Молот Пограничья. Книга II

Глава 7

— Давай на вторую. — Горчаков легонько толкнул меня локтем и в очередной раз указал на здоровенный рычаг, торчавший между сиденьями. — Там за поворотом дорога вниз идет — не гони так.

Я кивнул, опустил ногу на сцепление и воткнул передачу. Громко, с хрустом — видимо, снова слегка промахнулся и дожимал силой. А не «аккуратно, тремя пальцами», как учили.

— Ну зачем ты так, Игорек?.. — простонал Горчаков. — У тебя здоровья, как у того медведя. Сломаешь кулису — и дело с концом. Или рычаг оторвешь.

Признаться, такие мысли мою голову уже посещали. В прошлой жизни я умел водить почти все, что плавает, ездит или летает, но и подумать не мог, что когда-нибудь окажусь за рулем доисторического агрегата с тремя педалями и целой кучей непонятных рычагов и еще черт знает чего. Трофейный пикап подчинялась нехотя, будто пытался таким образом отомстить за гибель хозяев. И когда я, наконец, справился с тугим и хватким сцеплением, на смену ему пришла другая напасть.

Горчаков. Он искренне желал передать мне все премудрости управления четырехколесным транспортом — и, конечно же, перестарался. Советы сыпались с такой скоростью, что я едва успевал их слушать. В какой-то момент старик сообразил, что я не успеваю за полетом его мысли, и успокоился. Впрочем, легче от этого не стало — скорее наоборот. Теперь он по большей части молчал, но на каждое мое действие отзывался стоном, кряхтением или замечанием вполголоса.

— Я стараюсь, Ольгерд Святославович. Стараюсь, — прорычал я сквозь зубы.

И отпустил сцепление — плавно и осторожно, чтобы машина, не дай Матерь, не дернулась, переключая передачу. Ведь еще одно слово — и я, пожалуй, просто-напросто бы вышвырнул Горчакова из кабины, наплевав и на дружбу, и на почтенный возраст, и даже на возможные возражения ее сиятельства княжны.

Которая, похоже, неплохо чувствовала себя и в кузове машины по соседству с нашей добычей. Места, во всяком случае, хватило: и Елене, и трем штуцерам с револьвером, и сумке с патронами. И даже автоматону, который без головы и с отрезанными под корень крыльями оказался не таким уж и большим. Правда, длинный хвост все равно болтался за задним бортом, а шея, которую мы кое-как закрепили на крыше кабины веревкой, болталась из стороны в сторону и на каждой кочке сердито позвякивала сочленениями брони.

— Здоровенный, зараза. — Горчаков указал пальцем вверх. — Там одного кресбулата килограмм на тридцать будет. Давно у нас в Ижоре такой добычи не случалось. Даже отец мой, Святослав Игоревич, с одной ходки в Тайгу столько ни разу не привозил.

— Еще жив-камень, — напомнил я. — Большой вряд ли, но на такую тушу средний точно быть должен.

— Забирай себе. — Горчаков махнул рукой. — И так с нами носишься, за чужую вотчину головой рискуешь. И спасибо тебе — еще раз!

— Не за что, Ольгерд Святославович. А если еще какая дрянь механическая объявится — зовите, — усмехнулся я. — С таким уловом только дурак откажется на охоту сходить.

— Да уж… Я все думаю — откуда ж они повылезали все? Тыщу лет не было такого, а тут за месяц аж два раза.

Радость на лице Горчакова сменилась сначала задумчивостью, а потом и тревогой. Старик, как и я, наверняка не верил в чудеса и совпадения, и давно сообразил, что появление высокоранговой живности и древних машин было вызвано… чем-то.

Но чем?

— Не два раза, — вздохнул я. — Думаю, намного больше. В зубовском грузовике три мешка кресбулата под рогами и шкурами лежало — а сколько их таких было? Раз в неделю до Тосны или Орешка машина с охраной туда-сюда каталась. Вот и посчитайте.

— Что-то не хочется. — Горчаков откинулся на спинку сиденья и сложил руки на груди, насупившись. — Как подумаю, что эти твари железные из Тайги полезут — хоть вешайся.

— Ну, тут или твари, или зверье какое, или вольники с зубовской дружиной, — усмехнулся я. — Выбирайте, что больше нравится. Только спокойной жизни нам теперь не видать долго.

— Это верно. Как Мишка, брат твой, в Тайге пропал осенью, — Горчаков закивал, тоскливо вздыхая, — так все наперекосяк и пошло.

— И не просто так пропал. — Я чуть придавил газ перед очередным подъемом. — То ли нашел что-то в Тайге… То ли что-то его нашло.

Не то чтобы мне так уж хотелось делиться с соседом по вотчине всеми соображениями до единого, но мы уже выбрались с кое-как раскатанной лесовозами колеи на дорогу, и возня с рычагами больше не отвлекала от размышлений. Машина покорно слушалась руля, ехать оставалось еще часа полтора, не меньше, и я…

— Притормози.

Горчаков чуть подался вперед. И явно уже хотел перехватить руль, но, встретив мой взгляд, тут же ретировался обратно, даже чуть вжавшись в сиденье.

— Тут поворот крутой после спуска, — пояснил он на всякий случай. — И развилка. Нам налево надо, к Ижоре, а другая дорога — это на… Велесова борода, а это кто такие⁈

Когда старик вдруг дернулся, я от неожиданности едва не запутался в педалях. Но потом все же взял себя в руки и остановился, как положено: без спешки, понемногу притормаживая, пока пикап не замер в паре десятков шагов от двух внедорожников, стоявших поперек пути.

Машины перегородили проезд полностью — и явно сделали это не случайно. Рослые парни в камуфляже выбрали место не просто так и буквально выскочили из-за поворота нам навстречу. В таком месте, что заранее их заприметил бы разве что маг-разведчик с аспектом Ветра на уровне второго ранга. Кто-то другой на моем месте, пожалуй, и вовсе мог бы не успеть среагировать, и тогда пришлось бы тормозить в пол, до скрежета шин по раскатанному грунту — и в итоге остановиться чуть ли не вплотную.

Но вояк это явно не смущало. Скорее даже наоборот — именно на такой эффект они и рассчитывали. Иначе не стали бы осторожничать и прятаться за своими квадратными черными «гробами». Около полудюжины человек благоразумно разместились под прикрытием высоких капотов, и только четверо стояли впереди, прямо на дороге.

Особенно среди них выделялся коротко стриженый здоровяк ростом примерно с дядю. Плечистый, крепкий с аккуратной светлой бородой, которую я сначала принял за седую, едва не приписав вояке возраст вдвое больше его тридцати с гаком.

У него единственного не было никакого оружия — если не считать короткого меча в кожаных ножнах на бедре. Остальные трое хмуро сжимали в руках новомодные немецкие штуцера, и осторожно поглядывали то на нас с Горчаковы, то чуть выше — туда, где на крыше кабины примостилась бронированная шея автоматона. А их командир даже стоял так, словно не боялся никого и ничего. Спокойно, расслабленно, скрестив ноги и подпирая широкой спиной стальной бок внедорожника.

Новенький камуфляж, Дар и светлые волосы. Фамильная черта — почти такая же яркая, как несусветная наглость. И десяток вооруженных до зубов дружинников с сине-желтыми шевронами родового герба… Варианты? Не так уж много.

Точнее, всего один.

— Сашка… Александр Николаевич, то есть, — процедил Горчаков сквозь зубы. — И чего ему, собаке, надо — на моей-то земле?

— Поговорить… надеюсь. — Вопрос явно был чисто риторическим, однако я все же решил ответить — чтобы старик ненароком не наделал глупостей. — Иначе просто расстреляли бы из кустов.

Одаренного не так просто убить — и уж тем более трех Одаренных. Но вздумай его сиятельство напасть исподтишка — десяток стволов вполне могли бы наделать в нас достаточно дырок, чтобы отправить на тот свет.

— Ну, раз так — пошли поговорим, — отозвался Горчаков тоном, явно не предвещающим ничего хорошего. И тут же развернулся к оконцу на задней части кабины. — А ты сиди там и не высовывайся, что бы ни случилось. Поняла?

Елена, разумеется, не послушалась. Когда я заглушил мотор и выбрался из пикапа наружу с ножнами в руках, она уже успела схватить штуцер и навести ствол на машины впереди.

Но белобородого здоровяка это, конечно же, нисколько не смутило.

— Костров, — усмехнулся он вместо приветствия. — И почему я не удивлен?..

Средний из братьев Зубовых произнес мою фамилию так, будто выплюнул — поморщившись. То ли старательно изображая презрение, то ли оттого, что я в очередной раз спутал его чертовой семейке все планы.

Впрочем, его сиятельству хотя бы хватило ума обойтись без слов вроде «бастард» — иначе наша и без того не самая учтивая беседа непременно закончилась бы, едва начавшись.

— Нисколько не удивлен, увидев вас здесь, — повторил он, усмехнувшись. — Да еще и в компании почтенного Ольгерда Святославича. И его прелестной дочери, конечно же. — Зубов изобразил учтивый поклон. — Доброго дня, княжна.

Елена не ответила. Горчаков тоже предпочел отмолчаться — хоть и не без труда. Старик хмурился, как грозовая туча, и будто бы невзначай пристроил правую руку на пояс — поближе к топору. И его движение не осталось незамеченным: дружинники по обеим сторонам от Зубов тут же подобрались, почти одновременно скользнув пальцами поближе к спусковым крючкам штуцеров — и только сам он сохранил некое подобие невозмутимости.

— Чего вам нужно, милостивый сударь? — Я шагнул вперед. — И какого, простите, лешего, вы смеете загораживать дорогу — да еще и в чужой вотчине?

Из-за внедорожников раздались суетливые щелчки затворов. Матерые вояки впереди умели держать себя в руках, но у их менее опытных товарищей, похоже, понемногу сдавали нервы. Подойди я чуть поближе — кто-нибудь из них, пожалуй, мог бы ненароком и пальнуть.

А Зубов даже не шевельнулся. В отличие от бестолкового и нервного младшего брата этот, похоже, умел держать себя в руках. Видимо, научился еще в юнкерском… или что он там заканчивал? Вряд ли второй в роду наследников богатейшего и самого влиятельного из князей Пограничья надолго задержался на государевой службе, однако выправка сразу же выдавала в нем человека с военным прошлым.

Командира не только по титулу, но и по праву силы и опыта. Да и дружина у среднего Зубова оказалась посерьезнее вояк из Извары: эти хотя бы воспринимали своего князя всерьез. И, судя по хмурым и сосредоточенным лицам — готовились защищать его любой ценой.

— Что мне нужно? — Зубов приподнял брови. — Для начала — узнать, почему люди умирают везде, где появляется князь Костров.

— Полагаю, это вам лучше спросить у тех, кто уцелел. — Я пожал плечами. — Или потрудитесь объяснить, что именно вы имеете в виду.

— До меня дошли слухи, что не далее, как вчера днем вы убили нескольких человек. Вольных искателей. — Зубов явно заготовил речь заранее. — Некоторых их которых я знал лично и…

— Мы убили преступников, князь. Воров и мародеров, — проговорил я ледяным тоном. — А может и насильников. Тех, на кого не распространяется милосердие его величества императора.

— Вот как? Насильников? У вас есть какие-нибудь доказательства?

Зубов не дернулся, когда Елена взялась за штуцер. И даже бровью не повел, когда Горчаков потянулся к своему грозному топору. Но после моих слов нахмурился, шумно выдохнул через нос и чуть возвысил голос. Похоже, его сиятельство не привык к тому, что его перебивают.

— Мне не нужны доказательства, милостивый сударь. — Я пожал плечами. — Закон требует от князя вершить справедливый суд в своей вотчине, а мы с Ольгердом Святославовичем и его дочерью стояли на земле рода Горчаковых. Куда ваши… ваши друзья явились без приглашения. Можете так и передать господину градоначальнику в Орешке. Особенно если вдруг снова решите назвать убитых своими людьми и потребовать виру. — Я усмехнулся и покачал головой. — Правда, тогда вам придется заодно объяснить, почему они пересекли границу между владениями и захватили хутор.

— Не говорите глупостей, Игорь Данилович, — поморщился Зубов. — Моему роду нет нужды захватывать что-то… Однако мы готовы купить!

Горчаков едва слышно усмехнулся в седые усы. Видимо, он уже знал, о чем пойдет речь — и пойдет уже не в первый раз.

— У вас было время подумать, Ольгерд Святославович. И очень надеюсь, что вы примете предложение моего отца, — продолжил Зубов, как ни в чем не бывало. — Ведь более щедрого ждать не стоит.

Горчаков снова промолчал. Но я почти физически чувствовал, как его Основа наливается тяжелой и недоброй силой, готовясь призвать всю мощь родового аспекта, чтобы защитить нас с Еленой.

— Сегодня я в последний раз напомню, что мой род готов заплатить две цены за старую лесопилку и землю вокруг. — Зубов криво ухмыльнулся. — Землю, которые вы уже давно не в силах ни защищать, на даже хоть как-то патрулировать. И если вам наплевать на собственное благосостояние, Ольгерд Святославович, подумайте хотя бы о вашем долге перед государем. Ведь первейшей обязанностью князя на Пограничье является…

— Шиш тебе.

Слова Горчакова прозвучали негромко — но так, что услышали все, включая гридней, которые стояли за машинами. Наверняка кто-то из них даже успел подумать, что после такого непременно начнется или ругань, или стрельба, или что-нибудь еще хуже.

Но Зубов держался… пока что.

— Шиш. Так отцу своему и скажи, — так же тихо и размеренно повторил Горчаков, для пущей убедительности продемонстрировав соответствующую фигуру, сложенную из пальцев. — А теперь — пошел вон с моей земли.

— Осторожнее, Ольгерд Святославович. — На лице Зубова заиграли желваки. — А то я уже начинаю думать, что вы желаете меня оскорбить. Придержите язык, или…

— Или что, князь? — Я решил не дожидаться, пока они с с Горчаковым начнут кромсать друг друга магией. — Вызовете на дуэль старика? Убьете нас всех?

Судя по выражению лица, именно об этом Зубов сейчас и думал. Точнее, просчитывал варианты. На его стороне была почти дюжина стволов. На нашей — Дар.

И оружие, которое в ближнем бою выкосит дружину из Елизаветино быстрее, чем первые гильзы вылетят из штуцеров на дорогу.

— Не стоит. — Я опустил ладонь на рукоять Разлучника и покачал головой. — Право же, не стоит. Даже если вам повезет, государь не оставит без внимания убийство троих человек благородной крови. Такое никому не сойдет с рук — в том числе и вашему отцу.

Второй из лично знакомых мне Зубовых оказался самым обычным солдафоном. Отнюдь не с безупречными манерами, грубоватым и прямолинейным. Он не блистал сообразительностью — но и идиотом явно не был. А значит, уже наверняка сообразил, чем все закончится, если выстрелит хоть один штуцер.

— Может, вы и правы, князь, — произнес он, явно через силу натянув на лицо кривую улыбку. — Впрочем, полагаю, у нас еще будет возможность продолжить закончить эту беседу так, как подобает двум бывшим военным… Пусть лишь один из нас носит чин офицера. Что же касается вас, Ольгерд Святославович, — Зубов снова развернулся к Горчакову, — я непременно передам отцу ваши слова.

— Милости прошу, — проворчал старик, убирая руку с топора. — Надеюсь, мы закончили?

— Разумеется, — кивнул Зубов. — Больше разговаривать не о чем. Доброго дня, судари.

Моторы внедорожников дружно взревели, и машины тронулись даже чуть раньше, чем гридни со своим князем успели усесться внутрь. Первая тут же развернулась и умчалась по дороге в сторону Гатчины, едва не проехав колесами мне по ботинку, однако вторая, похоже, не торопилась: проехала всего несколько метров и остановилась прямо рядом с нами.

— В вашем возрасте следует проявлять благоразумие, Ольгерд Святославович. Лесопилка на Славянке — не просто достояние рода, а то, что нужно всему Пограничью, — процедил Зубов сквозь полуопущенное стекло на задней двери. — Мне будет искренне жаль, если с ней случится какая-нибудь беда.

Горчаков набрал в легкие воздуха, чтобы ответить, но так и не успел. Внедорожник рявкнул мотором, подняв тучу пыли из-под всех четырех колес, и рванул следом за вторым. Так быстро, будто Зубову почему-то внезапно расхотелось задерживаться на чужой земле.

— Скатертью дорожка. — Горчаков сердито плюнул вслед машине. — Совсем страх потеряли.

— Это… Это уже не просто слова! — Елена с лязгом швырнула трофейный штуцер на дно кузова. — Он явно что-то задумал!

— Похоже на то, — кивнул я. — Полагаю, следует ждать гостей. Этот Зубов явно не из тех, кто бросает слова на ветер… Сколько у вас людей?

— Двое. Позорище, конечно, но где ж еще толковых возьмешь? — Горчаков мрачно усмехнулся. — Ну, может, еще человек пять наберу из прислуги — и если по Ижоре пройтись. Кто-то да согласится…

— Это ни к чему. От бойцов без опыта немного толку — даже если дать им оружие. — Я покачал головой. — А телефон? Он у вас есть?

— Найдется, — вздохнул Горчаков. — Ты чего задумал, сосед?

— Да чего тут думать? Некогда в Отрадное ехать, получается. Надо вот этого пока к вам в Ижору закинуть. — Я указал на автоматона в кузове. — И оттуда же домой звонить — позову своих.

— Ты… ты поможешь нам? — Елена прижала руки к груди. — Правда?

— Да куда ж я денусь? — Я пожал плечами. — Вас сожрут — сразу за меня примутся, если не раньше. А вместе еще повоюем.

— Когда? — спросил Горчаков.

— Сегодня. — Я развернулся обратно к пикапу. — Зубов ждать не будет.