Фарги Падающая звезда

Глава 13. Рождение чародея

Это было в самом начале. Группы особого назначения на Киоте тогда ещё не существовало, хотя четыре её потенциальных члена уже жили под одной крышей. Считалось, что они ведут подготовительную работу, но на самом деле пока лишь Джон каждое утро отправлялся в свою контору до вечера корпеть над бумажным хламом, да Фарги время от времени выезжал за пределы зоны юрисдикции Земли, чтоб подыскать подходящее место для расположения баз. Дела у него шли ни шатко ни валко, и куда больше времени он проводил в маленькой мансарде их уютного коттеджа, часами просиживая за терминалом своего диковинного компьютера. Джерри и Брай были предоставлены себе, и если Джерри такое положение дел вполне устраивало, то Брай в тихой ярости бродил по окрестностям, чувствуя, как бездарно проходят бесценные дни его быстротечной юности, которую он жаждал посвятить подвигам и изучению природы вещей.

Так продолжалось до вечера, когда Джонни усталый и скучный возвращался со службы, а Фарги в состоянии блаженной прострации отрывался от творения своих солнечно-воздушных шедевров, и друзья собирались в крохотной гостиной, двери которой распахивались на веранду, выходящую в буйный вечнозеленый парк. А дальше всё шло так, что у Брая попеременно возникало ощущение взлёта под облака и неудержимого низвержения в пучины порока. «Мы слишком много пьём», — растерянно думал он, осушая очередной бокал под бессмысленный смех Джерри, рассеянное бормотание Джона и звонкий голос Фарги, столь соблазнительно декламирующего рубаи Омара Хайяма.

В жизни сей опьянение лучше всего,

Нежной гурии пение лучше всего,

Вольной мысли кипение лучше всего,

Всех запретов забвение лучше всего.

«И всё-таки, мы слишком много пьём…» — повторял он и тянулся за новой бутылкой.

В то утро он проснулся почему-то на ковре возле дивана, на котором мирно спал Джерри. Джонни как-то странно свернулся в кресле и во сне бормотал что-то о безответной любви. Фарги не было. В голове гудело, и тело было неприятно липким. «Мы чертовски много пьём!» — с досадой констатировал Брай и не без труда сел. На лестнице послышались лёгкие шаги, и из своей мансарды, как ангел с небес, спустился на удивление свежий и жизнерадостный Фарги. В белых брюках и майке, с белозубой улыбкой, он вызвал у Брая буквально чёрную зависть. Да ещё взмахнув бутылкой, зажатой в совсем не дрожащих пальцах, воскликнул:

— Осушим же кубки и чаши с игристым вином! Вставайте!

— О! — в ярости простонал Брай, а Джерри тут же протянул в пространство руку.

— Давай!

— Я пошутил, — рассмеялся Фарги. — Пить до заката солнца — смертный грех, — он посмотрел на этикетку бутылки. — Если только шампанское, но… Оно, увы, закончилось. А жаль… Надо бы ещё заказать такого. Это даже не амброзия. Амрита!

— Это вроде «Наполеона»? — заинтересовался Джерри, пытаясь принять положение более близкое к вертикальному.

— Амрита — это из санскрита, — морщась, пояснил Брай. — Японцы называли его «сладчайшая роса», напиток бессмертных, который приносит долголетие, постоянный покой и необыкновенную силу. Мифологическое.

— Умница! — Фарги с обожанием посмотрел на него. — С похмелья, а врубился с ходу!

— Погоди… — Джерри, наконец, удалось сесть. — Я итак бессмертный и долголетие мне обеспечено. Необыкновенная сила — это хорошо, но постоянный покой? Не… Не заказывай, ну его к чёрту, этого «Наполеона»…

— Мы слишком много пьём, — Брай высказал, наконец, давно мучившую его мысль.

— Ладно… Больше не будем, — легко согласился Фарги, но Джерри начал бурно возражать:

— Не умеешь пить, не пей, а мы с… Фр… в общем, втроём, в порядке.

— Тебе дай волю, ты всё своё бессмертие не проспишься, — проворчал Брай. Голова ещё гудела, но стало уже гораздо легче. — А ты заткнись со своими рубаями, — прикрикнул он на Фарги. — Это всё твоя работа! Я этой дряни с роду в рот не брал. И Джерри тоже. Я уж не говорю о Джоне. У него ещё молоко на губах не обсохло, а теперь хлещет, как…

— Как сапожник, — услужливо подсказал Фарги, с улыбкой присаживаясь на диван рядом с Джерри.

— Вот именно. А по утрам мы все на свиней похожи. Группа особого назначения!

— Я просто хочу, чтоб вы слегка пообтрепались, а то словно только что из оранжереи. Букет нежнейших роз… К тому же, в жизни нужно всё испытать. Вы уже начали.

— Скалься, скалься, — проворчал Брай, тряся своей спутанной чёрной гривой.

— Что мы вчера пили? — задумчиво спросил Джерри, пытаясь устранить двойственность мира перед своим затуманенным взором.

— Я — шампанское, а ты — всё подряд, — пояснил Фарги.

— Я, кажется, тоже… — Брай посмотрел на Джонни. — Нужно разбудить малыша, а то на службу проспит.

— Я свяжусь с Риксом и скажу, что он мне нужен здесь. Пусть проспится.

Брай снова взглянул на Фарги. Он уже заметил, что по утрам тот всегда был вот так свеж и ясен, как молодой месяц. Он ещё не успел разгадать его секрет, но был уверен, что рано или поздно разгадает. Но в этот самый момент Брай вдруг понял, что не испытывает больше любопытства, а только досаду и гнев.

— Тебе не стыдно? — резко спросил он. — Все считают, что мы работаем, а мы чем занимаемся?

— Мы отдыхаем, — ответил Фарги, поднимаясь и подходя к Джону. — Ты ещё молодой и глупый, и не понимаешь, как важно ловить каждое мгновение для отдыха. Может, уже завтра придёт приказ и начнётся… Дни и ночи, без выходных, без отпусков. Конечно, обильные возлияния — это не лучший способ расслабления, но я в вас ничего не вливаю. Вы сами пьёте.

— А ты не пьёшь?

— Пью. Но после того как вы отключаетесь, я иду наверх и работаю. Разница есть?

— Господи, когда же придёт этот чёртов приказ?

Фарги опустился на колени рядом с креслом и нетерпеливо тормошил Джона.

— Ну, я же ещё вчера сдал этот рапорт, — уныло пробормотал тот и перевернулся на другой бок.

— Когда придёт приказ? — уже настойчивее спросил Брай. — Я не желаю сидеть здесь и потихоньку спиваться!

— Ты это говоришь каждое утро, — напомнил Фарги. — Джонни, подъём. Да, похоже, придётся объясняться с Риксом.

— А мне такая жизнь нравится, — упрямо нахохлившись, заявил Джерри.

— А я, между прочим, в этом и не сомневаюсь, — огрызнулся Брай. Он снова взглянул на Фарги, увлечённого попытками разбудить Джона. — А как у тебя дела с базами?

— Отлично. Подыскал великолепное место недалеко от побережья, в двадцати милях от Луарвига. Найдём официальный источник доходов, и можно будет оформлять бумаги. К тому же в проливе между Нью-Скоттом и Кэлсом есть роскошный остров. Можно было бы его арендовать под Центр наблюдения, но нужно, чтоб всё было проведено через подставное лицо.

— Центр наблюдения? — Брай почувствовал приятное возбуждение, правда, смешанное с досадой, вызванной тем, что он только что обвинял в собственной распущенности друга, который на самом деле работает, а не прохлаждается.

— Да, этакий шпионский островок для подслушивания и подглядывания. Куча всякой аппаратуры, компьютерный центр. Я не очень разбираюсь в технических деталях, знаю, что именно требуется, но как… Рикс обещал достать всё необходимое.

— Но ведь технической стороной дела мог бы заняться я! — почти обиженно произнёс Брай.

— Нет пока никакой технической стороны. — Фарги оставил свои попытки и обернулся к другу, — ничего нет, ни аппаратуры, ни острова. Есть только насущная необходимость взять весь регион под наблюдение. И особое внимание нужно уделить Луарвигу и острову Солберн.

— Этот Центр наблюдения обеспечит сбор необходимой информации?

— За что я тебя люблю, так это за то, что ты легко въезжаешь в любое дело, — усмехнулся Фарги. — Боюсь, что не обеспечит. В придачу к этому Центру нам нужно будет ещё что-то. Понимаешь, какой-то мобильный и хорошо защищённый наблюдатель. А пока нет центра, нам нужен хотя бы он.

Брай в возбуждении вскочил, но тут же поспешно присел на край стола, чтоб унять внезапное головокружение.

— Послушай, ведь мы пока можем действовать группой. Я продумаю всё, мы запросим оборудование, и…

Он осёкся, заметив, как медленно качает головой Фарги.

— Мы не можем сейчас работать группой. И потом мы будем действовать вместе только при соблюдении всех мер предосторожности и только в самых чрезвычайных ситуациях. Мы здесь для работы под прикрытием, понимаешь? Я и Джонни уже начали создавать свои легенды. Мы не можем ставить их под удар. Да и вам нельзя засветиться ещё до того, как вы начали работать. Это не игрушки, Брай.

Он поднялся с пола и присел рядом с Джерри.

— Хорошо… Какие функции должен выполнять в группе я? — спросил Брай.

— Решай сам. Задачи группы тебе более-менее ясны. Думай, что ты можешь на себя взять.

— Так… — Брай потёр внезапно вспотевшие ладони. — На моей совести, как инженера-программиста группы, компьютерное обеспечение. А компьютерное обеспечение будет напрямую связано с Центром наблюдения. Значит, мобильное наблюдение мне тоже придётся взять на себя.

— А мне? — спросил Джерри.

— Дойдёт до тебя очередь, — успокоил его Фарги, сосредоточенно глядя на Брая.

— Какую именно информацию должен добывать этот самый мобильный наблюдатель? Политика, демография?..

— Нет, у нас в регионе есть сеть агентов, — покачал головой Фарги. — К тому же политику я взял на себя. Для меня это будет сделать легче. Нас интересуют чисто физические показатели, в частности замеры колебаний геомагнитных излучений, психоэнергетический уровень, хотя бы приблизительное установление причин любых его вспышек и провалов.

— Нас что, интересуют такие вещи?

— Именно они нас, прежде всего, и интересуют. Всё остальное вторично. Именно для этого и планируется создание Центра наблюдения. Киота нас интересует, как планета с аномальной эмосферой. Когда будет готов Центр, мы сможем полностью контролировать Архипелаг Семи Звёзд со всеми прилегающими местностями, потому что как раз здесь наблюдается наибольшая нестабильность.

— Это связано с Огненным Глазом? Из-за этого нас интересует Солберн?

— Угадал. Так вот, когда будет готов Центр, мы сможем контролировать здесь всё, но для более уточнённых замеров нам всё равно будет нужен мобильный наблюдатель. Так, по крайней мере, считают наши консультанты с Земли.

— Я могу взять на себя роль этого мобильного наблюдателя?

— Конечно, если ты уверен, что справишься.

— Я уверен.

— Прекрасно. В таком случае нам нужно разработать прикрытие для тебя. Не будешь же ты разъезжать по всему острову Хюр в фургончике с подозрительным оборудованием.

— А какое оборудование для этого нужно?

Фарги полез в карман брюк и достал оттуда сложенный вчетверо листок бумаги.

— Мне дали вот этот список. Аппаратура уже заказана и скоро прибудет на Киоту. Для меня всё это не более чем буквы и цифры, но ты, может, и разберешься…

Брай буквально выхватил листок из его пальцев и начал лихорадочно читать.

— Так… Так… Это я знаю. На этом работал. А это что за хреновина? Ладно, потом разберусь. Заказаны компактные варианты?

— Кажется, да…

— Килограмм сорок аппаратуры. Для этого даже фургон не нужен. Если ещё кое-что удастся модернизировать, то… Это всё на себе можно носить!

— А оружие? — возмущенно взвизгнул Джерри. — Ты собираешься идти в Луарвиг безоружным?

— Он прав, — поддержал его Фарги.

— Всё равно. Пятьдесят килограмм я могу на себя взять, без проблем. Ну, какую-то часть можно будет разместить в машине, флаер или спидер?

— Ты хозяин, тебе и решать, — пожал плечами Фарги. — Я предпочитаю флаеры, но спидер не так привлекает внимание.

— Вы чего, того? — Джерри покрутил пальцем у виска. — Как это не будет привлекать внимания парень, который тащит на себе полцентнера аппаратуры?

— Он снова прав, — вздохнул Брай.

— А, может, тебе прикинуться каким-нибудь калекой с гипсом, как в древности? — предложил Джерри.

— Он должен быть очень мобилен. Такой калека мигом привлечёт внимание.

— Ну, нищий в каких-нибудь лохмотьях… — пробормотал Брай.

— Нищий? С такой выдающейся физиономией? — воскликнул Фарги. — Ты в зеркало смотришься? Этакий байронический красавец!

— Не преувеличивай…

— А почему не привлекать внимание? — Фарги задумчиво посмотрел на Брая, и выражение лица у него было такое, словно он впервые его увидел. — Ведь если мы подберём соответствующий образ, костюм, оружие, защиту… Чёрт возьми, может получиться! Ну-ка встань!

— Фарги! — неожиданно смутился Брай.

— Вставай, вставай! Повернись, пройдись… Классно! Даже это твоё вечное недовольство миром можно обыграть.

— Я доволен миром.

— Ага, но хорошо это скрываешь. Ладно, у меня есть идея…

— Может, я сам что-нибудь придумаю? — мучимый дурным предчувствием заартачился Брай.

— Если тебе не понравится моя идея, придумаешь свою. А я это продам и куплю участок под виллу.

— Под какую ещё виллу?..

— Под базу… Оговорился. Я иду наверх и прошу мне не мешать. Да! И позвони Риксу, скажи, что Джонни мне сегодня нужен для… да придумай что-нибудь!

Он через три ступеньки взбежал по лестнице и хлопнул дверью мансарды.

— По стаканчику? — нерешительно спросил Джерри, глядя на озабоченного друга.

— Завязываем со стаканчиками…

— Как скажешь, — покорно вздохнул Джерри.

— Давай, в душ! Наводим лоск и едем в контору. Я хочу лично поговорить с консультантами и обсудить техническое оснащение. А ты начинай определяться насчёт вооружения, штурмовик.

Джерри не стал возражать. Не то, чтоб он был в восторге от того, что Брай так резко обрывал такую роскошную и впечатляющую жизнь, насыщенную столь яркими переживаниями в диапазоне от ощущения нирваны до тошноты и головной боли, но спорить не хотелось. К тому же оружие — это то, ради чего Джерри в любой момент был готов отказаться от всех земных благ.

День прошёл плодотворно. Против ожидания, на них не смотрели как на желторотых юнцов, влезших не в своё дело, Фарги неплохо поработал, создавая имидж их группы и видимость напряжённой работы. Даже Джерри к своему великому удивлению произвёл на оружейников киотского отделения впечатление неплохого специалиста. Они вернулись домой уже под вечер, измотанные, но окрылённые, захватив с собой микрокристалл с целой библиотекой чертежей и технических характеристик аппаратуры и вооружения.

В коттедже было тихо. Безупречно убранная гостиная была проветрена. Нигде ни пылинки, не говоря уж о бутылках. На диване в печали сидел Джон и уныло таращился на экран телевизора. Увидев друзей, он первым делом уточнил испуганным тоном, как отреагировал старший инспектор Рикс на его отсутствие на рабочем месте.

— Сказал, что воздух чище… — проворчал Джерри, недовольно озираясь в поисках какой-нибудь бутылки.

— Всё нормально, Джонни, — успокоил его Брай. — Он сказал, что ты вправе сам определять, чем будешь заниматься, нужно только предупреждать об этом заранее.

— Ничего себе, — опешил Джон. — Можно и на работу не ходить, только позвонить перед этим?

— Ты только очень этим не злоупотребляй.

— Нет, что ты!

— Где наш гений?

Джон взглядом показал вверх и состроил многозначительную мину.

— Даже не спускался. Я попытался сунуться, так он даже дверь не открыл. Не знаю, что с ним.

— Творит, — усмехнулся Джерри.

— Что? — заинтересовался Джон.

— Мне об этом и подумать страшно, — пробормотал Брай и вставил привезённый из Нью-Скотта микрокристалл в паз телевизора. — Ты в компьютерах сечёшь?

— Конечно.

— Значит, поможешь мне завтра.

— С удовольствием, — кивнул Джон и покосился на лестницу.

Наверху тихонько скрипнула дверь. Взглянув туда, друзья увидели Фарги, который нежно улыбался им, опираясь на перила.

— Хвала отважной юности, презревшей стезю порока! — провозгласил он. — Мы всерьёз начинаем новую жизнь? Вы не передумали?

— Опять скалишься, — проговорил Брай. — А между прочим, Рикс сказал, что приказ будет со дня на день.

— Да, это повод для радости… Я вижу, что даже этот день не пропал даром. Как дела в конторе?

— Отлично. А у тебя?

— По крайней мере, одно из двух дел я сделал. Либо обеспечил себе официальный источник средств для покупки участка на острове Хюр, либо нашёл для тебя неплохую легенду. Иди и смотри. Только не начинай сразу кричать и возражать. Я не настаиваю, я предлагаю.

Он повернулся и скрылся в своей маленькой студии, оставив дверь открытой. Брай поднялся по лестнице, подгоняемый нетерпеливым шипением Джерри. Он вошёл и сразу увидел Фарги, присевшего на пол у стены и задумчиво смотрящего на развернутый экран рабочего терминала. Обернувшись туда, Брай, почувствовал, как внутри у него всё переворачивается, и светлый дощатый пол уходит из-под ног.

Из чёрного прямоугольника экрана, как из дверного проёма, распахнутого в иной мир, на него смотрел его двойник, почти точная копия. Это был ещё один Брай, но Брай из другого измерения, из чужого времени и нереальной жизни. В чёрном кожаном костюме, поблескивающем целыми созвездиями блестящих заклепок, он стоял, и невидимый ветер развивал его чёрные как ночь кудри, широкий плащ реял за его плечами как воплощение мрака, в котором грозовыми сполохами плясали призрачные огни. Тонкие бледные руки унизывали странные мерцающие перстни. Но более всего завораживало лицо двойника, его замкнутое выражение и суровый, сумрачный взгляд.

— Ого! — это полное восторга и удивления восклицание Джерри вывело Брая из оцепенения. Он отвёл взгляд от картины и перевёл дыхание.

— Ты с ума, что ли, сошёл? — пробормотал он, оборачиваясь кФарги. — Неужели ты думаешь, я всё это надену?

Тот, не отрываясь, смотрел на своё творение и, кажется, совсем не был разочарован реакцией друга.

— Я думаю, что это был бы выход, — произнёс Фарги. — Я всё продумал. В этом костюме можно разместить всё, от геофизической лаборатории до ракетной установки. Плащ мог бы одновременно выполнять роль локационного устройства, генератора защитного поля и просто щита, если сделать его из какого-нибудь прочного материала. Заклёпки — кнопки, к которым можно подводить контакты от любого оборудования, скрытого в костюме. В наручах — клавиатуру и экраны компьютера.

— А на спине под плащом можно разместить антиграв системы «Лауга», — добавил Джон.

— А в рукавах — деструкторы, — подал голос Джерри. — Парочку мини-«Мерлинов». Класс!

— Вы рехнулись, что ли? — огрызнулся Брай. — Вы хотите, чтоб меня приняли за какого-нибудь сдвинутого колдуна?

— Да нет, — покачал головой Джон, глядя на портрет. — Он никак не выглядит сдвинутым. А идея, ей-богу, не плохая. На Киоте полно колдунов и никто, кроме их собратьев, к ним старается не лезть. Это опасно. Я читал сводки. Люди боятся колдунов.

— Спасибо большое! Я не собираюсь никого пугать.

— Это ты зря, — заметил Джерри. — Если тебя боятся и к тебе не лезут, то меньше причин для стрельбы.

— Я вижу, вы серьезно, — нахмурился Брай. — В таком случае, я вам прямо говорю, что это — не для меня! Я нормальный человек. Я прикинусь кем угодно, гением, сумасшедшим, полным ничтожеством, но только не шарлатаном. Ясно? Я — инженер, а вы мне предлагаете…

— Успокойся, — не отводя взгляда от картины, произнёс Фарги. — Никто тебя не заставляет. Нет, так нет. Я заменю лицо и продам картину на аукционе. Мне нужны деньги для покупки земли.

— Заменишь… — Брай снова взглянул на свой портрет. Что ни говори, а в этом что-то было. Браю нравился его мрачный двойник. В нём была сила, могущество, ум. В нём была какая-то странная свобода, о которой Брай раньше и помыслить не мог.

— Не надо ничего продавать! — заявил Джерри. — Давай тогда я это надену и дело с концом…

— Не пойдёт, — покачал головой Фарги. — Это Брай и никто другой. Для тебя я придумаю что-то, что подойдёт только тебе, — он взглянул на обиженного Джерри. — Ты же штурмовик. Ну что ты будешь делать в такой одежде? Ты же запутаешься в плаще со всеми своими пушками.

— Если разместить элементы защиты Вермера в оплечье, — задумчиво пробормотал Джон, — то можно выстроить схему таким образом, что она будет действовать практически бесперебойно.

— Как это? — раздражаясь, спросил Брай. — Ты что, изобрёл вечный двигатель?

— Нет, я исхожу из того, что если в плаще разместить что-то вроде солярных элементов…

— Мы решили, что там будет генератор защитного поля! — возмутился Джерри.

— Нет, — замотал головой Джон. — Защитное поле будет создавать оплечье. Плащ даст энергетическую подпитку. В таком случае…

— Джонни, это абсурд, — стараясь говорить спокойно, возразил Брай. — Плащ не может служить носителем солярных элементов.

— Может! Я тебе сейчас покажу!

Джон ринулся вперёд и тут же рядом с этим экраном развернулся ещё один, поменьше.

— Карандаш сбоку на подставке, — подсказал Фарги, откладывая в сторону небольшой ПДУ. Потом он откинулся назад и принялся с интересом следить за разворачивающимся диспутом.

Брай же, позабыв о сомнениях, ринулся в бой, отстаивая свою позицию и с удивлением отмечая, что тихий и уступчивый Джонни твёрдо и уверенно стоит на своём, используя в качестве аргументов точные расчёты и сложнейшие формулы, за которыми ему, Браю, пожалуй, пришлось бы лезть в записную книжку. А потом ещё вдруг Джерри, верный друг, который никогда и слова не смел сказать поперёк, ни с того ни с сего начал поддерживать оппонента. Короче, спор разгорелся не на шутку. С защитной системы и солярных элементов они перескочили на оружие, а потом на размещение анализаторов портативной лаборатории. Они в чём-то соглашались друг с другом, потом вдруг снова расходились во мнениях, кричали, шумели, обижались, что-то доказывали и снова приходили к согласию. Лишь поздно ночью баталии, наконец, стихли, и на небольшом дополнительном экране, много раз зачирканном и очищенном, наконец, появилась законченная схема оснащения того, что пока весьма условно называлось мобильным наблюдателем.

Всё ещё разгоряченные и немного растерянные они смотрели на своё творение.

— По-моему, получилось, — пробормотал Джонни. — А?

Он обернулся к Фарги. Тот сидел на прежнем месте и, обняв колени руками, задумчиво смотрел на схему.

— Очень хорошо. Жаль, что всё это не более чем игра ума. Ваше творение имеет лишь чисто академический интерес, а ведь могло получиться… Но… Одежду, как вино и женщину, каждый выбирает по своему вкусу. Завтра я перепишу портрет и отправлю его в галерею в Луарвиг. А это… Может, пригодиться для другого варианта. Идите спать. Завтра у нас будет нелёгкий день, нужно всё-таки придумать что-нибудь подходящее для Брая.

— Спокойной ночи, — пробормотал огорчённый Джон и поплёлся к двери.

Джерри, не скрывая разочарования, взглянул на друга и, ничего не сказав, вышел. Брай, казалось, готов был сквозь землю провалиться от стыда.

— Не майся, — проговорил, взглянув на него, Фарги. — Если это не по тебе, то не по тебе. Ты не на один вечер маскарадный костюм выбираешь. Тебе в этой шкуре, может, годы и годы жить.

— Я просто не смогу в этой роли, — оправдываясь, пробормотал Брай.

— Успокойся. Я же сказал, нет, так нет…

— Жалко… И с аппаратурой так здорово получилось, — он подошёл и присел на пол рядом. Отсюда в ночных сумерках его двойник смотрелся ещё более живо и загадочно. — А нельзя его не переписывать? Оставить как есть.

— Значит, тебе всё-таки нравится?

— Конечно! Враньё, но приятно.

— Никакого вранья. Я смотрел на тебя, и это пришло само.

— Хочешь сказать, что я такой?

— Именно. Только тебе нужно снять форму инспектора и отвлечься от мысли, что ты инженер.

— И я стану колдуном? — усмехнулся Брай.

— Почему нет? — Фарги задумчиво взглянул на него.

— Да потому что я себя знаю, как облупленного. Это всё не для меня.

— Счастливчик… — вздохнул Фарги. — Древние говорили, что самое лёгкое — это давать советы, а самое сложное — познать себя. Тебе удалось. Поздравляю…

Он замолчал, а потом вполголоса процитировал:

Тот, кто с юности верует в собственный ум,

Стал в погоне за истиной сух и угрюм.

Притязающий с детства на знание жизни,

Виноградом не став, превратился в изюм.

— Опять твой Хайям? — усмехнулся Брай.

— Опять мой Хайям, — улыбнулся Фарги.

— Ну, хорошо, допустим, я себя не знаю, но ты-то откуда можешь знать обо мне такое?

— Я на тебя смотрю. Не только глазами, но и сердцем.

Брай почувствовал что-то вроде смущения. Эти слова, такие непривычные, если не читаешь их в старой книге, звучали в устах Фарги просто и искренне. Он не знал, что возразить. Фарги, снова взглянув на картину, продолжил:

— Ты не обижайся, мой милый, но мне кажется, что ты просто боишься этого. Хочешь, но боишься, потому что привык действовать в рамках, которые тебе предоставили. Тебе только стихи нравятся о крушении запретов, а вырваться за пределы положенного смелости не хватает. Может, ты и прав. Такой образ очень нелегко поддерживать.

— Ты бы взялся? — спросил Брай.

— Нет, потому что магия меня не прельщает. Мне претит аскетизм и самоотречение. Я не могу служить одной великой цели. Может быть, я раб своих желаний, но… Понимаешь, я не могу не улыбаться, не смеяться. Я не могу не нравиться людям. Это не мой образ.

Двойник с вызовом смотрел на Брая, он звал его за собой в загадочный мир, где по небу неслись низкие грозовые тучи, сверкали молнии и бушевали ветры. Может, это только казалось, но то, что он вдруг почувствовал необходимость занять своё место на пороге этого тёмного мира, было очевидным. Соблазн был так велик, что ему вдруг показалось, что никакого двойника нет, а это он сам стоит под стремительно несущимися тучами, и ветер треплет его волосы, а за спиной слышится хлопанье похожего на крылья плаща. Свобода и сила… Это ощущение было таким завораживающим, что ему хотелось удержать его как можно дольше.

— Я ничего не смыслю в магии, — с сожалением произнёс он.

— Ты хочешь знать или ищешь себе оправдание? — негромко спросил Фарги, глядя на него.

— Я слышал, что магии нужно учиться с ранних лет, — растерянно пожал плечами Брай. — А я даже не верю во всё это.

— Тебе не нужно верить. Тебе и учиться магии ни к чему. Вон твоя магия, — Фарги указал ему на боковой экран. — Для начала этого достаточно, а со временем ты обогатишь свой арсенал. О магии тебе достаточно знать совсем немного. Ровно столько, сколько нужно, чтоб избавиться от страха и непонимания. Самые азы…

— Ты можешь мне рассказать?

— Почему нет? Если ты хочешь слушать…

Брай был готов слушать Фарги до утра. Он и себе-то не хотел признаться, как нравится ему даже просто вслушиваться в звуки негромкой мелодичной речи, следуя неторопливому потоку рассуждений, которые завораживали своей необычной логикой и смелостью, о которой и помыслить трудно.

— Мне пока не хочется спать, — только и произнёс он.

Фарги кивнул и молча взглянул на картину.

— Я не стану утомлять тебя всякими ритуалами и таинствами. На каждой планете они свои, и имеют смысл только для тех, кто верит в их действенность. Ведь магия — это, прежде всего, иллюзия. Человек верит в реальность происходящего и потому поддается ему. Он сам выводит себя на такой уровень существования, что-либо начинает влиять на окружающую действительность, либо меняется сам, следуя сценарию, созданному магическим действием. Создается обычная схема: субъект — действие — объект. Создай иллюзию, заставь поверить в неё и ты — маг!

— И это всё? Колдовство только иллюзия?

— Я сказал: прежде всего. Иллюзия, за которой следует вера, как готовность воздействовать или воспринять. Все заклинания, ритуалы созданы именно для того, чтоб вывести индивида на определённый уровень, на котором он может совершить что-то необычное. А в основе всего лежит желание. Элифас Леви писал: «Желать сильно, желать долго, желать всегда, но никогда не желать страстно задним числом — таков секрет силы, и в этом заключается Тайна Магии…» Возжелай, устреми к желаемому все силы души, и ты создашь силу, достаточную, чтоб достичь цели.

— А если не создашь?

— Значит, недостаточно возжелал…

— Значит, достаточно захотеть очень сильно, поверить в то, что можешь, создать соответствующую иллюзию и…

— Звучит очень просто, да? Но ты и представить себе не можешь — как мало на свете людей, которые могут достаточно сильно желать, достаточно сильно верить и силами своего духа изменять реальность, создавая иллюзию.

— Но Джонни говорит, что на Киоте полно колдунов.

— В основном, это шарлатаны, сумасшедшие или те, кто заполучил каким-то образом предметы, обладающие магической силой. Если б здесь было много настоящих колдунов, то я бы ни под каким видом не пустил бы тебя туда. Но те, кто обманывают, как правило, готовы быть обманутыми. Со своим неверием и со своей наукой ты сильнее многих из них.

— Но настоящие колдуны всё же есть?

— Они не лезут в мирские дела. Они заняты собой и своим Искусством. Настоящая магия требует наивысшего сосредоточения.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Я много читал…

Брай уже в который раз почувствовал в ответе друга ленивую отговорку, но он знал, что выпытывать у него то, что он не хочет говорить, бесполезно. Он снова взглянул на портрет.

— Значит, мне хватит этого костюма, мрачной мины и электронного оборудования? Ты уверен?

— Да. Но я дам тебе ещё кое-что… Что совсем не будет для тебя лишним.

— Что именно?

— Парочку заклинаний.

— Ты знаешь заклинания?

— Нет, не совсем. Понимаешь, даже самый дешёвый фокусник постоянно что-то бормочет себе под нос. И каждый уважающий себя колдун знает Слово Силы. Оно необходимо, чтоб совершить действие, произвести качественное изменение, к которому он стремится. Наконец, просто пробудить в себе энергию. И эти слова далеко не всегда ничего не значащие звуки.

— Да, да! Я знаю, — кивнул Брай. — Существуют определённые созвучия, которые производят вибрации, воздействующие на биомагнитные поля, влияющие на свойства человеческого организма и тому подобное. В частности это мантры типа: «Аум», «Ом тат сат», «Харе Кришна»…

— Вроде того, — согласился Фарги. — Это куда лучше, чем просто галиматья, произнесённая со значительным видом, я научу тебя нескольким формулам.

— Не думаю, что я буду повторять их часто, — заметил Брай, не желая обижать друга. — Знаешь, в этаком костюмчике делать пасы руками и твердить заклинания… Я буду чувствовать себя идиотом.

— Не будешь. Тебе со временем самому понравится повторять это. Я сам бормочу их про себя, когда работаю и, видишь, кое-что получается. Повторяй за мной… Алоа сена ле лаора…

Брай внимательно вслушивался в звуки, произносимые Фарги. Они лишь отдалённо напоминали ему земную речь. Он попытался повторить, но язык вдруг стал таким неповоротливым, а губы словно деревянными. Ему показалось совершенно невозможным воспроизвести то, что легко и естественно выводил звенящий голос Фарги.

— У меня не получится! — наконец заявил он.

— Нужно лишь постараться, — мягко произнёс Фарги. — Поверь, это поможет тебе и защитит тебя. Это даст тебе покой и силу.

— Ты же говорил, что это не заклинания.

— Это древние формулы, нечто вроде мантр. Они улучшают природу человека, формируют гармонию внутреннего мира. По крайней мере, так я слышал. И мне кажется, они помогают. Посмотри, как я рисую. Может быть, я так могу именно благодаря им.

Брай задумчиво посмотрел на картину, а потом на Фарги. В его устах утверждение о гармонии внутреннего мира звучало убедительно. Брай попробовал было снова, но эта попытка напрочь отбила у него всякое желание продолжать.

— Ну, хорошо. Что я тебя уговариваю… — пожал плечами Фарги. — Лучше показать это в действии. Ну-ка, повернись ко мне спиной.

Брай нехотя развернулся. Фарги встал позади его на колени и, опустив ладони ему на плечи, начал негромко произносить уже знакомые Браю слова. Однако, чем дальше, тем более странно звучал его голос, он переливался, вибрировал, поднимался до невероятно чистого и высокого тона. И Брая вдруг охватило странное ощущение. Его голова слегка закружилась, в то время как плечи налились силой. Ещё мгновение, и он почувствовал упругую силу ветра, несущего его вверх, под руками затрепетали потоки воздуха, он вдохнул полной грудью и понял, что летит. Он ощущал прохладу небес, их простор и собственную свободу. Он чувствовал лёгкость и силу своих крыльев, широких чёрных крыльев с роскошным блестящим оперением. Это было странно и приятно, но слишком необычно, и усилием воли он вернулся в реальность. Он снова сидел на дощатом полу и смотрел в окно на распахнутые над миром прохладные ночные небеса. Он снова слышал голос Фарги, потихоньку опускающийся к обычному ритмичному речитативу. Но ощущение полёта, силы и свободы не ушло. Оно казалось таким стойким и естественным.

— Повторяй, — шепнул над самым его ухом Фарги, и Брай подчинился, чувствуя, как постепенно его неловкий голос начинает сливаться с голосом друга, приобретая такой же чистый и высокий тон.

И, обернувшись на картину, Брай вдруг понял, что в ней нет ничего особенного. Это всего лишь его портрет, на котором он изображён таким, каков он есть…