Его Величество Мертвец Том 5

Глава 15

Немного не так я себе представлял присоединение к нам наг, но Ванесса, отдаю ей должное, вовремя подсуетилась. Она не подстраивала ситуацию, не подставляла Делвина, но, мягко говоря, прошла по самой грани между верностью и вероломством. Она всего лишь наблюдала, позволив обстоятельствам сложиться в капкан для нага и его собратьев, готовая вмешаться в любой момент. Вампиресса выждала, позволив Делвину дойти до отчаяния, и только тогда вмешалась.

Наказывать за самоуправство не стал, но воспитательную беседу провёл. Новый виток отношений между Союзом и нагами был оплачен жизнями последних, и пусть в будущем это станет спасением человеко-змеев, не стоит злоупотреблять такими методами. Легко возомнить себя стоящим выше жизней «простых смертных», перестать понимать обычных людей, начать отделять себя от них. То, что я сам уже ощущаю себя совершенно оторванным от граждан Союза, осознаю, что мыслю и воспринимаю мир неестественным для смертного образом, это не достоинство, а недостаток, способным привести к катастрофическим заблуждениям. Ванесса задумалась и, кажется, вняла предупреждениям. Что же, я продолжу наблюдать за амбициозной девушкой, ведь амбиции, направленные в созидательное русло, дают богатые плоды.

Перешедший на нашу сторону Делвин разумностью своей превзошёл даже смелые ожидания. Осознавая наши действия по мягкой ассимиляции своего народа, наг в оценках этого не оперировал банальными «хочу» или «не хочу», «нравится» или «не нравится». Делвин сомневался только в могуществе Союза и способности нашего государства распространить свою власть на эти земли. И, стоило в этой способности убедиться, вожак принял необходимость ассимиляции, как единственный разумный путь для наг, если они хотят выжить. Плюсик рядом с его именем, настоящий лидер, которого надо сохранить и позволить возвыситься от местечкового вожака до предводителя всего народа. Как бы ещё теперь нескольких его собратьев обратить в вампиров с наказом оберегать лидера. Передал Ванессе предложение поговорить с Делвином и навести его на мысль о том, что достойных, но искалеченных ветеранов стоит превратить в вампиров. Но мягко. Не стоит давить лидерские качества нага в зародыше, он и так подспудно ожидает от нас тотального контроля. Необходимо предоставить ему максимальную свободу действий, дать понять, что Союз выступит тылом, надёжным, всегда готовым помогать, а не стоящим над плечом и донимающим подсказками, приказами и наставлениями.

Также от Делвина удалось узнать больше об обществе змеехвостых. Говоря откровенно, наги двигались к пропасти, ногу над бездной ещё не занесли, но там оставалось несколько шагов. Я сам с нагом не разговаривал, светские беседы оставив Ванессе (раз уж вампирша заварила эту кашу, то вмешиваться на финишной прямой я счёл неразумным, дал довести дело до конца), но стоило девушке упомянуть неких «старейшин»… О, сколько ассоциаций тянет это простое слово, как ясно встаёт предо мной образ, бесчисленно воспроизведённый в культуре моего родного мира. Обратившись к памяти, я нашёл множество примеров поведения старцев, получивших власть. Консерватизм, отрицание нового, вплоть до изгнания всех, кто к новому тянется, желание заморозить ситуацию, называя это традициями, установить неизменный статус-кво. Доходящее до глупости отрицание реальности во всём, что «отступает от традиций», то есть не вписывается в привычный старцам мир. В лучшем случае старцы сбрасывали на молодых грязную работу и хотя бы не мешали. В случаях, когда старики старались действовать адекватно реальности, они открещивались от звания почётных «старейшин» всеми правдами и скорее набивались в наставники молодым, а порой и первыми принимали на себя удары судьбы, давая этим самым молодым шанс.

Наги до крайности ещё не дошли. Они отлично понимали, что когда-то были цивилизованными людьми (или из кого их там делали), что пользуются примитивным оружием из практических соображений, как самым эффективным в их условиях, а не потому, что другого не умеют. Они живут так, как живут не потому, что это традиции, оставленные им предками, а потому что вынуждены выживать. Но через сколько поколений это забудется? Когда вынужденное станет привычным, а привычное традиционным? Три? Пять? Ассимиляция в Союз спасала змеехвостых от участи более страшной, чем банальная смерть. Деградация в дикарей, а то и полное лишение разума — вещи вполне реальные, бытие определяет сознание, а в поведении наг уже просматриваются несвойственные цивилизованным разумным действия. Вампиры и призраки успели понаблюдать за бытом наг, выяснив, что те не носят нижнего белья, справляют нужду на глазах друг друга (из соображений безопасности, но закрепление поведения идёт), не пользуются посудой и столовыми приборами, а порой и вовсе питаются сырым мясом. Вынужденное уже стало привычным.

Вывод из всего этого состоит из двух пунктов. Первый: спасаем наг от деградации путём продвижения своего чешуйчатого вампира и развала авторитета старейшин. Второй пункт: придумываем тест на старость для всех должностных лиц Союза. Пока человек открыт новому, готов меняться и менять мир вокруг себя — может трудиться на благо общества, хвала ему и почёт. Однако стоит ему начать ворчать про «раньше трава была зеленее» и вообще обращаться к прошлому опыту как возведённому в абсолют образцу правильного, всё, баста. Отсечение от реальной власти и принятия решений. А там либо должность консультанта, всё же опыт прошлого мы уважаем и ценим, либо почётная пенсия. Опыт прошлого не может и не должен быть образцом для будущего. Источником решений, идей, подходов — сколько угодно, но опыт должен быть переосмыслен и актуализирован под современную обстановку. Сложнее будет с войсками, вооружённые силы наиболее инертны и консервативны, причём обосновано. Именно в армии непроверенные решения могут иметь самые катастрофические последствия. К армии выработаем особый подход, но в остальных областях — дорогу молодым.

Размышления не мешали мне наблюдать за размеренной жизнью города. Естественно, издалека и через призраков, но это уже сущие мелочи, право слово. Увиденное, по большому счёту, подтверждало сложившуюся у меня общую картину. Город, аккуратно и явно не стихийно вписанный в сложный рельеф, состоял из трёх ярко выраженных районов, или делился на два ярко выраженных (прямо огороженных стеной от остальных) и ещё пять не столь явных.

Центром (или скорее вершиной) был район князей, само собой. Фактически приспособленная для комфортного проживания крепость, одной стороной прижатая к невысокой горной гряде, другой омываемая полноводной рекой. Внутрь я по очевидным причинам призраков не посылал, ограничившись внешним наблюдением. Крепость как крепость. Далее большую часть города составлял второй район, внутри которого выделялось несколько. Во-первых — храмовый, примыкавший прямо к крепости. Во-вторых — казармы, где жил гарнизон. В-третьих — башня магов и, судя по всему, место, где создавали химер, там же загоны и прочее. В-четвёртых — промышленные кварталы. В-пятых — рынок. Рынок и промышленные кварталы чётко друг от друга не отделялись, да и башня магов не огораживалась, но дифференциация была видна даже мне, чужаку. Вокруг всего этого раскинулась внешняя городская стена. А уже за ней районы бедняков, своей внешней стены не имевшие. По этническому разнообразию здесь всё было привычно, князья, эльфы, ящеры и немного людей в замке, в храмовый квартал приходили все жители города, кроме орков. Ещё орков не пускали к химерам, но в остальном они работали по всему городу. Гномы в основном сосредоточились в промышленных кварталах. Ну и гоблины только за внешней стеной. Ко всему этому я уже привык, ничего нового для себя не отметив.

Меня больше интересовал процесс создания химер, однако этому имелось две преграды. Первая: защита магического квартала, далеко не всюду призраки могли оказаться. Вторая: сторонним наблюдением можно понять далеко не всё. Хотя даже так увидеть удалось многое. Выращивали химер из… яиц. Я думаю, что это яйца, некая форма магического кокона. Где-то в башне пряталось хранилище, откуда коконы приносили в инкубаторы. А дальше всё напоминало банальный завод. В смысле было три линии, что потоком выращивали каждая свой тип химер. Я говорю: линии, но процесс, несмотря на непрерывность, выдавал новорождённую химеру даже не каждый день. А ведь это были «массовые» особи, ничего выдающегося не умеющие. И их ещё растили, но не здесь. Детёнышей отдавали приезжавшим отрядам. Полагаю, растить их будут будущие хозяева, сразу же закрепляя привязку. Сама линия выглядела как инкубаторы с артефактами, предположу, создающими необходимые условия и напитку магией. Отдельно выращивали сильных особей. Там уже постоянно присутствовали маги, бдительно контролируя процесс.

Я описываю всё это довольно утилитарно, сами химерологи явно относятся к этому иначе, со священным трепетом в каком-то смысле. Множество ритуалов, не магических, а… Хм… Языческих. Что-то на уровне плюнуть через левое плечо и постучать по дереву. Бессмысленные манипуляции, с точки зрения чистой магии, хотя, судя по строгости исполнения, они всё же требовались. Похоже, вводили магов в необходимое состояние духа. Примитивно, с моей точки зрения, но жесты руками и словесные формы заклинаний выполняют ту же роль, так что я не осуждаю. Относительно слабые маги нашли метод творить довольно сложную магию, пусть и через подобные костыли.

Уделил внимание производству. Технологии очень неравномерны. Где-то гномы творят настоящие чудеса, здесь и инженеры Союза бы уважительно поклонились мастерству. Однако это нечто вроде цеховой структуры, где каждый мастер с подмастерьями чуть-ли не отдельно от остальных работает и каждое изделие сам изготавливает от начала и до конца. Просачивания технологий между разными областями не замечено. Мастера, изготавливая то, что должно быть массовым, много времени тратят на нефункциональное украшательство. На выходе получается высокая по качеству продукция, но в объёмах, едва покрывающих потребности княжеств, судя по разговорам о том, чего не хватает и что нужно сделать как можно скорее. Манера и содержание общения не давали усомниться: производимого недостаточно, а произвести больше невозможно, несмотря на относительную обширность промышленных районов.

Узнав о городе всё, что меня интересовало, я отозвал наблюдателей. До границы опасной земли оставалось несколько дней пути.