Миротворец II. Дипломатия Мечей

Глава 13

Арчибальд Герц обвязал вокруг правого запястья длинную полоску из кожи. Конец зажал в кулаке и прикрыл глаза, концентрируя в ней силу.

Немного.

Но ему хватит.

Он посмотрел вниз, на раскинувшиеся под ногами леса. Он стоял на самой высокой точке в окрестностях. На скальном выступе, торчащем из вершины холма.

Внизу, среди деревьев, проходила тонкая полоса асфальтированной дороги. Недавно в этой местности прошёл лёгкий дождь, так что дорога была тёмной и пахла свежестью.

Сейчас Арчибальд улавливал запахи на расстоянии до нескольких десятков километров. Так что он прекрасно понимал, что происходит вокруг и из-за кого.

Его задача была проста — ликвидировать Анте Зринского. Последнего мужчину в княжеском роду. Не лучшая работёнка.

Слабый противник, никакого вызова.

Но заказ есть заказ. Ничего с этим не сделать.

Если Анте переживёт сегодняшний день, то на Арчибальда ляжет долг смерти. А это всегда как клеймо. Даже после того как выплатишь его в десятикратном размере.

Дальше по дороге, где она сворачивала на север, в земли Цельских, от неё шло ответвление. Не асфальтированное — простая просёлочная дорога. Вела она вглубь леса.

Арчибальд уже изучил, куда именно. К неприметному охотничьему домику, который был заброшен уже несколько лет.

Но это только на первый взгляд.

Глаз опытного охотника за людьми, лучшим из которых в Иллирии Арчибальд и являлся, сразу заметил несостыковки: в поленнице были свежие дрова, не заросшие мхом; поляна рядом с домиком и за ним едва заметно вытоптана, там недавно прошли несколько человек; но, самое главное, на пороге перед обшарпанной дверью, виднелись кусочки засохшей краски, рассыпанной от неаккуратного хлопка двери.

Пусть видеть этот домик было невозможно для обычного человека. Но для Арчибальда в этом проблемы не было. Потому что видел он не только своими глазами, но и глазами всех живых существ, которые населяли этот лес.

Всех, кроме людей.

Обычно он использовал воронов, крыс или голубей. В городах их было с избытком. Но здесь, в лесу, он обладал ещё большей власть. Здесь он чувствовал себя всевидящим и всезнающим, практически божеством, взирающим на бренный мир с недостижимой высоты.

Однако ликвидировать свою цель он не спешил. Он уже знал запах Анте Зринского и чуял его в том домике. Ликвидировать его дело трёх-четырёх минут, включая затраты времени на приближение.

Но Арчибальду было интересно другое.

Кто прямо сейчас на полном ходу двигался по дороге и пах так, как пахнет одарённый шестого ранга?

У Непчича не было таких людей. Демидов бы сообщил.

Но вот у иностранных «гостей»…

И вот это было интересно. Магистр Ордена Смертоносцев будет доволен любой информации такого рода. Если французы прислали сюда настолько сильного одарённого, значит из какого-то другого места он уехал.

А значит, баланс изменился.

Такая информация дорого стоит. Поэтому Аричибальд позволил себе немного выждать. В конце концов, какая разница, убьёт он Анте в ближайшие пять минут или в ближайший час? А так, он сможет получше рассмотреть французских наёмников.

Тут к нему на плечо вспорхнула синица. Дикая. Лесная. Она бы никогда не села человеку на плечо, если бы этим человеком не являлся Арчибальд Герц.

Она принесла весть.

Арчибальд прикрыл глаза.

Его ученик проиграл и покончил с собой.

Из груди Арчибальда вырвался длинный тихий вздох. Не от переживаний за ученика. Не от досады. А от суеты. Теперь придётся отправить за второй целью кого-то поумнее. Нежелательно. Ученикам лучше набираться опыта в других заданиях, не связанных с целями Смертоносца. Потому что при посвящении в Орден, каждого из учеников будут смотреть — кого он убивал.

Если там окажется имя второй цели, то к Арчибальду возникнут неудобные вопросы.

Это было напряжно.

Впрочем, если он доставит в Орден информацию о французском шестиранговом, то Магистр закроет глаза на такую мелочь. Либо… не будет так сильно наказывать.

Вот и показались два автомобиля, следующие по дороге. Но шестиранговый был не там. Он двигался параллельно, по лесу. Машины — лишь отвлекающий манёвр.

Странно так заморачиваться, учитывая абсолютное превосходство в силах над любым из одарённых Непчича.

Едва ли они этого не понимали. Значит, они обнаружили самого Арчибальда? Или, как минимум, его присутствие.

Это делало ситуацию чуть… интереснее. Но глобально — без изменений.

Разве что шестиранговый мог доставить хлопот. Да и, на самом деле, убить. Особенно, если найдёт Арчибальда до того, как тот разберётся с его способностями.

Значит, им предстояла игра в прятки.

Попасть в посольство по тайному ходу оказалось не так просто, как я думал. Узкое подземное пространство, в котором я не мог идти расправив плечи и выпрямив спину. Примерно полкилометра мы прошли, горбясь и матерясь.

Это я про солдат, конечно.

Я только стоически стискивал зубы и «восхищался» теми, кто построил этот треклятый тоннель. Пройти здесь с комфортом могли разве что карлики. Зато, если кто-то задумает штурмовать, то явно не через этот ход. Его будет слишком просто завалить трупами.

— Ай, дрянь! — зашипел впереди идущий боец гарнизона и дёрнул ногой. — Меня крыса цапнула!

— Молчать, Джонкович! — рявкнул его командир. — Иди молча!

— Есть… — буркнул в ответ Джонкович и побрёл далее.

Вскоре туннель повернул в сторону и, наконец-то, вывел нас к лестнице. По которой мы поднялись и оказались в российском посольстве — островке безопасности в городе, который не принадлежал кому-то одному.

Нас сходу встретил начальник безопасности и двое его сотрудников и, без лишних прелюдий, повёл меня к месту встречи.

К послу и Серебрякову, которые вместе с ещё несколькими неизвестными мне специалистами ждали меня в кабинете посла Державина.

Вот только Шуйского среди них не было.

— Господин посол, — сходу кивнул я, заходя внутрь.

Он ответил мне тяжёлым взглядом и, секунду спустя, аналогичным кивком.

Серебряков стоял в стороне. Мрачный и бледный. Хмурился, как туча. От него исходили волны привычного холода. А когда мы встретились взглядами, в его глазах мелькнул знакомый зелёный огонёк — я был готов поспорить, что призрак Моранова поприветствовал меня так.

— Выйдите, — кратко велел Державин и все, кроме Серебрякова, покинули кабинет. Точно такие же хмурые, уставшие, с глубокими синяками под глазами. Они проходили мимо меня, награждая взглядами. Кто-то — подозрительным, кто-то — с лёгким интересом, кто-то — прятал за безразличием холодный расчёт.

Как только дверь захлопнулась за последним из них Державин выложил на стол передо мной крупный кристалл. Квар — сосуд для Моранова. Всё, как мы договаривались.

— Приступай, — так же быстро и кратко сказал Державин, глядя на меня.

— Вы могли сделать всё без меня. Я — не некромант. Призрак сам может заселиться в кристалл.

Тут Серебряков повернулся ко мне всем телом и сказал:

— Он тебе не объяснил?

— Что именно? — вот это мне уже не нравилось.

— Кровная привязка. Потребуется, чтобы ты связал его дух с сосудом своей кровью. Это сделает тебя его живым якорем, который удержит его призрачную сущность от распада. А в случае разушения кристалла, он залезет в твоё тело и превратит тебя в одержимого.

Да твою ж…

— Моранов, — признёс я негромко, но в глазах Серебрякова заблестела зелень. — Ты об этом не предупреждал.

— Поздно поворачивать, — послышался жёсткий голос Державина. — Если ты отказываешься привязывать призрака, мы найдём тебе замену.

— Нет… — послышался голос из уст Серебрякова. Но говорил не он. Говорил призрак, всё ещё сидящий в его теле — Моранов. — Нужен тот, кому княжна доверяет, — он взглянул на мою руку. — Досадно. Печать бы упростила ритуал. Но, думаю, мы что-нибудь придумаем.

— Добрынин… — Державин уже собирался на полную включить своё убеждение и грозный взгляд, но я поднял руку, останавливая его.

Он аж чуть удивился такой наглости. Но внимательно слушал.

— Всё в порядке. Я сделаю всё, что должно, — я взял кристалл и подошёл к Серебрякову. — Просто пролить кровь?

— Да… очень просто. Остальное я сделаю сам.

Через минуту кабинет озарила ярко-зелёная вспышка. Изумрудный свет потоком вышел из груди Серебрякова, перетекая в кварцевый кристалл, который я держал в своей порезанной руке. Свет наполнял минерал, мою кровь, меня самого.

Лицо Сербрякова исказилось в гримасе.

А Державин мрачно наблюдал, как в центре посольства происходит некромантический ритуал.

Как только всё закончилось, Серебряков пошатнулся, хватаясь за стол. Он часто и тяжело дышал. Его лоб покрыла испарина.

— Готово, — произнёс я, чувствуя как кристалл в моей руке пульсирует холодом и зелёным светом.

Серебряков потёр свои виски и сказал:

— Исчезли. Голосов больше нет.

— На моё решение это уже никак не повлияет, — строго произнёс Державин. — Позже заглянешь к специалисту.

— Это не Вам решать, господин посол, — приосанился Серебряков. — Столица вынесет свой вердикт.

— Уверяю, он не будет отличаться от моего, — Державин был неумолим. Кажется, его серьёзно задела вся эта ситуация.

— Время в избытке? — спросил я, после чего они прекратили пререкаться. — А что с Шуйским, может, получится и его избавить от одержимости?

— Нет, — вдруг услышал я голос в голове, но идущий будто из камня. — Призраки, которые засели в нём, не обладают осознанностью. К тому же, их немного больше, чем двое.

— В каком смысле?

— Там были некоторые… мои экземпляры. Они воспользовались проблемой и вселились в него. Ему, должно быть, очень весело, — ехидно подметил призрак Моранова.

— Ты слышишь его? — спросил Серебряков.

На что я кивнул и повторил один из своих вопросов:

— Что с Шуйским?

— Забудь о нём, — отрезал Державин. — У нас есть дела поважнее. Нужно передать это Непчичу, — он протянул мне запечатанное письмо. — Закрыто на магическую печать. При попытке вскрытия кем-то, кроме воеводы Непчича, письмо самоуничтожится, так что аккуратнее с перевозкой.

Меня собрались сделать курьером. Даже не знаю, повышение это или наоборот. Однако, дипломатическая почта — это объект высочайшей ценности. Так что, скорее первое.

— Я могу узнать, что с нашим общим планом? — я непрозрачно намекнул на реализацию своей идеи с Кнежевичами, которую мы с Анте согласовали и с Российским посольством.

— Процесс запущен, — только и произнёс Державин. — Всё, что я могу сказать. За остальными вопросами к Непчичу. Более обстоятельно поговорим, когда здесь всё будет спокойно, либо уже в Сплите.

— Эвакуируетесь?

Он кивнул.

— Часть информации и сотрудников уехала прямо перед атакой французов. Так что если они и пойдут на штурм посольства, то только выстрелят в ногу собственному правительству, — он усмехнулся. — Они держат посольство в кольце и не выпустят отсюда никого. Так что обратно тебе придётся уходить тем же путём, которым ты и пришёл.

Да твою ж…

— Ясно, — кивнул я. — В таком случае, больше мне здесь делать нечего, — я подшагнул к Державину, отчего он чуть нахмурил брови. — Может оказаться, что это наша последняя беседа, — я протянул руку. — Было честью работать с Вами.

— Не торопи события, — спокойно произнёс он. — Я ещё не настолько стар и дряхл, чтобы проигрывать каким-то лягушатникам, — но руку пожал. — Сам не попадись. Они вполне могли отыскать тайный вход.

— Тогда я просто вернусь, — я пожал плечами. — Всё равно в тот тоннель не сунется ни один уважающий себя преследователь.

Он усмехнулся.

Я тоже.

Затем мы попрощались с Серебряковым. Без слов пожали руки и разошлись.

Теперь оставалось возвращение к Софии и очередной ритуал. Но для этого пришлось снова лезть в этот паршивый тоннель. Путь обратно был ещё хуже, потому что двигались мы в неизвестность.

Что, если нас ждут на другом конце? Пусть мы и оставили там наблюдателей, а сам вход надёжно замаскировали, но в нашем деле нельзя было быть уверенным на все сто. Тем более, что среди одарённых врагов могли быть и одарённые стихии земли, способные чувствовать, что находится под ней. Пусть стены тоннеля и были прикрыты какими-то пластинами, мешающими энергетической диагностике.

Тем не менее, мы добрались до другого конца тоннеля без происшествий. Вышли наружу. Сели в машину, спрятанную на подземной парковке и медленно двинулись самыми окольными путями из возможных. Сначала должны были заехать во дворец Зринских, откуда бы и двинулись за Софией.

Но планы пришлось изменить.

Потому что над дворцом разверзся пламенный шторм.

Прерывистый хрип вырвался из груди Арчибальда, когда его бой завершился. Только в эту секунду он позволил себе припасть на колено, держась за порванный бок целой рукой. Вторая висела плетью.

Он сплюнул кровь и вытер лицо. Особенно левый глаз. Но нет, тот всё так же не видел. Значит, всё-таки выбили.

Арчибальд издал короткий смешок.

Два ублюдка… целых два ублюдка. Один — шестого, второй — пятого. Они превратили этот лес в поле катастрофы. В радиусе километра не осталось ни одного дерева, которое бы оставалось в земле. Цепочка воронок начиналась от той самой дороги и обрывалась только на триста метров на восток. А домик с Анте…

Он вообще перестал существовать. Был разнесён одной из звуковых техник пятирангового. Кто бы внутри домика не находился, выжить он просто не мог. Три звуковых взрыва подряд порвали тех, кто там находился, на куски.

Но надо было проверить…

Сморщившись, Арчибальд заставил себя подняться. Его пошатывало. Но он дал себе несколько секунд, чтобы прочнее встать на ноги и перевести дыхание.

Бой был недолгим. Но интенсивным. Пришлось выжать из себя всё, на что Арчибальд только был способен. Ещё чуть-чуть и он был прибег к технике последнего шанса, которой убил бы и себя, и всё вокруг. Но обошлось. В последний момент шестиранговый допустил ошибку из-за того, что потерял возможность дышать.

На лице Арчибальда расплылась окровавленная улыбка. Все они так, стоит забрать у них кислород, начинают паниковать и ошибаться. В бою достаточно лишь одной ошибки. Лишь одного маленького страха, чтобы потерять всё.

Вот только победа досталась Арчибальду слишком дорогой ценой. Кроме ран, которые могут даже его довести до смерти, он ещё и потерял почти всю свою энергию. Сейчас он даже не слышал зверей. Не говоря о зрении и обонянии.

Уязвимая позиция. Слишком.

Тем не менее, надо удостовериться, что его цель ликвидирована. Он заковылял к тому, что осталось от разрушенного домика.

А попутно подсчитывал тех, чьи жизни забрал.

Планировалась всего одна — Анте Зринского. Даже его охрану Арчибальд собирался оставить в живых.

Но когда на Смертоносца нападают, он имеет полное право вступить в бой на своих условиях и без ограничений убивать всех, кто посмел покуситься на его жизнь.

Один — шестиранговый. Второй за всю карьеру Арчибальда.

Один — пятиранговый. Мелкий, шустрый, громкий. Если бы не получилось убить его в первые две минуты схватки, то Арчибальд бы проиграл.

Двое — четырёхранговых. Были на подхвате и практически ничего не сделали. Даже подгатить не успели, хотя попытались…

Двое — трёхранговых. Эти вообще не противники. Как комары.

Арчибальд добрался до развалин домика. Прикрыться за ним было отличным способом стравить своих противников. Тем более, он подозревал, что французы должны были захватить молодого Зринского, а не убить его.

Арчибальд носком сапога откинул доску и присмотрелся. Кровавая лужа растеклась под ней. От тел ничего не осталось. Даже костей.

Странно… звуковой взрыв, конечно, мощная техника, но не до такой степени, чтобы превратить тела в лужу. Да и от домика же что-то осталось. Значит, внутри должны быть и тела.

Неужели ему придётся всё это разгребать в таком состоянии? Или оставить как есть и засчитать цель ликвидированной?

Нет. Без гарантии он отсюда не уйдёт. Кое-как он откинул одну доску, вторую, третью… пока не увидел под ними доказательство своей победы.