Миротворец II. Дипломатия Мечей

Глава 6

— Французы, — объявил я, войдя в кабинет Непчича. Даже не предупреждая стуком.

— Что? — он поднял на меня напряжённый взгляд, оторвав его от монитора. Судя по глазам, последние новости были… — Дерьмовые. Дерьмовые французы, — он стиснул челюсти. — Они помогают Кнежевичу?

Я кивнул.

— Они.

— Как узнал? Это важно!

— Свои источники. Я в праве их не раскрывать.

Он стиснул челюсти и произнёс:

— Доверие это не укрепляет.

— Придётся с этим жить, — я пожал плечами. — Но это не главное. Мне нужен доступ в гробницу Зринских. Я хочу успеть исследовать её до того, как ты эвакуируешь Анте и княжну, если до этого дойдёт.

— Зачем это? — подозрительно прищурился Непчич.

— Может, смогу отыскать следы князя. Догадаюсь до чего-нибудь. Заодно возьму специалистов из русского посольства, там могут быть лица, которые заинтересованы и компетентны.

— Ты выбрал неподходящее время.

— Другого просто нет. Ты сам это понимаешь. Если здесь появятся превосходящие силы противника, те же французские наёмники, то каковы шансы удержать город?

Он скривился.

— Туманны, если быть реалистом. Караджич подтягивает подкрепления, но Кнежевич почти наверняка обладает превосходством в одарённых. С неизвестными силами, но точно — с первоклассной подготовкой. А ещё гвардия Зринских… — он скривился ещё сильнее, — их командир — презренная собака. Самим же гвардейцам веры никакой нет. Я не буду мобилизовывать их для обороны Загреба, а то ещё ударят в спину. Даже на передовую не отправлю.

— Разумно. Но я не за этим пришёл. Мне нужно к усыпальнице. Если я хоть что-то там найду, то у нас будет хотя бы зацепка.

Он посмотрел на меня прямым взглядом. Поджал губы. Но потом прикрыл глаза и коротко кивнул.

— Ищи тогда. Я организую, — потом распахнул глаза, в которых блеснул строгий огонёк. — Но затем ты расскажешь мне всё, иначе это будет нашим последним актом вот такого вот сотрудничества. На словах, а не официальных запросах.

— Нет, Непчич, я не просто расскажу тебе, если найду зацепку по поиску князя, — отчеканил я. — Я заставлю тебя найти его, если это будет возможно.

Он цыкнул.

— Даже говоря правильные вещи, ты умудряешься меня раздражать. Всё! Иди в свою гробницу! Со своими русскими дипломатами! Только не мешай мне! — он стал махать рукой, будто отгоняя от себя злого духа.

Я хмыкнул и вышел.

Затем набрал Державину. Снова, да. Но мне действительно были нужны его специалисты. Хотя бы те, кто немного разбирался в работе с энергетикой мест… а ещё лучше…

Некромант.

Тот самый, из-за работы которого в посольстве стоял тот неприятный запах и было холодно, как в холодильнике.

Но на этот раз Державин мне не ответил. Ни во второй. И не в третий раз.

Чтоб его…

По итогу я отправил ему сообщение: «еду к усыпальнице, нужны ваши специалисты по работе с мёртвыми».

И тут на меня из бокового прохода чуть не налетел один из сотрудников безопасности посольства, приставленный к Софии как телохранитель. Он с серьёзным лицом сказал:

— Господин Добрынин, княжна настоятельно просит Вас навестить её как можно скорее.

Я двинулся к её покоям, на ходу спрашивая:

— Это связано с эвакуацией?

— Не могу знать, — отговорился он.

Как только я вошёл к Софии, то она встретила меня прямо у порога, нервно расхаживая из стороны в сторону и сжимая кисть правой руки.

— Виктор! У меня очень срочные новости, — сразу бросила она.

Я нахмурился и произнёс:

— Подробнее.

Она кивнула и поспешила к балкону. Я с ней.

Её телохранители переглянулись, но не последовали за нами. У них был чёткий приказ не подслушивать наши разговоры, хотя я был уверен, что покои княжны пронизаны прослушкой. Как минимум, от Непчича.

Едва мы вышли на балкон, она развернулась ко мне всем телом и вцепилась тонкими пальцами в мою руку.

— Виктор, Цельские нам не помогут.

— Понятно. Это было предсказуемо, — спокойно подметил я. — И?

Она молчала, но потом подобрала слова:

— Я говорила со своей тётушкой. У Цельских больше нет планов на Иллирию. На единую Иллирию.

— Они объявляют о выходе из состава страны? — уточнил я.

— Не знаю… — покачала она головой. — Я уже ничего не понимаю. Кроме того, что они не верят, что мой отец выжил.

— Это не повод для беспокойства, — я мягко сжал её ладонь. — Многие не верят. Но мы можем это доказать. Сегодня я как раз займусь этим вопросом.

Её брови чуть опустились, в недоумении. А потом как встрепенулась, в зелёных глазах появилась надежда.

— Как это⁈ У вас есть зацепки⁈

— Буду искать. Я отправляюсь к усыпальнице вашего рода. Может быть, найду что-нибудь интересное.

— Я с вами!

— Это может быть небезопасно.

Она подняла правую руку с печатью «Кровавой Цепи».

— А какая разница?

— Справедливо. Осталось только быстро донести эту мысль до Непчича.

— Леонид, — тишину разогнал строгий голос посла Державина.

Лежавший на кушетке медпункта Леонид Шуйский приоткрыл глаза.

— Господин Посол…

— Вы допустили критическую ошибку.

— Мы выяснили… господин посол… мы знаем имя… — в глазах Шуйского на короткий миг вспыхнул зелёный свет. — Имя заказчика. Осталось только свести все хвосты и мы узнаем, кто стоит за нападением на Зринских.

— Тебя это уже не спасёт. Я доложил в Москву. Как только кризис уляжется, тебя тихо отзовут обратно.

Шуйский прикрыл глаза, скрывая накатившие на него эмоции, от которых похолодело в груди. И будто оборвалось что-то, в самой глубине.

— Из-за некромантии? Только из-за неё? Мы использовали тела преступников, неужели это…

— Дело не в некромантии, — оборвал его Державин. — А в том, что вы попытались провернуть это за моей спиной, в моём посольстве, без согласования и разрешения из Москвы. Если бы всё полностью вышло из-под контроля, то в опалу отправился бы уже я. Ты и так выставил меня идиотом.

— Господин Посол, — Шуйский попытался сесть на кушетке, но Державин придержал его за плечо.

— Тебе не рекомендуется лишний раз двигаться. Оставайся здесь и восстанавливайся, — произнёс посол.

Шуйский вцепился в его руку и заговорил:

— Если мы решим кризис в Иллирии, то в столице плюнут на эту ошибку! Про неё забудут! А Вас и меня назовут героями! Вы же знаете! Знаете! — его голос сорвался, ему вторили несколько шёпотов.

— Лежи смирно, Леонид, — стальным голосом велел Державин и вырвал свою руку из его хватки. — Ты уже не в состоянии выполнять свои задачи. У тебя одержимость лёгкой степени. Это ставит крест на твоих способностях выполнять свои задачи, как дипломата. Поэтому оставайся на месте.

Тут округлившиеся глаза Шуйского впились в посла.

— Это всё козни Демидова, да⁈ Это он надоумил Вас отослать меня⁈ ЭТО ВСЁ ОН⁈

— Держи себя в руках! — урезонил его Державин. — Ваши подковёрные игры меня не касаются. Ты прекрасно знаешь, что я не испытываю к нему никаких больших симпатий. Но то, что ты позволил Серебрякову в обход меня провести некромантический сеанс, это неприемлемо. На этом всё.

Посол Державин вышел.

А Шуйский запрокинул голову назад и закрыл глаза. Его переполняло негодование… обида.

Всё не должно было закончится так! НЕ ДОЛЖНО! У НЕГО ДОЛЖНА БЫЛА БЫТЬ БЛЕСТЯЩАЯ КАРЬЕРА!

Внутри груди вспыхнул импульс. Но не горячий, а леденящий. Будто там за долю секунды всё замёрзло. А потом, сразу же, разлетелось волнами холода по всему телу.

Но этот холод был не морозящим, он не причинял дискомфорта или боли. Наоборот, с ним стало даже как-то легче. Равнодушнее.

Шуйский поднял руку и посмотрел на неё.

Бледная… словно у трупа.

Из горла вырвался смешок. Не весёлый, скорее — мрачный.

— Хочешь избавиться от меня? Хорошо, попробуй. Избавься, — прошипел Шуйский не своим голосом и в резком порыве вскочил с кровати, двинувшись к выходу. В голове у него зашептал внутренний голос. И не один. Не два. Даже не три.

Эти голоса даже не принадлежали ему. Они были чужими. Будто подселившимися в его голову откуда-то извне.

Но какая разница?

Они были правы.

Нужно было восстановить справедливость.

ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ.

Наш кортеж въехал на территорию усыпальницы Зринских. Мы остановились. Из передовой машины вышли телохранители Софии, чтобы проверить безопасность территории. Вокруг усыпальницы повсюду дежурили бойцы гарнизона. Они смотрели на нас с недоверием, но все требования телохранителей выполняли незамедлительно — их заранее предупредили, кто и зачем сюда прибыл.

— Виктор, — заговорила София. — А что, если они правы?

— Кто? Цельские? — я повернулся к ней.

— Угу.

— Нет, даже не думай об этом. Твой отец жив, — я прикоснулся к её руке и Зацепил её систему Связей.

Вспыхнули исходящие от неё энергетические нити. И пять из них неизменно шли наверх, подписанные именами её отца и братьев.

Она поджала губы и уставилась на меня, не отводя зеленоглазый взор.

— Виктор. Что ты скрываешь?

Тишина.

Я не хотел рушить доверие, которое образовалось между нами. Но и раскрывать свою силу было опрометчиво. Не потому что я сомневался в Софии, а потому что никому просто не стоит знать о том, на что я способен.

— София, — я накрыл её руку своей. — Я скрываю только то, что необходимо скрыть. По причинам, которые имеют смысл.

— Можно я немного поною?

— Поноешь? — спросил я, на что она кивнула. — Если тебе это необходимо, — чуть улыбнулся я.

— Неопределённость для меня — хуже всего. Мне так надоело, что все от меня чего-то требуют, но при этом не хотят ничего объяснять. Будто я маленькая глупая девочка, которая ничего не понимает и молча должна что-то делать. Отец… тётушка… ты… — она отвернулась. — Я тебе верю. Очень хочу верить. Но я не могу быть абсолютно уверена в том, что ты сам в это веришь. А если и веришь, то не понимаю, почему… Ты слишком умён и продуман… Ты не мог поставить на кон всё, включая свою жизнь, из-за голы допущений, что мой отец жив.

София вернула на меня свой взгляд. Ясный. Чистый. И продолжила говорить дальше.

— Если ты решил, что я не должна знать, то я приму это, — она сжала своими пальцами мои. — Потому что я тебе верю. Но хочу чтобы и ты знал, что именно я чувствую… — несколько секунд тишины. — Вот так вот.

— Я знаю. Именно поэтому я найду твоего отца, а не буду рассказывать тебе, почему нужно мне верить.

Она улыбнулась.

— Тогда я буду с тобой, когда это случится.

— Договорились.

Послышался сигнал голосовой связи с водителем. От него самого нас отделяла звукоизолирующая перегородка.

— Всё чисто, — отчитался водитель.

Я кивнул. Вышел. Затем осмотрелся, выискивая возможных снайперов на крышах. Но зданий здесь было немного, да и то — весь дворцовый комплекс контролировался людьми Непчича.

Затем помог Софии выйти. Но она встала, как только её взгляд остановился на усыпальнице Зринских. Её глаза распахнулись, а сама княжна будто стала меньше.

— Если тебе тяжело, то можешь переждать в машине, — спокойно сказал я.

— Нет, я не отступлю. Не сейчас, — голос Софии дрожал, но в нём просочилась решимость. — А с тобой я ничего не боюсь.

— Идём, — я ободрительно улыбнулся ей и двинулся первым. Она, чуть помедлив — следом за мной.

Мы подошли к тёмному проёму, ведущему внутрь усыпальницы. Мрачной, холодной. Снаружи она казалась заброшенным склепом. Вход перетянули лентами.

У входа нас встретил пожилой слуга — худощавый, с идеальной осанкой и бесстрастным взглядом. Он приблизился и отвесил глубокий поклон сначала Софии, затем мне.

— Всё готово для осмотра, Ваше Высочество. Меры безопасности соблюдены по всем правилам, однако ничего не было изменено, чтобы не помешать будущему расследованию.

— Если Кнежевич не убирал улики, — тут же подметила София.

— Нет. Не убирал, — спокойно сказал я. — Он и сам хотел бы найти заговорщиков. Так что едва ли он что-то трогал, не так ли? — я посмотрел на слугу.

Тот с невозмутимым взглядом подтвердил:

— Всё верно, господин. Граф Кнежевич запретил проводить любые мероприятия внутри усыпальницы, кроме направленных на безопасность. Теперь, позволите ли проводить вас?

— Идём, — сказал я и сделал шаг вперёд, перешагнув через ленты. Слуга тут же перерезал их, чтобы София смогла пройти дальше.

Мы зашли во тьму.

Внутри было холодно. Не то что на освещаемой солнцем площади. Но тут хотя бы не веяло этим некромантическим душком, как в российском посольстве.

Слуга включил яркий фонарь, с помощью которого освещал путь лично Софии. А ещё один фонарь выдал мне.

— Когда мы вошли в гробницу, после инцидента, то не нашли здесь даже намёка на Его Величество, — заговорил он. Мы прошли за поворот и вошли в комнату, где находилось несколько саркофагов. Два из них были буквально выломаны изнутри. — Однако мы нашли вот это… — он осветил один из разрушенных саркофагов фонарём. — Это Ваш пра-пра-прадедушка, Ваше Высочество, — сказал слуга Софии.

Она стояла и смотрела на саркофаг. Бледная.

— Всё в порядке? — спросил я.

— Да, — сухо ответила София. — Я в порядке.

Заговорил слуга:

— Если Вашему Высочеству некомфортно здесь, мы можем…

— Я в порядке! — с нажимом повторила она. Слуга только покорно кивнул.

А я заглянул в один из выломанных саркофагов. Внутри была пустота и стерильная чистота, что совсем нетипично для гробниц.

— Саркофаги точно не вымывали? — спросил я слугу.

— Абсолютно. Когда мы пришли сюда, они выглядели точно так же, как и сейчас. Да и как бы мы могли? Даже если бы граф Кнежевич отдал такой приказ, мы бы не имели права его исполнить. Никто не может прикасаться к последнему земному обиталищу усопших князей. Это преступление против княжеского рода.

— Во времена, когда эту усыпальницу возвели, Зринские не были князьями, — подметил я.

— Но был Загреб, — ответил слуга. — А мои предки уже тогда служили роду Зринских.

— Веди дальше, — сказал я. — Нужно осмотреть всё, что здесь есть необычного.

— Слушаюсь. Однако ничего, кроме выломанных саркофагов здесь больше нет. Остатки магии, применённой на князе, выветрились вскоре после его исчезновения.

И он был прав. Мы обошли всю гробницу, но больше не нашли внутри ничего. Только всё те же выломанные саркофаги.

Причём их было ровно столько, сколько и тёмных тварей, которые атаковали княжну и аристократов на площади.

— А что случилось с тёмными тварями, которых поймали в магический барьер? — спросил я у слуги, когда мы остановились у последнего саркофага.

— Увы, вскоре они упали без движения и иссохли, — ответил он. — Магия, которая подняла их, более не действовала. Это были малые тёмные умертвия, поднятые из тех прежних членов клана Зринских, — на этих словах его голос даже не дрогнул, но я увидел, как слуга сжал кулаки. — Ни маги гвардии, ни специалисты клана Кнежевичей не смогли определить, кто и каким образом создал эти умертвия. Но самая реалистичная версия, что их создали заранее. Те, у кого был доступ в гробницу. Подложили сюда артефакты для создания умертвий и использовали их в нужный час.

— Мне нужно взглянуть на протоколы допроса слуг, — произнёс я.

— Мы допросили не всех. Лишь тех, кто обслуживал гробницу непосредственно перед церемонией. Но, как справедливо заметил ещё граф Кнежевич, нападение было спланировано ещё раньше.

— Мне нужны все протоколы, которые есть. И все слуги, которые обслуживали гробницу за последний год, — сказал я и двинулся на выход. София, не отставая — следом.

— Многие из слуг покинули дворец сразу после переворота Кнежевичей, — слуга поспешил за нами. — Желаете вызвать всех для допроса?

— Да. Тех, кто покинул город, объявить в розыск, — я активировал Виденье Связей. Но тут они не показывали ничего нового. В гробнице было так же, как и в любом другом месте.

Мы вышли на свет.

Как раз вовремя, потому что к нам подъехал автомобиль с дипломатическими номерами и имперским орлом на двери. Но запах, приехавший с ней, мне не понравился.

Из машины вышел резидент российской разведки. С глазами, пульсирующими нездоровым зелёным светом.

— Ярослав Серебряков, — произнёс я, вместо приветствия.

— Добрынин, — он двинулся на меня. — Мне рассказали, что кое-что ты от меня утаил.