Змей Горыныч и Клубок Судьбы

Глава 58

Не так представлял себе Иван свое путешествие, совсем не так! Давным-давно выскочивший из отчего дома мальчишка — да-да, именно мальчишка, теперь юноша осознавал это с полной отчетливостью — думал, что будет легко переноситься из города в город, разгуливать по улицам и площадям, восхищаться архитектурой, заговаривать с прелестными дамами, заходить в таверны и, вполне вероятно, в злачные притоны. А вот на тебе! Идет он теперь по пыльной дороге в гору. А рядом с ним шагают змеемод и девочка. Никаких тебе пентаграмм перемещения — только пешком! И сколько дней и верст им шагать — одному Мастеру известно.

Горыныч прежде о путешествиях разве что читал в приключенческих романах, коих в библиотеке было целых две полки. Согласно почерпнутым в них познаниям, впереди них должен был идти проводник, обязательно пожилой и молчаливый. Иногда этот проводник должен был настороженно прислушиваться, останавливаться и подробно рассказывать о поджидающей их опасности. При этом опасность сию миновать они не имели права. Позади них по узкой горной тропе, обрывающейся в бездонную пропасть, обязаны были цепочкой следовать, словно муравьи, носильщики со множеством тюков. В тюках должно быть все, что только можно придумать. От просторных палаток и теплых одеял — минимум по два на каждого путешественника — до серебряных чайных ложечек и фарфорового сервиза на двенадцать персон и неизменно свежих фруктов. И обязательно на одном из опасных поворотов тропы один из носильщиков оступится и полетит вниз, унося с собой самые ценные предметы. Например, весь набор кухонного инвентаря, без которого чудо-повар не способен накормить всю экспедицию. Вообще никак! И придется им голодать сначала до перевала, потом до конца спуска в долину. И лишь здесь им повстречается прекрасный горный… олени водятся в горах?… козел. И его обязательно подстрелит главный герой, и все наконец смогут насытиться свежеизжаренным… Кстати, а кто из них главный герой?

Алена единственная ничего не знала и, соответственно, ничего не думала о путешествиях. Она просто вприпрыжку шагала по укатанной колее. Большая сума хлопала ее по боку. Время от времени она подбегала то к Ивану, то к Полуэкту и требовала:

— Дядя! Дай гривенник!

Те по-разному отшучивались. Эта игра забавляла всех троих на протяжении первого дня. Потом поднадоела. Горыныч предложил поиграть в города. Иван попытался соревноваться с ним в географии, но через полчаса его познания иссякли. Алена же вообще ни одного города, кроме Нашего, не знала. Потом играли просто в слова, в слова на одну букву, в слова, начинающиеся и заканчивающиеся на одну букву. Здесь в игру включилась и девочка. Однако даже вместе с юношей они не сумели составить конкуренцию змееподу.

На первом же привале Горыныч невзначай поинтересовался у Алены:

— Неужели ты всегда босиком? Не холодно тебе?

Та пожала плечами:

— Я как-то не задумывалась.

— А как же ты зимой ходишь?

— Зимой? Это когда снег и холодно? Понятия не имею. Я раньше не была зимой.

Это странное заявление поставило змеепода в тупик. Несколько минут он размышлял, потом предложил:

— Надо бы тебе приодеться немного по-другому. А то ты несколько выделяешься из нашей компании. По-моему, — на всякий случай добавил ящер.

— Ты выделяешься из нашей компании ничуть не меньше, — не полезла в карман за словом Алена.

— Всем нам надо бы приодеться по-другому, — заметил Иван, — только кто из нас точно знает, как?

— Как настоящие, — Алена подчеркнула это слово, — путешественники!

— А ты знаешь, как выглядят настоящие, — он тоже выделил слово, — путешественники?

— Настоящие не настоящие, а насчет меня Алена совершенно права. Я действительно выделяюсь. Нужно с этим что-то делать. Кто знает, как люди будут реагировать на змеепода!

— С этим проблем нет, — девочка уже распаковывала свою суму, — сейчас подправим тебе овал лица, нарисуем носик, брови, ушки, прическу сделаем посимпатичнее, бороду нарисовать?

— Спасибо, обойдусь, — буркнул Горыныч, пытаясь увернуться от щекочущих прикосновений кисти к лицу.

— Теперь руки давай! Они тебя выдадут первым делом.

Пришлось потерпеть еще несколько минут. Алена скептически осмотрела свое творение, дунула в лицо ящеру и протянула невесть откуда появившееся в ее руках зеркальце:

— Ну как, нравится?

Ответить Горынычу оказалось непросто. Впервые он смог рассмотреть себя в ином обличье. Да, теперь он был вполне себе молодой человек, почти еще юноша с большим ртом на скуластом лице и копной зеленовато-черных волос.

— Я теперь всегда так выглядеть буду? — спросил он и показал язык. — Извините.

Девочка расхохоталась:

— Нет, конечно! Краску смыть можно. Только не показывай язык всем подряд.

Той же кистью она быстро нарисовала на своих ногах мягкие замшевые сапожки на невысоком каблуке и с железными подковками. Полюбовалась, дунула:

— Так пойдет?

— Пока идем, они успеют немного пообтрепаться и хорошенько пропылиться. Думаю, пойдет, — резюмировал Горныч. Вслед за сапогами Алена подправила остальную одежду, подумала и нарисовала себе посошок. Чтоб совсем не выделяться.

Теперь в горы поднимались три самых настоящих путешественника. Во всяком случае, они сами были в этом уверены. И очень надеялись, что подозрений со стороны двое юношей и одна девочка не вызывают.