Марсианское диво

63.

Тридцать с лишним лет назад, будучи студентом, Стивен Лоу любил шумные компании с подначками, веселыми, а порой и довольно жестокими розыгрышами, пивом и крутой музыкой, от которой тряслись стены и сыпались со стола стаканы. Но недаром еще в эпоху Древнего Рима было подмечено: «Времена меняются, и мы меняемся с ними». Теперь, в пятидесятидвухлетнем возрасте, руководитель одного из подразделений НАСА любой вечеринке предпочитал уединение и более-менее относительную тишину. Этот летний вечер вполне отвечал обоим условиям: Милли отправилась проведать шестилетнюю внучку Оливию, а плоский настенный телеэкран бормотал тихо и как бы сам для себя, не мешая сидевшему в кресле под лампой Лоу просматривать газеты.

В третий раз перечитав одну и ту же строчку в статье о сложной ситуации в Иерусалиме, Лоу понял, что прислушивается к телевизору и, отложив газету, взял пульт и прибавил звук. Миниатюрная блондинка с довольно умным, на удивление, лицом вела беседу с лысоватым дородным мужчиной в длинной белой рубахе навыпуск, как было модно этим летом среди тех, кто считал себя культурной элитой нации. Вновь прозвучало из лиловых с перламутром уст блондинки привлекшее внимание Лоу словосочетание «Новый Иерусалим», и вскоре он понял, что действо происходит в одной из хьюстонских телестудий. Оказывается, жемчужину южных штатов посетил кинорежиссер Дэйв Гарднер, снявший по собственному сценарию нашумевший фильм «Новый Иерусалим» – грандиозную космическо-мистическую феерию с мощной философской подкладкой; во всяком случае, так охарактеризовала этот продукт Голливуда белокурая телеведущая.

Лоу в последний раз был в кинотеатре еще в прошлом тысячелетии, вместе с тогда еще маленький дочкой, а потом такие заведения как-то сами собой выпали из перечня посещаемых им объектов. Поэтому творения Гарднера он не видел – но что-то в этой телебеседе привлекло его внимание, что-то срезонировало, и он, не помышляя больше о распластавшейся на столике газете, переключился на телевизор.

– …не избежать извечных рассуждений о концептуальности, – продолжала блондинка, хмуря выщипанные бровки и подглядывая в свой листочек. – Вы вдруг покидаете обычное, езженое-переезженное шоссе и устремляетесь в бездорожье, прямо в кукурузу. Перспективы развития человечества… Возможный переход его в совершенно новое качество… Человек, обитающий в космосе, этакий «хомо сапиенс космикус», чувствующий себя в межзвездном пространстве – без всяких скафандров – так же комфортно, как мы с вами на пляжах Флориды. Человек, заключающий в себе сразу несколько личностей – ну, тут веет и Стивенсоном, и Шекли… – и одна личность, разделенная между несколькими носителями. Наконец, создания без души, нечто живое-неживое… Ваш Гро Без Тени, этакий зомби – не зомби, манекен – не манекен… Покидая развалины Темного города, он в ответ на вопрос Советника называет себя «шестым». Но если за точку отсчета принять эпизод с белым пером Снайпера, вернее…

– Снайпер здесь ни при чем, – наконец перекрыл словесный поток ведущей Дэйв Гарднер. – Вообще, не в моих правилах растолковывать собственное творение, да и вряд ли я, в данном случае, могу что-нибудь разъяснить. «Сапиэнти сат», то бишь умный поймет. А для тех, кто не понял, предлагаю такой вариант: Гро намекает на воззрения навахо, хотя ни о каких навахо он, скорее всего, и слыхом не слыхивал. Бытовало у них представление о том, что люди – это существа разного рода…

– Ну да, женского и мужского, – поторопилась блондинка, бросив победный взгляд в телекамеру. Теперь ее лицо уже не казалось Лоу таким уж умным.

– Myжчина и женщина – это первый и второй род, – чуть поморщившись, произнес создатель «Нового Иерусалима». – Есть еще третий и четвертый, люди с двумя душами: женщина в мужском теле и мужчина в женском. Пятый род – это люди с многими душами…

– А шестой – человек без души, точнее, создание без души, – вновь потянула одеяло на себя ведущая и нырнула взглядом в свои записи. Возможно, ее поджимало эфирное время. – Что ж, удовлетворимся этим объяснением. Хотя кое-кто считает, что вы имели в виду шестого потомка Адама…

Гарднер поднял брови, но промолчал.

«Или шестого президента США, – мысленно сказал за него Лоу. – Почему бы и нет? А кто у нас был шестым президентом? Уж не Адамс ли?..»

– Ладно, оставим пока в покое Гро Без Тени и вытащим из тени другой эпизод, – попыталась скаламбурить блондинка. – Галактические задворки, планета Фирси – это рассказ Скитальца во время привала в Родонитовой башне. Предвидя возможную роковую роль этой планеты в противостоянии Mиров-Ha-Грани, звездные нефилимы берутся за ее демилитаризацию, предоставляя разные замечательные блага в обмен на каждую единицу сданного оружия. Но, как это ни парадоксально, оружия на Фирси не только не убывает, но, напротив, становится все больше и больше. Очень интересный эпизод! Ваш Скиталец ничего не объясняет, просто не успевает объяснить, потому что в который раз раздается клич: «Веет Северный Ветер!», и все беглецы…

– Нет, не потому. А потому что объяснять тут нечего. – Гарднер, похоже, перенял бесцеремонную манеру ведущей. – Общеизвестный «эффект кобры».

– Общеизвестный? – с сомнением сказала ведущая. – М-м…

– Когда-то в Индии развелось слишком много кобр, – скучным голосом начал Гарднер. – Дабы избавиться от этого бедствия, губернатор назначил награду за каждую убитую змею. И что тогда сделали индусы?

– Стали убивать змей? – неуверенно предположила блондинка, чувствуя подвох.

– Разумеется, – кивнул Гарднер. – А еще они стали разводить кобр, чтобы получить вознаграждение.

– Сообразительные индусы! – восхитилась ведущая.

– Но все это так, между прочим, – продолжал Дэйв Гарднер. – Все эти «эффекты кобры», шестые потомки Адама, любовники Евы… А был ли, собственно, шестой потомок Адама именно мужчиной? Каин, Авель – а кто дальше?.. Все это – отдельные блестки, так же как и, скажем, эпизод с пирайским Ковчегом, с перевоплощением… даже не блестки, а узелочки, маленькие черные пятнышки Ламберта. Только не говорите, что вы не знаете, кто придумал художника Альберта Ламберта*. То же самое можно сказать и об Исходе… * Персонаж фантастического романа Клиффорда Саймака «Заповедник гоблинов». (Прим. авт.) – Да, я как раз собиралась затронуть эту тему. – Ведущая предпочла пропустить мимо ушей фразу о Ламберте. Лоу тоже не слышал о таком художнике и не знал, кто его «придумал». – Десятки разных миров, и проблемы у всех одинаковые: перенаселенность, невостребованность значительной части населения, отсутствие, так сказать, точек приложения силы, своих способностей. Параллели очевидны, но я не буду об этом. Новый Иерусалим, мир грез, иллюзий, райский уголок, где каждому по-своему хорошо. Правда, в вашей трактовке, Господь – будем называть так – покинул его, но тут как раз, на мой взгляд, все ясно. А вот ваше личное отношение, не как автора… Правильно ли это – погружать людей… ну, не людей, в данном случае, – но разумные творения… Правильно ли погружать иx в иллюзии? Ведь это те же наркотики… Если верить слухам, это уже в некоторой степени касается и нас… то есть, именно нас и касается, а не придуманных вами ринглов, этрийцев и прочих.

– А чем плохи наркотики, не разрушающие личность, не вызывающие ломки? Наркотики ли это? Или великолепный шанс для тех, кто, как вы сказали, не находит точек приложения силы? Или для тех, у кого вообще сил нет? Разве не гуманно погрузить их в мир иллюзий? По-моему, кто бы это ни делал – Господь ли, Высший Разум или кто-то еще, – он поступает очень прагматично.

– А по-моему, это нас унижает. Мы должны все решать сами, без чьей-либо помощи или принуждения.

– Вопрос в том, можем ли мы сами? Я уже не столько о фильме – бог с ним, с фильмом! – а об этих, как вы говорите, слухах. Я ведь тоже по Сети брожу, читаю то одно, то другое. И если бы не видел проблему, то, наверное, вполне обошелся бы без этих эпизодов. Хотя… проблема-то пока только в зародыше, и не нам ее расхлебывать.

– То есть пусть голова болит у тех, кто будет завтра?

– А почему бы и нет? Почему бы и не прислушаться к совету Горация, отнюдь не последнего среди умных людей: «Чем душа жива, тем живи сегодня. Завтра счет иной»? Только не стоит переживать за тех, кто будет завтра. Может быть, оракул из меня и никудышный, но у нас ведь накоплен такой богатый опыт решения проблем силовым путем…

– Удастся ли?

– Вот завтра и будем думать.

Лоу выключил телевизор и подумал:

«Сегодня. Уже сегодня. Уже сегодня – «счет иной». И не думать надо – а делать…»

Эти, в телевизоре, не знали и тысячной доли того, что знал он, Стивен Лоу, член Координационного совета НАСА.