидала этого, но я не предвидела их желания затащить мою сестру в те же глубины Ада.

Это была их ошибка.

Они могут прийти за мной и за всем, что я отстаиваю, но за Норой? Ни за что, черт возьми. Она под запретом.

Мои плечи расправляются, наслаждаясь жжением в мышцах, когда я сосредотачиваюсь на каждой детали комнаты. Все взгляды устремлены на меня. Профессоров, членов Совета и придурков, которые поглощают каждую мою мысль.

Я делаю глубокий вдох, принимая огонь, который бушует в моей груди, снова и снова, окидывая взглядом всех присутствующих.

Крилл стоит ближе всех слева от меня, в той части круга, который создаем мы с парнями. Его голова опущена, брови нахмурены, и он смотрит на меня из-под полуприкрытых век. В его взгляде таится тьма. Я не знакома с ней, но кажется, она способна подтвердить каждую каплю моих чувств, которые угрожают вырваться из кончиков пальцев и захватить контроль над залом.

Рядом с ним стоит Кассиан, оскалив зубы и выпустив когти из пальцев, его волк сидит так близко к поверхности, что я уверена: он может полностью превратиться в любой момент. Его темный взгляд прикован к отцу, и в его глазах горит отвращение к нему, которое пылает ярче, чем моя собственная ненависть к матери.

Рядом с ним, понурив плечи, стоит Броуди, от него исходит подавленная энергия, а его палец постукивает по сфере, к которой прижата его рука. Он знал. Он знал. Он знал. Я не могу сосредоточиться на этом сейчас. Знал он об этом или нет, но мое внимание должно быть сосредоточено на Норе, и только на ней. Чем дольше я смотрю на него, тем тяжелее отвести взгляд, но я заставляю себя посмотреть направо.

Рейден. От отвращения у меня сжимаются зубы, пока я вглядываюсь в каждый дюйм вампира, который стоит такой же высокий и точеный, как всегда. Он выглядит точно так же, как в первый день нашего знакомства, точно так же, как в тот день, когда он стоял в моей спальне, обманув меня розами, чтобы проникнуть сквозь чары Броуди. Высокомерный. Самодовольный. Единственная причина, по которой Нора здесь.

Я смотрю на свою сестру, и мое сердце сжимается, когда я замечаю, как она хмурит брови от беспокойства. Не за себя. Никогда за себя. Всегда только за меня.

Это заставляет меня продолжать, и я перевожу взгляд на мать Рейдена, профессора Холлоуэй, которая стоит крайне невозмутимо, и выглядит при этом так же элегантно, как и ее сын, скрещивает руки на груди и, приподняв бровь, смотрит на меня, ожидая моего ответа.

Моя грудь вздымается от неспособности сдержать ярость, которая разливается по моим венам, раскрывая правду о моих чувствах.

Черт.

С ухмылкой глядя на члена Совета Оренду, отца Броуди, и человека, чья магия танцует в воздухе, я вижу его с мрачной реальностью. Его растрепанные седые волосы и глаза, полные мудрости, — но это ложь. Внутри него таится дьявольское зло, которое хочет подчинить своей воле меня или мою сестру, если я окажу слишком сильное сопротивление.

Я сдерживаю насмешку, мои ноздри раздуваются от ярости, когда мой взгляд останавливается на последнем человеке в комнате.

Кеннер.

Гребаный Кеннер.

Почему-то моя ненависть к этому человеку, кажется, не знает границ, и растет с каждым моим вздохом, пока он ухмыляется. Ухмыляется, блядь. Как будто у него есть вся власть, все знания, и право раскрывать правду обо мне. Правду, которую ему знать не положено.

Мои глаза сужаются, и мысли о моей матери проносятся в моей голове, пока его слова повторяются. Волчица. Волчица из стаи Кеннера.

Я моргаю. Медленно.

— Тик. Так, Адрианна, — нараспев произносит Кеннер, но когда я снова перевожу взгляд, то смотрю на Нору. Он не заслуживает того, чтобы наслаждаться моим вниманием. — Кого выбираешь? Себя или принцессу Нору?

Эти слова снова наполняют воздух, выводя меня из равновесия, но на этот раз они не сковывают, а поджигают фитиль, отчаянно желающий вспыхнуть ярким пламенем.

Мои плечи опускаются, колени слегка расслабляются, а пальцы напряженно сжимаются и разжимаются.

— Я не выбираю ни то, ни другое.

Слова звучат чуть громче шепота, но даже этого достаточно, чтобы пробудить дремлющую во мне силу. Мои руки взмывают в воздух, и магия вырывается из ладоней.

Я не слышу ничего, кроме громкого стука в ушах, и единственное, что предстает перед глазами, — это крошечный проблеск удовлетворения.

Вокруг меня разрастается энергия, и профессор Холлоуэй в ужасе открывает рот, выпуская предполагаемый крик из своих легких, пока уклоняется от моего пламени. Она перекатывается по полу, скрываясь за столом в дальнем углу комнаты так быстро, как только позволяет ее вампирская скорость. Моя голова наклоняется, следуя за нитью силы, хлещущей из другой моей руки, направляя яростные вихри к члену Совета Оренде, чьи губы шевелятся в попытке сдержать мои способности.

Я вижу момент, когда он понимает, что я сильнее, чем он ожидал, момент, когда он понимает, что все, что он бормочет, ничто против разрушительного шторма, бушующего вокруг него. Три удара моего пульса звенят в ушах, и он исчезает, предпочтя использовать заклинание телепортации вместо защитных чар.

Это приносит удовлетворение. Почти.

Переключая внимание на Кеннера, я втягиваю свою магию, позволяя ей накапливаться в ладонях. Его глаза танцуют необычным зеленым сиянием с золотыми крапинками на радужках. Чувство дежавю охватывает меня. Я уже чувствовала, как моя магия бушует подобным образом раньше. Тогда я тоже смотрела ему в глаза.

Мой позвоночник напрягается, и темные воспоминания угрожают поглотить меня, подпитывая навязчивыми мыслями, которые подрывают мою решимость, и пронизывают мою силу, оставляя после себя затяжной яд неуверенности в себе.

Не в этот раз.

Моя спина выгибается под тяжестью силы, покалывающей кончики моих пальцев, и я кричу. Звук невероятно резок для слуха, но грохот, который я чувствую в груди от его пронзительных, полных боли ноток, только подпитывает мою магию.

Воздух и огонь сливаются воедино, когда я прицеливаюсь, направляя магию на свою цель. Ухмылка приподнимает уголки моих губ, когда я наблюдаю, как этот вихрь устремляется к Кеннеру, но на секунду запаздывает, и облегчение от его гибели пропадает, когда он бросается к двери, прежде чем она взрывается.

Мой гнев достигает новых высот, когда магия рассеивается, и я разочарованно смотрю на свои ладони.

— Адди. — Это слово звучит как-то отстраненно. Потерянно. Безнадежно. — Адди. — Вот снова. Я моргаю. Снова и снова. Мое имя повторяется, с каждым разом становясь все более настойчивым и обеспокоенным, возвращая меня к реальности. — Адди!

Мой взгляд падает на Нору, ее голос громко и ясно звучит в моих ушах. Быстро обводя взглядом комнату, я замечаю, что угроз больше нет, кроме четырех парней, которые стоят со смесью недоверия и благоговения, поэтому я бросаюсь к своей сестре.

Ее руки обвиваются вокруг моей шеи, когда я падаю на колени рядом с ней. Мои глаза на краткий миг закрываются, пока я впитываю каждую ее частичку. Ее знакомый аромат лаванды наполняет мой нос, даря мне ощущение домашнего уюта, прежде чем звук приближающихся шагов становится все ближе и ближе.

Вскакивая на ноги, я разворачиваюсь к двери, а магия мгновенно возвращается к кончикам моих пальцев, когда звук падающего на пол «Поцелуя Аметиста» звучит в моих ушах.

Отец Вэлли входит в открытую дверь, его лицо покраснело от ярости, он рычит, мгновенно указывая на меня пальцем, как только его взгляд останавливается на мне.

— Ты, — рычит он, и его клыки удлиняются, а зрачки расширяются.

Он делает шаг ко мне. Один-единственный, но быстрый вампирский шаг ко мне, прежде чем я снова пускаю вход свою магию. Огонь, подпитываемый шквалом ветра-торнадо, устремляется к нему, вырываясь передо мной менее чем за секунду, и следом по комнате эхом разносятся истошные крики.

Его крики обрываются, когда красные угли пламени гаснут, оставляя после себя останки его безжизненного тела.