Изувеченный Барон

Глава 16. Кошка в крови

Свежеватели накатывали на замковый холм широкой волной, отсекая выход к торговому тракту и высохшему руслу реки. Это был только передовой отряд, значительно обогнавший основную часть сил, но тварей всё равно было минимум втрое больше бойцов в гарнизоне. Они расползались по равнине между холмами чёрными кляксами, наиболее крупная из которых насчитывала не меньше двух сотен монстров. До этих было около километра, и со стены Айр мог даже рассмотреть парочку рослых Скитальцев, ведущих отряды. Они преследовали отправленных ещё утром разведчиков, медленно, но неуклонно их нагоняя. И, судя по тому, что видел Айр, люди фатально не успевали добраться до крепости прежде, чем их схватят, — их кони уже были почти загнаны и едва переставляли ноги, грозя вот-вот свалиться прямо под седоком.

“А ведь где-то среди этих серых фигур, одетых в плащи, должна быть Киса. Девушка, с которой я был,” — хмуро подумал Айр, крепко вцепившись в холодный камень стены, вновь ощущая бессилие. Ринуться ей на подмогу означало гарантированное самоубийство.

— Ну и чего застыл? — хмыкнул Ланнард и побежал по лестнице вниз, в сторону конюшен. — Поскакали! К тому времени, когда прибудет Брасс, их там всех вырежут.

— Ты вконец рехнулся, барон? — поинтересовался Айр, бросившись следом. — И что мы вдвоём там сможем сделать?

Свежеватели нагрянули совершенно внезапно, ведь все доклады разведчиков сообщали, что их орда лишь недавно пересекла Сломанный Каньон в нескольких днях пути отсюда. На внешней стене были только пара десятков бойцов охраны, а большая часть солдат освобождена от службы на время турнира. Максимум, на что они могли рассчитывать, — это гвердейские отряды, которых Брасс поднимет по тревоге, но им тоже потребуется какое-то время, чтобы снарядиться. Проще говоря, подкрепления в ближайшие пять минут точно не будет. И Айр был абсолютно уверен, что Белый Барон его ждать и не собирается.

Несколько лошадей вернувшихся патрульных ещё были оседланы. Выхватив у конюха поводья, Ланнард лихо взлетел в седло и крикнул товарищу:

— Что сможем сделать? То же, что и всегда. К черту арифметику и здравую логику, мы их спасем!

Спорить с ним было бессмысленно и бесполезно. К тому же Айр разделял это желание. Пусть шансы остаться в живых у них были далеки от идеальных.

— Я верну! — воскликнул Айр, отобрав у ближайшего растерянного солдата крепкий на вид щит и тоже полез на коня.

Барон в это время рявкнул страже открыть ворота, освятившись аурой Воли, и, несмотря на то что без приказа коменданта за такое запросто могли и повесить, дозорные подчинились, споро закрутив рычаги на лебёдке. Внутренняя решётка медленно поползла вверх, а двое солдат бросились убирать тяжёлый брус запора. Айр пристально осмотрел нетерпеливо ерзающего в седле спутника, убедившись, что все ремни на его нагруднике плотно подтянуты.

“Надо бы на него потом ещё шлем напялить,” — подумал гвардеец и едва не расхохотался над собственными мыслями. Они ехали сразиться вдвоём против ста, а он всё ещё верил, что у них будет это “потом”.

Тревога и сомнения резко остались далеко позади, мир стал простым и понятным, прямо как в детстве. Наверное, именно таким его видит Белый Барон. Есть люди в беде, меч в руке и силы вмешаться — а значит, нужно действовать. Наверное, именно так люди и сходят с ума. Сначала перестают колебаться, а затем и вовсе лишаются инстинкта самосохранения. И ладно бы Ланн — этот всегда был с прибабахом, — но он сам-то когда успел подхватить эту смертельную бациллу геройства?

Выскочив за ворота, они галопом понеслись вниз по склону холма, объезжая замаскированные волчьи ямы и ощетинившиеся деревянными кольями надолбы. Человек, владеющий Волей, может развивать скорость бега не меньшую, чем прыткая лошадь, но верхом всё же сражаться сподручней. Привстав в стременах, Ланнард одним ударом развалил надвое монстра, что бросился на него в руинах деревни, через которую они проносились. Из гор мусора и остатков строений раздалось злое рычание — даже если бы разведчикам удалось до сюда чудом добраться, их бы перехватил этот засадный отряд.

Уже вдогонку им ударили стрелы — толстая попона защитила коня, а щит, закинутый за спину, спас гвардейца. Они проскочили остатки деревеньки с разгону, не останавливаясь — время терять было нельзя. Вниз по склону, у самого основания, десяток разведчиков Кисы, встав спиной к спине, уже сражались с разъярёнными тварями. Место они выбрали хорошее: справа их прикрывал глубокий овраг, оставшийся от одного из притоков высохшей реки, а слева — полусгнившие древесные стволы, нарубленные с окраин Чащи. Похоже, кто-то хотел справить себе новый дом, да не сложилось. Против сотни проклятых порождений Лангарда — такое себе укрытие, но лучше, чем ничего.

Лесные охотники яростно рвали тетиву, заставляя тварей кувыркаться на бегу, а когда те приблизились вплотную, дружно встретили их короткими копьями. Бородатые мужчины с обречёнными лицами, сталью и грудью встречали врага, окружив Кису кольцом. Они уже не рассчитывали выжить — в полной мере осознавая, что их жизнь подходит к концу, они старались продать её подороже и купить лишние секунды своей предводительнице. Стояли грохот и лязг, щиты трескались от жутких ударов, а предсмертные крики заглушал хриплый, ликующий вой. С каждым мгновением, с каждым упавшим телом товарища он казался Кисе всё ближе и триумфальней.

Но она не собиралась быть просто жертвой, как когда-то, ещё девочкой, попавшей в замок аристократа. Теперь в её силах было самой выбрать свой путь.

— Простите, ребята, и прощайте! — ясным и чистым голосом вскрикнула девушка и, уронив лук, выхватила из ножен кинжал. Любовно наточенный, как раз для такого вот случая.

А затем случилось совершенно обыденное чудо. Обычно такое происходит, когда стальной объект весом в десяток пудов на высокой скорости попадает по человеку. Или кому-то сопоставимых размеров. Так получилось, что лошадь Айра споткнулась и, жалобно вскрикнув, рухнула вперёд, выбросив своего всадника из седла. Из хороших новостей было то, что он инстинктивно закрыл всё своё тело аурой Воли. Из плохих — всё остальное, но для врага.

Прилетевшим снарядом из катапульты гвардеец прокатился по первому ряду наступающих свежевателей, оставив настоящую кровавую просеку длиной в десяток метров. Несколько раз подпрыгнул, ударяясь о землю — он, весь покрытый чёрной кровью, осколками костей и внутренностями, медленно, со стоном поднялся. Пытаясь перебороть головокружительную тошноту, огляделся, вращая налитыми кровью глазами, поправил шлем и яростно зарычал. Ланнард считал себя экспертом по свежевателям и был уверен, что эти твари не способны удивляться или хотя бы бояться. Барон был вынужден признать, что ошибался.

Стоявший позади Айра скиталец сдавленно взвизгнул и попятился, пытаясь скрыться от жуткого монстра, но парень его услышал и, резко обернувшись, обрушил выхваченный меч, разрубив надвое. А затем, разгоняя собственную кровь до состояния жидкого пламени, вскинул вверх меч и издал крик победы. Десяток выживших бандитов, решивших, что рыцарей сейчас скидывают с небес в качестве подкрепления, ответили ему дружными криками и, сдвинув щиты, закрыли стального гиганта по флангам. Ланнардy ничего не оставалось, кроме как возложить на себя задачу по защите тылов. Хотя где здесь “тыл” — сказать было сложно, им предстояло сражаться в полном окружении.

Пользуясь небольшой заминкой, вызванной растерянностью вражеских рядов, молодой барон спешился неподалеку от Кисы и тепло улыбнулся. Он, в отличие от своего спутника, пару десятков свежевателей на доспех не наматывал и пока что выглядел сверкающим рыцарем, пришедшим из сказок. Сердце девушки екнуло — она поспешила убрать свой кинжал, злясь на саму себя за секундную слабость. Побег — это тоже не выход, она слишком долго бежала и добралась аж сюда. На это кровавое поле. А значит — есть только бой. Подхватив лук, она выпустила стрелу над головами товарищей, метко пронзив пасть вновь готовящегося взвыть второго выжившего скитальца.

— Отличный боевой манёвр! Достоин войти в военные хроники. Как назовёшь? — крикнул другу Ланнард, поигрывая бастардом, зажатым в руке, и лениво разглядывая осторожно приближающихся свежевателей.

— Тарсфольский подкат! — рявкнул в ответ Айр.

— Такой ни одну девушку не оставит равнодушной, — вторила ему Киса.

А затем захлестнул чёрный вал. Затянутые в водоворот ближнего боя, люди забыли, что значит дышать. Айр высился нерушимым утёсом, о который разбились чёрные волны; окрашенный кровью, он превратился в живое оружие, пронзая, кроша и дробя черепа ударами щита. Сейчас враги были повсюду: раненые твари ползли, чтобы ухватить его за ноги, забирались на завалы слева и прыгали сверху, а непрестанный звон их ударов по прочным доспехам гулом отдавался в черепе. Их всё больше теснили, а раны накапливались — его аура колебалась, уже скорее просто ослабляя полученные удары, а не полностью их отклоняя.

Врагов было слишком много, отступать некуда, но время — самый ценный ресурс — было на их стороне. Айр уже слышал далёкое ржание коней и крики солдат. Ему было необходимо вырвать из зубов у судьбы ещё лишь десяток минут.

— Киса, выключай стрелков. Ланн, проруби нам дорогу. По моей команде — все шаг назад! — рявкнул гвардеец приказ.

Айр на полкорпуса выдвинулся из строя вперёд, чтобы снизить нагрузку на остальных. Почти все разбойники уже были ранены, да и сам гвардеец получил множество мелких, раздражающих порезов в местах сочленения доспехов. По его приказу мужчины дружно отступили, отчего жмущие их свежеватели на миг потеряли равновесие. Айр этим воспользовался, чтобы сделать мощный горизонтальный удар, разрубив на части сразу троих ближайших врагов, и проревел:

— А теперь вперёд! Дружно! Давим гадин.

Маятник заколыхался, неприученные к строевому бою бандиты беспрекословно выполняли приказы гвардейца. Однако их силы таяли — из десяти мужчин на ногах уже осталось лишь семеро, но твари умывались кровью и платили десятикратно за каждого павшего. Вот только они себе такой размен позволить могли. Позади отряда Ланнард устроил настоящую бурю — его аура сияла столь ярко, что окружающие отбрасывали сразу две тени. Он, в отличие от Айра, не оставался на одном месте: двигаясь, словно серебряный призрак, он удерживал перед собой сразу три десятка тварей.

Монстры шипели от злости, но не решались приблизиться к барону на дистанцию удара длинного меча, а он сам то сближался с врагом, чтобы мгновенно забрать пару жизней, то рвал дистанцию, уходя из-под ответных ударов. И всё это — под постоянным обстрелом. Короткие луки и стрелы с грубыми бронзовыми или вовсе костяными наконечниками в нечеловечески сильных руках свежевателей превращались в грозное оружие. У барона в нагруднике уже торчали две стрелы, отчего он очень злился, уже предугадывая реакцию Айра. Беспокойный гвардеец наверняка этим воспользуется, чтобы его нарядить в полные латы.

Пару минут спустя, получив ещё одну резаную рану в бедро, Ланн рухнул на одно колено, подрубил ногу собирающегося добить его свежевателя и бросил тело вбок, уклонившись от стрелы. Киса, заметив его ситуацию, выцелила раздражающего лучника, а, поднявшись на ноги, Белый Барон заметил за спинами врагов развевающееся знамя Хранителя Севера и раздражённо фыркнул. К сожалению, леденящая душу схватка подходила к концу.

В форте Равен было примерно три десятка коней, на которых комендант посадил всех, кто умел ездить верхом. Впереди скакали гвардейцы в тяжёлых латах и трое рыцарей, укреплённые Волей. Таранному удару с наскока свежевателям было нечего противопоставить — без поддержки скитальцев они превратились в корм для длинных копий и острых мечей. Опрокинуть первые три ряда чудовищ и пробиться к окружённым разведчикам им не составило никакого труда.

Филиш Брасс из высокого седла осмотрел поле боя. Эту толпу они разбили, но с флангов приближались ещё две таких же, грозя зажать их в клещи. Потому дорезать выживших тварей времени, к сожалению, не оставалось. Перекинув раненых через луку седла, они прорвались назад в форт. Лишь оказавшись под защитой крепостных стен, Айр смог перевести дух и разомкнуть судорожно сжимающие рукоять меча пальцы.

У Кисы из всего десятка целыми и на ногах осталось лишь четыре человека. Ещё двое были легко ранены, и один вряд ли доживёт до утра. А трое простились с жизнью в недавнем бою. Когда комендант рявкнул, что готов выслушать её доклад, бледная как полотно девушка подавленно заговорила, а Айр подошёл поближе, чтобы её поддержать и послушать.

— Мы шли по тому же маршруту, что группа Кривого ходила. Все вешки проверили вплоть до десятой, никаких свежих следов. Встали мы на привал отдохнуть в небольшом овражке, прежде чем топать обратно. Тишь-гладь была, да и место хорошее, я расставила часовых и до кустиков побежала. Сделала свои дела, возвращаюсь, ну и вижу — Озим, мир его праху, руками мне машет, белый весь, как полотно. Ну я как шла, так и упала. Гляжу по сторонам, а из небольшой рощицы, поодаль от Чащи, прут свежеватели. Как на параде, рядок за рядком, прямо на нас… — принялась за рассказ девушка, пока её осматривал прибывший из цитадели лекарь.

— Так рощица эта — три сосенки, да пара кустов ежевики! Насквозь просматривается, в ней не то что шесть сотен, даже шестерых прятать замаешься, — удивлённо перебил её Филишер, хорошо знавший земли родного баронства.

— Ну так. Они словно из-под земли выскочили, сэр рыцарь. То ни слуху, ни духу, то хренак! Сотня за сотней, гуляют как у себя дома, — пожала девушка плечами. — Благо, сразу они нас не заметили. Я доползла до оврага, стали прикидывать, что делать дальше. Сначала хотели схорониться и по тьме выбираться, но этих уродцев тьма-тьмущая набралась. Нашли бы нас, как пить дать. Так что… — Киса снова тяжело вздохнула и продолжила:

— Озим вызвался их отвлечь, а мы по коням — и до крепости ходу. И всё бы хорошо, да под Зобом и Бешкой лошадей убили. Так что пришлось ехать по двое, чередуясь. Да вот…

— Лошадей загнали и от свежевателей не ушли, — хмуро покачал головой комендант.

— А что, мне ребят бросить надо было? — девушка ощерилась, словно кошка, на глазах которой обижают котят.

— По уму — да. Вы узнали важную информацию, так что обязаны были её нам доставить и сохранить остальных людей. А так чуть все не угробились… — с каменным лицом ответил Филиш Брасс, — звание десятника я с вас снимаю.

— Лучше бы ты трусы с кого-нибудь почаще снимал, осел недотраханный. — зло прошипела себе Киса под нос, но сдержалась.

— Вот именно поэтому бабам и нельзя доверять командование, — презрительно буркнул спешившийся неподалёку Люгер.

— Вы несправедливы, сэр Трей. Не оскорбляйте при мне эту даму. Она решила, что сможет вывести всех своих людей, и добилась отличного результата, — холодно обрезал его Айр, прикрыв Кису плечом, отчего та вновь удивлённо ойкнула.

— Ого, а у волчонка-то прорезались зубы, Филиш, после того как он нам с тобой навалял, — расхохотался Люгер и примирительно развёл руками. — Это было не оскорбление. Просто у каждого своё место, а война — это не то, чем пристало заниматься женщинам.

— Тем не менее большая часть отряда уцелела, а свежеватели впервые сильно умылись кровью. Это победа. В том числе и её, — упрямо набычившись, настоял бывший гвардеец.

— По этому поводу у меня также есть что заметить, — нахмурился Филиш и повернулся к Ланнарду, что водил свою лошадку по кругу и гладил по умному, вытянутому лицу, ну прям как у сэра коменданта. — Что вы устроили опять, господин барон? Эта сумасбродная вылазка…

— Ой, да прекратите. Никаких сумасбродств. Это была тактическая уловка! Вот вы купились — и свежеватели тоже. Наверняка посчитали, что я опять в одиночку отправлюсь сражаться. На том и погорели — в этот раз нас было двое! Так что, пользуясь подавляющей мощью, мы защитили сыгравший роль приманки отряд, пока вы собирали доступные силы. А затем мы им все вместе вломили — сотни две или три посекли, верно, комендант? Так что Айр прав — это победа. А победителей не судят. Особенно если они выше статусом, — с лёгкой весёлой улыбкой ответил Ланнард. Однако в его голосе было что-то такое, отчего желание читать нотации у Филишера резко пропало.

— Вы дали слово подчиняться приказам, — сделал последнюю попытку урезонить юного сумасброда сэр Брасс.

— В первую очередь я клялся защитить крепость. Не вам и даже не лорду Хардебальду, а своему погибшему отцу. Ваши приказы я не нарушал. Просто проявил необходимую инициативу, — улыбка на лице Грейсера растаяла окончательно.

Киса толкнула Айра в плечо и, приподнявшись на цыпочки, прошептала:

— Познакомишь меня со своим другом?

— Я не думаю, что господину барону есть дело до женщин в целом и твоей благодарности в частности. Он помешанный на сражениях и своей младшей сестре маньяк, — честно признался Айр, а затем подумал, что это не очень лестная характеристика, которую к тому же могут превратно понять, так что решил уточнить: — В хорошем плане!

— Ахахаха! Ну разумеется — в хорошем, раз быть может иначе? — расхохоталась Киса, чем привлекла внимание раздражённых командиров, что продолжали напряжённо обсуждать дальнейшие действия. Девушка опять ойкнула, спряталась за широкую спину от пылающих взглядов и ехидно поинтересовалась:

— Служивый, ты что ли ревнуешь? Кстати, а как тебя звать?

— Моё имя — Айр. Просто Айр, и ноги у меня две, как и у всех. А ревность тут ни при чём. Просто ты и барон — это как пиво и водка. Даже по отдельности с ног сшибаете, а если объединить — то я боюсь за сохранность остатков моего благоразумия.

— Благо-разууу-ми-я? Чего-чего? Это ты говоришь, после того как выскочив из седла, прокатился по свежевателям жутким колобком смерти, а потом, аки берсерк, вращая глазами, ринулся сносить головы налево и направо? — опять захихикала Киса. — Тебе бояться нечего, это точно. И, кстати, спасибо, я очень вам благодарна.

Несмотря на кровищу, покрывающую доспехи обоих, девушка крепко обняла парня за пояс.

— Из седла я не выскочил, а вылетел. Случайно. А глазами вращал, потому что перепугался до чертиков. И вообще, весь этот дурдом — задумка Ланнарда, — стыдливо принялся оправдываться бывший гвардеец под скептические женские восклицания.

В итоге, после завершения экстренного совещания, Айр разыскал владельца щита, чтобы вернуть ему основательно продырявленный предмет. Солдат едва не расплакался при его виде, прикидывая общение с интендантом. Айр его понимал и сочувствовал, но ничего поделать не мог. Следующие несколько дней обещали быть крайне опасными — впрочем, наверное, как и вся его оставшаяся дальнейшая жизнь.

Барон на радостях что скоро всем станет весело, даже принял решение переехать в палатку у первой стены, чтобы всегда быть наготове — где его ближе к вечеру перехватила хищная и ласковая охотница за мужчинами. Что было дальше — предсказать было несложно: эти двое спелись всего за час разговора, а затем Ланн совершенно серьёзно заявил другу, что у него на Кису очень важные планы.

При проектировании форта его расчётный гарнизон должен был состоять минимум из полутора, а лучше — двух тысяч бойцов. А их, вместе с обслугой, едва насчитывалось сотни три человек. Что создавало непреодолимую сложность для обороны первой стены. Во-первых, она была самой низкой — всего два с половиной человеческих роста в высоту и два в ширину. А во-вторых, она была куда длиннее, чем внутренняя, и на ней одновременно могли сражаться не меньше пяти сотен бойцов. Но сдавать её без боя и сразу отходить на вторую линию обороны Филишу не хотелось — это неизбежно ударит по морали бойцов ещё до начала сражения.

Так что первый бой было решено дать на ней, чтобы использовать по максимуму дальнобойные луки. Айр, как и все гвардейцы, проходил стрелковую подготовку, так что владел этим оружием, но довольно посредственно. А вот благородные господа, с рождения постигающие военную науку, виртуозно умели пользоваться как длинным луком, так и арбалетом. Лучшим в этом был, разумеется, Шейл Крестник — он даже в штормовую ночь мог в лесу попасть белке в глаз со ста метров, чтобы не портить шкурку. Вероятно, таких стрелков было не больше десятка во всём королевстве, и большая часть из них служили личными телохранителями Её Величества.

Граф, будучи настоящим социофобом, давно уже облюбовал чердак надвратной башни у первой стены и редко покидал свой насест. Когда Айр вместе с Ланнардом зашли к нему в гости, он любовно полировал древки стрел, добиваясь идеальной гладкости боеприпаса. Увидев товарищей, он только скупо кивнул им и продолжил свою работу. Ланн кинул ему какой-то звякнувший мешочек и запросто уселся на сундук со снаряжением, стоящий в углу. Айр только сейчас поймал себя на мысли, что понятия не имеет, что свело странствующего инкогнито-графа и Белого Барона.

— Ну и кто одержал победу в турнире? — отложил работу в сторону и нехотя задал вопрос Крестник, когда убедился, что уходить они не намерены.

— Финал пришлось перенести на завтра. Ты же видел, что днём приключилось. Я, кстати, рассчитывал, что ты нас поддержишь парочкой выстрелов, — произнёс Ланн, осматривая скудные апартаменты, совсем недостойные сиятельного графа.

— Мой предел — метров пятьсот. Может, шестьсот, если стрелять с высоты при попутном ветре. Вы были слишком далеко. Но я зажёг свечу за ваше здоровье, — приподняв мешочек, граф вытряхнул на ладонь его содержимое: два тяжёлых золотых перстня с крупными драгоценными камнями в оправе и цепочку из лунного серебра с замысловатой печатью.

— Ваши фамильные ценности. Малыш сказал, что продать их всё равно почти нереально, так что решил вернуть владельцу. Ещё просил передать, чтобы вы нашли себе более достойного преемника, — спокойно пояснил Ланн и с лёгкостью поймал брошенные назад драгоценности.

— Отлично. Я его выбрал. Оставлю всё имущество вам, Грейсер, — совершенно серьёзно заявил Шейл. Ланнард тут же протянул бриллики графу обратно:

— Вот какое такое злое зло я вам сделал, что вы так со мной поступаете, граф? Мне оно надо? Я своё имение не знаю, кому спихнуть, а вы ещё несколько областей в нагрузку отдать хотите? Спасибо, не надо.

— Хреновые мы с вами аристократы, барон. Наверное, поэтому вы мне и понравились, — забрав драгоценности и убрав их в мешочек, произнёс граф. — Так чего вы хотите?

— Скоро осада, а после Азата у нас освободилось место в отряде. Айр тут порекомендовал одного человека. Хочу, чтобы вы его проверили и по возможности подтянули в стрелковом бою, — спокойно и собранно попросил Белый Барон.

— Кто это? Я его знаю?

— Её. Да, вы встречались. Одна из разбойниц. Зовут Киса. Девушка показала отличные навыки и… настойчивость в достижении целей. Она нам подойдёт, — пояснил Ланн.

— Бывшая игрушка Гофарда? Помню её. Найду сам, ближе к утру. Что-то ещё? — холодно кивнул граф.

— Нет, спасибо, что согласились, ваше Сиятельство. Доброго вечера, — сдержанно попрощался Ланнард, и они потопали наружу.

— Не жалеете? Вот так запросто отказались от кучи земель и замков в придачу? — выбравшись на свежий воздух, спросил Айр. — Впрочем, наверное, у вас их и так достаточно.

Чуткий нос Ланнарда уловил запах свежей каши, сдобренной мясом, от одного из костров, и он направился туда, надеясь поживиться чем-нибудь у солдат. В замок возвращаться сейчас не хотелось — было предчувствие, что ночью здесь произойдёт что-нибудь интересное. По пути он пожал плечами и, рассмеявшись, ответил:

— Не. Отец отказался от всех земель, пожалованных короной, кроме нашей родовой усадьбы и соседней деревни. Меня… в детстве боги обрекли на чудовищные уродства, и чтобы маги их исправили, папа отдал почти всё состояние.

Айра будто обухом по голове ударили. Он застыл как истукан, глядя в удаляющуюся спину Белого Барона. Вот и последнее подтверждение его подозрениям. Сколько Грузд тогда говорил было Ланну, когда тот прокричал целую ночь во время «исцеления» ларийскими магами? Десять? Одиннадцать? Жалость и гнев затмили глаза. Айр сейчас искренне жалел, что герой войны по имени Байрн Грейсер уже мёртв. Ведь гвардейцу неистерпимо сильно хотелось вломить ему в рыло.