Мой бесполезный жених оказался притворщиком

Глава 38

Встретившая нас за стойкой регистрации женщина плохо скрывала свое недовольство. Возможно потому, что она даже и не пыталась. По ее тяжелому взгляду, прошедшемуся по нашим нарядам, было совершенно ясно — она для себя определила, что кто-то из нас двоих человек с низкой социальной ответственностью, вот только пока не поняла, кто именно.

Но, так как вытряхивать деньги из книги принялась я, осуждающий взгляд достался Лукьяну.

И правильно. Ты бы ещё перчатки на ноги натянул, эффект был бы примерно такой же как с этими сапогами.

На стойке помимо наших денег красовался лишь полузасохший бутон розы и какая-то помятая записка, которую ловким движением руки Лукьян смахнул себе в карман вместе со сдачей.

— Срамота, — буркнула себе под нос женщина, когда мы наотрез отказались от раздельных номеров.

Если до этого у нее еще могли быть какие-то сомнения, то теперь они уж точно осыпались прямо как краска на стене за ее спиной.

Лукьян демонстративно прокашлялся и побарабанил пальцами по обложке книги, стараясь привлечь внимание женщины к названию. Уверена, ему очень хотелось прояснить ситуацию.

Но он зря старался.

Судя по толщине стекол очков мадам, она и нас-то с трудом видела, куда уж там надписи размером с мизинец. Может, именно этим и объяснялось столь запущенное состояние гостиницы. Её хозяйка просто не замечала пыли, осыпавшейся штукатурки и — притаившегося в верхней комнате паука.

Она, должно быть, всякий раз ужасно ругалась на постояльцев, которые сбежали не заплатив, даже не подозревая, что предоставляемый сервис произвел на них столь сильное впечатление, что они остались здесь — навечно.

До того, как мы вошли я понадеялась, что кровожадная тварь ещё не облюбовала это место. Но теперь я была совершенно уверена, что нас с Лукьяном ждём поистине незабываемая ночь.

Облепившая стены паутина могла сойти за обычную, но при внимательном рассмотрении становилось заметно, что она светится слабым холодным голубым светом, который еще называли призрачными следами из-за того, что он оставался только в местах применения темной потусторонней магии, и едва заметно вибрирует, наверняка передавая владельцу информацию о новых гостях.

И первым делом кровожадный дух попытается избавиться от меня, а уж потом возьмется за Лукьяна.

Как замечательно, как здорово, как ужасно несправедливо.

Почему, интересно, так происходило буквально всякий раз? Стоило начать решать одну проблему, как на голову высыпалось ещё корыто других, как будто бы потянув за нее, я нарушала устойчивость деревянной башни, сложенной из дощечек, и все они летели вниз, стремясь погрести меня под собой. Один призрак превращался в десяток, а потом и в целое полчище, потом звал на подмогу друзей, и вот я уже стою посреди освещенной светом тусклого ночника комнаты и размышляю над тем, что эту империю, наверное, проще сжечь, чем привести в порядок.

— Здесь только одна кровать, — сказал Лукьян, — так что я лягу на полу.

Я поглядела на ту кровать.

Ее дно практически достигало пола, покрывало было настолько застиранным, что его цвет уже не определялся, а подушки, кажется, прямо перед нашим заселением кто-то жевал.

Ой, надо же какой ты хитрый, я тоже хочу спать на полу.

— С одной стороны, я удивлена, что в этом номере вообще есть кровать. По взгляду хозяйки мне казалось, нам выдадут ключи от шкафа с расстеленной на дне поеденной молью шалью. С другой стороны, кровать очень хорошо вписывается в общую обстановку, и лично я голосую за то, чтобы никто на ней не спал. Ковер, — я потыкала носком туфли плотный, густой ворс из овечьей шерсти, — кажется единственным приличным элементом интерьера, и мы вдвоем на нем вполне поместимся.

Какое-то время Лукьян ничего не говорил. Он просто молча разглядывал мое лицо, покачивая в воздухе тростью. И, что не удивительно, первой это неловкое молчание надоело мне.

— Что?

— Это ты мне скажи.

— Нечего говорить.

— А я думаю, что-то есть. С самого начала тебе совсем не понравилась идея заселиться именно в эту гостиницу…

— На тебя при входе рухнула приветственная табличка. Меня больше удивляет, что эта идея нравится тебе.

— Ты сильно нервничаешь с того самого момента, как мы оказались внутри, постоянно следишь за обстановкой…

Послышался еле различимый хруст.

— Ты сейчас только что встал на таракана?

— Здесь нет тараканов, не пытайся меня отвлечь. Ты совершенно точно постоянно о чем-то размышляешь. Дафна, — ни одна из моих попыток перевести тему так и не увенчалась успехом, — что случилось?

— Пока что ничего.

— Но?

— Но в том-то и дело, что здесь нет тараканов, — сказала я. — Здесь, кажется, в принципе нет никакой уборки номеров, по углам в кучи свален всякий хлам, но нет следов ни крыс, ни насекомых. Сюда даже комары не залетают, хотя на улице от них было не отбиться. Ты не находишь, что это несколько странно?

Я была рада, что Лукьян заметил мою нервозность, это избавило меня от необходимости выглядеть чковеком с безумными озарениями, но в то же время так сходу рассказать ему, в чем дело, я тоже не могла. Потому что я знала об этом из романа, но любой другой человек на моем месте знать этого не мог.

В романе в этой гостинице остановились Иларион и Надя.

В Святую ночь они отправились на свидание, но слишком сильно задержались и совсем не хотели получить нагоняй от коменданта. К тому же Илариону не хотелось, чтобы свидетелем этой сцены стал Платон, ему все еще было неловко перед ним, ведь он отлично знал о чувствах друга к Наде и понимал, что с его стороны было бы в высшей степени жестоко давить на эту рану.

Все гостиницы были переполнены, и только это одинокое здание в конце Паучьего тупика манило к себе… ну, не вывеской, конечно, но определенно отсутствием толпы на входе.

Они ожидали, что их свиданию решит помешать Дафна Флорианская, которая при каждом удобном случае выскакивала из-за угла с мешком пакостей, коробкой сплетен и дротиками, смазанными ядовитыми комментариями.

Чего они не ожидали, так это повстречать там монстра — дух паучихи-людоеда, который, воплощаясь в Святую ночь, притворялся прекрасной девушкой, заманивал в гостиницу влюбленные пары и устраивал на них охоту.

Этим и объяснялась непопулярность гостиницы — чары паучихи просто скрывали ее присутствие от глаз других людей.

Не знаю, что на этот счет думала хозяйка, и почему ее ни капли не насторожило то, что посещаемость гостиницы падает практически до нуля ровно в тот день, когда от посетителей должно быть наоборот не отбиться. В романе об этой женщине не было ни слова. В конце-концов, через двести лет она уже должна быть мертва, а ее роль при заселении постояльцев на себя с таким же успехом могла взять и паучиха. Так ли велика разница притвориться одним человеком или двумя?

В романе было очень мало сцен, в которых Надя выходила из себя, но это как раз была одна из них. Понимаю. Меня бы тоже выбесило то, что какая-то потусторонняя хтонь пытается сорвать мое долгожданное свидание. Надя вспыхнула во всех смыслах, и от гостиницы остались одни лишь угольки. Впоследствии выяснилось, что люди пропадали в этом районе уже давно, но никому и в голову не пришло сопоставить детали. Кого-то хватились слишком поздно, кого-то и вовсе не хватились, о ком-то подумали — должно быть, они сбежали, ведь все это были влюбленные пары, пары туристов и вовсе никого не волновали, потому что зачастую никто не мог со стопроцентной уверенностью утверждать, доехали они до столицы или нет.

Паучиха охотилась лишь в Святую ночь, так что редкие исчезновения могли бы продолжаться еще очень и очень долго, если бы не главные герои и их желание понаблюдать за звездами сквозь окно в грязных разводах.

— Намекаешь на то, что ужин в номер лучше не заказывать? — сложил руки на груди Лукьян.

— Намекаю на то, что кто-то, кажется, уже поужинал, но наверняка совсем не против получить десерт. Ты видел призрачные следы на паутине возле стойки регистрации? Мы тут не единственные постояльцы, даже если кажется, что это так.

— Мы тут и в самом деле не единственные постояльцы. По-моему, за стенкой кто-то плачет.

Я прислушалась.

Это и в самом деле было так.

Вот только кто это мог быть? Неужели паучиха? Но разве ее голос не должен был быть магическим и сладким?

Какая-то ерунда.

— Еще раз, насколько далеко в будущее ты можешь заглянуть?

Поверить в то, что паучиха на нас не нападет — невозможно, мы полностью соответствуем ее гастрономическим вкусам. Но, если бы Лукьян увидел такую возможность, он бы сюда не сунулся, он не любитель совать голову в петлю. Следовательно, он не видел? А почему? Потому что его способности к предвидению простираются не так далеко, как хотелось бы.

— Сейчас — примерно на десять минут.

— Сейчас? Бывает по-разному?

— Да, если пользователь способности к предсказаниям продолжительное время молится, то может существенно увеличить силу способности, ведь она находится под покровительством госпожи Ведании и других вестников. Если не молится, то способность, вероятнее всего, ослабеет. Чтобы хорошо слышать песни вестников нужно постоянно тренировать свой слух, а чтобы воспроизводить предсказания — свой голос. Это во многом похоже на музыку. Без постоянных тренировок в лучшем случае удастся сохранить навык исполнения нескольких заученных мелодий, но можно и не мечтать о том, чтобы взять новые ноты.

Об этом я никогда не думала, но в этом был огромный смысл.

В отличии от прочих способностей, которые считались подчиненными определенным богам лишь номинально, потому как в действительности богам было абсолютно все равно, кто этими способностями владел и как использовал, богиня предсказаний казалась наиболее близкой к своим подопечным. И в то же время, она была к ним наиболее строга, требовала постоянного внимания.

Не поэтому ли способности матушки к любовным предсказаниям были хоть и стабильны, но не слишком сильны и очень узкоспециализированы? Я ведь никогда не видела, чтобы она посещала храм.

Это во многом объясняло любовь Лукьяна к академической часовне.

Без регулярного посещения храмовых заведений, его способности к предвидению могли и вовсе перестать работать.

Хотя…

Ничего это не объясняло.

При таком раскладе, находясь в плену у Ехидиной, Лукьян должен был растерять все свои способности подчистую, а не служить ей долгие годы отличной предсказательной батарейкой. Может, богиня предсказаний знала о его ситуации и потому поддерживала их на высоком уровне? Чтобы у Ехидиной не возникло соблазна избавиться от него, как от вещи, отслужившей свой срок?

Сейчас было не время для этого разговора.

К тому же способности Лукьяна, усиленные или нет, нам сейчас были не так уж и необходимы.

Потому что у нас была я.

Которая точно знала, с чем именно мы столкнулись. Осталось только как-нибудь донести это до Лукьяна.

— До меня дошел слух, — сказала я. — Что в Святую ночь в Паучьем тупике пропадают влюбленные пары. По большей части туристы из провинций или даже соседних стран…

— Судя по всему, у тебя этот слух и остался, дальше никуда не пошел.

— Так вот, — с нажимом продолжила я. — Теперь, размышляя об этом и сопоставив все факты, я уверена, что все они пропали именно в этой гостинице.

— Или в какой-нибудь другой.

— И мы можем стать следующими! Она точно заманила нас сюда специально!

— Она?

— Паучиха!

Выражение лица Лукьяна говорило само за себя. Манипуляции, интриги и утаивание фактов — не были моей сильной стороной. С куда большим успехом я умудрялась пропаливаться на ровном месте.

Однако…

Кое-что в выражении лица Лукьяна показалось мне странным. Я ожидала увидеть недоумение, досаду, уверенность в том, что я, кажется сошла с ума. Но вместо этого в его глазах светился интерес.

— Хорошо, — наконец кивнул головой Лукьян. — Я просто поверю тем выводам, к которым ты пришла, как и тому, что ты сама к ним пришла…

— Нет, мне кто-то подсказал.

Я сама себя закапывала.

Но Лукьян только отмахнулся.

— Мы можем спать по очереди, — предложил он. — Так, если что-то случится, мы это не упустим.

— Мы все равно в конечном счете уснем, — сказала я. — По слухам… Хватит ухмыляться, так вот, по слухам обитающий в этих местах кровожадный дух обладает способностью усыплять своих жертв гипнотизировать и создавать иллюзии.

— Прямо как наша императрица.

— Лукьян!

— Хорошо-хорошо, мы просто ждём прямого столкновения, отлично. У нас с тобой вроде как неплохо получается работать в команде, не вижу проблемы…

— Она будет выманивать нас по одному.

Это тоже было описано в романе

Сначала Паучиха выманивает мужчину. Она зазывает его сладким пением в свою комнату на последнем этаже, оплетает паутиной, высасывает жизненную силу.

А после — позволяет его возлюбленной найти его, и с наслаждением слушает, как та плачет, кричит и бьётся в запертые чарами окна и двери, открыть которые ей не суждено.

— Тогда делаем так, — сказал Лукьян.

Он снял цилиндр и поставил его возле тумбочки, расположенной рядом с кроватью, а после лег на ковер и протянул раскрытую ладонь в мою сторону.

— Возьми меня за руку. Так, если с одним из нас что-то случится, другой точно почувствует это, разве нет?

Мне показалось, что в комнате похолодало, воздух стал тяжелее и гуще, но ладонь Лукьяна была на удивление теплой, и это меня немного успокоило.

И мы уснули как два пингвина на льдине, воду вокруг которой медленно захватывало разлившееся мазутное пятно.