Громов. Хозяин теней. 6 [СИ]

Глава 34

— У тебя дома есть кто? Из старших родственников? — я выпустил и Призрака, который просочился под дверью, чтобы растянуться чёрной лужицей за порогом.

— Дядя.

— Ещё один?

— Так, да. Их у меня четверо. И три тётки. У нас большая семья, — Демидов пожал плечами. — Отец в отъезде. Дядька Вышеслав на Урале. Он за производством приглядывает. Дядя Драгомир — в Москве. Там неплохие торговые перспективы намечаются. И в целом расширяться надобно. Дядя Ратимир… вы его видели. А вот дядя Тихомир тут. Он мастеров приехал искать, магов там. Ну и сыновья его в университете учатся, поэтому и знают, к кому стоит приглядеться. Заодно следит за подготовкой к выставке.

— А сейчас он где?

— Не знаю. Время раннее. Должен бы тут быть… Сав?

Я покачал головой и пояснил.

— Тут всё очень серьёзно, если мы правы. Но действовать надо крайне аккуратно. Сам понимаешь, можем и ошибиться, тогда нехорошо получится.

Я-то уверен, что не ошибаюсь.

Но лучше и вправду привлечь кого-то постарше. Кого-то, кто не полетит прямо сходу разборки устраивать и не спровоцирует девицу на резкие телодвижения.

— Не думаю, что вы ошибаетесь, — Елизар сидел с прямой спиной. — Извините. Я пока не понимаю, о каком именно артефакте идёт речь, но состояние многоуважаемого Ратимира заставляет думать, что имеет место наличие регулярного оттока энергии, в том числе жизненных сил.

— Та-а-ак… — протянул Демидов ещё более низким голосом.

— Выдохни, — Орлов хлопнул по плечу. А Шувалов молча встал за другим, явно готовый перехватить. Интересно. И судя по всему, действует так парочка не в первый раз. — И вдохни. Медленно… вот так…

— Я себя контролирую.

— Вот и хорошо.

— Никит…

— Сейчас ты, контролирующий себя, возьмёшь и проникнешься желанием познакомить нас со своим старшим родичем, — произнёс Орлов с широкой улыбкой. — Потому что мы молодые перспективные маги, которые учатся в школе для молодых перспективных магов.

— Родовитых…

— Кто без недостатков, — философски отозвался Никита, но руку убрал. — Или сам придумай, чего там да и как. А там уже нам парни и пояснят, что происходит. Как понимаю, ситуация не критическая?

— Да нет… она его действительно укладывает спать.

Глазами Тьмы я видел, как Фанни помогла расстегнуть пуговицы на пиджаке, а потом, что-то напевая, повесила этот пиджак на плечики. Заботливо сняла туфли, принесла стакан молока с мёдом. И держала, помогая напиться.

Не девушка — ангел.

И пледом накрыла. Сама же опустилась в кресло, рядом с кроватью, открыла книгу и начала читать. Мирная картина. Прям такая, что… только нить, протянувшаяся от Демидова к этому ангелу слегка нарушает идиллическую картину.

— Ты… следишь? — уточнил Яр.

— Скажем так, приглядываю.

— И?

— И если вдруг, тень её остановит.

— Как?

— Яр, — произнёс Шувалов тихо. — Не надо задавать вопросы, которые могут поставить собеседника в затруднительное положение. Главное, как я понял, в данный момент времени твоему дяде не угрожает опасность. Верно?

— Именно.

— А…

— А эту девицу надо бы задержать, но так… — я замялся, прикидывая, как много могу сказать. — В общем, надо быстро и чтобы она не успела среагировать. А то есть у них дурная привычка уходить на тот свет.

— Понял… — Яр покосился на Орлова. — Спасибо.

— Да не за что… так что? Идём знакомится с дядей? Кстати! Он и на прошлой выставке отвечал за ваш павильн? Тогда Демидовы всех удивили! И у нас…

И вот как у них получается-то?

— Савка! Серега! И ты, Зар! Если есть шанс поглядеть на этакое чудо… — Орлов сгрёб слегка растерянного Серегу и не менее растерянного Елизара. — Нельзя упускать момент! Мы обязаны воспользоваться, не говоря уже о том, что подобные знакомства весьма и весьма полезны!

Дом и вправду оказался огромен. Настолько, что пришлось перестроить поводок, удлинив его через Призрака. Вот категорически не хотелось оставлять эту Фанни без присмотра. Впрочем, дочитав главу, она закрыла книгу, аккуратно поставила на полочку, подошла к спящему и, прижав пальцы к шее того, замерла.

Пульс считает?

Кивнула, верно, удовлетворённая результатом. И снова вернулась в кресло. Положила на колено руку, подвигала невзрачный с виду перстенёк, который, однако, в глазах Тьмы переливался и сиял.

Посмотрела на часы.

— Дядя, позволь представить тебе моих друзей, — сказал Яр, толкнув тяжёлую дверь. В этой части дома позолота уступала место сперва дереву, потом и камню.

Камням.

Они сплетались, прорастая друг в друга разноцветными жилами, узором, в котором не было ни конца, ни начала. И этот узор, свитый из разноцветных драгоценных нитей, завораживал.

— Ух… — Метелька осторожно коснулся. — Это…

— Малахит, — мягкий голос Демидовского дядьки заставил Метельку спрятать руки за спину. — Не стоит опасаться, вы ему не навредите. А вот там, видите, это яшма… тёмный — уже змеевик.

Он называл и другие, чуть касаясь стены, но и этой малости хватило, чтобы камень оживал. Он… откликался? Как это ещё описать? Причём силу Демидов не использовал, это словно… узнавание?

И радость, от которой в каменной глубине загораются звёзды.

И в другой раз само это зачаровало бы.

— Это… это невообразимо, — произнёс Елизар. И тотчас смутился. — Извините.

— За что? Тут и вправду есть на что, поглядеть, — Тихомир Демидов походил на отца Яра, как и на самого Яра.

Кровь, как говорится, не водица.

— Но вы ж не за тем пришли, верно? — сказал он.

— Нет. Дядя… нам бы поговорить…

— Так, чтобы никто другой не услышал, — пришёл я на помощь. — Дело… скользкое. Неоднозначное.

— Это касается дяди Ратимира, — добавил Яр.

Он не стал переспрашивать, но кивнул и отступил, открывая путь в кабинет.

— Прошу.

Что сказать. Камень… снова камень. Много камня. Ощущение, что мы оказались внутри огромной малахитовой шкатулки.

Ну или каменного леса.

И тёмные блестящие колонны, уходившие к потолку, усиливали сходство.

— Присаживайтесь, молодые люди, — Тихомир указал на диван у стены. Мебели в кабинете хватало. Взгляд зацепил и стол у окна, и второй — чуть дальше.

Пару кресел.

Сдвинутые, повернутые к стене мольберты с закреплёнными листами. Дубовые шкафы, весьма немаленькие, но почти затерявшиеся в этой комнате.

— Слушаю, — Тихомир Демидов устроился напротив, без усилий просто переставив массивное кресло от столика к стене.

— Дело… в общем, я надеюсь, что вы выслушаете. Спокойно только. А там уже решите, как… не так давно мне случилось путешествовать в поезде. На него напали террористы. Сергей подтвердит.

— Да, — сказал Серега.

— Многие погибли. Но были и раненые. Пока шло следствие, пригнали второй поезд. С целителем. Чтобы раненым помогать. И так получилось, что… в общем, мы заметили, как одна из целительниц использует запрещённый артефакт. Поглотитель. Она вытягивала жизненные силы у людей.

— Та-а-ак… — Яр вскочил.

— Сядь, — очень спокойно приказал Тихомир. И Яр послушно сел, даже руки на коленях сложил. — Полагаете, Фанни использует тот же артефакт?

— Вряд ли тот же. Тот забрали синодники.

А быстро он соображает.

— Но однозначно похожий.

Кивок. И уточнение.

— Уверены?

— Я… — Серега вдруг смешался. — Мне надо бы посмотреть. Поближе, но… сам принцип. Дело не в артефакте, но… понимаете, человек, который создаёт, точнее окончательно оживляет и стабилизирует артефакт, при первом запуске как бы вкладывает частицу своей силы. Даже при том, что в последствии она развеивается, схема сохраняет отпечаток. Более того, он как бы прописывается в энергетическом поле. Хорошие мастера, зная этот нюанс, усиливают воздействие и так создают уникальное клеймо. Его невозможно подделать, вот… а если не усиливать, то эффект выйдет слегка размытым, но даже так можно разглядеть. А у этого мастера имеется одна характерная черта.

Демидов слушал Серегу внимательно.

— У него дар нестабилен, что сказывается. Причём… — Серега сморщил нос. — Сейчас это заметнее. В тот раз перекос едва ощущался, а теперь вот он совершенно явный. Я не знаю, действительно ли у девушки кольцо с аналогичными функциями, однако знаю, что сделал его тот же мастер, который изготовил то, прошлое. Понимаешь?

И на меня поглядел.

А я ответил.

— Понимаю. А если добавить, что между твоим дядей, Яр, и этой девицей ниточка силы протянулась?

— Направленность потока? — уточнил Тихомир.

— Не скажу, — я задумался, но всё же покачал головой. — Нить моя тень видит, а вот чего и как…

— Извините, — Елизар поднял руку. — Я… могу кое-что добавить. Хотя… я должен сказать, что не имею соответствующей квалификации, чтобы…

— Зар, давай уже, — Орлов поёрзал. — Он целитель. И толковый. Просто мелкий пока. И постоянно извиняется. Но соображает хорошо.

— Можно подумать, ты был крупнее в его годы, — пробурчал Яр. — А вот соображал похуже.

— Тихо, — это прозвучало приказом, и все замолчали. — А вы, молодой человек, излагайте.

— Ваш…

— Брат.

— Ваш брат очень истощён. Я… не знаю, что с ним случилось, но его состояние не нормально, — Елизар поёрзал. Под внимательным взглядом Демидова он ощущал себя неуютно. — Когда он вошёл, я обратил внимание на нестабильность его тонкого поля. Потом — на жадность, с которой он поглощал пищу. Признаться… извините, пожалуйста, но в таких случаях возникают весьма определённые мысли. Мне за них стыдно.

— Понимаю, — спокойно кивнул Тихомир. — Не все заботятся о больных родичах должным образом.

— Именно, — с облегчением выдохнул Елизар. — Но потом… потом он меня испугался, что тоже было странно, хотя не испугался Савелия и его… существа.

— Тени, — пояснил я. — Мне хотелось посмотреть, нет ли в вашем родиче чего-нибудь…

— Чего?

— Чего-то из кромешного мира. Мне случалось сталкиваться с существами, которые поселялись внутри людей и вызывали болезнь. Еремей такую заразу подхватил.

Про Еремея Демидовы знали.

— Ага, — поддержал Метелька. — Давно уже. Он тогда кровью кашлял и помирал. А Савка из него ту погань вытянул.

Взгляд у Тихомира тяжёлый, как надгробная плита.

— Это не тот случай, — ответил я на невысказанный вопрос. — Здесь нет магии. Травма головы.

— Вот… но травма давняя, — Елизар воспользовался паузой, чтобы продолжить. — И она зажила. А потому она не могла стать причиной… причиной истощения. Он ведь много ест?

— Да. Очень.

— И много спит.

— Трижды в день укладывается.

— Но при этом слабеет? — вопросы Елизар задавал совсем другим тоном.

— Да.

— А что ваш целитель? — не удержался я.

— Сказал, что это отдалённые последствия травмы. Дар угнетен, он, пусть местами и прорывается, но всё одно сжигает тело изнутри.

Ну вот, приятно осознавать, что я не параноик, потому что даже при моих знаниях объяснение было так себе. Слегка бредоватым.

— Это… странно, — Елизар нахмурился. — Дар ведь заблокирован?

— Пришлось.

— И травма давняя. А нарушения начались сейчас. Не так давно? Полгода?

— Именно.

— Дядя!

— Сиди, — жёстко повторил Тихомир. — Да, Фанни у нас тоже примерно тогда появилась.

— И привёл её ваш целитель.

— Именно.

— А до того?

— До того… первый год Рат вовсе с кровати не вставал. Лежал. Кормить приходилось едва ли не силой, да и прочее… как у любого иного больного. Целители только руками разводили. Пирогов вот, правда, сумел помочь. Сказал, что пролом в черепе зарос неправильно, что-то там внутри давит. И пришлось снова вскрывать. Выпиливать… и пластиной прикрывать. Он едва не умер.

Но не умер.

— Но потом полегчало. Начал садится. Есть сам, хотя и приходилось напоминать, но уже ложку до рта доносил. И даже появилась надежда, что как-то выправится. Пирогов сказал, что одарённые — крепче обычного человека, что если не померли сразу, то и шансы выжить у них много выше.

Охотно верю. И слушаю.

— Мы и надеялись… он там, на Урале, жил. Там наши горы, наша сила. И помогало. Лучше становилось. А после дар вернулся, хотя и не чаяли, думали, что с концами перегорел, но… — Тихомир покачал головой. — Оказалось, что контролировать его Рат не способен. А это опасно.

— И вы его увезли.

— Не совсем. Сперва думали заблокировать и только, но… матушка настояла, чтобы показали целителям. Она верила, что если дар вернулся, то и разум может.

И я не скажу, что она была совсем уж не права. Ратимир ведь и тень видел.

И Елизара прекрасно понял.

И мою речь. Он вполне разумно реагировал.

— Восстанавливаться он и вправду начал быстро. Правда, оказалось, что это сопряжено с некоторыми сложностями. Он то ли вспоминал что-то, то ли просто не мог усидеть на месте. И куда-то рвался всё. Однажды он забрался на крышу и едва не свалился. В другой раз просто ушёл из дому. Мы тогда едва отыскали. И чудом не случилось беды… потом прошёл в лабораторию, вывернул на себя кислоту. Не со зла, но… от слуг он умудрялся сбегать. И тогда привели Фанни.

Тихомир Демидов поднялся.

— Очаровательная девочка. Сирота. Старательная. Милая. Ласковая. Она сразу сумела с ним поладить… да и не только с ним.

Это было сказано престранным тоном.

Таким вот задумчивым, что ли? Тихомир поднялся, подошёл к столу, постучал пальцами по столешнице.

— Дядя…

— Не мешай. Тут и вправду всё не так просто…

— Но…

— Дело не в этой дурочке. Дело в том, кто дал ей колечко. И каким образом в этом замешан Илья Святозарович, если замешан…

Я промолчал.

И Елизар, дёрнувшийся было, тоже понял, что не все мысли стоит озвучивать. Хотя наверняка, мысли у него имелись.

— Савелий, насколько знаю, у вас есть возможность организовать встречу с… другим целителем. И этому целителю вы доверяете всецело?

— Да.

— Что вам понадобится?

— Телефон.

— Прошу, — Демидов указал на аппарат. — Демидовы заплатят столько, сколько скажете…

— Потом, — я мотнул головой. Номер госпиталя я знал, оставалось надеяться, что Николя на месте. Или хотя бы Татьяна. — Но девушку надо бы отвлечь. Желательно, не убивая. Чтоб было кому вопросы задать.

— Зададим, — это было произнесено так, что сомнений не оставалось. Зададут. И спрашивать будут долго, дотошно.

— У неё может быть ментальная закладка.

— Учтём.

— Но…

— Звоните. А нашим фальшивым ангелом я займусь.