Яркий Миг

Глава 12. Рифтен

– Ты должен остаться здесь.

Яркий смотрел на меня с непониманием. Но непонимание это было вызвано, как мне казалось, не моими словами, их то он как раз понял хорошо, а скорее, самим их смыслом. В глазах читался немой вопрос: – «Почему я не могу пойти с тобой?».

– Так лучше, поверь. Здесь ты будешь в безопасности.

Нас окружали гигантские паровые машины, с широкими колесами выше моего роста и торчащими к небу трубами: дорогостоящая сельскохозяйственная техника производства клана Цингулат, что помогала местным фермерам вспахивать землю, сеять, а затем и собирать урожай. Прежде я и подумать не мог, что Рифтен – достаточно богатый город, чтобы позволить себе подобные машины. С другой стороны, Цингулаты каждый год проводят благотворительный фестиваль, победители которого получают в подарок старые модели их машин, не исключено, что Рифтен участвовал в чем-то подобном, а может, и Мистрейд раскошелился на эту технику для всех тех городков, которые кормили его многочисленных жителей. Огромные машины стояли в ряд на самом краю поля, замерев, словно гигантские звери, волей какого-то злобного Бога обращенные в статуи. За ними виднелся город и то самое кладбище при местной церкви, о которой мне рассказала Адель.

– Просто будь здесь, хорошо? И если кто появится, прячься, ты понял? Вот сюда, под машину. Тебя никто не должен видеть.

Объясняя это Яркому, я не мог отделаться от мысли, что окончательно рехнулся и на полном серьезе говорю с животным. Нет, конечно, так многие делают: разговаривают со своими кошками, собаками, лошадьми, делятся с ними мыслями и переживаниями, но не ищут ответной реакции. Мой случай – другое дело. Я ждал, что Яркий поймет мой план, поймет, что должен оставаться тут, дожидаясь моего возвращения, а если кто-то появится, спрячется и не будет показываться. Не слишком ли? Может быть и слишком. Но остановиться я уже не мог. Яркий был не просто моим домашним животным, а точнее, им-то как раз он никогда не был и не будет. Яркий был моим полноценным спутником в данном путешествии. И раз наши роли распределились так, я должен был полностью положиться на то, что мы понимаем друг друга.

Яркий сделал два шага вперед и прикоснулся лапой к моей ноге. Он что-то пытался мне этим сказать. Я расценил данный жест, как нежелание разлучаться.

– Так надо, тебя не должны видеть. Я сделаю все быстро, обещаю.

Яркий фыркнул, челка серых волос упала ему на глаза, и он быстро смахнул ее лапой, в очередной раз очень напомнив мне человека.

– Мы теряем время. Я должен отправиться один, чтобы не вызывать подозрений. Туда и обратно, обещаю.

Я отступил, показывая, что диалог окончен, и все будет сделано по-моему.

– Оставайся здесь.

Яркий продолжал смотреть на меня, но не сдвинулся с места.

Тогда я развернулся и пошел прочь. Быстро спустившись по крутому склону и оказавшись возле ограды кладбища, я оглянулся. Яркий всё еще стоял там, не сменив позы, и смотрел мне вслед.

– Спрячься, – я махнул рукой. – Я скоро вернусь.

Я пошел вдоль ограды, размышляя над тем, понял ли меня Яркий.

«Что, если доктор Киннер ошибся? Что если и я ошибаюсь, приписывая этому зверьку слишком уж высокий интеллект и эмпатию? Возможно, он просто смышленое животное и не более того? Ведь тогда он может не понять, куда я делся. Нет, еще хуже, он может решить, что я его бросил и ушел. Ну вот, я снова стал приписывать ему черты разумного существа. Ведь зверь не поймет, что хозяин его бросил, если такое случится, зверям не ведомо, что такое предательство. Но разве мало раз мне предоставлялся случай убедиться, что Яркий меня понимает? Как например, в подземелье Мистрейда, когда он с первого раза понял, что дверь нужно разломать. Он очень умный, слишком умный для любого животного. А раз так, то понять, что я вернусь за ним, что он должен лишь подождать, Яркий просто обязан», – такое заключение я сделал и постарался себя этим успокоить.

Обойдя кладбище, оказался в узком переулке между каменным зданием церкви и деревянным двухэтажным домом. Впереди виднелась улица, освещенная солнечными лучами. Когда по ней стремительно пронесся кэб, я остановился, терзаемый сомнениями.

«Что, если меня узнают? Что если местный шериф уже получил ориентировки? Более чем вероятно, что в подобных городках меня уже ждут. Не лучше ли повернуть назад, вернутся к Яркому и обойти Рифтен? К чему так рисковать?»

Но я не мог отступить. Ни в этом, так в следующем городке, но мне нужно будет заглянуть в банк и снять свои деньги.

«Путь до Виолента не близкий, мне нужно будет что-то есть, где-то ночевать, да и пешком передвигаться – не лучшая идея. Так чем Рифтен хуже других? Возможно, Стриксы еще не прознали о моем побеге и не успели объявить меня во всеобщий розыск. В таком случае, чем раньше я исполню задуманное, тем меньше риска будет попасться местным властям».

Я выдохнул, надвинул шляпу на глаза и решительно зашагал вперед.

Выйдя из тени переулка, я оказался на улице, самой обычной для всех подобных городов, с узким тротуаром, на котором с трудом расходились даже два пешехода и широкой пыльной дорогой для запряженных лошадьми повозок. На улице располагались мелкие магазинчики и лавчонки, а я вышел совсем рядом с остановкой для экипажей, следующих рейсовым маршрутом по городу. Над остановкой на высоком столбе были установлены часы. Они показывали восемь часов тринадцать минут утра.

Быстро оглядев улицу, я двинулся влево. Не знаю почему, ведь в Рифтене я раньше не бывал – только проездом, и никак в городе не ориентировался. Он хоть и не был большим, поиски банка здесь могли затянуться на полчаса и даже дольше, и дабы не терять времени, я решил обратиться к местному, коего в относительной близости от себя заметил только одного.

Толстопузый усатый джентльмен восседал на широком стуле, почти что троне, возле входа в местную цирюльню, и пока чумазый мальчонка лет десяти натирал его ботинки, он читал сегодняшнюю газету.

– Простите, сэр, – обратился я, и джентльмен, опустив газету, уставился на меня.

У него были пышные усы, круглое лицо и маленькие зеленые глазки. В зубах он держал длинную папиросу коричневого цвета.

– Доброе утро, – кивнул он, с интересом меня разглядывая.

– Доброе, – согласился я и сглотнул, увидев то, чего никак не ожидал. На его груди блестела серебряная бляшка клана Рим. Этот человек был шерифом.

«Черт возьми!» – вскричал я мысленно, проклиная себя за эту идею и свою судьбу, которая на пустой дороге свела меня именно с тем, с кем я никак не должен был встречаться.

– Вы что-то хотели? – нахмурился он.

Отступать было поздно, хоть в тот момент мне и захотелось сорваться с места и броситься бежать прочь. Но я сдержал этот безумный порыв, ведь по всему было ясно, что шериф понятия не имел, кто я такой. Возможно, только пока, и все вот-вот изменится, стоит ему только вглядеться повнимательнее в мое лицо, но бегство в любом случае было бы не лучшей идеей.

– Не подскажете, где тут находится банк Азра?

Он глядел на меня молча всего секунду или две, но мне они показались вечностью. Желание броситься наутек, пока еще есть такая возможность, все нарастало, становясь неодолимым.

– На центральной улице, где же еще, – ответил он, неопределенно махнув рукой куда-то мне за спиной.

На том я мог бы и уйти. Всплеснув руками, воскликнуть: «Ну, конечно», и спешно удалиться. Но разве не выглядело бы это слишком подозрительно и странно? Нет, следовало идти до конца, и я пошел, надеясь, что никак не выдал шерифу своего волнения.

– Прошу прощения, но я не местный.

– Ох, нет, это я прошу простить меня, – ответил вдруг шериф, спохватившись. – Голова по утрам совсем не хочет работать.

Он вынул изо рта сигарету и ударил себя ладонью по виску, демонстрируя свою рассеянность, в которой обвинил сегодняшнее утро. Воздух перед ним при этом заполнился густым белесым дымом, почти скрывшим от меня его лицо.

– Идите вон до того перекрестка, – шериф указал дальше по ходу моего движения. – Там поверните направо. Дальше все время прямо, и упретесь в Центральную. Там и увидите банк. Минут пять пешком, не больше.

– Благодарю вас, сэр, – я небрежно улыбнулся, показывая, что вовсе не держу зла за его изначальную грубость, и слегка склонил голову в знак признательности. – Хорошего дня.

– И вам, сэр, – шериф снова запихнул сигарету в зубы и закрылся газетой.

Похоже, что он забыл о нашей встрече сразу после того, как я отошел, но сердце колотилось с бешеной силой у меня в груди. Я шел, чувствуя, как вся кожа под рубашкой покрылась липким потом, и боялся оглянуться.

Вот передо мной тот самый перекресток, быстро бросив взгляд на пустую улицу, я пересек его и только перед тем, как скрыться за углом, взглянул на шерифа, как бы невзначай. Он сидел там же, где и прежде, пряча лицо за газетой, из-за которой поднимался густой сигаретный дым.

Через секунду я скрылся из зоны его видимости и только тогда смог, наконец, выдохнуть.

«Ну и встреча», – ухмыльнулся я про себя, пытаясь успокоить колотящееся сердце и дрожь в теле. – «И ведь никто такому не поверит».

Однако из всей этой ситуации я вынес кое-какую полезную информацию. Местный шериф и знать не знает про беглого писателя из Мистрейда. Мой рост и специфическая внешность едва ли были легко маскируемы шляпой и кожаной курткой. Даже без Яркого я был бы легко узнаваем теми, кто знал, кого следует искать. Выходит, что Стриксы либо не успели подключить к моим поискам силы правопорядка провинциальных городов, либо и вовсе решили обойтись без них. Второй вариант, кстати, был тоже весьма вероятен, ведь если Яркий такой уж большой секрет и ценность, возможно, Вилорд Стрикс побоится того, что дело получит огласку и у прочих кланов появятся ненужные вопросы. Это немного успокаивало мои нервы, мысли о том, что все не так уж плохо, как я думал изначально, возвращали мне самообладание, и, добравшись до центральной улицы, я окончательно восстановил бодрость духа.

В Рифтене начинала кипеть жизнь, открывались заведения, работники которых выставляли за двери информационные таблички со списками своих услуг и ценами на них, все больше людей выходили на улицы и спешно устремлялись по своим делам, а по центральной улице уже вовсю разъезжали дилижансы.

Как и обещал шериф, банк Азры я заметил сразу. Эмблема клана – три голубых с красными прожилками лилии – красовалась над входом. Перейдя улицу, я направился прямиком к нему. Банк открылся в восемь утра, за полчаса до моего в нем появления, однако, распахнув его высокие тяжелые двери, я обнаружил, что оказался один в просторном зале. По обеим сторонам тянулись окошки, над каждым из которых располагались таблички с золотыми буквами, информирующие посетителей о том, какие операции он может здесь произвести со своими деньгами. Большинство из них были открыты, и абсолютно все пусты. Ни одной очереди, ни одного посетителя вообще. Мне стало немного не по себе от этой пустоты.

Я двинулся вперед, ища нужное окошко. Стук каблуков моих туфель о каменный пол гулко отражался от стен зала. Из окошек на меня со скукой взирали молодые девушки и юноши, одетые в полосатые жилеты с бабочками.

Вот оно, нужное окно, надпись над которым гласила:

ОКНО N 6

ПОЛУЧЕНИЕ НАЛИЧНЫХ СРЕДСТВ

Я остановился возле него, и молодой парень, лет шестнадцати, не старше, подняв на меня глаза, просиял ангельской улыбкой.

– Добрый день, сэр! – провозгласил он торжественно, и голос его, казалось, прогремел на весь зал. – Чем я могу быть вам полезен?!

Я не стал затягивать общение с этим субъектом, сухо проговорив все то, что ему нужно было знать обо мне, моем счете и количестве денег, которые хочу снять, и быстро дал понять, что желаю все сделать как можно быстрее. Парень оказался понимающим, услужливым и на удивление быстрым. Я покинул банк уже десять минут спустя, неся в кармане сумму в пятьдесят элеванов, которых мне должно было сполна хватить на путь до Виолента со всеми остановками и ночевками.

Большая часть дела сделана, и это воодушевляло. Оставалось лишь вернуться к Яркому, затем обойти город и добраться до следующей станции дилижанса. А дальше несколько дней пути в Виолент, но мне казалось, что чем дальше мы станем уходить от Мистрейда, тем меньше опасностей будет грозить нам с Ярким. Конгломерат большой, Адверс еще больше, как Стриксы сумеют отыскать нас в таком обширном мире? Никак, конечно. С каждой минутой моего пути их шансы на успех всё падали, а наши возрастали.

Шпиль церкви – мой ориентир – виднелся над крышами невысоких домов Рифтена. Я решил, что подойду к ней по другой улице, дабы лишний раз не мозолить глаза шерифу. Пусть даже тот увлечен газетой куда больше, чем всем происходящим вокруг, а может и вовсе уже отправился по своим делам, не вечно же ему там сидеть, я все-таки рассудил, что предосторожность лишней не будет.

Солнце ярко светило в безоблачном голубом небе, на улицах кипела жизнь, и я в приподнятом расположении духа пересек центральную улицу Рифтена и свернул в сторону церкви. Теперь я должен был подойти к ней с правой стороны, противоположной от цирюльни, возле которой повстречался с шерифом.

Всё шло хорошо. Очень скоро я вышел на перекресток и увидел церковь, но прежде, чем подойти к ней, оценил обстановку. Шерифа на прежнем месте уже не было, людей на улице чуть прибавилось, и все же было не так много, как в центре. Все выглядело мирным и спокойным. Расценив, что так оно и есть, я пересек улицу, и вновь нырнул в тот самый переулок, из которого вышел на свет получасом ранее.

Сюрприз ожидал меня там, где я оставил Яркого. Сюрприз, от которого все похолодело внутри. Обойдя кладбище, я увидел, что возле той самой машины, где я велел Яркому ждать меня, крутились трое мужчин.

«Стриксы», – пронеслось в моей голове. – «Они нашли нас. Нашли Яркого!».

Но остановившись и присмотревшись, я быстро пришел к выводу, что никакие это не Стриксы. Мужчины, одетые в грязные, выцветшие спецовки, были, по-видимому, обычными работягами, машинистами или фермерами, и это являлось хорошей новостью. А плохой – то, что они заметили Яркого. Может быть, тот отказался прятаться или выбрался из своего укрытия, заслышав людские голоса, но теперь он сидел на самом верху машины, на крыше кабины машиниста, и шипел на трех человек, стоящих внизу. Они в свою очередь взирали на зверька снизу и переговаривались. Все выглядело бы не так уж страшно, не будь в руках одного из них охотничьего ружья.

Все еще продолжая осторожничать, я поднялся по склону чуть дальше места, где спустился в первый раз и, обойдя соседнюю машину, остановился и прислушался.

– Черт, говорю я вам. Черт, самый настоящий, – хрипло говорил один из мужчин. – Вон, глядите как светится, а зубы какие, а рога. Черт.

– Да ты никогда чертей не видал, брось заливать! – рявкнул второй.

– А ты видал?! Стреляй, говорю, нечего рассусоливать. А то сейчас как шарахнет!

В последнем он был прав – попытайся эти работяги лишь вздернуть ружье в сторону Яркого, и тот без сомнений шарахнул бы по ним, да так, что остались бы только три кучки пепла. И не известно еще, кого в такой ситуации мне следовало защищать, но ждать развития событий определенно не стоило, и я вышел из своего укрытия.

– Не стреляйте! – громко сказал я.

Мужики вздрогнули и разом обернулись. Никто из них не ожидал моего появления, и оно явно изрядно перепугало работяг. Я поднял ладони кверху, показывая, что не опасен, и заговорил прежде, чем они успели опомниться.

– Простите за беспокойство, господа. Мы уже уходим.

Глянув вверх на Яркого, я постучал ладонью по плечу, и тот быстро перепрыгнув с крыши на трубу, а оттуда – на стальной цилиндр, выпирающий сбоку машины, затем спрыгнул мне на плечо и что-то недовольно проворчал.

– Ты кто такой будешь? – спросил тот, кто держал ружье.

– Неважно. Мы уже уходим. Еще раз простите нас за беспокойство.

Я стал пятиться назад, не желая поворачиваться к этим ребятам спиной.

– Гляди-ка, он с чертом якшается, – проговорил тот, который был выше и старше прочих, возможно, их начальник. – Небось, из этих, из сектантов гребаных.

– Никакой это не черт, – сказал я. – Вам не о чем волноваться.

– Чего это вы забыли у наших машин? – спросил парень с ружьем.

– Просто мимо проходили.

– Неужто? А белка твоя чего рылась там? Может, попортить чего вздумали?

– Он просто ждал меня. Теперь мы уходим. Ваши машины в порядке.

– А, может, нам за шерифом сбегать? Он все и рассудит.

«Ну что за день?! Когда же он, наконец, кончится?!»

Очередная проблема возникла там, где я и не ждал, из ситуации, которая не сулила никак неприятностей. Я хотел разобраться с ней как можно быстрее, и потому положив руку на кобуру с револьвером проговорил:

– Мне не нужны проблемы, парни. Я сказал, что мы уходим, и это так. Ваши машины в порядке. Уверен, что вам, как и мне, хотелось начать этот день немного иначе. Так давайте же убавим спесь и вернемся каждый к своим делам, как будто и не виделись вовсе. Идет?

Все трое оценили мои слова и мой жест. По выражению лиц я понял, что им такой расклад не понравился, но получить пулю от странного незнакомца с револьвером и каким-то чудным зверем, не хотел никто. Мой образ играл на руку, представляя меня куда более опасным, чем я был на самом деле. И я старался говорить четко и решительно, с нажимом, чтобы поддерживать это амплуа.

– Проваливай!! – рявкнул наконец старший, и я, быстро кивнул им в знак признательности, но, не убирая пальцев с рукоятки револьвера, отступил за машину, а затем развернулся и быстро зашагал прочь.

– Как тебя угораздило им попасться? – заговорил я, то и дело оглядываясь и проверяя, не решили ли они пустить нам в след пулю.

Яркий что-то проворчал и фыркнул, отвернувшись от меня.

– Ну, прости, что пришлось тебя оставить. Там, в городе, ты привлек бы еще больше внимания. Ты должен был лишь сидеть тихо.

Я не обвинял Яркого в случившемся, просто выпускал пар, сбрасывая накопившееся во мне за последние часы напряжение. Не прошло еще и суток с тех пор, как мы покинули Мистрейд, а я уже трижды хватался за револьвер и несколько раз пускал его в ход. Если так пойдет и дальше, мне определенно следовало поднатореть в стрельбе.

Мы шли через поле в обход Рифтена, и я надеялся, что стычка с работягами не понесет никаких последствий. Но надежды эти были тщетны. Те двое, что хотели изнасиловать саббатийку этим утром, едва ли побегут к шерифу, ведь даже будучи самыми распоследними засранцами, они все же понимали, что была Адель воровкой или нет, их действий это не оправдывало. А вот трое машинистов имели полное право обратиться в полицейское управление Рифтена со своими подозрениями, что, как я узнал совсем скоро, они и сделали.