Яркий Миг

Глава 33. Маяк

– Ты в порядке, Клиффорд? – Вилорд Стрикс подошел ко мне с лампой в руках. Его голову снова покрывал парик.

– Как мне это сделать? – спросил я, все еще глядя на черную гладь озера, в котором скрылся Мудрец. – Как мне исполнить уговор?

– Давай-ка вернемся в дом.

Он протянул ко мне руку, желая помочь мне встать, но я схватил его за плечо и с силой потянул на себя. Яркий тут же зарычал.

– Как мне это сделать?!

– Успокойся, Клиффорд, – невозмутимо проговорил Вилорд. – Я понимаю твои чувства.

– Сомневаюсь.

– Ну, конечно, все всегда считают себя самыми несчастными, обиженными и непонятыми.

– Хватит нести этот бред! Просто скажи мне, что я должен делать.

– Я скажу обязательно, как же иначе? Но не здесь. Я голоден и замерз. Хочу подняться обратно, переодеться, съесть завтрак, а потом я все тебе объясню.

Вилорд резко сдернул мою руку со своего плеча и выпрямился, поправляя пальто.

– Ты можешь пойти со мной и разделить трапезу в тепле и уюте. Или ты можешь остаться сидеть здесь, глядя в темноту. Сам решай.

Он пошел прочь, и мне ничего не оставалось, как с трудом поднявшись на ноги, подобрать свою трость и двинуться следом.

В доме теперь стало куда теплее, пахло дымом, яичницей и пережаренным беконом. Гвардейцы играли в карты за столом, но как только вошел Вилорд, все как один подскочили.

– Спокойно парни, вольно. Осталось ли у вас тут что-нибудь перекусить?

– Сию минуту, сэр, – отозвался один из гвардейцев.

– Принесите нам две порции, пожалуйста. Пойдем, Клиффорд, – махнул мне рукой Вилорд, приглашая следовать за собой, и стал подниматься по лестнице наверх.

На втором этаже дома Вилорд Стрикс обустроил себе покои, с собственным умывальником, туалетной комнатой, ванной за небольшой ширмой, двуспальной кроватью, письменным столом, платяным шкафом и книжными полками. На полу был расстелен шерстяной ковер. Мне вспомнился дирижабль Заккари Виджа и подумалось, что люди, подобные этим двоим, умеют создать себе комфортабельные условия, где угодно: что на дирижабле, что на острове, затерянном где-то в Северном Море. На себя они не пожалеют никаких денег, лишь бы привычная им роскошная жизнь ни на мгновение не прерывалась.

– Прошу, присаживайся, – Вилорд указал на небольшой круглый столик. – Держу пари, ты не прочь выпить вина.

Я не ответил.

Вилорд наполнил два бокала красным вином и один поставил передо мной.

– Здесь и для тебя найдется, во что переодеться.

Я снова промолчал, поставив локти на стол и уперев лоб в сплетенные кулаки.

– Ну, как угодно.

Пока он подбирал в шкафу себе сухую одежду и переоблачался, я исподлобья глядел в окно, на котором капли мелкого дождя рисовали свои узоры, и размышлял, размышлял, размышлял. Яркий, сев у моих ног, казалось, задумался тоже о чем-то своем, а может о том же, о чем и я.

Скоро гвардеец внес поднос, на котором стояли тарелки с яичницей и обжаренными на огне ломтиками белого хлеба. От еды, как и от вина, я отказываться не стал. А так как Вилорд совершенно забыл про Яркого, я поделился со своим другом кусочком хлеба, на который положил часть своей яичницы – сколько поместилось.

– Что дальше? – спросил я, когда Вилорд очистил свою тарелку и облокотился на спинку стула с бокалом в руке – Ты насытился и готов продолжить нашу беседу?

– Тебя подгоняют к действию эмоции, я понимаю. Но поверь, они не лучшие друзья во всем, что нам с тобой теперь предстоит. Так же, как и спешка.

Пропустив его слова мимо ушей, я спросил:

– Ответь мне, как мы с Ярким, совершенно не владеющие взаимодействиями с иными пространствами, сможем открыть врата в мир, в который уже много столетий никто не знает, как попасть?

– Мудрец знает, – невозмутимо ответил Вилорд.

– Но ему мешает печать.

– Именно.

– И он рассчитывает, что мы ее снимем?

– Верно.

– Сколько времени на это может потребоваться? Годы? Десятки лет?!

– Отнюдь. На подготовку, я думаю, хватит и пары дней.

– Безумие! Разве те, кто поставил эту печать, не были куда искуснее и опытнее нас с Ярким?

– Разумеется, Клиффорд. Но как тебе должно быть хорошо известно, сломать что-то куда проще, чем построить. Порой требуется лишь приложить должное усилие.

Я устало вздохнул. Мне надоели загадки, надоели условности, надоело принимать все на веру, я хотел фактов.

– Просто скажи, что мы должны делать.

– Я покажу. Однако, мне подумалось, что вам обоим стоит дать время передохнуть, переварить всю полученную информацию, все обдумать.

– Мы в этом не нуждаемся, – резко ответил я.

– Ну, что же, раз ты настаиваешь...

– Настаиваю.

– Хорошо, будь по-твоему, – Вилорд поднялся, осушил свой бокал одним глотком и, накинув на плечи пальто, пошел в сторону лестницы.

Вслед за ним мы с Ярким спустились на первый этаж.

– Господа, – обратился он к гвардейцам. – Проводите нас до маяка, прошу вас.

– Тут и маяк имеется? – спросил я безучастно.

– Не совсем такой, каким ты его себе представляешь. Скоро сам увидишь.

В компании четырех гвардейцев и самого Теодора Стрикса, чья персона теперь пугала меня куда меньше Вилорда, добровольно отдавшего свой разум древнему божеству, мы пошли по берегу в сторону причала. В сизом тумане на волнах покачивалась «Парящая Лиссандра» – одинокий призрак далекой от этих мест цивилизации.

Скоро вся наша компания свернула на тропу, ведущую куда-то вглубь острова, и мы стали подниматься по ней на поросшую соснами и редким кустарником скалу. Тропинку пересекал небольшой бурный ручей, из которого, по-видимому, гвардейцы и брали пресную воду. Дорожка эта и довела нас до самой вершины, все восхождение к которой заняло минут двадцать.

Здесь, на небольшой выровненной площадке, было установлено некое коническое строение с небольшой пристройкой, сложенное из серых стальных листов, склепанных друг с другом. Из крыши конуса вверх хвостов на семь торчала длинная стальная игла, обвитая по спирали чем-то вроде лески.

– Господа, будьте так добры, запустите генератор, – проговорил Вилорд и зашагал к строению.

Гвардейцы и Теодор направились в сторону пристройки.

– Что это такое? – спросил я, следуя за Вилордом.

– Это и есть маяк.

– Не очень-то похож.

– Потому что это маяк не для нашего мира. Этот маяк поможет тебе открыть врата в иное пространство.

Вилорд взялся за вентиль двери, повернул его и открыл передо мною шлюз. Справа в нем располагались пустые полки, а слева, в небольшой нише, стоял костюм... или нет, думаю, правильнее будет сказать – скафандр. Я видел нечто похожее на выставках научно-технических достижений Университета. В таких скафандрах водолазы спускались на дно рек и морей. Только этот был куда меньше, состоял преимущественно из кожаных и резиновых элементов, ремешков и заклепок, и из него во все стороны торчали тонкие острые шипы. И шлем был не такой громадный, как у водолазов, а напоминал скорее глухой шлем рыцарского доспеха, в каких наши предки, столетия три-четыре назад, ходили на войну.

– Какой милый костюмчик, – хмыкнул я.

– Он не для тебя, Клиффорд, не волнуйся.

В стенах строения что-то глухо загудело, и в потолке, несколько раз моргнув, зажглась тусклая электрическая лампочка.

Вилорд шагнул в шлюз и, подойдя ко второй двери, постучал пальцами по стеклу маленького, круглого окошка.

– Ты будешь находиться там.

Я заглянул внутрь. В полумраке моему взору предстала кабина, напоминающая древнее орудие пыток. Из всех стен и потолка росли стальные шипы, направленные к центру помещения с решетчатым полом. Лишь с одной стороны, со стороны пристройки, располагалось узкое, тонкое окно, из которого лился желтоватый электрический свет. Насколько я смог разобрать, там располагались какие-то пульты управления, и я четко разглядел фигуру гвардейца, который продолжал раскручивать ручку генератора.

– Отсюда ты и откроешь дверь в мир протекторов.

– Ты создал эту машину?

– Чертежи этой установки вместе с чертежами тех машин, которые позволили найти нам Яркого, мне передал сам Мудрец.

– И что она делает?

– Еще не понял? Она должна будет увеличить и сконцентрировать вашу с Ярким силу, тем самым поможет отворить врата в иное пространство. А Мудрец направит вас к нужной двери.

– Он будет с нами внутри?

– Я буду там с вами, Клиффорд, а, следовательно, будет и он. Для того мне и потребуется этот костюм, – Вилорд указал на скафандр. – В нем ваша энергия мне не повредит.

– А что будет с тобой после того, как уйдет Мудрец? – спросил я, обернувшись к Вилорду

– Буду жить дальше.

– А ты сможешь?

– Не волнуйся за меня, Клиффорд.

– Твоя жизнь не оборвется в тот же миг, как он покинет нашу реальность? Ведь разве ваши разумы не едины?

– Если и так, то я готов принести эту жертву.

– Только взгляни, что он с тобой делает. Лишает самого основного инстинкта любого живого существа – инстинкта выживания.

– Может и так. Но дал он мне много больше

– Как скажешь.

Не знаю, зачем я вступил вдруг с Вилордом в этот разговор. Я не собирался ни в чем его переубеждать, не хотел, да и не смог бы. Так что все сказанное было лишь пустым сотрясением воздуха, и все же в очередной раз убедило меня в том, что возвращение протекторов в Адверс не сулит ничего хорошего, а построенное ими общество едва ли можно считать человеческим.

«Скорее, это общество марионеток и кукловодов», – все мое естество бунтовало против такого мироустройства.

– Когда мы сможем начать? – быстро перевел я тему.

– Ну, раз вам так не терпится, то первые тесты можно провести уже сейчас.

– Тесты? Установка еще не готова?

– Технически готова, – пояснил Вилорд сдержанно. – Однако, Яркий будет первым Зеркалом миров, которое сюда попало. Установке потребуются настройки и калибровка, чтобы работать конкретно с вашим типом излучения. И предупреждаю, Клиффорд, это может оказаться весьма... – Вилорд поджал на секунду губы, подбирая нужные слова. – неприятным опытом. Возможно, даже, болезненным.

– Мне наплевать. Давай работать. Одевайся в свой модный костюмчик и пошли.

– О, нет, нет, нет. Сейчас в этом нет нужды. Я буду находиться вон там, в рубке управления, – Вилорд указал через окошко на стекло, ведущее в пристройку. – А вот тебе, Клиффорд, я советую раздеться полностью. Если ты, конечно, не желаешь возвращаться обратно голышом.

Я понял, что он имеет в виду. Без промедления сняв с себя пальто, я принялся расстегивать рубашку.

– Прекрасно. Что же... – Вилорд вышел из шлюза. – Скоро увидимся.

Он захлопнул за собой дверь и задраил ее. Я только сейчас обратил внимание на то, что изнутри наружную дверь мне было никак не открыть – в ней не было вентиля. Выходило, что нас с Ярким могли похоронить в этом стальном гробу в любой момент. Перспектива становилась все хуже и хуже.

Раздевшись до гола, я опустился рядом с Ярким, внимательно наблюдавшим за моими действиями, сидя на полу, и погладил его за ухом.

– Прости, дружище, – сказал я зверьку, преданно глядящему на меня. – Кажется, в водовороте всех последних событий, я совершенно забыл спросить твоего мнения. Я ведь знаю, что ты все понимаешь. А следовательно, я должен спросить тебя, готов ли ты к тому, что нам предстоит? Я не забыл, мой друг, о том, что обещал помочь тебе, не дать в обиду. А куда привел? В самое логово врага. Да еще какого врага. Ничего подобного я и представить себе не мог. Воистину – реальность порою может оказаться ужаснее любого вымысла. Прости меня, малыш. Наша история близится к финалу, и похоже, что далеко не самому радужному. Но знай, что если ты против, то как бы там ни было, я не стану этого делать. Мы с тобой друзья, компаньоны, мы с тобой вместе до конца, и решать все будем тоже вместе, на равных. Так что ты скажешь мне, дружище? Попробуем сделать это? Или пошлем их к черту, пока еще не поздно? В этот раз я оставляю выбор тебе.

Слушая меня, Яркий склонил голову набок, внимательно следя за движением моих губ и мимикой моего лица, словно они для него были важнее всего мною сказанного. Когда я замолчал, Яркий подошел ко мне и, протянув лапку, коснулся моего лба. Что это значило? Да. Конечно, это значило ʺДаʺ, у меня в том не было никаких сомнений. Яркий сообщил мне, что принял решение, что он пойдет вместе со мной до конца. От этого на душе стало легче, хоть и было невероятно совестно перед этим маленьким отважным зверьком за то, что взявшись защищать его и беречь, я в итоге позволю нашим врагам использовать его возможности в своих целях.

«У меня не вышло завершить эту историю хорошо», – подумал я с досадой и одновременно принятием данной мысли. – «Ну что же, вот еще одно отличие жизни от приключенческих романов – в ней редко случается счастливый финал».

Мы с Ярким вошли в центральное помещение. Здесь было очень холодно, и стальной пол буквально обжигал мои стопы. За стеклом, в рубке управления, Вилорд и двое гвардейцев работали, склонившись над пультами. Крутили вентили, дергали рубильники и следили за показаниями приборов, коих там оказалось великое множество.

Минут десять спустя, когда я уже окончательно продрог и посинел от холода, Вилорд, наконец, поднял на меня глаза, затем что-то сообщил остальным, нажал какую-то кнопку, и свет в их рубке погас, а через пару секунд зажглись две красные лампы, столь тусклые, что никак не могли рассеять обступивший меня мрак и лишь позволяли выделить окно в рубку и силуэты сидящих там людей.

– Ты слышишь меня, Клиффорд? – раздался голос Вилорда, усиленный и искаженный громкоговорителем.

– Слышу, – проговорил я, стараясь унять трясущуюся челюсть и растирая свои плечи руками.

– Прости, что заставили ждать, нужно было все подготовить. Вы как?

– Еще немного и околеем насмерть.

– Тогда давайте скорее начинать, и вы быстро согреетесь.

Я кивнул, и зависло молчание. Я не сразу понял, что люди в рубке чего-то ждут именно от меня и сами не производят никаких действий.

– Что нам делать? – спросил я.

– Высвободи энергию Яркого, – ответил Вилорд так, словно это было чем-то само собой разумеющимся.

– Как? – включил дурочка я, тем самым планируя оставить у них впечатление, что мы слабее, чем есть на самом деле. Это могло бы сыграть нам на руку в будущем.

– Ты не знаешь? Теодор сказал, что во время последней вашей схватки вы оба очень искусно ей управляли.

– Мы только защищались.

– Вам нужно сделать то же самое и сейчас. Приступайте.

Я вытянул руку и уставился во мрак, делая вид, что страшно напрягаюсь.

«Потяни время», – сказал я себе. – «Поразыгрывай этот спектакль еще немного».

Яркий прикоснулся к моей ноге, и в темноте я увидел лишь как сверкнули его глаза. Должно быть, он недоумевал, что происходит, и хотел поинтересоваться, все ли со мной в порядке. Ну, а я не знал, как дать ему понять, что все это только часть плана, возможно, довольно глупого и бессмысленного, и все же единственного, который у меня был на тот момент.

– Какие-то проблемы? – снова спросил Вилорд.

– У меня не получается этого сделать.

– Как же ты делал это раньше?

– Все делал Яркий. А у меня это вышло случайно.

– Вспомни те ощущения, вспомни, что тогда чувствовал. Сконцентрируйся и постарайся вернуться в то эмоциональное состояние.

«Ладно, все, пора заканчивать с этим цирком и дать то, что им нужно», – решил я.

Продолжая глядеть в темноту, я воззвал к спящей внутри меня силе, попрак-тиковаться с пробуждением которой у меня было достаточно времени на корабле. Только подумал о том, чтобы такого сделать, и решение нашлось само собой. Дрожа от холода, я вдруг ощутил тепло на своей руке.

– Получается, Клиффорд, ты молодец! – воскликнул Вилорд.

Моя метка засветилась, засияла, и холод стал понемногу отступать, а с ним и мрак, ведь свет становился все ярче. Скоро его стало достаточно, чтобы я увидел Яркого у своих ног. Я протянул к нему руку, приглашая запрыгнуть ко мне на плечо, и Яркий принял это приглашение.

– Теперь высвободи эту энергию.

Я сжал кулак, чувствуя, как он наполняется силой. Это опьяняло. Я чувствовал мощь, которой не знал прежде, и эти ощущения мне трудно сейчас сравнить с чем-то, испытанным ранее.

– Высвободи ее, Клиффорд! Выпусти!

Я вытянул руку и отпустил эту силу, раскрыв ладонь. Тут же в один из шипов ударил поток яркого света, отразился от него, разошелся лучами по остальным выступам, но вдруг задергался, заметался, словно заблудился, а затем обратился в разряды белых молний, которые стали электрическими дугами пересекать всю комнату. Один разряд ударил мне в левое плечо, и я вскрикнул от острой боли, сгорбившись и осев на пол. Яркий успел накрыть нас щитом всего за мгновение до того, как ударила вторая молния. Затем еще одна, и еще, они сползали по щиту, оставляя на нем трещины.

– Что произошло? – спросил я, когда все прекратилось так же резко, как и началось.

– Я же говорил, что нужна будет калибровка, – пояснил Вилорд. – Машина должна не просто уловить ваше излучение, но и правильно преобразовать его. Тебе нужна помощь доктора?

Во вновь обступившей нас темноте я не видел ожога на своем плече, но чувствовал его жжение. Боль была сильной, однако вполне терпимой.

– Нет, – ответил я, снова поднявшись. – Готов попробовать снова.

– Отлично. Сейчас я поменяю настройки.

Это заняло у Вилорда около двух минут. Я видел, как за стеклом он отдает команды своим людям. Наконец, обернувшись к нам с Ярким, он сказал:

– Давайте попробуем еще раз.

– Ты мне поможешь? – спросил я Яркого, и зверек засветился в ответ на мои слова.

Я почувствовал, как от него стало исходить тепло, и приятное покалывание начало распространяться по моей коже. Я снова ощутил наполняющую мою руку силу.

– Готов? – спросил я зверька, и тот согласно фыркнул мне на ухо.

Я поднял руку, яркая плеть взвилась над моей головой, и сжав на ней пальцы, так, словно она была осязаемой, я стеганул ею один из шипов. Плеть вошла в него, и снова во все стороны побежали искры. Однако поток не остановился, а словно бы связал мою руку и эту странную установку вместе. Я чувствовал, как он исходит из моей кисти, как его втягивает сама комната, но не мог разорвать эту связь. Зал наполнялся светом, молний становилось все больше, но Яркий вовремя отражал их или успевал поставить щит.

Очень скоро я стал ощущать, как силы покидают меня, как наваливается усталость. Этот поток света истощал меня с каждой секундой все быстрее. Мои ноги подкосились, и я упал на колени. Голова закружилась.

– Прекратите это! – закричал я. – Остановите!

Вдруг что-то полыхнуло у нас над головой, краем глаза я заметил, как одна из установок в рубке принялась плеваться искрами, а затем свет пропал. Лента, наконец, исчезла, и я, словно потеряв точку опоры, рухнул на пол. В нос ударил едкий запах гари, и от дыма защипало глаза. К горлу подступил весь, еще не успевший перевариться завтрак, и меня вырвало на пол, после чего в глазах потемнело.

Я лишился чувств совсем ненадолго и очнулся, когда в кабину вошел Теодор Стрикс и двое гвардейцев. Меня подняли на ноги и поволокли к выходу.

– Яркий, – пробормотал я. – Где, Яркий?

– Он здесь, – холодно сказал Теодор, показывая зверька, которого нес на руках. Тот лежал с закрытыми глазами и словно даже не дышал.

– Верни его! – прохрипел я, отчего-то осипшим голосом. – Отдай его мне!

Мое, с трудом ворочающееся сознание, вдруг пронзила ужасающая мысль, что Яркий попал в руки Теодора Стрикса и был убит им.

– Ты еле стоишь на ногах, – проговорил Теодор. – Лучше ему остаться у меня.

– Отдай его! – закричал я, что было сил.

– Верни ему зверя, – проговорил вдруг появившийся в поле моего зрения Вилорд.

Я ощутил, как мне в руки сунули теплого Яркого. Он дышал, я сразу же это почувствовал. Однако глаза не открыл.

– Что... там... произошло? – спросил я, едва шевеля губами и языком.

– Незначительные неполадки, до вечера все починят. Главное, что у нас почти получилось, – на лице Вилорда сияла счастливая улыбка. – Завтра мы попробуем снова.

На ногах стоять я не мог, и даже был не в состоянии самостоятельно одеться, потому меня завернули в шерстяное одеяло, положили на носилки, и, прежде чем мы достигли дома, я снова отключился, теперь уже надолго.

Проснулся я глубокой ночью. Не сразу понял, что нахожусь в комнате Вилорда Стрикса и лежу на его кровати. Силуэт самого хозяина дома я разглядел на фоне окна. Он сидел за столом, в кромешной темноте, с бокалом вина в руке, и глядел в густой мрак ночи.

Пошарив рукой, я быстро обнаружил Яркого, мерно сопящего рядом.

– Как ты себя чувствуешь, Клиффорд? – спросил Вилорд, заметив мое пробуждение.

– Словно пробежал марафон с препятствиями, – ответил я.

– Я говорил, что калибровка и настройка машины может быть болезненной и неприятной.

– Эта машина... она словно вытягивала из меня жизнь.

Я сел на кровати и, глянув на Вилорда, спросил серьезно:

– Она может нас убить?

– Надеюсь, что до этого не дойдет. Сам же знаешь, Клиффорд, что ваша смерть не в наших интересах.

– Только пока мы не откроем врата.

– Перестань видеть вокруг одних врагов. Я не желаю зла ни тебе, ни Яркому. И Мудрец тоже.

Я не стал ничего отвечать на это заверение, оставшись при своем мнении, и перевел тему:

– Ты выделил мне свою кровать? Как это любезно с твоей стороны.

– Я посчитал, что вам с Ярким комфортный отдых нужнее любого из нас. Тем более, что я последнее время во сне практически не нуждаюсь.

– С тех пор, как слился с сознанием Мудреца?

– С тех самых.

Я подумал:

«Может ли это значить, что чудовищный протектор вместе со сном забрал у Вилорда также и возможность мечтать, фантазировать, воображать? Наверняка. Ведь марионетке все это ни к чему».

– Ты его ненавидишь, - констатировал Вилорд - Мудреца. Я понимаю. Но подумай о том, что если бы не он, ты бы никогда не встретил Яркого. Ведь это Мудрец направлял меня все эти годы, говорил где искать, указывал на расположения древних городов и поселений - мест, в которых другие бы и не подумали начинать раскопки. Но даже зная эти места, без построенной нами с Марэ, по чертежам Мудреца машины, никто не отыскал бы Яркого. Любой, даже самый опытный искатель прошел бы мимо. Противник Протектората умели прятать своих зверушек. Знаешь чем он был? Лишь камнем. Невзрачным куском гранита, найденным нами глубоко в джунглях Младшего Материка, в руинах древней пирамиды - храма одного из самопровозглашенных богов прото-мира. Лишь с помощью долгих экспериментов, в ходе которых мы облучали камень энергией, вырабатываемой моей машиной, нам наконец удалось пробудить создание, спящее внутри.

– Почему ты сразу не повез его на остров?

– Я не мог. Должен был вести себя крайне осторожно. Ведь за мной следил не только Мудрец, но и совет клана, который финансировал все экспедиции. После возвращения из каждого такого путешествия, мне следовало предоставлять им отчеты о проделанной работе и ходе исследований.

– Что они знают обо всем этом?

– Толь то, что я могу найти Зеркало миров. А наличие чертежей и карт я объяснил контактом с артефактом, который достался мне случайно. Разумеется никакого артефакта не было, но чертежи и карты существовали, и в итоге мне поверили, выделили деньги. Однако не переставали следить за моей работой. Мне приходилось очень тщательно выбирать людей в свою команду, но я все равно не был застрахован он шпионов, и потому не имел возможности просто взять и увезти очередную находку на остров. Меня могли перехватить в пути, или, что еще хуже, выследить здесь, и раскрыть существование Мудреца.

– Как же ты объяснил отцу и совету весь тот цирк, что устроил гоняясь за мной?

– Признаюсь, это оказалось нелегко, и доверие ко мне в совете было сильно подорвано. Вот только теперь, когда у меня есть ты и Яркий, это больше не имеет значения. Весь тот мир, со своими правилами и порядками, остался далеко позади, а впереди множество новых миров, познать которые суждено только нам.

Я оставил это заявление без ответа. Слишком много пафоса в нем было, слишком много маниакальной веры в существо, к которому я питал наивысшее отвращение.

– Что ты почувствовал, Клиффорд? – спросил Вилорд после недолгого молчания. – Что ощутил, когда воспользовался этой силой?

Я ответил быстро и честно:

– Я ощутил, что на многое способен.

– Так оно и есть. Пределы твоих возможностей сложно определить.

– Но мне не нужна эта сила и эти возможности. Я лишь хотел помочь раненому, напуганному существу.

– И за этот благородный порыв он наградил тебя, сделал уникальным. Так же, как и меня сделал уникальным Мудрец. Мы оба уникальны. Таких людей не существовало уже много сотен лет. Только представь, как теперь может измениться мир.

– Я не собираюсь ничего менять.

– Но изменишь, Клифорд. Изменишь, одним своим существованием. Данная тебе сила проявит себя однажды, рано или поздно, и ты изменишь этот мир. Твои желания теперь не в счет, и пусть ты не выбирал такую судьбу, однажды, протянув руку к Яркому, ты ее получил. Так что можешь поблагодарить его за это или возненавидеть.

Я снова опустил голову на подушку.

– Нам совершенно не обязательно с тобой возобновлять борьбу, законченную много веков назад, – продолжал Вилорд. – Я уже говорил множество раз и повторюсь снова, что не питаю к тебе ненависти и уповаю на то, что ее перестанешь испытывать и ты по отношению ко мне. Именно ненависть, слепая и разрушительная, стала причиной гибели прото-мира. Но мы можем научиться на этих ошибках. Мы с тобой, осколки прошлого, сможем построить иное будущее, лучшее будущее для всего Адверса. Хотим мы того, либо нет, но нам это суждено. Сила Яркого, знания Мудреца – дав им сосуществовать вместе, мы с тобой примем самое наилучшее решение из всех возможных. Я к нему готов, а ты?

Я промолчал.

– Ты сам подумай, Клиффорд, если не такова задумка Вселенной, то неужели весь путь, который мы с тобой проделали, чтобы оказаться здесь сегодня, был зря?

– Я ничего не знаю о задумках Вселенной, но никакой путь не может быть пройден зря, чем бы он в итоге не завершился. Ты во всем ищешь лишь великий замысел, рассчитываешь изменить судьбу целого мира, совершенно не замечая при этом ценности одной конкретной жизни. А ведь именно из таких маленьких жизней и состоит наш мир. Из личных трагедий и побед одного отдельно взятого существа. Именно это связало нас с Ярким, не стремление вершить и разрушать, а стремление помочь друг другу, изменить наши жизни к лучшему. Яркий изменил мою жизнь. Не только я его спас, но и он меня. Я гнил в сером городе, в четырех стенах своей квартиры, я погибал. И тут появился он, и моя жизнь переменилась. Я побывал в катакомбах под Мистрейдом, путешествовал с табором саббатийцев, встречался с порождением мира Кошмаров, занимался любовью с прекрасной девушкой над одним из самых красивых городов на всем Адверсе, парил в облаках на огромных крыльях, летя через стаю флоаторов, а затем повстречался лицом к лицу с тенью далекого прошлого. И все это за считанные дни. Я словно стал героем своего романа. Разве такое может быть зря? Нет, конечно, и неважно, как все закончится. Как и любая прожитая жизнь, твоя, моя или Яркого, не может быть напрасной, сколь бы долгой или краткой она не была. Потому что в итоге, с точки зрения Вселенной все мы проживаем лишь миг. Один яркий миг – вот все, что есть в нашем распоряжении.

Вилорд многозначительно хмыкнул и отпил вина.

– И все-таки ты соврал мне, сказав что не задумывался о сути бытия.

– Я и не задумывался. К чему мне тратить на это время? Я просто решил для себя однажды, раз и навсегда, под каким углом буду смотреть на этот мир.

– Значит, мы с тобой похожи больше, чем думаем. Я тоже нашел свой взгляд на вещи.

– Вселенский ковер, я помню, – ухмыльнулся я.

– Именно так, Клиффорд, – подтвердил Вилорд, словно и не заметив насмешки в моих словах. – Всё, что должно было случиться, уже случилось. Нам остается только наблюдать.

Нет, то была не моя философия. В такое я никогда бы не поверил.

«Судьба? Предрешенность грядущего? Вот еще! Моя жизнь в моих руках», – вот во что я всегда верил.

И даже там, на том чертовом острове, в окружении врагов я все равно оставался хозяином своей жизни, я продолжал сам делать выбор, и твердо решил, что в этой истории, последнее слово будет за мной.

С этими мыслями я вновь провалился в глубокий сон.