Миротворец II. Дипломатия Мечей

Глава 32

— У меня больше нет сил, которые могли бы тебя призвать. Ты сам говорил, — произнёс я. Хотя внутри шевельнулось неприятное, скользкое чувство. Потому что я действительно был перед Георгием в долгу. Без него… вероятнее всего, я был бы уже мёртв, а князь никогда бы не выбрался из заточения.

— Верно, — кивнул он невозмутимо. — Но мы что-нибудь придумаем. Сначала мне нужно узнать, где эта крыса затаилась. Потом я доберусь до него либо сам, либо с твоей помощью, — он наклонил голову набок.

— Ты можешь подождать хотя бы один день?

Он замер. Задумался. На секунду он чуть прищурил глаза, будто подозревая меня в чём-то. Но потом добродушно спросил:

— Что-то произойдёт и «он» станет уже не так нужен?

— Может стать. Шанс на это есть. Но нужно, чтобы всё было спокойно хотя бы сейчас. Хотя бы сегодня. Можем мы об этом договориться?

— Один день, говоришь… Будь по-твоему. Я тебе верю, друг мой. Надеюсь, не зря. Тогда побеседуем завтра, а я пока понаблюдаю, что же должно произойти в ближайшие двадцать четыре часа, — он оскалился, отдал воинское приветствие и пошёл дальше по коридору, будто он только что не просил меня помочь ему в убийстве одного из самых влиятельных людей Иллирии.

Но смерть Караджича в ближайшее время — это удар по позициям князя. До тех пор, пока немцы не обозначили свой нейтралитет, он должен жить.

Хотя бы…

Через три часа министерство иностранных дел Германского Рейха сделало официальное заявление. Сам кайзер выступил с дипломатическим обращением ко всем странам Европы и мира.

Семь минут сорок три секунды длилось его обращение. Но суть его сводилась всего к трём пунктам:

Первое — Иллирия — это независимое государство, которое не должно страдать от экспансии Латинской Федерации. Французские войска должны немедленно покинуть Иллирию и открыть воздушное пространство для всех воздушных судов.

Второе — недавняя попытка покушения на князя Иллирии была совершена с помощью поддержки из-за рубежа. Кайзер непрозрачно намекнул, что за этим покушением стояли именно французы…

Третье — Германский Рейх уважает территориальную целостность Иллирии и её суверенитет, а потому будет готов поддержать её всеми силами, в случае эскалации конфликта.

Стоит ли говорить, что сразу после этого в штабе поднялся такой шум, будто иллирийская армия только что провела парад на Елисейских полях?

Но князь оставался сосредоточен и серьёзен.

А я подавил усмешку. Ведь когда-то немцы похожим образом кинули и его, с его предложениями о сотрудничестве. А сейчас вот — французов.

И это был серьёзный звоночек, который очень многое говорил о расколе среди немецких элит. Потому что «кидать» всех своих партнёров — это не лучшая черта для какого-либо правителя. Кайзер это понимал. Но едва ли мог действовать иначе прямо сейчас.

В любом случае, нам оставалось только наблюдать за реакцией французского правительства на всё это.

Либо они отступят и попытаются замириться на статус-кво без взаимных претензий.

Либо начнут торговаться, чтобы стрясти какие-то выгоды взамен на освобождение территорий.

Либо… пойдут на штурм. На последний, быстрый рывок, в надежде одержать пусть и кровавую, но быструю победу и взять всё. Самый рискованный вариант. Но видя, как они действовали ранее, исключать его полностью было нельзя.

Правда, был ещё один путь — они могли просто остаться и попытаться легитимизировать своё присутствие на территориях Иллирии. Но он был маловероятен. Потому что никаких законных оснований для него у них не было.

В ближайшее время пошло ещё одно выступление — от лица МИДа Российской Империи. В котором Империя заявляла о всесторонней поддержке Иллирии. И это вызвало лавину…

Венгрия, осколки бывшей Британской Империи, Скандинавская Уния, Польша, Румыния стали друг за другом выражать политическую поддержку Иллирии.

А князь тем временем получил сообщение, что первые эшелоны с российской военной техникой, артефактами и оружием уже двинулись в Иллирию через Венгрию.

Французы молчали ещё два часа.

Пока по каналу секретной связи на переговоры с князем Адрианом не вышло некое высокопоставленное лицо.

О чём они говорили — я не знал. Никто не знал. Только сам князь Адриан и его собеседник.

Всем штабом мы напряжённо ждали, пока Адриан вернётся. А сам Непчич каждые пять минут осведомлялся, как обстановка на передовых позициях. Но там было тихо. Бои затихли ещё час назад. Но никто не расслаблялся, только использовали передышку чтобы подготовиться перед возможной атакой противника в самый неподходящий момент.

Паранойя? Здоровая осторожность. Что в нашей ситуации было одним и тем же.

Хлопнула дверь. В штаб вошёл князь Адриан.

— Будем решать. Словами, — произнёс он.

— Мир? — сухо выдавил из себя Непчич.

Адриан только кивнул с усталой улыбкой.

Но об этом самом мире ещё только предстояло договориться.

Французские войска отошли на десять километров от Загреба. Одновременно с этим, договорились что в сам город не будут заходить новые подразделения иллирийской армии, кроме тех, которые там уже расположены. Чтобы не накапливать «ударный кулак», как объяснил Адриан.

Уже на следующий день была спешно сформирована делегация для переговоров с французами. Туда вошли несколько сотрудников МИДа и воевода Непчич. Князь был готов включить туда и меня, но я сам отговорил его это делать.

Потому что на официальных переговорах Иллирию должны представлять только иллирийцы, но никак не подданные другого государства. Иначе это подчеркнёт зависимый статус Иллирии в глазах международного сообщества.

— Где же твои амбиции, Виктор? — чуть насмешливо спросил Адриан, когда я объяснил ему свою позицию.

— Там, где они не ослепят меня, — невозмутимо ответил я. — Или в ваших планах я должен был настойчиво влезать в состав делегации?

— Хотя бы намёком, Виктор! Хотя бы намёком! — он засмеялся.

А у меня мелькнула мысль, что он устроил мне внеочередную проверку.

В это время я получил доступ на поверхность и смог найти точку подключения к сети. Благодаря ей я быстро влез в свои ресурсы Миротворца и шустро промониторил международную обстановку со всех ракурсов. А она была крайне непростой. Для французов.

Потому что их не поддержал никто. Ни их союзники на британских островах, в лице Уэльса и Шотландии, которые в этом мире были независимы, ни дружественная к ним Японская Империя.

А внутри самой Латинской Федерации назревали проблемы. Ряд оппозиционных французских политиков резко высказался против ястребов, возглавляющих их сенат и призвал немедленно замириться с Иллирией. Впрочем, всё и так шло к миру. Хотя бы к официальному перемирию.

А мелькающая в коридорах фигура будто напоминала мне о моём долге.

Тянуть действительно больше было нельзя. Я отправился в апартаменты князя Адриана.

Если и говорить с ним, то говорить честно. Тем более, что он и так в общих чертах знал, что мы Караджича обманули с помощью Георгия.

— Князь спит, — пробасил здоровенный гвардеец, хранящий княжеский покой.

— Впусти, — произнёс из-за дверей не очень-то бодрый голос Адриана. Нахмурившийся страж отошёл в сторону.

Я зашёл внутрь и плотно закрыл за собой дверь.

Князь сидел на стуле, оперевшись локтями на стол. Он медленно массировал виски, веки были полуприкрыты. На столе рядом с ним стояла кружка с недопитым кофе. Я был готов поспорить, что далеко не первая и даже не третья.

Адриан устал. Это было видно по синякам под глазами, напряжённым мышцам лица, взлохмаченным волосам. Он был похож на человека, который вообще не спал в отведённые для этого часы.

Как начать?

«Ваше Величество, надо очень срочно убить Вашего верного вассала из клана Караджичей. Можете посодействовать?»

Ага, и отправлюсь вслед за ним.

Нет, надо действовать абсолютно по-другому.

— Ваше Величество, полагаю, что сейчас единственно актуальное время, чтобы решить проблему ещё до её возникновения, — произнёс я.

Адриан оживился мгновенно.

— О какой именно проблеме ты говоришь?

Я подошёл ближе.

— Граф Караджич.

Он нахмурился.

— Так? А что с ним?

— Он ведь не забудет, что я и Непчич слегка… недоговорили ему, когда заключали с ним договор.

— Он смирится. Других вариантов у него нет, — он лениво повёл головой. — Если ты скажешь, что опасаешься его мести, то я тебе не поверю. Так что лучше сразу скажи, что именно ты задумал. Это ведь как-то связано с тем твоим приятелем — Васоевичем, да?

Ага, значит, София успела всё рассказать отцу в деталях.

Ну, так будет даже проще.

— Да, князь, — я кивнул.

— Он хочет мести?

— Хочет.

Князь цыкнул.

— Значит, таков был ваш уговор? Помощь в моём спасении взамен на голову Караджича…

— И Кнежевича, — я решил уже ничего не таить.

— Действительно… будто он бы ограничился только одной. А о моей он не проговаривался? А о головах моих детей?

— Нет.

— Странно. Ведь его клан потерпел крах из-за нас — Зринских. Закономерно, если он попытается отомстить и нам, когда избавится от своих главных целей.

— Тогда он должен был встать на другую сторону, — преспокойно ответил я. — Не рисковать собой, возвращая Ваш дворец, спасая Анте и помогая нам с Софией, а по-тихому, по-одному, убирать всех, кто виноват в гибели его клана.

— Вероятно, он просто хотел увидеть мой труп.

— Разве? Ваш отец не отдавал приказа об истреблении его семьи. А вот Кнежевич — да. Поэтому если у Георгия и есть счёт к Зринским, то оплату он потребует не кровью. Иначе… — я взглянул назад, на вход, — … иначе бы он уже взял её.

Князь пронзительно уставился на дверь.

— Он там?

Я кивнул.

Князь негромко засмеялся.

— Ты привёл лиса в курятник, Виктор! По тому, что я о нём знаю, этот человек очень способный. Настолько, что на него управу не найти среди моих подданных. Своевольный, сильный и без привязанности ко мне или государству — опаснейший человек.

И в чём он был не прав?

— Он верен своему слову, — пояснил я.

Адриан хмыкнул.

— Пока удобно?

— Всегда.

— Время покажет… а что до Караджича, то я сделаю вид, что ты сюда не приходил и я ничего не слышал.

— Георгий всё равно до него доберётся, Ваше Величество. Я пришёл сюда затем, чтобы Вы знали это и были готовы, что в ближайшее время власть в клане Караджичей перейдёт их наследнику. И чтобы знали, кто за этим стоит.

— А мне кажется, что ты недоговариваешь, Виктор. Ты ждёшь моего одобрения.

— Без него Вы отправите меня в тюрьму, — я улыбнулся. — И будете в своём праве.

Он вздохнул и скрестил руки на груди.

— Твой друг очень сильно усложнит мне жизнь, если исполнит задуманное.

— Сначала он её спас, — это было нагловато, но зато истинно.

Адриан засмеялся снова и закачал головой.

— Ты загоняешь меня в тупик, Виктор. Просто в тупик, — он отсмеялся, а потом его лицо резко стало серьёзнее. — Караджич — та ещё змея. Он верен только себе. Но он — полезная змея, хоть мне и не нравится его усиление при моём дворе. Однако без его поддержки я бы здесь не сидел.

— Он сделал это, не рассчитывая на Ваше возвращение.

— И это вторая причина, по которой я не стану объявлять твоего друга в розыск сейчас, — он усмехнулся, — пусть это и никак бы его не остановило, в любом случае. Если тебе хочется знать, буду ли я переживать о смерти Караджича? Нет, не буду. Но это усложнит мне жизнь.

— В моменте, Ваше Величество.

— В моменте… Его наследник — истинный сын своего отца.

— Но не он сам.

Князь уставился на меня. Я на него.

Наша зрительная схватка длилась примерно минуту. Пока Адриан не покачал головой вновь и не дал отмашку.

— Я не буду вас останавливать. Но предупреждаю сразу, если твой друг нанесёт ущерб нашим войскам, то спрашивать с тебя, — судя по тону, он не шутил.

— Я понимаю это.

— Замечательно, — тут он сделал голос на полтона ниже. — Ещё кое-что… пусть он подкинет улику, ведущую на французских наёмников. Это будет полезно при переговорах с французами.

М-м-м… Князь решил своего не упускать.

Я кивнул и развернулся к двери.

Теперь надо было только отыскать Караджича.

Для этого я пробудил Видение Связей и дотронулся до Георгия, когда мы с ним вышли на улицу. Сейчас, когда никаких ограничений для меня уже не было, я спокойно мог выходить куда угодно и на какой угодно срок.

Связь Караджича вела в… тыл? Ещё дальше, чем княжеский бункер.

Мы с Георгием, под личиной обычного военного, отошли в сторону. За бункер, подальше от любопытных глаз. На самую границу старинного леса.

Там я смог примерно определить, на каком расстоянии от меня находился Караджич.

— Двадцать километров. Плюс-минус, — определил я и указал Георгию направление на запад. — Это всё, что я могу для тебя сделать.

— Мне хватит, — сказал он, вынимая из ножен крупный нож, исписанный рунами. — Говоришь, оставить что-то французское? Оставлю.

Я кивнул ему.

— Обойдись без лишних жертв.

— Полако, друг, — он спрятал нож в ножны. — Сегодня я заберу только одну жизнь. Зато многие будут спать спокойно. На этом свете, и на том, — Георгий протянул мне руку. — Мы помогли друг другу. Славное вышло знакомство.

Я пожал его жёсткую ладонь.

— По-своему, славное, — ответил я.

— Прощай, друг. Быть может, наши пути ещё пересекутся, — напоследок он одарил меня своей фирменной улыбкой-оскалом и развернулся прочь. На ходу его облик изменился на незнакомого мне человека.

Георгий скрылся среди деревьев. Вероятно, навсегда.

А я вернулся в бункер со смешанными чувствами. С одной стороны, я принял участие в убийстве, пусть и косвенное. С другой стороны, Караджич не был хорошим человеком, с какой стороны не посмотри.

Но главное — я выполнил свою часть уговора.

Я развернулся к Загребу. Алая сфера всё ещё висела над ним. Она не росла и даже почти не пульсировала. Просто замерла, в некоторых её частях лишь изредка вздрагивала красная оболочка, давая понять, что пропадать просто так она никуда не собирается.

Делегация с переговоров вернулась только поздним вечером. Князь Адриан выслушал их в одиночестве. А через час вызвал меня, Непчича, Горана, министра иностранных дел и ещё двоих людей, которых я не знал.

Мы сели за широким столом. Адриан серьёзным взглядом прошёлся по каждому, задержавшись на министре иностранных дел и мне. Затем объявил, что первый раунд переговоров завершился успешно.

— Я благодарю каждого из вас за тот вклад, который вы внесли, чтобы уберечь и обезопасить нашу страну от величайшего кризиса с самого момента её основания. За эти восемь десятков лет мы ни разу ещё не были так близко к развалу, как несколько часов назад. Вы сделали почти невозможное. Каждый — в своей зоне ответственности. Даже те, кто был не обязан, — он взглянул на меня и едва заметно кивнул. — Господа, я приношу вам огромную благодарность от лица всего иллирийского народа и клана Зринских в частности.

Князь Адриан приподнял подбородок и выкатил вперёд грудь.

— Завтра французская армия начнёт выход из Иллирии, под присмотром международных наблюдателей. А в течение недели произойдёт обмен пленными и всем имуществом, потерянным в ходе боевых действий.

— А условия⁈ — не выдержал Непчич, приподнявшись с места. — Что они потребовали⁈

— Отказ от претензий. Двадцатикилометровую демилитаризованную зону на границе с Итальянским Протекторатом. Возвращение всех французских наёмников, на которых не распространяется статус военнопленных. Передача всего имущества этих наёмников.

— Щадящие условия, — подметил министр иностранных дел.

Но Непчич был хмур. Он сказал:

— Мы выглядим проигравшими. Наёмников нужно казнить, как военных преступников. Они не имеют никакой правовой защиты.

— Они — та небольшая цена, которая позволит нам добиться мира уже в ближайшее время, — флегматично ответил министр, взглянув на воеводу из-за спущенных очков. — Вы своё военное дело сделали. Теперь время договариваться. Экономика Иллирии уже пострадала, Вы хотите, чтобы она упала в яму?

Непчич сжал челюсти.

Правы были они оба. Но больше, всё-таки — министр.

— Вопрос закрыт, господа, — заявил Адриан. В его глазах сверкнул властный огонь. — Я принял своё решение. Наша страна будет жить в мире, даже если он не всем кажется справедливым.

Я ощутил, как в груди потеплело. Захотелось откинуться назад и расслабиться, выдохнуть на полную.

Но вместо расслабления я ощутил холод, сгущавшийся вокруг меня.