Эхо Танорга

08.03

В горле, как назло, пересохло.

— Да смотрю на твою грудную клетку, вроде нормальная, — прохрипела я, искренне радуясь, что голос звучит благодаря модулятору как никогда брутально.

— А должна какая быть? — резонно удивился Рейнджер.

— Нормальной и должна быть. Странно, что ты золотой подкирасник себе взял. Выглядишь как девчонка, — нарочито показушно фыркнула я.

Рейнджер неожиданно тепло рассмеялся, а я продолжила, перемещаясь к поножам:

— На одной карте третьего уровня лежит отличный пластинчатый доспех — как мой основной. Давай возьмём тебе, защитные функции великолепные, и почти ничего не весит.

— Давай, — покладисто согласился Рейнджер и… замолк.

Я стянула с мужчины поножи вместе с сапогами, обратив внимание, что ноги у него тоже мускулистые, но при этом длинные и восхитительно изящные. Трогать мужчину и знать, что мои руки отделяет от его кожи лишь тончайшая ткань, было странно и… будоражаще.

Много лет назад, когда я только-только переселилась на Вегу и взяла абонемент в «Кибертитаны», Дарий объяснил, что бывает два типа «кача»: на рост мышечный массы, объём и красоту (на мой взгляд, такой откровенный бодибилдинг уже перебор, и красотой там не пахнет) и на силу и скорость, но без объёма. «Посмотри на тяжеловозов и арабских скакунов. И те, и другие — лошади, но первые способны на физически сложную работу, а вторые развивают высокую скорость. Их мышцы отличаются структурно». Если бы Рейнджера требовалось отнести к одной из этих категорий, я бы точно отнесла ко второй.

Чёрт, этот мужчина даже на ощупь вызывал такие мурашки по телу, что я представить боялась, как отреагировала бы, случись всё вживую. Высокий подъём стопы, стремительные линии икр и бёдер, заметно выпирающие костяшки таза, как у всех таноржцев, и чёткая V-образная линия от бёдер к нижней части пресса, что просто у-у-ух… Вот это пропорции. Пальцы покалывало от прикосновений к Рейнджеру, и это непривычное чувство сладкими горячими молниями простреливало вглубь живота.

И это — я его настоящего не видела! Только щупала.

«Шварх, кажется, мой организм сходит с ума».

— Так, остался котелок, — сказала я не то себе, не то молчаливо лежащему Рейнджеру. — Смотри, я сейчас его сниму и подниму твою руку. Нащупай на своём игровом шлеме кнопку экстренного выхода с карты и нажимай. Встретимся в «Славной деревне», я тебе всё отдам. Ладно?

— Договорились.

Я помогла Рейнджеру и, когда он исчез, облегчённо вздохнула.

— Может, поделишься трофеем? — громкий скрипучий голос заставил мгновенно вскочить и принять боевую стойку.

В облезлом плаще поверх потёртых лат, нагло привалившись к стволу и отвратительно чавкая жвачкой, стоял игрок с именем «Твой убийца из кошмаров».

— Красиво ты его уложил, Славка. А я всё думаю, как ты так здорово управляешься, столько заказов на форуме берёшь… Вроде хилый какой-то, обмундирование у тебя лёгкое, как у бабы, а тут вон оно что. В голубков, значит, любишь поиграть.

Не знаю, умеют ли краснеть персонажи, но к моим собственным щекам кровь прилила с такой силой, что я понятия не имела, что на это сказать.

— Значит так, ты на этом олухе кредитов двадцать точно наварил. Давай мне котелок, и расходимся по-мирному.

Я моментально вытащила из мешка арбалет и навела на противника.

— Не подходи. Стреляю метко, на этой карте будет больно.

— Пф-ф-ф, кишка тонка выстрелить, — сказал Убийца, а в следующую секунду взвыл на весь лес от прострелившего руку болта.

Понимая, что через несколько секунд здесь в лучшем случае окажутся все существа карты, а в худшем — ещё восемнадцать игроков, я закинула арбалет в мешок и рванула наутёк, одновременно набирая команду выхода с карты. Полминуты надо продержаться, и тогда меня выкинет в реальность со всеми вещами.

Всего тридцать секунд.

Никогда ещё тридцать секунд не были такими долгими…

Глава 9. Славная деревня

Ален Легран

Так паршиво мне не было даже тогда, когда я напился в честь побега из-под отцовских резонаторов с Цварга. К слову, тогда я дал себе обещание, что больше бокала алкоголя вообще употреблять не буду. Меня лихорадило, тошнило, руки неконтролируемо дрожали, а игровая платформа подо мной омерзительно гудела, напоминая о вое зомби из «Эха», и возводила убийственную головную боль в какую-то абсолютную степень.

Но всё это меркло по сравнению с тем, что мне было элементарно тяжело дышать.

«Ты швархов придурок, который ещё и заперся изнутри, — с тоской подумал я про себя, бросая взгляд на дверь и пытаясь сделать вдох, а затем выдох так, как учили на подготовительных курсах Системной Полиции. — Повезло, что отец не видит этого безобразия, а то годовой курс нотаций о неподобающем поведении для наследника рода Легран был бы обеспечен».

Наверное, минут двадцать я валялся на платформе, пытаясь унять боль в груди и научиться дышать. Затем я ползком на четвереньках совершенно неаристократично добрался до двери, шлёпнул бейджем по сканеру и, убедившись, что датчик мигнул зелёным, потянулся к коммуникатору.

— Платон, пришли дока. Срочно, — пробормотал заплетающимся языком и на какое-то время отключился.

Проснулся лёжа на диване в зоне отдыха киберотдела с катетером в руке и кудахчущим голосом где-то слева за спинкой мебели:

— Ужас, а не профессия! Это же какое перенапряжение, какие нервы и стресс! Я настаиваю, чтобы сотруднику выписали хотя бы месячный отпуск! Так и передайте вашему начальству, что это немыслимо. Такое ощущение, что мы не на Танорге живём, а на какой-то отсталой планете с рабским трудом. У вас же есть роботы, в конце концов! Неужели люди должны проделывать лично такую каторжную работу?!

Яркое возмущение мужчины оседало во рту чуть ли не уксусом.

— Уверяю, я всё передам руководству. Вы скажите только, он в порядке? — испуганно лепетал Платон.

— Конечно же нет! У него пульс зашкаливающий, в глазах полопались сосуды от перенапряжения, а спазм мышц по всему телу!

— Нужен флаер до клиники?

— Ничего не нужно! — Мне надоело слушать истерику этих двоих. Я вынул иглу из вены, не заботясь о той жидкости, что капала в меня, и посмотрел на время.

Шва-а-а-рх, сорок минут в отключке! Как вообще такое могло произойти?! Преодолевая головокружение, я вначале сел, а затем и встал. Мельком отметил, что штаны на мне не закатаны, а значит, про укусы угрей док не в курсе… Ну и ладно. Главное, что хоть немного в себя привели.

— Ален, может, вы возьмёте выходной? — проблеял специалист по защите информации, не зная, как правильно реагировать на ситуацию.

Конечно, он из киберотдела, у них вряд ли когда-либо случались подобные инциденты. Разве что в перерыве бильярдный шар по пальцу мог стукнуть да горячий кофе на штаны пролиться. Это у нас в наркоконтроле и влиться в синдикат надо, и прикинуться нариком, чтобы вывести всех на чистую воду, а то и вовсе по-настоящему «дунуть», а потом неделю откисать на очистительных капельницах или в медкапсуле.

— Стойте-стойте! Куда вы?! — сиреной взревел худющий док в белоснежном халате, но я лишь махнул рукой.

— Работать. Спасибо за помощь.

— Но… но…

— Если ещё что-то понадобится, я тебя наберу, Платон, — бросил, не оборачиваясь, и, придерживаясь за стеночку, направился в игровую комнату.

Уже час десять, как я вышел из «Эха». Очень надеюсь, что Слава всё ещё ждёт, потому что мне нужно объяснение всего произошедшего. Какого шварха Бешеная, выглядевшая целую неделю более или менее адекватно, вдруг превратилась в последнюю суку?! Что это вообще за дичь с нереально болезненными укусами угрей? Почему я чувствовал их острые зубы и удары током на себе так, будто бы это было взаправду?!

О том, что произошло в последние минуты перед выходом с карты, я старался не думать. Слава чётко объяснил, что раздел с целью сохранить имущество, вот только, несмотря на полумертвое состояние, его руки на своём теле я запомнил лучше, чем любую из любовниц. Такие аккуратные ладошки, неожиданно мягкие для юноши и тёплые даже через синтетическую ткань игрового костюма. От прикосновений боевого товарища становилось легче, а в его расфокусированном взгляде мне почудилось нечто большее, чем забота.

В голове у меня нет-нет, но и всплывал один и тот же вопрос: «Что это было?»

«Тебя просто очень хорошо контузило электричеством, вот мысли все и набекрень», — попытался успокоить внутренний голос.

— Надеюсь, ты всё ещё на карте… — пробормотал я, надевая шлем и активируя платформу.

…Мы сидели на черепичной крыше одноэтажного здания. На ярко-голубом небе ослепительно сияло солнце, и где-то вдали щебетали птицы, справа раскинулись пшеничные поля, а слева юная длиннокосая дева в сарафане до пят пасла стадо овец.

— Оклемался? — спросил Славян, бросив косой взгляд. — На, держи своё барахло.

Он сам сидел без боевого котелка и жевал виртуальную травинку. Я видел его лицо. Игровое, конечно, но мимика ведь передавалась настоящая. Ни удивления, ни внимательного разглядывания, ни сверхзаботы…

Да не, Ален, ты сходишь с ума. Тебе показалось.

Мальчишка небось совсем юный, вот ладони и маленькие, а всё остальное — твоё больное воображение. Привыкай, что в киберпространстве ты самый обычный человек и нет у тебя ни интуиции… ничего нет.

— Спасибо. — Я откашлялся, с изумлением отметив, что собственный голос в присутствии Славы прозвучал как-то по-другому.

Парень насмешливо фыркнул.

— Может, будет тебе уроком, что не надо никому доверять, особенно в «Эхе», и уж тем более не стоит вестись на смазливую внешность бабы.

— Да, кстати об этом…

— Что, в реале буфера не такие зачётные?

— Да нет, тьфу. Слав! Мы вообще не встречались в реальности. Я понять не могу, почему Бешеная вдруг так стервозно себя повела. Всю неделю чистил с ней карты попроще. Не сказать, что из неё отличный гейм-проводник, но время от времени спину она прикрывала… И какого глубокого космоса на этой карте ощущения от костюма передавались настолько реалистично?!

Парень сбоку внезапно громко хохотнул, и травинка чуть не выпала из его губ.

— «Проклятые катакомбы» встали на сервер с повышенной чувствительностью. Прежде чем заходить на карту, надо смотреть на характеристики сервера, где она запускается.

Я потёр ладонями лицо, пытаясь переварить вышесказанное. Офонареть. Астероиды на голову разработчикам! То есть это не глюк[1] какой-то? Эта карта такой и была задумана?!

— Да какие психи туда вообще суются по доброй воле?!

[1] Глюк — сбой в работе программного обеспечения (сленг)