Чужая тень II

Глава 28 Компромиссы?

Когда я в третий раз увидел лекаря, работающего даже под ливнем, в горле застрял ком. Неожиданно для себя я осознал, что ничего о нём не знаю, кроме того что он словно был мужским отражением Лары, возможно, её отцом или на худой конец далеким предком. Я не знал о нём ничего, начиная от банального имени и заканчивая причинами, по которым он помогает всем этим людям, окружавшим его на холме скорби. Кто он — зверь сферы, отражение искры Лары, ее отзеркаленное желание тащить всё на себе или что-то большее?..

На сей раз я не остался незамеченным. Лекарь будто почувствовал наше приближение и обернулся, всматриваясь сквозь водяную завесу в меня и едва живого Ящера, не падающего на мокрую траву лишь потому, что я продолжал его поддерживать.

— Спасибо, что держишь слово и в этот раз доставил мне не труп, — произнес лекарь вместо приветствия. По его светлым, прилипшим ко лбу волосам стекали струи, белые одежды висели на плечах мокрой мешковиной.

— Он станет таковым, если ты не поможешь ему, — отозвался я. — У него в крови — некросубстанция, превращающая его в ходячего мертвеца.

— Оглянись, Райс Бабуин Бенджи Зиннал Кровавый. — При этих словах над холмом тут же пронесся единый вздох сотен голосов. Меня тут явно знали, и отнюдь не с хорошей стороны. — Это ты принес этим теням боль благодаря своей некромагии.

— Но не я поднимаю мёртвых и не заставляю их жрать всё на своём пути, — ответил я скорее машинально, уже понимая, на что намекает лекарь.

Тени убитых в Лозингаре, словно пчелы на цветок, слетались сюда без надежды на воскрешение. Они просто выбрасывались из тел и, не найдя ничего лучше, каким-то образом попадали сюда. Если бы какой-нибудь культиватор решил пройти испытание этой сферой, он бы провел здесь многие-многие годы, пока не научился лечить все болезни этих несчастных. Хотя они погибли от лап и зубов нежити, при жизни все чем-то болели и нуждались в лечении.

— Слышал? — спросил лекарь. — Они считают тебя виновным в их смерти.

— Возможно, отчасти… — покачал я головой, вспоминая, как впустил некроманта в Тёмный мир. Артефакты, отвечающие за светомагию, дрогнули, охладев и потеряв часть Ци, недвусмысленно намекая, что это именно моя вина.

— Я не стану никого лечить из твоих… — лекарь взглянул на Ящера, — товарищей, пока сюда приходят тени тех, кого убил некромант.

— А если я остановлю нашествие?

— Останови. А я узнаю, если у тебя не получится.

— Как?

— Твоя искра придёт сюда, покинув мертвое тело, как пришли все они, и ты вечно будешь перевязывать раны тем, кто тут, как ты говоришь, отчасти по твоей вине.

— Считай, что всё сделано.

— Ха, к-ха! — Ящер попытался рассмеяться, но закашлялся. Его тело согнулось, и он выплюнул себе под ноги несколько вонючих масляно-чёрных, словно измазанных в смоле, ягод. — Там их тысячи. Ты не пройдешь. Или тебя заразят, или разорвут, причем и тебя, и твоё жалкое войско культиваторов бронзовой лиги.

— Еще посмотрим… — буркнул я и вдохнул и выдохнул, покидая сферу.

Ящер был прав. Поднятые магом серебряной лиги зомби были не слабее зверей серебряной сферы, а значит, очень опасны для меня, даже если их яд на меня не подействует. Однако у меня был в напарниках маг-огневик Блик, да и я сам теперь мог бить тварей одним лишь светом, который для них был опаснее мечей и секир.

В общем, надежда была. Но настолько призрачная, что я старался даже не думать о степени ее призрачности…

Когда я вернулся, Зэр и Блик стояли передо мной.

— Райс, — завидев меня, вцепился в грудки император, разом растерявший свое иронично-снисходительное величие, — скажи, что ты вызвал легендарного зверя и тот сожрал Ящера!

— Он еще в сфере, и он теперь нам не враг. По крайней мере, пока, — ответил я, проходя тень Зэра насквозь.

— Я не покажу ему, где мой меч, — мотнул головой Зэр, снова оказываясь перед моим лицом и, видимо, желая убедиться в том, что я все правильно понимаю.

— Да понял я тебя, понял, — отмахнулся я от него. — И он тебя понял тоже… Блик, — обратился я к шуту, — ты готов идти со мной против некроманта? Но учти, что эта дрянь может тебя заразить.

— Он уснул на ногах, словно ишак, который решил практиковать некромагию, — сообщил уже явно пришедший в себя Зэр. — Скорее всего, в этом как-то замешан его артефакт.

— Думаешь, череп пожрал его тень? — спросил я.

— Если не пожрал, то пожирает… Куда ты? — спросил император, видя, как я разворачиваюсь и кладу руку на плечо Блика.

— Наводить порядок в голове у нашего шутомага…

Вход в голову Блика был похож на вход в сферу. Я никогда этого не делал, но моя магическая интуиция, порождение светомагии и записей Чилли, шептала, что у меня получится. Льющийся из моей ладони свет окутал тело маленькой девочки, и я, пожелав увидеть тень Блика, мысленно проложил ярко-золотую тропу от моей искры до того места, где она сейчас пряталась от внешнего мира.

Внутри было мрачно и как-то даже пыльно. Ничего не напоминало о том, что это — сознание весельчака и балагура, признанного шута при дворе самого Зэра Илькаара. В глаза бросались лишь две клетки, расположенные неподалеку друг от друга, и сидящие в них даже не люди, а очертания — шута и одиннадцатилетней девочки.

Спиной ко мне стоял абсолютно голый мужик, настолько худощавый, что, казалось, под его кожей совсем нет мяса, а только лишь выпирающий скелет.

— … и никаких матерных песен про некромантов чтоб я больше не слышал. Ни песен, ни этого твоего воя, — наставлял он узников, грозя им пальцем с грязным и длинным, расщепленным на конце ногтем.

Зэр и Ящер в очередной раз оказались правы: артефакт, добытый Бликом в некросфере, каким-то образом взял верх над тенями девочки и шута и рассадил их по клеткам. Радовало только одно: он не пожрал их, а значит, с негодяем можно было разговаривать и договариваться, пусть и с позиций силы.

— Ну всё, Ларри, тебе конец! — довольно проговорил Блик, замечая меня и опираясь спиной о прутья клетки.

— Что за трюки, шут? Я не куплюсь на это, даже не старайся! Ни на белую спину, ни на развязавшиеся завязки сапог, ни на убежавшее молоко! — рявкнул Ларри, но, увидев хлюпающую носом девчёнку, которая тоже смотрела в мою сторону, всё-таки обернулся. — Райс⁈ Ты как тут? — удивился он, назвав меня моим настоящим именем. На его бледном безволосом лице проступил испуг.

— Зашел кое-что прояснить.

— Сожги его светом! — воскликнул Блик. — Он света как огня боится. То есть больше, чем огня!

— Ну и каково тебе, когда твоё тело занимают, а тебя сажают в клетку, а? — спросил я у шута, указывая на томящуюся в соседней клетке Филицию. Что-то мне подсказывало, что девочка сидит взаперти уже очень-очень давно.

— Давай потом, Райс! Давай дома поговорим, после смерти вот этого! — вскочил Блик и ухватился за прутья, предвкушая мою расправу над тенью, выросшей из черепа по имени Ларри.

— Ты всё не так понял, светомаг! — примиряюще поднял руки бывший череп.

— Всё я так понял! Слушай сюда, если хочешь жить. То, что вас в теле трое — это плохо, но сейчас мне нужен огнемаг и его придётся выпустить. А так как тело принадлежит девочке, придётся выпустить и её.

— Но если дать руководить телом всем, получится какой-то сумбур, — возразил череп.

— А не надо было вселяться! — бросил я и, выдержав паузу, продолжал: — В мир будете приходить по моему зову. Шестьдесят процентов остального времени телом владеет Филиция, а сорок делите между собой вы. Это ясно?

— Райс, а ты правильно проценты-то считаешь? Честнее же по тридцать три каждому, — возразил Блик.

— Мне надо не как честнее, а как я сказал! Череп, освобождай их и чтоб это всё было в последний раз! — приказал я.

— Да, мой господин!

Мужичок склонился в поклоне, и клетки, где томились Блик и Филиция, вдруг исчезли в зеленом пламени.

— Блик, мигом наружу. Ларри, Филиция, приберитесь тут, чтобы как-то повеселее было в голове, где живут аж три тени, — напоследок распорядился я и вынырнул сознанием в Тёмный мир.

Следом за мной вынырнул и Блик.

— Райс, я по поводу уборки не понял. Зачем всё это? — поморщился он.

— Чтоб им от скуки не хотелось выть. Ты мне нужен как маг без криков и драк в мозгу.

— Что-то опасное намечается, да?

— Вот и мне тоже интересно, что ты опять надумал? — насторожился Зэр.

— Надо разубедить Чилли Гнилоуха убивать людей в Лозингаре, — ответил я обоим.

— Не выйдет, — произнес Блик голосом Ларри. — Гнилоух упрям, как…. Как упрямый Гнилоух!

— Я попробую, — решил я.

— Эй, тебе чего сказано было, иждивенец? Прибирайся в моей… — Блик глянул на меня и поправился: — В нашей голове и не лезь, пока я телом управляю!

Дождь уже закончился. Возле сферы лекарей меня встретил целый лагерь. Культиваторы обживали дома, призванные Зэром теневые солдаты, проявлявшие большую выдержку и дисциплину, чем культиваторы, держались обособленными группками по пять человек, разведя костры, где на случай наступления зомби горели длинные дрыны.

Как только меня заметили, все солдаты Зэра вытянулись, словно ростки к солнцу, и замолчали, провожая меня взглядом. Дуклат с острова Тур подбежал ко мне, когда я уже приближался к линии баррикад.

— Мы укрепили линию обороны по периметру, — отрапортовал он. — Попадались одиночные зомби, но ни одного бегуна, который тебе нужен. Кровавый, ты куда, кстати?

— За бегуном, — ответил я.

— Давай я с тобой группу направлю. Всё легче будет, чем в одиночку.

Нет. Делайте всё, что вам сказал Зэр. Если я не вернусь, отступайте в Уловин.

— Почему нет-то? Они тебя одного заразят!

— Не заразят. Скоро тут будет Джастиро, а вам надо успеть поднять культиваторов в Уловине и в других городах Переката. Поначалу нужно будет бежать от его армии, но как только окрепнете, можно и бой дать.

— Или уйти в Холланд или Сапслейн. Там много сфер и темниц, где сидят ваши братья по культивации, — добавил Зэр.

Дуклат склонился в знак почтения.

Блик, уже тот самый, которого я знал, шёл рядом, напевая какую-то простенькую мелодию. Зэр был молчалив, но как только мы оказались за баррикадами, спросил:

— Так куда ты идешь и что планируешь делать?

— Ты был прав. Мои артефакты слабеют от понимания, что косвенно в этом апокалипсисе виновен я.

— Косвенно? — усмехнулся Зэр. — Всё началось, когда ты решил казнить жреца, а потом покатилось, словно снежный ком с горы, и даже я не смог тебя переубедить. Хорошо, что ты еще жив.

— Спасибо за поддержку, — хмыкнул я. — Ну вот мне и нужно договорится с Гнилоухом, чтобы он перестал убивать.

— Это вряд ли, — снова вмешался в разговор череп-Ларри. — Для некроманта трупы — главный источник пополнения армии.

— Ну, — пожал я плечами, — значит, Ящера не вылечат, он не взломает Зал стенаний, Лара и Эйвин не получат обратно свои тени, а по миру будет распространятся некрозараза.

— Последнее — это даже неплохо, — задумчиво проговорил Зэр. — Чем больше хаоса, тем лучше культиваторам и нам и тем проще разбить армии двадцати одного короля и показать их истинное лицо простому народу. Если мы успеем взять власть до прихода светломирцев, у нас будет шанс отбить Тёмный мир. Но для этого нам всё равно нужен меч.

Слушая Зэра, я всматривался в каждую распахнутую дверь, разбитое окно или витрину и в каждую кучу мусора. По пути мне попадались только разорванные на части трупы. Остальные куда-то делись, и я даже догадывался куда.

Оно выбежало из-за угла очередной улочки, скользя четырьмя конечностями по мокрым камням и оставшимся от недавнего проливного дождя лужам. Это оказался заражённый домашний бык с маленькими, спиленными еще при жизни пеньками рогов. Длинные ноги разъезжались в разные стороны, но наконец животное обрело опору и устремилось прямо на меня.

— Поджигаю? — спросил Блик.

— Нет! Это — наша вестовая мышь, — ответил я.

Блик посмотрел на меня как на сумасшедшего, но ничего не сказал. Я шагнул навстречу мёртвой нелепости, доставая из разгрузки саи.