Звериная поступь

Глава 22

— Почему я теперь стала ездовым животным? — недовольно спрашивает Дасиилай, когда они приземлились в другом регионе. Полет на драконе не такой быстрый и удобный в отличии от портала, но все равно намного быстрее лошадей.

— Прости, просто маги были заняты, а прибыть сюда нужно было быстро, — оправдывается Хирона, держа Гримуар за руку.

— Не стоит переживать, я уже тренируюсь в открытии портала на всю команду, — произносит Амелла.

— А ты разве не говорила, что не можешь такое? — вспоминает авантюристка.

— Тогда не могла. Сейчас начала практиковаться в ментальном пространстве.

Ирай не принимает участия в разговоре, смотря на поля, покрытые снегом. Им пришлось спешно покинуть Альм-Норит по причине доклада разведчиков о внезапно возникшей чуме в другом регионе королевства. Сам по себе разгул болезни не является чем-то необычным, такое периодически случается, но скорость появления и распространения разведчиков напугала. Это сразу указывает на еще одного бывшего товарища из Десяти Беспокойных Духов. Форима по словам Ифрата стала носительницей и распространительницей многих страшных болезней.

«Однако странно, что они так явно привлекли внимание. Или хотят отвлечь от чего-то другого?» — много думать об этом Гнисир не будет, так как это ситуация, где решать будут спутницы. Везде, где возможен след другого Айтена, придется полагаться на них.

Три Гримуара и Хирона тем временем уже вовсю обсуждают дальнейшие шаги. Очевидно, что в первую очередь им нужно самим защититься от чумы, особенно людям. Ирай уже решил, что использует «Посеребренный доспех Гадота», а вот Хироне поможет Дасиилай. Клогги и Амелла, как Гримуары, не должны быть подвержены даже волшебной заразе.

— Итак, всё решено, — говорит Хирона. — Отправляемся в ближайший поселок, который сейчас должен быть перекрыт. Местный барон пытается изолировать регион, но маловероятно, что у него получится, если тут действительно кто-то из команды Ирая с Арреля.

Душелишенный кивает и вызывает на себе золотой доспех, а Клогги возвращает хранимый у себя объем маны. Рядом Хирона Свайгел стоит в вихре изумрудных чешуек, которые становятся естественной броней и крыльями для девушки, хотя визуально защищают только верхнюю часть тела.

Скоро они пешком доходят до одной из деревень, в которой не видно жизни. Многие погибли от болезни, а остальные к ним скоро присоединятся. Ирай, может, и захотел бы помочь несчастным излечиться, чтобы получить и такой жизненный опыт, но знает, что с силой Форимы в этом плане конкурировать он не сможет. Бог игр постарался, чтобы душелишенные стали по-настоящему опасными противниками для людей.

— Мы точно никак помочь им не можем? — с грустью на лице спрашивает Хирона, заглядывая в один из домов.

— Мне рецепт лекарства от этой болезни неизвестен, — пожимает плечами Амелла. — Во время Поветрия жертвы есть и будут, поэтому стоит к этому привыкнуть.

— Просто странно видеть, что вокруг происходит столько событий, в которых демоны не принимают участия. Такое ощущение, что мы и без них можем друг друга истребить.

— В этом и суть Поветрия. Подобное событие означает великий кризис, который действует на всех уровнях и может затронуть весь мир, что в свою очередь способно сказаться даже на Розе Доменов, — поясняет Гримуар Драконов.

— Хватит болтать, давайте уже искать Фориму. Куда она могла пойти? — последний вопрос Клогги адресует Ираю, кто лучше всех знает противника.

Красноволосый убийца чуть прикрывает глаза, погружаясь в калейдоскоп воспоминаний про девушку, которая примкнула к нему на Арреле в числе последних. Ирай уже тогда догадывался, что она была аристократкой, ведь пряталась в замке посреди леса, и вела себя с большим достоинством, хоть никогда не показывала превосходства над другими и в целом была меланхоличной личностью.

«Не исключено, что и сейчас она захочет выбрать уединенное место», — размышляет Ирай, смотря по сторонам.

— Здесь есть лес с замком?

— Да, я видела во время полета, — смена облика не мешает Дасиилай говорить. — Там, вероятно, и живет местный барон. Думаешь, она там?

— Проверим — узнаем. К тому же нам наверняка потребуется навестить местного лорда, разве нет?

Спорить с этим трудно, поэтому команда начинает двигаться в нужную сторону, проходя мимо полей, на которых скорой весной и летом никто работать не будет. Либо чума выкосит всех местных жителей, или Двуединство захватит-таки мир. Ирай понимает, что демоны очень заняты чем-то, ведь их не видно и не слышно. И пока барьер возвышается вокруг материка бесконечными штормами, ничего выяснить не получится, не используя совсем уж дикие методы.

Гнисир уверен, что рано или поздно всё откроется, и сейчас нужно сосредоточиться на том, чтобы упокоить всех, включая самого себя же, пока не стало слишком поздно. Очевидно, что другой Айтен может найти способ выйти из-под власти Мирового Закона, и в процессе может стать еще более опасным противником, с которым не выйдет схватиться одной лишь Языковой Системой и наследием.

Отряд стоит перед входом в лес, куда их ведет лесная дорога, на которой нет свежих следов. Путь будет петлять в дремучем лесу, пока не приведет к замку барона в центре леса, и уже в пути может случиться всё, что угодно, что подтверждается странным шумом, что наполняет лес.

Если прислушаться, то можно выцепить какие-то отдельные слова, проникающие в уши, но общий смысл слов остается непонятным. Ирай смотрит на спутниц и понимает, что они тоже слышат это.

— Сиггарт тоже здесь, — предупреждает душелишенный.

— Понятно, но план менять бессмысленно. Это лишь доказывает, что противники могут прятаться в лесу или даже в самом замке барона, — говорит Хирона.

Отряд продолжает осторожно двигаться по лесной дороге. И пускай на дворе день, солнечный свет с трудом проходит через густые ветви. Дыхания зимы здесь почти не чувствуется, что очень странно, а также вместо почвы под ногами то и дело попадают лужи и заболоченные участки.

— Ифрат превратил Сиггарта в болотного монстра, который может сводить с ума путников и заводить в трясину, откуда не будет обратной дороги, —Ирай пересказывает услышанное от бога игр.

— Если это ментальная атака, то я её отобью, — Мудрая Лисица внимательно вслушивается в лесные сумерки.

— А я могу всё тут сжечь, — улыбается Клогги, играясь с хаотическим пламенем.

— Не надо, Клогги, — просит Хирона.

За спиной уже остаются мили, и скоро должен показаться замок барона. Неизвестно, почему первый строитель крепости решил выбрать местом возведения центр большого леса, но с другой стороны это довольно укромное место, которое легко оборонять. Вне лесной дороги не видно троп, большой армии тут будет не развернуться, если не вырубать огромные участки леса.

— Запах опасности! — предупреждает Дасиилай.

Ирай берет посох в две руки и всматривается в окружающее пространство, не пытаясь угадать местоположение врага. Гримуары с этим справятся намного лучше, и Амелла указывает в нужную сторону. Через несколько секунд оттуда действительно доносится движение чего-то большого и быстрого.

В просвете меж деревьев на отряд несется огромная туша со следами тины и ила на темной коже. Такого существа Ирай никогда прежде не видел, но очевидно, что это враг, посланный Сиггартом. Это значит, что он может не только завлекать неосторожных людей в болота, но и призывать к себе на подмогу подобных монстров.

— Ирай, он твой, — приказывает Хирона.

Следом в воздухе появляется жар, когда пламя танцует вокруг магического посоха и принимает облик большого копья. После этого чародейский снаряд с гудением летит прямо в то место, где у существа должна быть голова. Огонь должен быть самым лучшим оружием против болот и его обитателей.

Сжатая и вытянутая магическая энергия в форме копья вонзается в тело приближающегося монстра и уходит глубже. Очевидно, что нанесены сильные ожоги, чудовище ревет, но не останавливается. Похоже, что боль и даже смерть не заставят замереть, но это все равно нельзя назвать опасной ситуацией.

Почему? А потому, что для текущего уровня группы даже такой противник является слабым. И тут мозг Ирая против воли начинает искать подход и ловушку, пытается смоделировать в голове тысячи вариантов развития событий, чтобы увидеть потенциальную опасность. Вот только Хирона вновь прерывает размышления, приказывая остановить врага.

Все покачнулись, когда земля под ногами вздыбилась, и наружу выступили земляные копья размером с колонны. Чудовище со всего маху напарывается на них, многие ломает, но все же теряет набранную скорость и замирает. Теперь видно, насколько оно медлительно, когда дело доходит до маневров, поэтому Хирона легко запрыгнула на большую голову и отсекла её Акотценом.

Тело поверженного врага еще продолжает содрогаться, двигаясь всем телом и ударяя лапами с ластами по земле, но вскоре затихает. Однако опасность всё еще присутствует, так как шепот в ушах перерастает в яростный вопль, бьющий прямо по мыслям. Стоящая рядом Клогги матерится примерно так же громко, ведь ненавидит, когда к ней в голову залезают, да и Хирона морщится.

А вот Гримуар Разума напротив сосредоточен и спокоен. Её уши прижаты к голове, а хвост стоит трубой. Девушка сейчас начинает битву разумов с прячущимся среди леса. В любой другой ситуации пришлось бы уйти с лесной дороги и углубиться в лес, где любой шаг может окончиться падением в болото, но теперь меж деревьев разносится крик боли, уже вполне физический.

«Извини, Сиггарт, но тебе с Амеллой не сравниться. У тебя изначально не было шансов против нас. Ифрат не стал делать из вас тех, кого люди при большом старании не победили бы», — Ирай терпеливо ждет окончания дуэли, но девушка с алыми волосами вдруг останавливается, схватившись за голову.

— Закончите за меня, пожалуйста, — произносит Мудрая Лисица. — Он уполз очень глубоко в болото в той стороне на расстоянии в двести шагов.

— Я сделаю! Можно? — Клогги умоляюще смотрит на Гнисира, но тот переводит взгляд на Хирону, и та неуверенно пожимает плечами.

Впрочем, это оказалось достаточно для Гримуара Хаоса, который выдал несколько слов на жреческом диалекте Наречия Хаоса, большую часть слов Ирай совершенно не понял, но Сиггарту уже можно посочувствовать. Теперь лес впереди полыхает, но при этом Клогги проявила настоящие чудеса контроля, спалив только указанное направление и только в разумных пределах.

Но сила заклятья выразилась не в масштабе, а в глубине, что очевидно, ведь враг прятался в глубинах болота. В дыму удается рассмотреть тлеющую прогалину, уходящую вглубь земли на десятки метров. Всё, что там было, теперь обернулось прахом, дымом и горячим воздухом.

— Его присутствие исчезло, — говорит Амелла, которая вновь вернулась в прежнее состояние спокойной силы. — Давайте быстро продолжать движение к замку.

Без лишних обсуждений все бегут по дороге, уже не опасаясь дополнительных нападений. Скоро действительно показывается замок, стоящий посреди леса. Хотя, замком назвать его трудно, скорее крепостница, возведенная на скалах. Старые деревянные стены уже почернели, но на башне из бревен по-прежнему реют флаги с василиском.

— Запах разложения, — говорит Дасиилай.

— Музыка смерти, — подтверждает Клогги.

— Только две ауры разумных существ, — заканчивает Амелла.

Гримуары моментально просканировали место, даже не заходя внутрь. Впрочем, даже без сверхъестественных чувств и способностей понятно, что в замке случилась беда. Ворота открыты нараспашку, внутри звенящая тишина, а над трубами не поднимается дым. Места, пришедшие в запустение, именно так обычно и выглядят.

Поднявшись по крутой дороге, охотники оказываются внутри форта на скале, где уже любой увидит страшную картину гниющих тел. Следов боя Ирай не видит, трупы лежат скрюченными, словно мучились от страшной боли перед тем, как смерть подарила покой. И уже это наверняка работа Форимы.

Вот только Амелла почувствовала присутствие двух живых существ, причем один из них находится на грани смерти, если судить по спутанности сознания. Амелла ведет в нужную сторону, и один за другим члены отряда входят в зал, который выполнял функцию общей трапезной.

Здесь все первым делом смотрят на женский силуэт, сидящий в кресле у дальних окон. Местный барон, если судить по одежде, положил голову на её бедра, и струйка рвотных выделений течет по его щеке. При этом сама Форима одета в серый балахон, скрывающий всё тело, даже руки, а лицо прячется под капюшоном.

— Значит, Сиггарт все же мертв, — тихо произносит женщина, даже не смотря на гостей.

— Всё так, Форима. Теперь пришел твой черед. Другой я уже открыл тебе знание?

— Да, как раз перед вашим приходом активировалась его хаотическая магия. Но я не хочу сражаться с тобой. Я ищу покоя и хочу перестать быть хранительницей всех страшных болезней без возможности умереть. Ты ведь можешь прекратить мои мучения таким образом, чтобы я больше не могла воскреснуть?

— Да. Спасибо, что уходишь без сопротивления.

— Ха, да не за что, Айтен. Я прожила достаточно долгую жизнь. Не хочу больше служить ни тебе, ни другому тебе, ни Ифрату, ни самой себе, — Форима с заметным усилием отталкивает от себя труп барона и поднимается на ноги. Накидка падает с её плеч, показывая обезображенные руки, покрытые гнойниками, синяками и черными венами.

Форима действительно может стать великим бедствием для людей, разнося страшные болезни, от которых сама страдает, но не может умереть. Желтые белки глаз, выпавшие волосы и гниющие десны: от прежней гордой и молчаливой аристократки осталось очень мало, но душелишенная продолжает стоять с гордо поднятой головой. Некоторые привычки даже Поветрие не изменит.

— Но перед тем, как мы закончим, я добавлю, что вы не просто так узнали то, что я здесь. Ваших разведчиков Айтен специально навел на это место. Думаю, ты понимаешь, что это значит.

— Думаю, что да, — кивает Ирай.

«Другой я специально привел сюда? Значит, он это сделал именно для того, чтобы моими руками избавиться от собранного им отряда. Это может значить лишь то, что он вправду нашел способ обрести независимость от Мирового Закона, и Десять Беспокойных Духов ему теперь мешают», — красноволосый начинает догадываться, на какой путь вступила его копия. Не бороться против течения, а отдаться ему, чтобы быстро оказаться на вершине водопада, ведущего в пропасть.

— Это значит, что и о других ты скоро получишь информацию. Как я и думала, ты — это ты, независимо от того, о ком из вас говорить. Вы оба преследуете только свои цели. На всех прочих вам плевать. Вот только с Энигмой и Енсоном так просто не будет. А теперь заканчивай.

— Спасибо за предупреждение и прощай, Форима.

Душелишенный подходит ближе к женщине, сжимая кинжал. При этом это его старое оружие, а не переплавленное из серпов некроманта. Ножны для этого кинжала давным-давно именно Форима ему подарила взамен утерянных. Женщина тоже вспоминает об этом, чуть улыбнувшись, а потом один точный удар, заставляет упасть на пол, орошая его кровью. С такой кровопотерью смерть приходит очень быстро, вот только Форима вернется, так как является душелишенной.

Поэтому руки в золотом доспехе бережно поднимают тело и несут во двор, где дружными усилиями из стола и поленьев собирается погребальный костер, в котором тело Форимы сгорит дотла, после чего воскрешения больше не будет. Жаль, что прах Сиггарта теперь перемешан с болотной грязью, но старинные песни, уходящие в пасмурное небо, предназначаются и ему. В конце концов прах Форимы подхватывается ветром, который повинуется воле заклинателя, и разносится по лесу, чтобы теперь стать частью природы, принося жизнь, а не только смерть.

— Значит, Енсон и Энигма будут следующими? — спрашивает Клогги, смотря с крепостной стены. — Другой ты действительно решил всеми пожертвовать?

— Возможно. Если это правда, то мы очень скоро узнаем местоположение остальных членов Беспокойных Духов.

Остальные молчат, тоже смотря на лес, который ждет скорой весны.