Мир другой – законы те же

Глава 33

Глаза Корса округлились от удивления, и он напряжённым голосом спросил:

— Я что-то не понял, ты хочешь взять моего племянника в заложники?

— Нет, просто он мечтает о воинской славе, а в крепости он увидит всю изнанку войны, — пояснил Жора и, указав на молодых спутников, добавил: — К тому же Вилли и Стюарт тоже там будут. Конечно, риск есть, но он небольшой.

— Добряк, ты совсем ненормальный? Как можно тащить пацанов на поле боя? Их же там прибьют! — возмутился Корс.

— Рядом с ними постоят взрослые няньки, — усмехнулся Жора, указывая на немого и Корда.

— А где в это время будешь находиться ты? — ехидно спросил купец.

— Развлекаться перед воротами.

— Гарда не пущу, — заявил Корс. — Даже не надейся…

Более часа Жора уговаривал баросского купца отпустить племянника вместе с ними на битву, но тот категорически отказался от подобного предложения. Сам Гард рвался в бой, но получив подзатыльник от дяди, обиженно умолк. Когда переговоры завершились, и Жора со спутниками покинул трактир, наследник задал вопрос:

— Тан Жорж, я ничего не понимаю, зачем вы уговаривали какого-то купца к нам присоединиться?

— Мне нужно продать железо. Я поставил его в такие условия, что он соглашался на любую цену, лишь бы побыстрее от меня избавиться, — ответил Жора. — А попутно подсказал, где можно найти судно.

— Зачем нам корабль? Мы же просто перейдём через мост под защиту стен?

— Насколько я знаю людскую натуру, тан Аксис закроет ворота перед носом, чтобы нормандцы нас добили, — пояснил Жора.

— Но это предательство короны! — воскликнул Вилли.

— Ничуть, он заботится о процветании нации, — сказал Жора. — Сын Вильгельма Безбожника не угоден храму, а значит, пострадает весь народ. Гораздо проще подставить нас под мечи нормандцев, чем отбиваться от армии завоевателей. К тому же Аксис ничего не потеряет, потому что он не лорд или олдермен и земельными наделами не владеет.

— Но честь…– начал говорить наследник престола, но Жора хмыкнул:

— Хм, честь — понятие растяжимое. Если за тобой есть сила, о чести можно забыть, потому что историю для потомков пишут победители. В летописях упомянут, что сын Безбожника поднял восстание против воли Истинного владыки и его сокрушили борцы за веру.

— Но я законный наследник…

— А в храме решили по другому и жрецы внушили народу, что нормандцы добрые и отзывчивые, а сын Безбожника не достоин сидеть на троне, — сказал Жора. — Понимаешь, Вилли, за тобой никого нет. Твой отец показал себя неразумным правителем и аристократы решили, что муж Беаты будет лучше…

— Но я прямой наследник…

— Если не докажешь, что способен вести за собой, никто не поддержит притязания на трон, — ответил Жора. — И вообще, хватит рассуждать. Пора действовать. Как только Альфред и гвардейцы выгонят стражников из барбакана, ты выйдешь на площадь и заявишь, что готов защищать горожан.

— Но я не выступал перед людьми, — проворчал Вилли. — Может, ты произнесёшь речь? А я постою рядом.

— А корона тоже мне достанется? — ехидно поинтересовался Жора.

— Нет.

— Ты должен самостоятельно справляться с трудностями. Язык немого знаешь? — спросил Жора, и Вилли кивнул. — Он будет суфлировать, а ты переводить народу. Говори чётко и внятно, чтобы потом не сказали: «наследник — мямля». Понятно?

— А если…

— Я чужой в этом королевстве. Мало того, я брат убийцы короля. Думаешь, кто-нибудь пойдёт за тобой, после того как люди узнают правду?

— Но я стесняюсь, — проворчал Вилли.

— Сначала толкнёшь речь перед гвардейцами, — предложил Жора. — Когда привыкнешь к глазам, устремлённым на тебя, выйдешь говорить с толпой. Главное помни, горожане захотят тебя прервать. Готовься к этому и игнорируй глупые выкрики. Я постою с луком на крыше и если кто-нибудь раскроет пасть, я заткну её стрелой.

— Ты будешь убивать безоружных? — удивился наследник.

— Зачем сразу убивать? Можно использовать тупые наконечники, а гвардейцы быстренько вздёрнут бунтовщика на столбе, или же ты милостиво его простишь, — предложил Жора.

— Ой, тан Жорж, а если попадёшь в невиновного? — спросил Корд.

— А кто об этом узнает, кроме самого крикуна? Ведь он не станет во всеуслышание заявлять, что ругал будущего короля, — рассуждал Жора.

— Какой вы жестокий человек, — проворчал наследник.

— Тан Жорж, — подал голос Стюарт, — а если начнут кричать сразу несколько человек из разных мест. Как вы тогда поступите?

— М-да, Стюарт, любишь ты осложнить людям жизнь, — покачивая головой, с усмешкой произнёс Жора. — Значит, мы пойдём другим путём. Никого стрелять не будем, а простим по доброте душевной. Пускай люди поливают грязью наследника, а мы утрёмся, когда в нас полетят гнилые фрукты. Мы же любим народ, и должны подставлять щёку, если кому-то захочется дать нам по роже.

— Я не это хотел спросить, — смутился Стюарт.

— Учись правильно формулировать вопросы, — посоветовал Жора. — Ладно, я обдумаю подобную ситуацию, а пока расскажу историю о лучнике, который на состязании расщепил стрелу, попавшую в центр мишени.

После того, как Жора поведал о Робин Гуде, Стюарт спросил:

— И чем это вам поможет? Робин же долго метился, чтобы попасть в цель.

— Какой же ты неугомонный, — тяжело вздохнул Жора.

Он посмотрел на обоих юношей. Внешне они оказались похожими — светловолосые, одинаковой комплекции, только Стюарт более жилистый, а так, если одеть его в дорогие одежды, тот, кто не знаком с наследником лично, не заметит подмены.

— Тан Жорж, а что это вы на меня так странно смотрите? — с подозрением спросил Стюарт. — Никак каверзу удумали?

— А ну-ка толкни речь, — потребовал Жора.

— Какую речь?

— Торжественную.

— А чё сразу я? Я вообще не умею говорить. Я лучше постою в сторонке.

— Э-нет, голос у тебя громкий, так что отмолчаться не получится. С сегодняшнего дня ты назначаешься двойником наследника, — решил Жора.

— А меня об этом спрашивать не нужно? — задал вопрос Вилли.

— Зачем? Ты у нас скромный мальчик, вот и помалкивай, — усмехнулся Жора. — Если в толпе попадётся какой-нибудь фанатик, желающий убить будущего короля, он нападёт на Стюарта, а ты останешься целым.

— Но тогда он может погибнуть, — возразил Вилли.

— Стюарт, в отличие от тебя, парень шустрый и резкий. Он сумеет вовремя уклониться, — сказал Жора, — но на всякий случай ты тоже отрепетируешь речь.

Пока шли по улицам в сторону пирсов, оба парня утверждали, что идея с подменой попахивает авантюрой. Жора и сам это знал, потому что словарный запас у сына охотника значительно меньше, чем у начитанного наследника. Он добивался того, чтобы Вилли осознал — незаменимых людей не бывает, так что капризничать больше не будет. Периодически Жора поглядывал на немого телохранителя и если сначала тот хмурился, то чуть позже начал одобрительно кивать — вероятнее всего он понял, для чего предложили ход с двойником.

В порту у причалов Жора увидел небольшую речную ладью — карбас. Её размеры составляли двенадцать метров в длину и три в ширину. На такой посудине, если снять мачту, можно пройти под опорами моста. По словам Корса, капитан судна испытывал серьёзные финансовые трудности, потому что в состоянии алкогольного опьянения проигрался в пух и прах в кости. Для покрытия долгов он брался за любые заказы, включая контрабанду.

Жоре не составило труда зафрахтовать кораблик на десять дней, а в качестве оплаты он предложил триста железных брусков. Чтобы у капитана не возникло гениальной идеи кинуть нанимателя, Жора вызвал из поместья лорда Вольфа обоих новоиспечённых дружинников — Булла и Валлиса. Они должны сидеть на карбасе и в случае чего объяснить капитану, что обманывать тана Борзо чревато серьёзными проблемами.

Изначально Жора опасался предательства со стороны новых наёмников, поэтому провёл индивидуальную беседу с каждым из них, при этом применяя мерцающий артефакт. Если Валлис под гипнозом признался, что в случае опасности сбежит, то Булл оказался преданным человеком и обещал честно служить. Мысленно обозвав их Астерикс и Обеликс, Жора решил поощрить Булла и заказал ему в трактире целого кабанчика. Как ни странно, но им обоим не удалось съесть приготовленное блюдо целиком, и сразу вспомнился Малыш, который за один присест мог умять косулю и остаться голодным.

Вечером того же дня гвардейцы заняли барбакан и Жора досконально осмотрел крепость. Его порадовало, что на стенах стояли две аркбаллисты, но чтобы улучшить обороноспособность, он заказал плотникам два короба с направляющими, чтобы сделать так называемого «дикобраза» — приспособление для стрельбы тремя дюжинами арбалетных болтов одновременно. Так же он купил большую пустую бочку высотой три метра и диаметром более двух, чтобы утыкать её острыми штырями. Планировалось заполнить ёмкость песком и столкнуть вниз, в узком коридоре. Далее Жора заложил под опорами моста кувшины с дёгтем, смешанным с древесным спиртом — он прекрасно понимал, что сорок человек не смогут удержать барбакан и во время отступления за ними увяжутся нормандские воины. Если устроить пожар, то не менее сотни противников поджарятся либо утонут.

Все эти приготовления к обороне проводились вечером и ночью, а утром тан Борзо вместе с наследником вышел на рыночную площадь, где Вилли, преодолевая неуверенность, выступил перед толпой горожан. Наследник предлагал людям защиту от армии вторжения. Разумеется, кое-кто кричал, что именно королевский род виновен во всех бедах, свалившихся на голову жителей города Лэндам. Но Вилли игнорировал нападки и удалился с гордо поднятой головой. Его охраняли десять гвардейцев и немой, в то время как Жора стоял на крыше близлежащего дома и, применив истинное зрение, вглядывался в лица недовольных горожан. К счастью никто не замышлял покушения, поэтому стрелять не пришлось.

До самого вечера они ждали беженцев, но наплыва испуганных людей не наблюдалось, потому что жрецы их заверили в порядочности нормандцев. Ночью Жора завершил размещение кувшинов с горючей смесью, а также установил направляющие для бочки с шипами. Альфред, наблюдая за его действиями, покачал головой и спросил:

— Тан Жорж, вы действительно верите в то, что сможете отстоять мост?

— Два-три дня мы продержимся, а после отступим, — ответил Жора. — А как там леди Ревена и королева? Они подготовились к бегству?

— Да, но без охраны они станут лёгкой добычей, — мрачно сказал Альфред.

— Пусть возьмут дюжину гвардейцев и доберутся до ближайшего поселения на северном берегу, — распорядился Жора. — О том, что они уезжают, не должен знать сын тана Аксис. Он побудет здесь в качестве связи с начальником городской стражи.

— Вы думаете, он предатель?

— Разумеется! Он отсутствовал во время штурма дворца, а значит, его папаша знал, чем это грозит, — пояснил Жора.

— А может тогда стоит его арестовать? — предложил Альфред.

— Зачем? Пусть Аксис верит в то, что мы попытаемся вернуться в город.

— Леди Ревена опасается, что план провалится, и тогда она попадёт в плен.

— Объясни ей, что от сохранения секретности зависит её благополучие. Если она или кто-то из женщин проговорится о том, что они бегут, за ними увяжется погоня, — усмехнулся Жора. — Мне платят только за поднятие престижа наследнику, а их охрана не моя забота.

— А как же ваша невеста?

— Ты действительно веришь, что мне позволят жениться на кузине короля?

— Но вы обручены, — сказал Альфред.

— А рядом со мной постоянно находится немой, который легко может ударить в спину, — пояснил Жора. — Ладно, пока он на моей стороне, а дальше будет видно. Альфред, если ты так переживаешь за леди Ревену, сопроводи её до места встречи. Только не забудь им напомнить, что мы не на прогулке, так что все должны ехать верхом. Никаких карет или повозок — они нас задержат. И про лошадей для гвардейцев не забудь. Я бы вообще предпочёл добираться до Харрингтона на корабле, но боюсь, на зафрахтованной посудине слишком мало места для всех, так что кони в этом плане надёжней.

— Может люди всё-таки поддержат наследника и дадут отпор нормандцам?

— Сильно сомневаюсь, — поморщился Жора. — Тан Аксис не позволит ему войти в ворота.

— Все гвардейцы уверены, что после падения барбакана они поднимутся на городские стены, чтобы отбивать штурм, — проворчал Альфред.

— И это замечательно! Пусть именно так и думают, — усмехнулся Жора.

На следующий день по мосту туда-сюда сновали люди, но никому не пришло в голову покидать жилища. Все находились в полной уверенности, что армия вторжения не тронет обывателей, а значит, нет смысла уезжать. Вечером ворота барбакана закрыли, и Жора снова проверил, всё ли готово для защиты крепости. Сделав, что мог для обороны замка, он нашёл наследника и проверил его доспехи. Кольчуга оказалась слегка велика. Шлем с наносником вообще болтался на голове, ко всему прочему он не имел забрала, то есть Вилли могли застрелить из арбалета. Жора выругался и спросил Корда.

— Как думаешь, до утра нам удастся изготовить защиту для лица?

— Ой, тан Жорж, для этого надо попасть в кузню, и то я не уверен, что смогу, — ответил оруженосец. — Сколько мы ваше забрало ковали? Дня два, если не дольше. А зачем нужна маска? Все же должны видеть, что наследник здесь.

— А что если насадить золотую корону на шлем? Это сложно сделать?

— Ой, а золота не жалко? Его же мало, — воскликнул Корд.

— Хорошо, сумеешь выковать железный обод с зубцами? Потом расплавим пару дукатов и покрасим, — предложил Жора и, сняв собственный барбют с забралом, передал шлем наследнику. — На-ка примерь. Он большой, так что сядет тебе на плечи.

— Зачем? — спросил Вилли. — У меня есть защита для головы.

— Дик, расскажи наследнику, как погиб его отец, — попросил Жора и когда гвардеец сообщил, что Вильгельм VI умер от удара копьём в лицо, парень побледнел и громко сглотнул. — Шрамы украшают мужчин, но ты будущий король, так что не капризничай и примеряй мой шлем.

Кузница находилась в ремесленном квартале на южном берегу, поэтому переходить через мост не понадобилось. Когда Корд и Жора пришли среди ночи к мастеру-оружейнику, крепкий бородатый мужчина заявил, что не станет будить соседей стуком молота о наковальню. Днём ранее Валлис и Булл пытались продать ему железные бруски, но тот назвал смехотворную цену за дорогой товар, поэтому сейчас Жора усмехнулся и предложил кузнецу показать, где и что у него лежит, а дальше они сами разберутся. Оружейник воспротивился, и тогда высокий Жора поднял его рукой за шиворот и таким образом вынес из мастерской со словами:

— Всем возмущающимся скажешь, что поступил срочный заказ от наследника. Если кто-то чем-то недоволен, пусть приходит к барбакану. Там ему разъяснят, в каком месте он неправ.

Жора понимал, что поступает по-свински, но у него поджимало время, и он решил идти напролом. Тем более что оружейник повёл себя вызывающе и начал грубить, нагло заявив, что ему неважно, для кого нужно доработать шлем. Он проявил неуважение, а значит, сам не заслужил хорошего отношения. Вишенкой на торте стала прозвучавшая в адрес будущего короля неприкрытая угроза и слова, что муж Беаты наведёт в стране порядок. Жора от души расхохотался и посоветовал спрятать заработанное серебро, а то нормандцы любят драгоценный металл.

Как ни странно, но Корду понадобилось всего два часа, чтобы сделать железную корону. Он расплющил тонкую заготовку и сложил её в два раза, а между полосками вставил наконечники для стрел. После прикрепил конструкцию к барбюту на уровне чуть ниже макушки, чтобы не мешать поднятию забрала, а в финале полил расплавленным золотом. Жора лишился трёх дукатов, зато теперь у Вилли появился надёжный шлем, прикрывающий лицо.

Когда в середине ночи они выходили из кузницы, перед мастерской собралось человек тридцать. Люди выкрикивали угрозы, но когда Жора предложил нападать, голоса сразу притихли — никто не хотел проверять, насколько хорошо владеет клинком тан Жорж Борзо.

В крепости их встретил Дик и сообщил, что Альфред морально подготовил женщин для побега, осталось дождаться появления противника и сигнала, что пора покидать дворец. Официально королева должна находиться под защитой стен, по крайней мере, несколько дней, чтобы снующий туда-сюда тан Аксис не заподозрил неладное. Жора не хотел подвергать риску, так называемую невесту и её родных. Нельзя сказать, что он мечтал о свадьбе с малолетней девицей, но мысль о том, что кто-то причинит вред столь отважной девушке, вызывала у него раздражение. Пусть на время, но Амалия перешла под его защиту, а терять то, что принадлежит ему, он не любил.

Утром ворота барбакана открылись как обычно, но вскоре прозвучали трубы и на площадь прискакали всадники с флагами города Норм. Вперёд на коне выехал воин с изображением медведя на щите и попытался прорваться в крепость. Жора встал между закрывающимися створками и крикнул:

— Эй, Жерар, а слабо насадить меня на копьё?