Фарги Падающая звезда

Глава 22. ​Прогулка в подземное царство

— Ты что-нибудь выяснил? — спросил Джон, глядя на Кристофа, но тот с мрачным видом наблюдал, как Джерри прилаживает к моей руке контакты дистанционного управления «джентльменским набором».

—Ты что-нибудь выяснил? — повторил Джон.

— Ничего, что могло бы нам помочь, — ответил Кристоф, не отводя от нас с Джерри взгляда. — Схожие символы есть в некоторых культурах, но они либо совершенно нам не подходят, как, например, знак захоронения промышленных отходов на Пенелопе, либо чем-то отличаются от нашего. Не то количество лучей или не соблюдены пропорции между кругом и звездой.

— А аналогии в толковании подобных символов? — спросил Брай.

— Сложно, потому что мы даже не знаем, что перед нами: звезда в тёмном круге или круг с разрывом в форме звезды.

— Значит, совсем ничего?

— Пока не знаю, — Кристоф, наконец, оторвался от созерцания и окинул взглядом библиотеку Фарги. — Я ещё подумаю над тем, что прочитал. Может, что и придёт в голову.

— А что, количество лучей и пропорции так важны? — спросил Джерри. — Средний палец создаёт дымовую завесу. Не перепутай с безымянным. Это самоуничтожение пояса. Перед его применением не забудь расстегнуть пряжку и отойти подальше. О’кей?

— В магии всё важно, — ответил на его вопрос Кристоф. — В любой символике всегда бывает куда больше смысла, чем мы можем себе представить. Одно соотношение может иметь несколько значений.

— Универсальные линзы, — Джерри подал мне небольшую коробочку. — Инфракрасные преобразователи, ультрафиолетовые, реагирующие на магнитные поля и прочие показатели. Изображение различается по цвету. Если и они тебе не помогут увидеть невидимку, то я тогда вообще не знаю, что можно сделать. Можешь наложить прямо сейчас. Они задействуются через вот этот контакт на указательном пальце, а так смотреть не мешают. Контакты не заметны?

— Я надену перчатки, — ответила я.

— Пояс Вермера проверен? — спросил Джон.

— Ты демонстрируешь заботу о даме или меня пытаешься дураком выставить? — уточнил Джерри.

— Извини, — пробормотал Вейдер.

— Самое странное, — вздохнул Джерри. — Это то, что и мне теперь кажется, что я раньше уже видел этот знак и именно этот, с такими же лучами и в тех же пропорциях. Но в одном цвете.

— Как это может быть? — насторожился Брай.

— Может, барельеф на камне?

— В пустыне?

— Если б я помнил… Надо бы порыться у Фарги. Я ещё в самом начале работы делал для него снимки всех барельефов, которые там встречал. Может, тогда и обратил внимание на этот знак. А после и не замечал. Я ведь не такой эстет, чтоб древностями любоваться.

— Это точно…

— Может, всё-таки пойдём вместе? — спросил Кристоф, исподлобья глядя на меня.

— Да что там делать вдвоём? — легкомысленно пожала плечами я.

— Действительно, — мрачно усмехнулся он. — Подумаешь, шабаш маньяков-убийц, оснащённых магией.

— Именно это я и имела в виду.

— Дай я проверю твой бластер, — протянул руку Джерри.

— Он меня ни разу в жизни не подвёл! — возмутилась я.

— Верю, но мне так будет спокойнее.

— Можно подумать, я собираюсь на галактическую войну, — я нехотя отстегнула от ленты выбрасывателя «оленебой» и отдала ему.

— Если б я шёл в эти катакомбы, я бы не дёргался, — заметил он и, присев за журнальный столик, начал ловко разбирать мой идеально вычищенный и тщательно покрытый металлоаэрозолем бластер.

— Если б ты шёл, тогда бы я дёргалась, — вздохнула я.

— Спасибо за заботу.

— Тебе тоже, — я похлопала его по плечу и подошла к мужу.

Перед ним лежал лист с нарисованным по памяти знаком. В его зрительной памяти сомневаться не приходилось. Это был именно тот символ, который мы видели на полотнище на заводе.

— Может, я его и видела, но в других цветах.

— Да в чём дело-то! — фыркнул Брай и, подойдя, взглянул на рисунок через моё плечо. — Теперь и мне кажется, что я его видел. Может, он оказывает такое действие на психику?

— Может быть, — пожал плечами Кристоф. — Но я его точно не видел.

— Ты невосприимчив, — усмехнулся Джон.

— Порядок, — Джерри подал мне бластер. — Я заменил энергокристалл, так что можешь палить целый год без остановки.

— Да, — печально улыбнулся Брай. — А там, глядишь, и помощь подоспеет.

В Луарвиг мы въехали, когда сумерки только начали сгущаться. Я опять проспала полдня, может, потому что только утром Браю удалось едва не силой запихнуть меня в уютную комнатку на жилом уровне его подземного дворца. Я отчаянно сопротивлялась, заявляя, что спать мне не хочется и, вообще, нельзя терять времени на пустяки. Он сказал, что запрёт меня на ключ и приставит к дверям вооружённую охрану, если я немедленно не успокоюсь. Я подумала, что из любви ко мне он способен ещё и не на такие безумства, и не стала больше спорить. Потом я решила прилечь на минутку и встала около полудня, как раз к завтраку. А потом Джерри собрал всё, что, по его мнению, мне было необходимо для моего сумасшедшего рейда, и мы отправились к Скале Падающей Птицы, чтоб закончить подготовку. И уже вечером, когда для меня притупилось ощущение новизны моей суперидеи, а у моих друзей уже не осталось надежды повлиять на моё решение, мы отправились в путь.

Поскольку сопровождал меня только Джерри, я подозревала, что Кристоф тоже что-то затеял и не без участия Джона и Брая. Но он ничего не сказал об этом, а лезть в бутылку с моей стороны было попросту некорректно, и я не стала соваться в их игру, чтоб ещё больше не перегружать свою.

— А если все «паучихи» уже разбрелись по городу? — мрачно проворчала я, сидя рядом с Джерри в кабине его синего с серебристой полосой флаера «планета-космос».

Он повернулся ко мне, но я не сумела оценить всей гаммы чувств, отразившихся в его взоре, поскольку он был в зеркальных очках.

— Тебе что, не терпится застать там всю банду? — осторожно осведомился он.

— Естественно! Иначе, какой смысл заводиться? — пожала плечами я.

На сей раз, он приподнял очки и внимательно посмотрел на меня.

— Может, ты зря не захватила с собой огнемёт?

— Может, и зря… — пробормотала я. — Но вообще-то я не люблю, когда оружия слишком много.

— Обговорим всё ещё раз, — произнёс он, опуская очки обратно. — Я буду ждать в машине рядом с входом в катакомбы. В случае возникновения критической ситуации ты подаёшь мне сигнал через радиобраслет, и я иду к тебе на помощь. Возражений нет?

— Неа… — мотнула головой я, чтоб не огорчать его. — А почему эта площадь называется Жертвенной?

Мы как раз выехали на огромное пустое пространство, где вдалеке можно было разглядеть какие-то обломки колонн и вросшие в землю руины, в потёмках казавшиеся чёрными. Если учесть, что со всех сторон эта площадь была окружена обычными домами, то можно понять, почему она выглядела немного необычно.

— Потому что она и есть жертвенная, — ответил Джерри, поворачивая перламутровое колесо руля и направляя флаер к узкому переулку на другой стороне площади, — Вон видишь, прямая дорога? Она называется Жертвенной. По ней из Храма приводили пленных фергов и рабов, и жрецы-киотиты приносили их в жертву своим богам. Это было ещё до того, как самый первый Келх взял Хюр в бессрочную аренду, и даже до того, как сюда вообще прилетели наши. Это очень древнее место. К тому же, оно явно аномально. Вон те руины — это остатки домов, которые тут пытались строить. Ни один дом не простоял и года. Камень крошится, а обитатели сходят с ума, убивают друг друга и умирают. Брай производил здесь некоторые исследования, и большинство параметров в точности совпало с тем, что я уже двадцать пять лет наблюдаю в Пустыне Огненного Глаза. Даже в Храме нет такой интенсивной аномалии.

— И ты гонишь прямо через площадь? — я поёрзала на сидении.

— Ты думаешь, дома я езжу по периметру? — спросил он. Под домом он явно имел в виду Пустыню, где нормальные люди жить не могут. — Не бойся, пока ты со мной, тебе ничего не угрожает.

— Приятно слышать, — пробормотала я и с облегчением вздохнула, поскольку мы как раз в этот момент покинули площадь и въехали в тот самый переулок.

Попетляв минут пять в лабиринте улиц, Джерри остановил свой флаер на платной стоянке. Пощёлкав кнопками на приборном щите, он каким-то образом убедил электронный счётчик, что оплатил стоянку на всю ночь, и, открыв дверцу, вышел из салона.

Уже совсем стемнело, и мне почему-то вовсе не хотелось вылезать из его элегантной бронированной «тачки». Однако отступать было поздно. Джерри ждал меня, оглядываясь по сторонам. На сей раз он не стал рисковать, изображая из себя Пустынного Льва. На нём был роскошный комбинезон из шкуры скат-лоренского морского змея скаталона. Это что-то вроде земной «чёртовой кожи», но матово блестит, как натуральный шёлк, и обеспечивает защиту от умеренных воздействий окружающей среды. Вылезая вслед за ним из машины, я мучительно раздумывала, не буду ли я выглядеть слишком бледно рядом с таким спутником.

— Дальше ехать опасно, — объяснил он, когда я подошла. — Пойдём, тут недалеко. Потом я вернусь, и буду ждать твоего сигнала.

Он взял меня под руку, и мы направились туда, где кончались фонари и начинались заброшенные дома. На всякий случай я пошевелила указательным пальцем и, нащупав крохотный шарик, сдвинула его в сторону. Перед глазами тут же побежали разноцветные блики. В первый момент я пожалела, что не взяла свои привычные линзы с обычными инфракрасными преобразователями, поскольку не могла разобраться в этой мешанине цветов, но потом заметила, что блики вполне прозрачны и почти не влияют на общую картинку, лишь добавляя ей яркость.

— Вот здесь, — Джерри остановился перед входом в тёмную подворотню. — Идёшь до конца, там дыра в заборе. Пролезаешь, и сбоку — вход в подвал. Спускаешься вниз, проходишь по галерее до пролома в стене слева. Там такая ржавая, но достаточно прочная лестница.

— Ага… — озабоченно кивнула я, пытаясь разобраться в неясных контурах, выплывающих из темноты.

— А что дальше, я не знаю, — вздохнул он. — Будь очень осторожна, о’кей? Тут чертовски неудобное расположение для подвоза взрывчатки.

— Ладно, ладно… — усмехнулась я. — Мне самой вовсе не хочется пропустить открытие нового сезона в Мариинском театре. Возвращайся в машину и не заговаривай с посторонними девицами. Будь хорошим мальчиком.

— Это не совсем моё амплуа, — улыбнулся он. — Ну, удачи… И да помогут тебе звёзды!

— Аминь… — выдохнула я и, развернувшись, направилась прямо в темноту.

Я не хотела оборачиваться, но всё же обернулась. Вдалеке виднелись неяркие фонари обычной улицы Эйка. Джерри уже и след простыл. Что-то подозрительно быстро.

Всё было так, как он и сказал: забор, дыра, замусоренная лестница в подвал, сводчатый коридор, который вполне можно назвать галереей, ещё одна дыра, на сей раз слева в стене. Цепляясь за её обломанные края, я нащупала внизу железную перекладину, потом другую, и медленно и осторожно начала спускаться вниз, не забывая следить за тем, что происходит вокруг. Я уже успела освоиться с новой картинкой и потому видела всё вокруг достаточно чётко, хотя смотреть пока было не на что. Камни, обломки старых свай и разноцветные слои почвы, спрессованной до плотности реголита. Я была готова к длительному спуску, но вскоре ступени кончились, и я оказалась в низком каменном коридоре, расходящемся в разные стороны. Пока я осматривалась в раздумье, куда идти, налево или направо, тишина, окружавшая меня, была нарушена неприятным звуком, раздавшимся как раз за моей спиной.

Падая вперёд и влево, я вспомнила, где его слышала. Именно с таким звукам выдвигались лезвия из-под ногтей убитой полицейским «паучихи». Откатившись в сторону, я развернулась лицом к своей противнице и замерла, опустившись на одно колено. Ах, как неосторожно! Оказывается за моей спиной, когда я спустилась вниз, была довольно вместительная ниша, а я этого даже не заметила. Именно там и пряталось это нечто, едва обозначенное для меня размытым зелёно-красным контуром. Мне понадобилось несколько секунд, чтоб сфокусировать взгляд, после чего я уже отчётливо увидела изящную женскую фигурку невысокого роста, застывшую в боевой стойке. На её пальцах недвусмысленно поблёскивали длинные узкие клинки. Она меня видела, но вряд ли догадывалась, что я тоже вижу её. Поэтому я поднялась и с растерянным видом начала озираться по сторонам. Может, она ожидала, когда я повернусь к ней спиной? Или когда я немного расслаблюсь? Я не стала её разочаровывать и, немного постояв в настороженной позе, прислонилась спиной к стене. И тут же она ринулась вперёд. Выпад был стремительным и опасным. Её острые «когти» зазвенели по каменной стене как раз там, где только что было моё горло. Наверно, не уклонись я, моя голова была бы снесена в один момент, а её рука не наткнулось бы на такое серьёзное препятствие. Слегка ошеломлённая ударом о стену, она замешкалась, и я успела перехватить её запястье из нижней стойки и, рванув по направлению её же движения, ударить её о стену. Не дожидаясь, пока она отреагирует на это, я кулаком заехала ей в спину и тут же добавила локтем по загривку. Издав короткий крик, она обмякла и упала у стены. Это могла быть уловка, и потому я, соблюдая осторожность, коснулась её шеи. Она была жива, но без сознания.

— Тина! — тут же раздался за моей спиной чей-то голос. Вскочив, я обернулась и увидела расплывчатый белёсый призрак женщины, облачённой в обтягивающий чёрный костюм из чего-то похожего на мокрую клеёнку. На её голове был странный убор с маской, закрывающей лицо, кроме рта и глаз.

— Не убивай её! Приведи её ко мне! Немедленно!

Миндалевидные, чуть раскосые глаза призрака невидяще смотрели сквозь меня. Затем он и вовсе исчез.

— Так! — проговорила я и посмотрела на поверженную «паучиху».

Судя по всему, их предводительница решила, что это она справилась со мной, а не я с ней. И она приказала своей подружке привести меня. Это было мне на руку, вот только моя провожатая лежала, не подавая признаков жизни. Досадливо чертыхнувшись, я присела рядом с ней на корточки и склонилась к своему поясу. Открыв одно из многочисленных отделений, я достала оттуда шприц и вколола этой даме хорошую порцию тонизирующего препарата. Она дёрнулась и, мгновенно открыв глаза, тут же попыталась напасть на меня. Я поспешно отскочила и нажала на кнопку на другом отделении.

— Тина! — прозвучал в тишине повелительный голос, записанный на кристаллический носитель портативным фиксирующим устройством. — Не убивай её! Приведи её ко мне! Немедленно!

— Да… миледи… — как лунатик произнесла девица, поднимаясь на ноги. Она опиралась на стену и, судя по тому, что другая её рука свисала, как плеть, я всё-таки повредила ей позвоночник. Она свирепо смотрела на меня, всем своим видом выражая решимость исполнить приказание, даже ценой собственной жизни.

— Давай, разворачивайся и иди! — проговорила я. — Всё равно стреножить меня ты уже не сможешь.

Рыча что-то непонятное, но в высшей степени злобное, она развернулась и, опираясь на стену здоровой рукой, заковыляла вперёд.

Я шла за ней, пытаясь запомнить дорогу, но это было слишком сложно. Коридор то и дело разветвлялся или от него отходили в сторону другие ходы, он внезапно поворачивал, и при этом я никак не могла определить, руководствуется ли моя проводница каким-то правилом при выборе нужного пути или просто знает дорогу.

Через какое-то время мы вошли в небольшую комнату со сравнительно высоким потолком, и тут же ко мне устремились ещё три миниатюрные дамы с длинными лезвиями на пальцах, а у одной вместо лезвий на руках горели призрачные язычки пламени.

— Сдайся и брось оружие! — приказала та, с огнями вместо маникюра.

Я на минуту задумалась. Даже «оленебой» я сдавать не привыкла, не говоря уж о Налоранте. Как мне ни хочется попасть к их атаманше без особых эксцессов, но, похоже, без маленькой драки не обойтись. Я протянула руку назад, где у меня на поясе висел ант, но в следующий момент над нами снова возник тот же призрак.

— Оставьте ей оружие. Это не имеет значения…

И снова исчез. Дама с огненными пальчиками мрачно взглянула на меня и произнесла:

— Следуй за мной!

Она вышла из комнаты через другую дверь, а я направилась следом за ней. Две её подружки пристроились позади меня, а Тина осталась, видимо, зализывать раны.

Мы снова пошли по бесконечному лабиринту, и теперь мне стало казаться, что они просто водят меня кругами, стараясь запутать. Что и говорить, это им с успехом удалось. Если мой прекрасный супруг нашёл бы путь в Критском лабиринте даже без нити Ариадны, то я способна заблудиться в трёх соснах, что, кстати, неоднократно демонстрировала себе и миру.

Наконец это блуждание закончилось, и мы вошли в большой гулкий зал, украшенный странными, грубыми и оплывшими колоннами, а так же свисающими с потолка сталактитами. Здесь было светлее, потому что возле стен стояли необычные светильники из чёрного металла, в чашах которых горел неестественный голубой огонь. Вдали, в самом конце зала на возвышении я увидела необычную скульптуру из чёрного камня, от которой так и тянуло холодом и ужасом. Я прекрасно знала это ощущение. Сам воздух здесь был пропитан магией Зла.

Дама с огненными пальцами отступила в сторону, и я вошла в зал одна. Я чувствовала чье-то присутствие, но никого не видела.

С некоторой растерянностью я подумала, что, на сей раз, линзы не срабатывают, однако, тут же из-за колонны вышла уже знакомая мне миледи в чёрной клеёнке и с маской на лице. На сей раз это был не призрак, а человек из плоти и крови. И я смогла рассмотреть её высокую худощавую фигуру со стройными длинными ногами, тонкой талией и узкими плечами. Потом я взглянула ей в лицо и отметила про себя, что у неё ухоженная кожа, красивый капризный рот и поистине прекрасные кошачьи глаза. И эти глаза уже в тот момент показались мне знакомыми.

— Здравствуйте, командор Северова, — произнесла она.

Это обращение сильно смутило меня и она, кажется, была довольна таким эффектом.

— Да, я узнала вас, — продолжила она низким грудным голосом. — Узнала сразу, как только увидела. Подумать только! Когда-то вы были моим кумиром. Я даже слушала ваши лекции по теории пилотажа в одной из весьма и весьма привилегированных космошкол. Я думала: вот какой должна быть настоящая женщина! Сильной, смелой, независимой! Позже я увидела вас снова, здесь, на Киоте, в обществе этого распутного негодяя. Я была разочарована! Чтоб такая удивительная женщина клюнула на столь извращенное создание! Это было невероятно! Оскорбительно и обидно для меня… Я на всю жизнь запомнила ваш взгляд, устремлённый на него, утомлённого собственным успехом негодяя, этот взгляд, о который как о скалу разбилось моё восхищение. И я поняла, что вы ничуть не лучше других, тупых самок, стремящихся быть покорёнными и обласканными этими грубыми существами.

— Однако вы действительно не любите мужчин, — пробормотала я, пытаясь вспомнить, когда это я так смотрела на Фарги.

— Не люблю? Я их презираю и ненавижу, — ответила она. — Мужчины! Коварные и злобные, к тому же эгоистичные существа, пользующиеся тем, что они сильнее физически, а так же тем, что процесс воспроизведения невозможен без них. А заодно и слабостью некоторых… А, впрочем! Почти всех женщин! Этих жалких и бездарных любительниц наслаждения и «сильной» руки. Я только хочу сказать, что я убедилась, что вы ничуть не лучше остальных. Что это за особь вы привезли с собой на этот раз?

— Особь? — переспросила я.

— Да, ещё один длинноногий, смазливый экземпляр этой породы. Похоже, я уже начинаю понимать, какой тип вам нравится. Это ради него вы забросили свою карьеру и даже отказались от той власти, которой добились за столько лет? Мне поистине жаль вас!

— И вы вознамерились избавить меня от страданий? — поинтересовалась я. — Как иначе объяснить вашу попытку засунуть меня в тюрьму вместе с мужем…

— Так это муж… — её прямо передёрнуло от отвращения, и я вынуждена была признать, что если это и игра, то весьма профессиональная, — Конечно, нет! Будь моя воля, мы встретились бы ночью, где я точно избавила бы вас обоих от страданий. Но мне было приказано захватить вас живыми и немедленно.

— Кем приказано?

— Я не собираюсь убивать тебя сейчас, — усмехнулась она. — И потому не стану раскрывать своих секретов. Я знала, что ты придёшь сюда, чтоб узнать это. Ты ведь считаешь себя такой смелой. Я не стану ничего говорить тебе. Я уже сказала всё, что хотела, а теперь я тебя отпускаю. Иди, но помни, что мы ещё увидимся, я приду к тебе тогда, когда ты будешь меньше всего к этому готова. Я напомню тебе, что такое страх. Сперва я убью у тебя на глазах его, а потом ты умрешь сама, сожалея о своей жизни.

— Звучит убедительно, — задумчиво кивнула я. — Только мне хотелось бы услышать кое-что ещё. Жаль, конечно, что ты не хочешь сказать, кто отдаёт приказания такой независимой женщине…

— Не пытайся подловить меня, — усмехнулась она.

— Ладно, я уже сказала, что это жаль, но я переживу, — отмахнулась я. — Дело здесь в другом. Я ведь пришла не только для того, чтоб задавать вопросы о своих врагах, я пришла сюда потому, что меня интересует другое, твоя ненависть к мужчинам. Она мне не понятна и неприятна. Может, я и грешна, но я действительно люблю мужчин. Кошмарно думать, какой бы серой была моя жизнь без них. Я люблю их настолько, что мне хочется их защищать от опасности, особенно от такой, какая кажется им наиболее страшной.

— Меня боятся? — радостно улыбнулась она.

— О, да, — вынуждена была признать я. — Ещё как!

— Именно этого я и добиваюсь! Их страха! Нет, я не так глупа, чтоб решить извести их под корень. Я прекрасно сознаю, что это невозможно, да и ни к чему, поскольку без них не было бы женщин, которые, кстати, ничуть не лучше их. Но я хочу наказать их ужасом! Хотя бы здесь, в этом городе. К тому же мне нравится мучить и убивать их, и каждую ночь я пожинаю свою жатву.

— За что ж ты их так не любишь?

— Они самовлюбленные, жестокие и тупые ослы, — уверенно произнесла она.

— Понятно, — кивнула я, хотя ничего не поняла. — И ты их убиваешь.

— Не я одна! Мои подруги, сильные и независимые женщины, которым, так же как и мне, есть за что мстить, убивают их.

— И много у тебя единомышленниц?

— Достаточно, чтоб держать этот город в страхе.

— А магия? Какой-нибудь древний культ, берущий начало в эпоху матриархата?

— Ты слишком любопытна.

— Я хочу знать, с кем мне придётся сразиться, — прямо заявила я. Она рассмеялась.

— Для блефа совсем неплохо! Но меня ты не проведёшь. Уж я-то знаю, что ты, при всех своих способностях безвредна, как дитя.

— Ты думаешь, что я не могу тебя убить?

— Конечно! Кодирование, которому подвергают всех звездолётчиков Земли. Глупое и нелепое, лишающее вас возможности убить любое мыслящее существо, даже если оно — ваш смертельный враг.

— Да, действительно, очень глупое, — пробормотала я. — И нелепое.

— И потому даже когда я буду резать его на части, ты не сможешь меня убить. И я убью тебя. А вслед за тобой убью многих и многих. Кстати, — сладко прошептала она, — жаль, что не я добралась до сердца того, первого, но ведь есть и второй… хочешь, я сперва убью двойника твоей давней страсти и принесу тебе его голову?

— Нет, не хочу.

— Но именно так я и поступлю! А теперь уходи. И знай, я встретилась с тобой, только потому, что я этого хотела. И ты уходишь отсюда только потому, что я дарю тебе маленькую отсрочку.

— Значит, сейчас драться ты не хочешь? — спросила я.

— Нет, я подожду, когда это принесёт мне большее удовольствие!

— Ладно, уже ухожу, — я вздохнула и посмотрела на чёрную скульптуру в конце зала. — Можно взглянуть?

— Взгляни, — усмехнулась она. — Я уверена, это произведёт на тебя впечатление.

Я кивнула и пошла туда. Она была права насчёт кодирования. Это точно. Ни один земной звездолётчик не может по своей воле убить мыслящее существо. В последний момент его палец замрёт на спусковом крючке, и меч остановится в миллиметре от шеи врага. Увы, это так, и раньше мне не казалось это глупым и несправедливым. До этого момента. Сейчас мне хотелось убить, хотелось так сильно, что никакие доводы рассудительного разума не могли возыметь действие. Я вспоминала тех мужчин, с которыми сводила меня судьба. Мои друзья, мой отец, мои сыновья, мои любимые. Десятки дорогих лиц, согревавших мою душу, сильные надёжные руки, поддерживавшие меня в любой ситуации, все эти люди, без малейшей рисовки бравшие на себя мои проблемы и не требовавшие за это благодарности, защищавшие и оберегавшие меня не по обязанности, а по праву сильного, по праву мужчины. Кристоф, Саша, Рут, Лонго, король Дикта Кибелл, Фарги, Эдди, Джерри, Джон, Брай… Я вспоминала их и чувствовала, что-то, что говорит это существо в образе женщины, глупо и несправедливо, а то, что оно творит — ужасно… Что там она говорила о Фарги и о моём муже? А двойник давней страсти — это Эдди? Это его голову она собирается мне принести?

Ярость захлестнула меня. Я стояла перед уродливым чёрным изваянием и смотрела в провалы глаз на огромной яйцеобразной голове статуи. От неё исходило леденящее дыхание Тьмы, и это дыхание вливалось в мою душу, питая ярость, готовую свести меня с ума.

— Ты хочешь победить меня? — спросила я у него. — Ты хочешь отравить меня ненавистью, как ты травишь эту чертовку? Не выйдет. Моя сущность — это любовь. Слишком многие одаривали меня ею. Моя душа сияет и горит от нежности. Мои братья стоят за моей спиной, и их вера в меня питает мои силы. И ты можешь мне поверить, что нет на свете ничего сильнее человеческой веры. И любви. Прощай!

Я протянула руку назад и отцепила от пояса ант. Потом медленно сдвинула выключатель, краем глаза наблюдая, как засиял в дымящемся тумане тлетворных испарений яркий белый луч.

— Увидимся в аду, чучело, ибо и там я буду преследовать тебя, — прошептала я и, взмахнув мечом, разрубила статую пополам.

Вопль ярости раздался за моей спиной, и тут же ослепительная вспышка и волна ледяного огня, вырвавшаяся из искалеченного истукана, отшвырнула меня назад. От света мои зрачки защитили линзы, а от взрывной волны — защитное поле, генерируемое поясом Вермера. Я отлетела на несколько метров, но тут же вскочила и обернулась навстречу ведьме, несущейся на меня.

— Ты всё ещё не хочешь драться? — рассмеялась я, вставая в боевую стойку.

— Убить её! — прорычала она, останавливаясь в нескольких метрах от меня.

— Слабо? — усмехнулась я и бросилась навстречу её прислужницам, мчащимся ко мне с мечами и копьями.

Отразив выпад той, что подбежала первой, я разрубила её пополам и следующим ударом пронзила грудь второй. Третья успела поставить блок, но мой клинок, как масло, разрезал старый металл её меча, и она отправилась вслед за товарками.

Остальные замерли, с ненавистью глядя на меня.

— Что, запал прошёл? — усмехнулась я. — Какое разочарование! Блокировка не работает! К твоему сведению, ведьма, она сама собой снимается в первом же неравном бою за правое дело. Для меня это — давно пройденный этап.

— Убить её! — прохрипела она и тут же ко мне рванулась та, с пламенем на руках.

Я была не так уж наивна, чтоб встретить её грудью. Прыгнув в сторону, я увернулась от огненного шара, направленного в меня и, выпустив из рук меч, — подберу потом, — выхватила бластер. Ослепительный белый луч разорвал эту пироманку пополам, и она взорвалась. Тут же я увидела несколько бластеров, нацеленных мне в голову. Вот это уже серьёзно! — подумала я, и нажала на контакт средним пальцем. Чёрные клубы дыма в одно мгновение окутали меня, и я по-пластунски отползла в сторону, слыша грохот рушащихся колонн, в которые ударили лазерные лучи.

— Вот она! — услышала я голос предводительницы.

Я не видела её, но она видела меня. Не дожидаясь, пока меня разглядят остальные, я щелкнула пряжкой и, сорвав с себя пояс, швырнула его туда, откуда раздался её голос. Кажется, безымянный? Точно! Грохот взрыва сотряс весь зал, и меня обдало горячей волной. Сжимая бластер, я снова метнулась в сторону. Дым рассеялся. Их было человек пятнадцать, тренированных малюток, завывавших с неистовой злобой и идущих на меня с мечами и бластерами. «Думай!» — приказала я себе, и в тот же миг раздался громкий свистящий звук, и полыхнула вспышка, испепелившая одну из «паучих». Снова звук и ещё одна вспышка. Ещё и ещё… Огненные стрелы пронзали их тела, как молнии, пущенные богом грозы, но это был не бог. Повернув голову, я увидела недалеко от входа крепкую фигуру в матово отсвечивающем чёрном комбинезоне. Джерри Торранс стоял, подняв правую руку, на которой поблёскивала медными заклёпками широкая кожаная наручь, изрыгавшая пламя. Его глаза были холодны, как лёд, а лицо неподвижно, как лицо мраморной статуи. Последняя «паучиха» рухнула на каменный пол пещеры, и он опустил руку.

— Жернова Господни мелют медленно, только кары Божьей не избегнуть… — хрипловато произнёс он. — Аминь.

А я почему-то смотрела на его зеркальные очки. Он поднял их вверх и тёмные линзы поблескивали в белых волосах.

— Как ты сюда попал? — спросила я, переводя дыхание.

— Я знал, что ты забудешь меня позвать, — он посмотрел на меня. — И вставил небольшой передатчик в твой бластер. Я ж говорил, что так мне будет спокойнее.

Я хотела было оскорбиться, но вместо этого прошептала:

— Спасибо, Джерри. Ты очень вовремя!

— Вижу, — усмехнулся он. — И тебе спасибо. Ещё немного и нам пришлось бы заняться «паучихами», так как местная полиция явно не справлялась. Бог знает, сколько бы мы маялись, разыскивая и отлавливая их по одной. А так… Чистая победа!

Я вздохнула и побрела к трупу предводительницы «паучих». Меня слегка мутило, но это наверно из-за контузии. Слишком много взрывов.

— Я тоже сразу узнала тебя… — пробормотала я, сдёргивая маску с её обожженного лица.

— Кто это? — спросил Джерри, подходя.

— Мирра Хулст. Только вчера я видела её портрет в газете, которую мне дал почитать Джон.

— И она мертва, а мы не знаем, кто приказал ей захватить вас.

— Могу догадаться, — пробормотала я. — Вон там стояла магическая статуя. Божество явно киотитское, значит, и источник её магии — местный. А её племянник, по словам Эдди Грандера, зачастил в Храм. Улавливаешь связь?

— Храм? — Джерри присел рядом со мной. — Храм — киотитский. Жрецы, потерявшие здесь власть после прихода переселенцев с других планет, наверняка мечтают снова вернуть её. А это им может обеспечить только Конгресс, который хочет контролировать Луарвиг. Значит, за всем этим стоит… Ластон?

— Похоже. Но сначала — Храм.

Я поднялась и направилась к выходу, но потом остановилась.

— Джерри, — проговорила я. — Все эти дамы были связаны с магией Зла. Их тела должны быть уничтожены.

— Сделаем, — он поднялся и поправил наручь.

Я вышла из зала и остановилась. Я совсем забыла, что мне самой не выйти отсюда. Прислонившись к стене, я прислушивалась к звукам, доносящимся из зала. Свист и шорох огненного взрыва. Потом всё стихло, и я вернулась. Джерри стоял посреди зала, вокруг него дымились кучки пепла.

— Как ты? — спросил он, сочувственно глядя на меня.

— Я?

— Ну… — он осмотрелся по сторонам. — Мне доводилось слышать, что кодированные иногда, при определённом стечении обстоятельств могут переступать черту, но им это дорого обходится…

— Ах, это… Да, меня кодировали, но в другой жизни, Я же сказала, что у меня другая инкарнация.

— Серьёзно? — спросил он.

Я покачала головой.

— Нет, конечно. Для меня самой это загадка, но я чувствую себя не так уж плохо. Может, при возвращении воспоминаний о прежних жизнях во мне возобладала та личность, для которой не было таких запретов. В любом случае, блокировка уничтожена. Я — Воин, Джерри, а Воин запрограммирован на то, чтоб убить врага.

— Да, я понимаю, — кивнул он. — Иногда мне кажется, что это кодирование — фикция. Люди уверены в том, что они закодированы и не могут убивать, и потому не переступают эту черту. Мне тоже когда-то казалось, что я не смогу её переступить, хотя меня и не кодировали. Я чуть с ума не сошёл, когда это случилось в первый раз. Я думал, что уже никогда не смогу спать или оставаться в одиночестве.

— Странно, — пробормотала я. — Я ведь уже убила одного парня. Правда, он был ещё тот гад, а поединок был честным, по всем правилам. И тогда это вышло так естественно, что только теперь до меня дошло, что о блокировке я тогда даже не вспомнила.

— Тебе легче…

— Возможно. Но мне не хотелось бы упражняться в этом слишком часто. Идём, Джерри. Ты помнишь, как ты вошёл сюда?

— Я шёл за вами, почти след в след, — усмехнулся он. — И я прекрасно помню дорогу, даже знаю, как пройти к выходу более коротким путём.

— Везёт же некоторым… — с завистью пробормотала я и пошла искать среди золы и обломков свой меч, после чего мы благополучно выбрались на поверхность и, передохнув немного в машине, отправились в сторону Порта, чтоб вернуться на виллу Фарги.