Чужая тень II

Глава 19 Армия проклятых

Труп Эйвина я положил в ту самую камеру, из которой освободил Дуклата. В пыточной толпились люди, разбирающие инвентарь святых инквизиторов на оружие. Взглянув на своего ученика, словно в последний раз, я вытащил из разгрузки парные саи. Впереди меня ожидал тяжёлый бой.

Зомби появились внезапно для всех, кроме меня, скользя освежеванными от трения костями по ступенькам лестницы, наваливаясь и мешая друг-другу. Судя по тому, что я знал, это были заразные бегуны. Я так и не понимал, почему они передвигались на четвереньках, когда как намного удобнее было бегать на своих двоих, но сейчас это уже не имело никакого значения.

Кто-то из узников издал удивлённый крик-вопль, впервые видя подобных тварей. В мгновенье ока четвероногая толпа наводнила собой пыточный зал. Началась бойня.

Освобождённые тут же разделились на три группы: сражающихся, зачем-то бегущих обратно в камеры — видимо, эти еще не понимали, что бегство их не спасет, — и погибших в первые секунды поистине эпического взаимного истребления. Меня толкали плечами, случайно пытались сбить с ног, но я, хромая, продвигался к выходу. За строем бегунов толпились «кусаки», создавая сплошную стену и лишая кого-либо возможности выбраться отсюда хотя бы без боя.

«Строй! — догадался я. — Ими управляют на расстоянии. Значит, где-то снаружи лич. Но как это можно при антикультивационной тишине?»

В это мгновение кто-то из культиваторов швырнул в мёртвых сломанный замок, тут же превратившийся в огнешар.

— Магия вернулась! Бейте магией! — закричал позади меня Дуклат.

«Это не она вернулась, — мелькнула мысль. — Это мёртвые за вас сломали тот самый механизм, который ты ломать хотел…».

Неожиданно для себя я понял, что перестал хромать. К горлу подкатила легкая тошнота, а артефакты вдруг стали тёплыми. Я обернулся. У самого входа в пыточную, прижавшись к стене, стоял худощавый лысый человек со впалыми серыми глазами и неестественно длинным носом. Он простирал к культиваторам руки, и заклинания лечения находили своих пациентов. Что-то подобное освоила и Лара за пару дней до гибели…

— Глаза закрыть! Вспышка! — крикнул я из толпы, направляя в зомби яркий свет, который должен был выжечь теневые линии связей лича и его подопечных.

Сверкнуло. Раздалось шипение. В воздухе запахло паленой шерстью. Ряды умертвиев дрогнули.

В какой-то момент один из культиваторов бронзовой лиги, дерущийся впереди, вдруг повернулся к своим. По его белой бороде текла пена, из носа хлестала кровь. Глаза потеряли осмысленность, и он, прижав к себе стоявшего за ним культиватора, одним махом отвернул ему голову голыми руками.

«Тех, кто при жизни владел магией, можно обратить в лича, за исключением светомагов (бесполезные создания). С воинами же все по-другому, и иногда укушенный может впасть с некробешенство. Примечательно, что где-то внутри у каждого культиватора сидит тот тотемный зверь, который его посвящал. Именно его черты обретает обращенный в зомби культиватор. Несмотря на то что животные бывают разные, я называю таких обращенных шатунами в честь того первого, на котором проявилась данная некромутация. Заметка: шатуны не только имеют звериную силу, но и сами могут культивироваться. Жаль, что они тупы и глухонемы и поэтому нападают на культиваторов первыми без всякого вызова, поэтому за ними часто отправляется зверь сферы.…проблема решилась: я начал вешать на грудь шатунам таблички с вызовом на бой. Примечание: Шатун не управляется личем и в войсках бесполезен, ибо одержим поиском артефактов. Я нахожу это ироничным: как при жизни они одержимы артефактами, так и после смерти не освобождаются от этой тяги…»

Седобородый зомби бил наотмашь обеими руками, оставляя после себя тела бывших сотоварищей. Я узнал его: это был Гаус по прозвищу Седой, тот, у кого я отобрал артефакт на турнире Вилли Ливона.

«Значит, так сложилась твоя судьба, Гаус… После турнира ты вновь прошёл испытание на бронзовый артефакт и только начал культивировать, как тебя схватили святые отцы…»

— Уа-ха-а-а! — прорычал он, замечая в толпе меня.

Шатун бронзовой лиги бросился вперёд, расталкивая дерущихся вокруг зомби и культиваторов. Как только он оказался совсем близко, я сделал выпад. Саи проткнул его череп, но тело по инерции всё еще двигалось. Дёрнувшись, Седой Гаус рухнул спиной на каменный пол пыточной.

Я заработал руками с бешеной скоростью, нанося точные удары тварям в головы. Медленно, шаг за шагом мы начали вытеснять мертвецов из казематов, однако там, на лестнице, стояли еще и еще…

Кучер уже собрался было отшвырнуть маленькую, стриженную под пацана девочку, вскочившую на козлы и нагло присаживающуюся рядом. Однако Блик поднес к его носу пылающий кулак. В лицо мужику ударил жар магического пламени, от температуры которого пышная борода обладателя экипажа тут же начала скукоживаться.

— Свали! — холодно приказал маг.

Извозчик спрыгнул со своего места и умчался прочь.

Ручки взяли поводья и щёлкнули ими по спине лошади. Экипаж покатил в сторону цитадели, но не доехав даже до угла перекрестка, откуда можно было попасть на центральную улицу, лошадь вздыбилась и, попятившись, развернула его в совершенно не нужную шуту сторону.

— Куда ты, дурная! — завопил Блик тонким голосом, но кобыла уже набирала скорость, даже не думая везти его к святой крепости.

Лишь через полквартала она успокоилась и наконец подчинилась воле своего нового кучера, но несмотря на манипуляции с вожжами и даже уговоры, ни в какую не желала идти туда, где рычали люди и молчаливо горели скребущиеся в огромную дверь фигуры.

Поняв, что ему все равно не удастся уговорить лошадь, Блик махнул рукой и, спрыгнув с козел, скривившись посмотрел в сторону возвышающихся над городом пиков цитадели. Совсем рядом с нею что-то запылало, и тут же вверх потянулся гонимый высоким пламенем черный дым.

— Ваше величество?.. — первым делом пробормотал шут и, забыв про экипаж, побежал к крепости.

Из-за какого-то угла вынырнула тварь. Она передвигалась на ногах и руках, и очень ловко как для бывшего человека ринулась на Блика. Шут сбросил с плеч рюкзак и, вынув оттуда заготовленный камень, метнул его в сторону зомби. Снаряд разорвался прямо над ним, буквально разметав мертвеца на куски.

Блик понятия не имел, как называется его новое умение, но его огнешар после посещения некросферы вырос до взрывосферы или, как его называли между собой огневики, разрывника. Материальный объект уже не превращался в нестабильную плазму, как при метании шаров, а вначале разгонял сам себя до скорости пушечного ядра, а уже потом, уплотняясь, взрывался, нашпиговывая осколками всё, что оказывалось в радиусе пяти шагов.

Приятно удивившись тому, что он теперь так умеет, Блик добежал до угла того самого перекрестка, от которого шарахнулась лошадь, и осторожно выглянул из-за него в ту сторону, откуда доносились страшные звуки.

У стен крепости горело штук тридцать тел, а мертвецы всё подходили и подходили из разных проулков, собираясь у входной двери несмотря на то, что сверху по ним непрерывно били арбалеты. Святые отцы целились на удивление метко. В головах мертвецов увязало по несколько болтов прежде, чем они падали.

— Почему они туда лезут? Ведь столько вокруг другой еды! — мысленно проговорил Блик. Молчавший до этого череп в его рюкзаке тут же дал ментальный ответ:

— Не жрать они хотят, а лич их туда гонит!

Блик аж вздрогнул — настолько четкий был голос.

— Не пугай меня так, Ларри, я же просил уже! — прикрикнул он на череп, назвав его первым пришедшим на ум именем.

— Умри, как я! — посоветовал голос. — Нам неведом страх!

— Ни страх, ни трах! А какая без траха жизнь? Ты не смотри, черепок, что мне на вид не очень много лет, — забормотал Блик явную чушь, только чтобы отвлечься и хотя бы слегка прийти в себя от увиденного. — Вот вырасту во взрослую девку и заведу себе фиолетовый кружок с кучей девиц по интересам!

— Умри и стань, как я, мертвым магом, — не унимался череп.

Шут помотал головой.

— Когда я тебя нашёл, ты голым на монокрыле летал над лесом. А эксгибиционизм, как и любое другое слово на «изм» — это, извини, не для меня.

— А что для тебя?

— Девки румяные, музыка громкая да вино ягодное! Замолчи, короче, дай подумать! — отмахнулся от черепа шут.

В это время над цитаделью пронеслась тень мононекрокрыла, такого же голого безволосого мужчины, как и в сфере. Существо сделало круг над шпилями и, приземлившись на самый верх, чуть было не потеряло баланс, рухнув вниз, но, вовремя скорректировав свое пике, тут же вспорхнуло и приземлилось правее от цитадели, вне видимости стрелков.

Зомби тут же, как по команде, перестали нападать. Лежащие у стен трупы, буквально пропитанные смолой, медленно начали прогорать.

Над стоящим слева от крепости домом вздымалось пламя, почти поравнявшись своей высотой с уровнем цилиндрических шпилей.

Атаки возобновились, но явно стали более продуманными. Зомби то набегали, то бросались врассыпную, заставляя тратить святых отцов запасы болтов и чёрной горючей смеси. В одну из таких атак дверь не выдержала, и мертвецы потянулись в проем нестройной цепочкой.

Со стороны это напоминало сумасшедшее паломничество к святым местам. В цитадель шаркающей поступью двигались оборванного вида бывшие люди. Многие стояли поодаль на четвереньках и словно чего-то ждали. Ждал и сидевший на выбранной крыше лич, обернувшись в свои крылья, словно в кокон, и прикрывая им свою срамоту.

— Чего же вы ждёте? — сквозь зубы проговорил Блик.

— На крепость наложена антимагия, — ответил Ларри. — Он кусак вверх направил, а как антиартефакт сломают, так и остальных запустит. Я б так и сделал.

— Не-не-не, там его величество и Райс с Эйвиным! — затараторил Блик.

— Сожрут твое величество и заодно Райса с Эйвиным, — зевнул череп.

— Не сегодня! — парировал Блик и глянул вверх.

Затем он влез на дубовую бочку, оперся о низкий подоконник закрытого ставнями окна мясной лавки, слегка подпрыгнул, чтобы достать до выпирающей балки. Подтянувшись на ней, сел на брус, а потом, вытянувшись всем телом, зацепился за медную трубу водостока и оказался на крыше.

Коричневая черепица была всё ещё мокрой после дождя, и Блик пошёл по водостоку в обратном направлении, обходя лавку по крыше и иногда приподнимаясь на цыпочках, чтобы увидеть, где сейчас находится лич. Тот сидел, закутанный в полы своих крыльев, и не отрываясь смотрел на цитадель.

«Подберусь поближе», — осмелев, решил шут.

В одном из куполов крепости что-то взорвалось, и в то же время раздалось множество призывов к бою. Количество звучавших гонгов говорило о немыслимом числе культиваторов.

Магическая тишина спала.

Некромаг издал почти птичий крик, и медленно шедшая толпа устремилась внутрь цитадели. Сорвались с места и четвероногие.

— Нет-нет-нет! — замотал головой Блик и, спрятавшись за печную трубу, вытащил из сумки очередной камень.

Сжав его в ладонях, он прижался к нему всем телом, будто согревая его в лютый мороз своим теплом и дыханием. Ци ушло в заклинание. Сознание покинуло тело, и тут же в ладонях Блика открыла глаза огненная птица.

Он взлетел как можно быстрее, спеша прямиком к личу и боясь, что не успеть поразить тварь. Однако некроконструкты древности умели сражаться с огневиками. Взгляд мертвого мага уловил крылатый огонёк, и лысая, искорёженная некрометаморфозами голова совсем по-звериному дёрнулась в его сторону. Раскрылось широкое монокрыло, и из пасти зомбивода к искраптицу поплыл туман. Блик дернулся и открыл глаза, сидя за трубой. Искраптиц растворился в воздухе, а бронзовый браслет заметно охладел.