Чужая тень II

Глава 17 Некронаучный подход

Чем ближе я подходил к святой цитадели, тем больше видел аккуратно вынутых витражных кусков. Сквозь каждое такое окошко на меня смотрели арбалетные колодки с наложенными поверх болтами. Видимо, запрет на это оружие не распространялся на святых отцов. Я мог рассчитывать лишь на то, что в новой одежде и шляпе не напоминаю того парня с листовок и что опасного колдуна Райса Бабуина Бенджи Зиннала уже уничтожили в доме лекарей.

«Золотая кольчуга» и «стойкость кедра» наложились одновременно, и я инстинктивно прыгнул вперед, чтобы кувыркнуться по твердым камням. Болты зарикошетили о защиту, больно тыкаясь о кожу и обрывая одежду. Одному из обороняющихся повезло меня ранить. Мое бедро ошпарило болью, и я рухнул на мостовую. Святоши выбрали лучшее время для атаки, подпустив меня так, что до стен цитадели было еще относительно далеко, а назад дороги уже не было.

— На что ты рассчитывал, атакуя в лоб? — заорал в моей голове Зэр.

— На твоё утверждение, что все ушли на войну с некромантом! — рявкнул я в ответ.

— Это было предположение, олень! — в тон мне огрызнулся император.

Между перезарядкой арбалета есть момент, когда боец упирает его в пол и рычагом натягивает тетиву. В меня выпустили, наверное, с десяток болтов, пока такой момент наконец настал. Я вскочил, выставил левую ладонь вперёд, будто щит, и, зажмурившись и рванув к двери, призвал «свет», надеясь ослепить стрелков так, чтобы они не смогли стрелять под прямыми углами, когда я прижмусь к стенам.

Вспышка получилась не сказать чтобы очень сильной, а кое-кто все-таки успел выстрелить в мою сторону, но я был уже под стенами. Приподняв правую ногу, я увидел, как мои новые штаны окрашивает бурым. Болт сорвал кожу и, возможно, пробил мышцу, изменив траекторию полета благодаря одному из защитных умений.

Магические артефакты были пусты и холодны, словно снег на горных ледниках, однако моё воинское Ци ещё давало мне надежду на успешный штурм, пусть даже той крепости, где меня ждали.

— Лей! — донеслось сверху, и я, успев дёрнуть дверь, осознал, что она заперта на что-то очень тяжёлое. Мои воинские артефакты, несмотря на то что всё время хранили тепло, в момент прикосновения к дверной ручке вдруг охладели и начали нагреваться, лишь когда я разжал ладонь.

Струи масляной жидкости хлынули из бойниц почти под самые стены. Мой плащ и шляпа оказались сплошь заляпаны горячей, почти что кипящей жижей. «Стойкость кедра» не давала по-настоящему «насладиться» льющейся смолой. Но жар и ранение — это было ещё пол-беды…

Сверху полетели факелы.

Одним движением я стянул с себя плащ и шляпу и, скомкав вязкую одежду, метнул ее, как шар, влево вдоль стены, отбив один из факелов. За моей спиной уже пылало, а я бежал сломя голову под стены соседнего дома, где не лилась смола и не стреляли арбалеты.

«Опыт боёв показал, что зомби очень восприимчивы к огню и светомагии. Отсюда делаю вывод, что крепости надо штурмовать волнами, посылая вперёд зомбЕй первого типа, которых я назвал Кусаками, а уже потом — Заразных бегунов и Ядовитых крыс», — всплыло у меня в голове.

— Нет у меня времени и сил, чтобы нападать на них волнами. И шкура у меня одна, и она, хоть и не мертвая, но тоже реагирует на огонь… — пробурчал я негромко, без труда вышибая плечом дверь соседнего дома и оказавшись в шляпной лавке.

— Райс, — окликнул меня Зэр, — цитата не к месту, конечно, но даже мертвецы хитрость используют.

— Вообще-то я чуть не сгорел, а на подходе чуть не стал подушечкой для болтов, так что выражайся, пожалуйста, точнее! — огрызнулся я.

— Точнее, говоришь… — хмыкнул Зэр. — Ну если точнее, то спереди у них — стены и бойницы, а с тылу что? Неужели святым отцам еду и горшки через парадную выносят? Может, там даже антимагии нет.

— Это не антимагия, а антикультвационная сила…

— Да без разницы, как это называется. Ты хочешь своего спарринг-партнёра вызволить? Значит, надо пробовать всё. Кстати, как ты думаешь, почему они не выходят, чтобы тебя добить?

— Боятся меня как культиватора? — предположил я.

— Или ждут, пока к ним подмога придет. Или их там ограниченное число — не больше тридцати.

«Особое внимание, — зазвучала в голове очередная цитата, — нужно уделить потере контроля над некрослугами в зонах культивационной тишины. Такие зоны расставляют светомаги и темнолекари. Некроконструкты теряют связь с исходными приказами и подвергаются инстинктам, а в таких зонах инструмент может навредить самому мастеру. Заметка на будущее: я в такие места ни ногой, особенно с подопечными».

Я поднялся на второй этаж опустевшей лавки, сильно сомневаясь в том, что даже если я найду задний двор цитадели и смогу проникнуть внутрь, там будут какие-нибудь послабления по антикультивационнуму слою. Значит, явно придётся обойтись без Ци.

Скрипучая лестница привела меня в коридор с перилами по одну сторону и стеной с дверями по другую, который заканчивался тупиком и узкой настенной лесенкой, ведущей на чердак сквозь люк на потолке. Когда я поднялся к нему и попытался откинуть верх, дверца не поддалась, будто упиралась во что-то тяжёлое и, судя по всему, твёрдое. Недолго думая, я подпрыгнул и, вложив свою энергию в захват, схватился за балки люка и повис на нём, пару раз дёрнувшись всем телом в надежде, что он поддастся и выломается. Ничего не получилось, и я спрыгнул обратно.

Люк и заслон над ним делали на совесть — видимо, на случай визита кого-то наподобие меня. Да, эта шляпная лавочка совсем не напоминала таковую, однако вполне подходила на роль какой-нибудь служебной постройки, примыкающей к цитадели.

— Попробуй «укусом кобры» в прыжке, — предложил Зэр.

— Это мысль, — согласился я и, подпрыгнув, направил свой удар вверх, пнув в центр люка.

Ци ушло. От удара люк сорвало с петель: энергия стопы подбросила лежащий на нем груз и унесла во тьму чердака. Крыша надо мной жалобно скрипнула.

Снаружи послышались звуки. Кто-то рычал и царапался в двери цитадели, вновь свистели выстрелы и разряжались механизмы арбалетов, снова раздался треск горящей смолы и короткие команды обороняющихся.

— Твой некромант перестарался, — хохотнул Зэр. — Похоже, весь город теперь в его созданиях.

В лавку забежало горящее умертвие и, метаясь по первому этажу, начало разносить огонь по выставленным вокруг шляпам. Они тут же вспыхивали, заражая огненной болезнью всё вокруг.

Я подпрыгнул и растопырил ноги в верхней точке своего полета, чтобы аккуратно встать на края люка. Светомагии хватило лишь на тусклый фонарик, и я ступил на чердак. Его пол был устелен опилками, а значит, это была не просто шляпная лавка. Тут утепляли крышу, тут жили люди…

— Марфа, горим! — донеслось снизу.

— Не отвлекайся, — шепнул мне Зэр.

— Кто-то говорил про то, что если идти против совести, искра погаснет, — ответил я.

Внизу уже слышались рык и звуки борьбы.

— Гиена… — бессильно выругался Зэр.

Я прыгнул в отверстие и снова оказался на втором этаже. Здесь уже всё горело. Прямо по коридору лежал упитанного вида мужичок в голубой пижаме и отчаянно пытался сдержать навалившегося на него зомби, стискивая того за горло.

Быстрым шагом я подоспел к ним и на выдохе ударил в голову умертвия ногой, словно это был кожаный мяч. Голова не отлетела, — видимо, тело досталось тёмным силам сравнительно недавно, — но позвонки хрустнули, и клацающая морда зомби повисла на мягких тканях, заваливаясь назад.

Я подал руку мужичку и, заглянув в спальню, увидел испуганные глаза женщины среднего возраста, одетой, как и мужчина, в пижаму. Не в силах шевельнуться, она сжимала перед собой трясущимися руками столовый нож. Её лицо сковала гримаса ужаса.

На улице вновь заработали арбалеты и показались языки пламени от льющейся и поджигаемой смолы.

— Надо уходить через крышу. На улице зомби, — сказал я и одним махом поднял мужичка, которого распознал как хозяина лавки.

— Мой магазин… — только и проговорил он, глядя на пламя и на вбегающие внутрь фигуры.

— Другой откроешь! Выводи жену через люк.

— Люк закрыт. Отцы заложили его плитой. И выходы на крышу заколотили, — пробормотал хозяин, быстро подходя к супруге и стараясь вывести её ко мне, придерживая за плечи.

— Давайте наверх, сейчас вам будет путь, — произнёс я и почувствовал, как левый перстень потеплел.

— Знаешь, как погибали паладины? — неожиданно спросил Зэр.

— Кто? — переспросил я, подаваясь вперёд и перекрывая лестницу, по которой уже скользили на четвереньках обретшие вторую жизнь некролюди.

— Световоины, мать их! — прошипел император.

Я уже выхватывал саи, замечая, как в пространстве теней в мои ладони вместе с ними впрыгнули два артефакта серебряной лиги.

'Артефакты часто выбирают материальную основу и дублируют её, становясь с ней единым целым, однако разрушение материальной основы не ведёт к разрушению артефакта. Занятно, что их трудно поглощать — нужно сначало изъять их из материи. Означает ли это, что тяга к материи нематериальных артефактов есть естественная защита оных от поедания культиваторами? Если это так, то артефакты имеют сознание и даже ум, но я гоню этот бред из своей головы и думаю, что это всё — опиум и алкалоиды, чёртовы галлюцинации…

— … паладины часто гибнут, спасая всех вокруг себя и получая эйфорию через световой артефакт, — закончил монолог император.

За моей спиной уже пробиралась ко люку семья шляпников.

Ножи ударили наотмашь, отсекая тупую голову первого зомби, дерзнувшего оказаться передо мной. Я пнул его на этот раз обычным пинком, сбрасывая тушу к его товарищам, чтобы хоть немного помешать им подниматься ко мне.

— Свет! — выдохнул я.

Зомби поморщились и заскребли по лестничным ступеням, будто только светомагия способна была пробиться сквозь мертвецкую дымку их глаз.

Я медленно отступал, а они крались, скалясь и щелкая гнилыми зубами, уже сточенными до щербин и от этого еще более опасными. Правая рука заныла, будто напоминая мне об укусе внутри сферы.

«Я вставил некроконструктам инстинкт сообщать личу о встречах со светомагом или паладином с аурой по невербальной некросети, а также настроил зомби второго и третьего типов не атаковать, а действовать волнами, тратя Ци противника на дорогие защитные средства. Это дало отличные результаты даже с превосходящими меня по лиге культиваторами. Занятно, что мертвецы хоть и являются порождением моей воли, атакованный ими культиватор не считается сферами вызванным на поединок. Так я могу не опасаться, что за мной придут звери высших лиг как за нарушителем закона сфер. Возможно, это из-за того, что некроконструкт не поглощает артефакт противника. Заметка: Надо будет разработать способ, чтобы мертвецы могли оповещать лича о силе культиватора, загонять его, словно зверя, передавая сведения личу должного уровня, чтобы, победив, тот мог бы забирать артефакт и приносить его мне. Мечты… Мечты…»

— Вот! Научный подход нормальные люди две с половиной тысячи лет к культивации делали, а ваши за полторы тысячи ввергли всё наследие предков в какую-то охоту за колдунами, — восхитился Зэр ремаркой автора.

— Этот научный подход людей жрёт и в себе подобных обращает, — напомнил я Зэру, не заметив, как коснулся спиной стены коридора.

Зомби уже не нападали, а, рыча, отбегали от меня и снова кидались, останавливались за пяток шагов и снова отбегали на четвереньках.

Я взлетел в люк, освещая чердак лучиком света. Меня уже ждала семья шляпников. На этот раз нож был у мужичка, а его супруга жалась к его спине.

Подойдя к каменному блоку, весившему, наверное, как половина коня, и уперевшись в него руками, я подвинул его на прежнее место, закрывая зияющее отверстие.

— Так, теперь выход с чердака… — проговорил я и направился мимо лавочников на другую сторону крыши.

Серые доски оказались не такими прочными, как могло показаться на первый взгляд, и я без труда вырвал их одну за одной голыми руками, затем, обернувшись к семейной паре, указал на проход, который уже заливало алое вечернее солнце:

— Ну! Там, впереди, безопасно. Но на улицы вам лучше не спускаться.

— Спасибо тебе, кто бы ты ни был! — затараторил лавочник. — Всегда заходите в наш магазин, всегда!

В ответ я лишь кивнул, провожая их взглядом. Сквозь балки и сухие опилки уже пробивался дым. Интересно, мелькнула мысль, в какой это магазин меня пригласил шляпник, если сейчас этот сгорит дотла?..

— Райс, я заглянул сквозь крышу. Там тоже арбалетные гнёзда и тяжелая дверь, — сообщил появившийся рядом Зэр.

— Ну и как быть? — развел я руками, пряча саи.

— Ломай стену тут! — указал Зэр сквозь боковину чердака прямо над люком. — Она вплотную прилегает к крепости.

— Там же камни необъятные…

— Да, но кладка прямая, а не полигональная. Кроме того, ты световоин серебряной лиги, а это — всего лишь камни.

— На них антикультиваторный заслон.

— Когда обезьяна взяла в руки камень, она стала человеком! Вот и ты возьми камень! — указал Зэр взглядом на плиту, закрывающую люк. — Только поторопись. Когда откроешь люк, появится тяга, как в печке, и всё пламя рванет сюда!

— Слушай, откуда ты знаешь про эту теорию происхождения людей? Ее же впервые упоминают в книгах про Триединого, а ты же жил раньше.

— Да чушь этот ваш Триединый! Даже дети знают, что человек — это зверь из сферы, которого выпустили предыдущие народы. Мы были для них великанами, как кара за их дела и нарушения закона сфер. Но когда мы уничтожил всех лилипутов, то стали плодится и размножаться и, не желая возвращаться в сферы, заняли Тёмный мир.

— Звучит еще бредовей, чем происхождение от обезьяны, — хмыкнул я и подошёл к плите.

— К тебе это не относится. Это — история Темного мира, а ты, светломирец, будь добр бери камень и ломай эту дурацкую стену, пока мы тут не сгорели с тобой из-за твоей болтовни!

— Моей болтовни? — переспросил я и, улыбаясь, поднял плиту.

Затрещали балки. Вырвавшиеся из отверстия языки пламени тут же лизнули мою одежду. Я размахнулся и, крутанувшись вокруг своей оси, засадил камнем по смежной с цитаделью стене.