Между добром и злом. 1 том

Глава 20

Капсульный пистолет — так он назывался.

Кондрат крутил подобранное оружие в руке, разглядывая со всех сторон.

Он не был экспертом в старых пистолетах, однако здесь было всё очевидно. Принцип был прост: так же заряжаешь порох и пулю, однако кремнёвый механизм здесь заменял капсюль. По факту, это было проще и надёжнее, однако оставалась такая неизменная проблема, как скорость перезарядки.

Образец, который захватил с собой Кондрат, был старым и потёртым, без каких-либо серийных номеров. Скорее всего, здесь их даже и не набивали. Но почему-то он не сомневался, что именно этот образец был краденым, как, впрочем, и все, что там были.

В мешочке у него была горсть пуль, и в ещё одном порох. И всё бы хорошо, если бы он захватил с собой ещё и капсюли. Интересно, а такие пистолеты барабанного типа они уже изобрели? И если они дошли до капсюлей, то может здесь уже есть технологии, чтобы сделать патрон под его пистолет? Ну или хотя бы зарядить в гильзу новый капсюль, порох и пулю? Это было бы прекрасно…

В дверь постучали.

Вздохнув, Кондрат отложил пистолет и пошёл открывать гостю. Он даже знал, кто к нему пришёл.

— Что стряслось⁈ — Вайрин буквально ворвался к нему в квартиру. — Не говори, что ты во что-то вляпался!

— Почему сразу вляпался?

— Потому что за те почти два с половиной месяца, что мы знакомы, ты в первый раз прислал мне записку с просьбой прийти.

Ну, отчасти Вайрин был прав, и Кондрат пригласил его к себе. Едва тот вошёл, его взгляд сразу упал на пистолет.

— Ого, ты ещё и пистолетом разжился. Признавайся, что происходит?

— Присядь, — кивнул Кондрат на одно из кресел.

— Что-то беспокойно мне, знаешь ли, дружище, — занял он своё место.

— Просто мне поручили расследовать одно дело, и выяснился не очень приятный факт…

И Кондрат начал рассказывать. Начал с безутешной матери, перешёл к поискам её дочери и закончил тем, к чему по итогу всё привело. Про Краба, про драку и перестрелку, а под конец про оборотня в погонах.

Надо отдать должное Вайрину, тот слушал внимательно, не перебивал, и когда Кондрат замолчал, он задумчиво потёр подбородок с небритой щетиной и бросил взгляд на пистолет.

— А ну-ка дай мне его, — протянул он руку.

Кондрат положил ему в ладонь пистолет, и тот начал его разглядывать со всех сторон, крутя в руках.

— Почему ты решил, что он тебе не похлопал по ушам?

— В смысле?

— Ну то есть не соврал? — перефразировал Вайрин. — Мог же просто на ходу что-нибудь придумать, верно?

— Не думаю, что он соврал, Вайрин. По крайней мере, я не почувствовал.

— А ты чувствуешь ложь?

— Иногда её заметно. Здесь он был слишком испуган, чтобы придумать нечто подобное. Легче было от балды описать экипаж или того, кто приезжал за должницами, а не рассказывать про туфли. Кстати, это правда?

— Про туфли? Ну… да, вообще правда. Их выдают вместе с формой, так как нормальная обувь дорого стоит, и не все могут позволить её себе. А здесь дёшево, сердито и надёжно. Некоторые действительно ходят в ней не только на работе.

Кондрат пожал плечами.

— Собственно, это мне и показалось убедительным.

Вайрин посмотрел глазом прямо в дуло, из-за чего у Кондрата мурашки побежали по коже. Конечно, пистолет был разряжен, но тем не менее такое слегка напрягало. После этого Вайрин взвёл курок и спустил его. По комнате разлетелся щелчок.

— А вообще, знаешь что, — Кондрат махнул головой, предлагая продолжать. — Это похоже на старые пистолеты, которые выдавали раньше стражам порядка. Возможно, этот из списанных.

Вайрин достал свой пистолет и кинул его Кондрату для сравнения. Новый пистолет оказался легче, курок был не таким громоздким, а рукоять была под меньшим углом, почти что как у его пистолета, для более удобного хвата в то время, как на пистолете Краба она располагалась едва ли не параллельно.

— Это, скорее всего, переделанный из кремнёвого пистолета. Таких раньше было много, — подбросил его в руке Вайрин. — Слушай, а если снять отпечатки пальцев, мы сможем выйти на того, кто их передал?

— Боюсь, что за это время они уже давно стёрлись, и, кроме пальцев Краба и моих, других мы не найдём.

— Блин, жаль… жаль…

Он отдал пистолет Кондрату.

— Получается, у нас завёлся крысюк, который занимается торговлей девушками. Ты знаешь, в какой отдел стражей правопорядка она приходила?

— Северный. Она сказала, что полноценное заявление у неё не приняли, взяли только заявку или что-то подобное.

— То есть наш… — Вайрин задумался. — Надо проверить, тогда всё быстро выяснится.

— А что за заявка?

— Она неправильно назвала. Есть заявление, есть обращение. Заявление — это полноценное обращение к стражам правопорядка с росписями, печатями и так далее, которое сразу передаётся дальше и на него надо реагировать.

Иначе говоря, как понял Кондрат, чуть ли не сразу открытие дела происходит.

— А заявка, о которой она говорила, это, скорее всего, имела в виду, обращение. Письменное обращение, обычная бумажка от руки, что вот такое-то произошло, чтобы вы знали. Но по факту это не гарантирует открытия дела. Ты оставил её, а мы можем потом за неё взяться или передать патрулям, чтобы те проверили.

— Можно пример?

— Ну смотри, тебя ограбили или там изнасиловали — заявление в отдел правопорядка. Сразу в оборот берут его сыщики и стражи правопорядка. Начинается дело по этому факту. А если у тебя соседи буянят и мешают спать или там алкоголик агрессивный завёлся, пишешь обращение. И там уже по мере очереди заглянут стражи правопорядка, чтобы решить вопрос.

Иначе говоря, обращение было чем-то вроде звонка в полицию по поводу мелких правонарушений, но в письменной форме, за которое могут и не взяться. А заявление уже было полноценным обращением, когда дело касалось чего-то серьёзного. Странная система, конечно, но не ему её осуждать.

— То есть, другими словами, по факту обращение ничего не значит.

— Ну по факту да. Просто как жалоба.

— И тот, кто отказал, просто пропустил её, отложив подальше, чтобы никто не заметил, — продолжил мысль Кондрат. — Надо найти обращение и выяснить, кто принимал. Найдём этого человека, узнаем, куда он отвозил девушек. И чем быстрее мы это сделаем, тем больше шансов, что найдём девушку.

Потому что, если ты похищаешь людей на продажу, то их уж точно не будут продавать здесь же в городе. Скорее всего, потом они обнаружатся на другом краю мира, если вообще обнаружатся.

Кондрат пришёл с Вайрином прямо в отдел правопорядка. Тот спокойно провёл его в архив всех обращений, который располагался на первом этаже. Огромные стеллажи, заваленные папками по датам, начинались в одном конце комнаты и заканчивались в другом.

— Вот, это те даты, когда она приходила… — пробормотал Вайрин, открыв одну из папок. — Так, что тут у нас… шумят соседи, пьяные дерутся постоянно под окном, опять шумят соседи, изнасилование… козы? — он аж заморгал от удивления. — Так, ладно, распивают алкоголь, украли кошелёк, изнасилование козы… опять. Этому чуваку женщин, что ли, мало?

— Не отвлекайся.

— Да как тут не отвлекаться? Чувак коз насилует. Боги, что за люди… И опять изнасилование козы! Блин, это уже третье заявление за день! Он какой-то неудержимый.

— Там есть о пропаже что-нибудь?

— Нет, не вижу. Но вижу четвёртое заявление за день про козу. Гроза коз, блин… Так, здесь нет. Может в другой?

Он взял другую папку.

— Так… драка в кабаке, украли колесо от телеги, слава богам, не козы… Оп! Нашёл, пропала девушка. Какая-то Томи, восемнадцать лет, — Вайрин пробежался взглядом по бумаге. — Пропала аж две недели назад. Подавала заявление мать.

— Пропажа человека идёт в заявлениях или обращениях?

— Заявления. Всё же человек пропал, здесь искать надо, а тут в обращениях…

— То есть это не первый раз такое происходит, — нахмурился Кондрат, сам взяв одну из папок.

— Написано, что вышла из дома к подругам и не вернулась.

— Надо просмотреть всё за последние два месяца. Проверить, были ли ещё такие обращения, и с чьей сменой они совпадают.

— Ты представляешь, сколько это обращений⁈ — ужаснулся Вайрин.

— А ты думал, что работать сыщиком — это стрелять и разгадывать загадки? — не взглянув на него, Кондрат занял небольшой стол в конце комнаты.

И дело закипело. Каждый брал папку, после чего просматривал все обращения. Казалось, что это не так и сложно, однако, когда ты просматриваешь сотни таких листов, глаз начинает замыливаться, не говоря уже о том, что это рутинная работа, от которой клонит в сон.

Кондрат от такой проблемы не страдал. Просматривая бумаги, он в принципе ни о чём не думал. Сидел и механически искал обращения, где фигурировали пропавшие девушки. А вот Вайрин засыпал буквально на глазах. Иной раз приходилось его толкать, чтобы тот окончательно не уснул лицом в столешницу.

Они просидел в архиве около четырёх часов.

— За пять месяце исчезло пять девушек, — подвёл итог Кондрат, когда было отложено последнее обращение. — Все как под копирку. Все молодые, все ушли и не вернулись, у всех отцы или матери написали обращение на следующий день.

— Может это совпадение? — пожал плечами Вайрин.

— Может, — не стал отрицать он. — Однако разве не ты говорил, что если человек пропал, то сразу же подаётся заявление о пропаже, а не обычное обращение?

— Ну да… но может кто-то ошибся?

— Один и тот же человек? Что там по датам? Можешь посмотреть, кто дежурил в эти дни?

— Ладно, сейчас сбегаю.

Вайрин вернулся минут через пять, протянув Кондрату список. Тот пробежался по нему взглядом. Это была обычная расчерченная таблица с подписью начальника отдела, который распределял остальных, где в каждой строке было имя и то, где он будет работать. Кондрата интересовали лишь люди на посту.

Он вёл пальцем по таблице, ища даты, которые совпадали с заявлениями. Одна пропавшая девушка, другая пропавшая девушка, третья…

— Нашёл его, — произнёс Кондрат. — Юнс Сото. Он работал в те дни, когда заявления о пропаже стали обращениями. Плюс у него перед каждым таким днём был выходной. Идеально подпадает под то, что он приезжал, забирал девушек, а на следующий день отклонял заявления.

— А ты не думаешь, что могут работать сразу двое? — спросил Вайрин.

— Нет, не думаю. Чем больше людей участвует в таком деле, тем сложнее скрыть это. Одного вполне достаточно.

— Но зачем конкретно ему отвозить? Это же…

— Глупо?

— Именно.

— Посмотри с другой стороны. Они перевозят похищенную девушку, и возникает какая-нибудь проблема. Например, другие стражи порядка их остановят или на дороге что-то случится. Тогда он просто покажет свой значок стража порядка, и вопрос с огромной вероятностью решится. Никто не будет связываться с ним, а если это другие стражи правопорядка, то сработает рабочая солидарность.

— Могут потом опознать по значку.

— А ты сам бы запомнил номер на значке, покажи тебе его? Нет, ты бы просто увидел значок и понял, что это свой. И не удивлюсь, если эти обращения могут со временем потеряться случайно.

— Это всё равно может быть совпадением.

— Можно легко проверить, — пожал плечами Кондрат и посмотрел на расписание. — Юнс Сото завтра как раз дежурит на посту в холле. Подойди к нему и скажи, что всё знаешь по поводу пропавшей девушки.

— А что будет?

— А дальше мы посмотрим, что он будет делать. Но надо это сделать правильно…

Вайрин проверил.

На следующий день он, как обычно, лениво вошёл в отдел стражей правопорядка, где уже кипела работа. Только началось утро, а у стойки уже оформляли какую-то пьянь, которая успела подраться. Будто у людей других забот не было, кроме как упиться утром. Вайрин даже завидовал им. Он бы тоже выпил утром, но… нельзя, нельзя. Он только встал на хороший счёт у начальства…

— Здорово всем, — он облокотился на стойку, окинув дежуривших сегодня стражей правопорядка взглядом.

— День добрый, господин Легрериан, — последовал недружный ответ. Теперь в их голосе не было насмешки.

— Слушай, тебя зовут же Юнс Сото, я прав? — Вайрин указал пальцем на одного из стражей.

— Э… да, господин Легрериан, — нахмурился тот.

— На пару слов тебя можно? Хочу кое-что узнать.

— Простите, но я работаю…

— У тебя проблемы со слухом? — тут же поднял он голос. — За мной пошёл.

Вайрину было всё равно, кем его считают другие. А мнение какого-то ублюдка, который пользуется своим положением, чтобы похищать девушек, интересовало ещё меньше.

Вайрин увёл его в сторону подальше от чужих ушей под внимательные взгляды его товарищей. Пусть смотрят, очень скоро всё вскроется, и они же будут этого урода оформлять. Похищает он молоденьких девушек. Вообще-то с ними другое надо делать! Но желательно не противозаконное. Может он и был говнюком, но всё же изнасилование — это как-то через край.

— Так… — Вайрин бросил взгляд в коридор, убедившись, что никого рядом нет. — К тебе приходила женщина по имени… как её там… эта… Парк. Да, миссис Парк. Верно?

— Честно, не скажу, господин Легрериан. Через нас много проходит людей, — ответил мужчина.

Он был лет на десять старше самого Вайрина, но Вайрин был уже сыщиком, когда тот — рядовым стражем. К тому же, по характеру Сото был явно слабее своего собеседника.

— Она заявляла о пропаже своей дочери.

— М-м-м… не помню. Может не в мою смену?

— А, не в твою… — вздохнул Вайрин.

— Да. Надо поспрашивать других, господин Легрериан. Может они её видели.

— Я понял… Тогда поясни мне вот это, Юнс, — Вайрин протянул ему листок. — Если мне не кажется, это обращение миссис Парк.

Тот заметно беспокоился. Даже Вайрин, который не был в этом силён, заметил, как тот стал дёрганым.

— А, это…

— Объясни мне, какого хера она в обращениях, а не в заявлениях?

— Я не знаю… Может это мои… — тот настолько напрягся, что начал запинаться.

— Она сказала, что ей сказал написать обращение мистер Сото. Твоя фамилия Сото, верно? — Вайрин сам взглянул на лист. — И дата стоит та, в которую ты дежурил, если не ошибаюсь. Так какого хера, объясни мне, ты отправил её сообщение в обращения, а не в заявления о пропаже девушки⁈ Девчонка пропала, твою мать, а её обращение рассматривается наряду с козлодёром каким-то.

— Слушайте, я, наверное, просто ошибся… — пробормотал он. — День тяжёлый был, и я впопыхах это сделал. Вы же слышали, наверное? Там на фермах сумасшедший скотоложец появился, обращения так и сыпались. Я просто перепутал её с ещё одним пострадавшим и сказал писать обращения. Больше этого не повторится, я вам обещаю.

— Ошибся он… Из-за такой ошибки мы чуть не потеряли клиента Краба… — пробормотал Вайрин зло. — Чтобы такой херни не было больше. Я работаю здесь три месяца, но уже запомнил, что похищения сразу идут в дело. Ты понял?

— Да, господин Легрериан.

— Свободен. А я пойду этого скупщика женщин ловить… ошибся он…

И, ворча, Варин отправился прочь.

Выйдя из участка, он сразу свернул в сторону и направился к ближайшему перекрёстку. Там вновь свернул и запрыгнул в экипаж, который его уже ждал. Внутри сидел Кондрат. Это было сделано на всякий случай, чтобы никто не увидел, как Вайрин садится в этот экипаж.

— Припугнул его?

— Заставил обосраться, — улыбнулся тот.

Это было нужно, чтобы в голове Юнсу Сото остался лишь страх, и тот начал действовать по первому, самому очевидному пути. Когда люди напуганы, они всегда совершают множество ошибок, и этим можно активно пользоваться.

— Он понял, что должен сделать?

— Я два раза между делом сказал, что мы идём ловить скупщика девушек. Я не знаю, если он и этого не понял, то оставалось только на листике ему написать, но у меня пера с собой не было.

— Отлично.

— Думаешь, Сото поведётся на наш блеф и побежит предупреждать?

— Если ты его хорошенько припугнул, но дал понять, что его не подозревают, то скорее всего. Ты ведь не сказал, что его подозревают?

— Ни разу не обмолвился, — уверено произнёс тот.

— Значит, побежит.

Если Вайрин сходу обвинил бы его прямо в лицо, то тот бы сразу понял, что всё кончено, и первым делом бросился бы спасать свою шкуру. Другими словами, он бы быстро сбежал и начал скрываться. Всё, тупик.

Но если Вайрин правильно всё сделал, то Сото будет думать, что о его причастности к пропажам девушек ещё ничего не известно. Что каким-то образом сыщики вышли через Краба напрямую на того, кому привозили девушек. И первым делом он, естественно, попытается исправить ситуацию, чтобы спасти своё положение, предупредив своих нанимателей. В конце концов, скрываться — это самая крайняя мера.

А заодно оборотень в погонах проводит и Кондрата с Вайрином.

Их экипаж вернулся на улицу, где располагался отдел стражей правопорядка, откуда они могли наблюдать за любым входящим и выходящим, теряясь среди проезжающих телег и повозок. Даже если выйти из отдела стражей порядка, внутри экипажа их не заметишь.

Не прошло и десяти минут, как оттуда быстро вышел Юнс Сото. Он пугливо, как загнанный зверь, огляделся, после чего поймал экипаж и запрыгнул внутрь. Обычно стражи правопорядка не получали так много, чтобы позволить себе на них кататься, но у того или было много денег, или ситуация сейчас не располагала к тому, чтобы экономить деньги. Как бы то ни было…

— За ним, — скомандовал Кондрат, и они поехали следом за предателем.