ВОЙНА В РАЮ

Глава 29. НОЧНОЕ НАПАДЕНИЕ

Король Мелдрон появился из ночной темноты и подошел к огню; похоже, он один прошел через многие костры своего народа. Он встал немного в стороне и сделал Тегиду знак подойти. Некоторое время они совещались. Я не слышал, что они говорили друг другу, поскольку занят был тем, что рассматривал короля. Наше нелегкое путешествие наложило на правителя свой отпечаток. Король почти не походил на того человека, которого я видел в Сихарте. Передо мной был до невозможности изможденный человек. Да, мы все устали. Но на лице короля читалась больше, чем усталость. Путешествие и постоянный ветер Соллерна лишили его силы духа. Глаза погасли; король сутулился. Великий Мелдрон походил на некогда могучую, но теперь обветшавшую башню. Она уже начала разрушаться, и видеть это было прискорбно.

Видимо, разговор закончился. Я встал, чтобы предложить королю место у огня, но Мелдрон отказался скупым жестом и ушел, продолжая обход кланов.

Я знал, что за все это время Мелдрон Маур говорил лишь с Тегидом. Ему передавались все распоряжения, а уже Тегид раздавал указания подчинённым.

— Король так и молчит? — спросил я, передавая Тегиду кусок жареного мяса. — Почему?

— Он поклялся, — просто объяснил бард. — Голоса его мертвых родичей смолкли, поэтому и сам король будет хранить молчание до тех пор, пока либо не соединится с ними, либо не услышит снова голоса людей в Сихарте.

Да, я помнил обещание короля в ту ночь, когда мы покидали Сихарт, но не придал ему значения, полагая, что он выразился иносказательно.

— Но с тобой-то король говорит, — заметил я.

— Король повелевает через Главного Барда. Только бард приближается к королю, не преклоняя колен. Мелдрон говорит со мной, не нарушая клятвы.

Я слышал об этих странных табу. Но ни одного не видел взаправду, и мне хотелось узнать больше.

— Не понимаю, — сказал я, снимая мясо с ольхового вертела и всасывая горячий сок. Оторвал кусочек и отдал его Твэрчу, который так и лежал у меня в ногах, хотя волчий вой на некоторое время смолк. — Ты говоришь так, будто бард выше короля.

Тегид задумчиво жевал. Наконец он сглотнул и сказал:

— Вопрос не в том, кто выше. Бард — это голос всех людей — живых, мертвых и тех, кому только предстоит прийти в мир. Бард дарует королю мудрость; и через барда выносятся царские приговоры. Слово короля — закон для его народа, народ починяется королевской власти, но и король должен подчиняться более высокой власти — власти королевского положения. Бард следит за тем, чтобы народ соблюдал закон, и за тем, чтобы король не забывал свое место.

— Значит, говорить с бардом — это совсем не то же самое, что говорить с обычным человеком… Ты хочешь сказать, что подобный разговор намного глубже?

— Ты сказал, брат, — Тегид улыбнулся, и я подумал, что очень давно не видел его улыбки. — Для короля разговор со своим бардом — это все равно, что разговор с источником его королевской власти. Это все равно, что слушать советы собственной души и души его народа. То, что связывает короля и его барда, не похоже ни на какую другую связь.

— Понятно, — сказал я небрежно. — Будь я королем, никакой другой бард мне был бы не нужен. Только такой, как ты.

Я хотел сказать обычный комплимент и совершенно не ожидал реакции Тегида. А он выплюнул на ладонь непрожеванный кусок мяса и уставился на меня.

— Я что-то не то сказал?

Он не ответил, но по его взгляду я понял, что он очень встревожен — как будто он видел меня насквозь или и вовсе видел что-то совсем другое. Мне стало некомфортно.

— Послушай, Тегид, я ничего такого не имел в виду. Если я сказал что-то не так, прости меня.

— Возможно, у тебя появится причина пожалеть об этих словах, — медленно проговорил он.

— Ну, извини. Говорю же, я ничего не имел в виду.

Тегид расслабился и продолжил есть. Мне не терпелось узнать, что такое я сказанул, что его расстроило, но не хотелось бередить какие-то переживания. Мы закончили трапезу в несколько напряженном молчании, а я думал о зубрах, которых мы сегодня убили. Особенно молодой бык. Даже когда его кровь выплеснулась на снег, он не заревел. Зверь принял смерть молча. Теперь мы поедали его, и он сохранял нам жизнь. Разумеется, я не мог не вспомнить о другом зубре — о том, который исчез почти на наших глазах. Куда он делся?

Вот над этим-то я и размышлял, пока доедал остатки своей порции. И чем больше я об этом думал, тем больше убеждался, что знаю, куда делся зверь. Это убеждение вызрело у меня где-то в глубине желудка. Я пытался убедить себя, что это абсурд, что я ничего не знаю наверняка, что должно быть другое объяснение. Но уверенность в собственной правоте не ушла. Я услышал голос — может быть, даже свой собственный голос, но доносившийся откуда-то издалека — словно шепот за плечом: «Это правда, Льюис. Ты знаешь, что это правда. Ты знаешь, куда подевался второй зубр. Надо только громко сказать об этом! Говори!»

Не стал я ничего говорить. Просто отбросил эти мысли и завалился на шкуру перед огнем. Тегид бросил на снег охапку сосновых веток, чтобы не так холодно было спать. Я завернулся в плащ. По совету Тегида копье положил с одного бока, а с другого — меч. Твэрч свернулся калачиком рядом со мной, засунув нос мне под мышку. Постель холодноватая, но более или менее сухая. Закрыл глаза, но сон не шел. Оставалась уверенность, что я не усну, пока не признаюсь в собственной правоте.

Но как такое может быть? Это же смешно. Абсурд. И все же…что, если так оно и есть? Я повернулся на другой бок и плотнее закутался в плащ.

Скажи!

Я сел, отбросив плащ в сторону. Курган, копье — между прочим, копье Симона — и раненый зубр… Конечно, во всем этом был смысл, и в то же время не было тут никакого смысла! Но все же… Что, если?

Я надел плащ и отошел от костра. Тегид окликнул меня, но я не ответил. Голова была занята единственным вопросом: как такое могло быть? Это же невозможно! Пока я шагал, внутри зазвучал другой голос: «Между мирами открылась брешь, и никто не знает, что через нее пройдет». Я остановился как вкопанный и наконец признал очевидное: раненый зубр провалился в открытый портал, ушел в другой мир — мир, который я оставил позади и почти забыл.

Возможно ли такое? Может ли это быть тот самый зубр, из-за которого мы приехали в Инвернесс? Из-за которого Саймон, а вслед за ним и я ушли в Потусторонний мир? Как могло копье, которое я держал в руках за завтраком у фермера Гранта, быть тем самым копьем, которое метнул Саймон?

Понятия не имею. Но в одном я был твердо уверен: мне не нравилось, когда мне напоминали, что я здесь чужой, незваный гость, нарушитель границы. Но именно так и было: я не принадлежал здешнему миру. И, как бы мне ни хотелось — а я отчаянно этого хотел — я не могу остаться. Эта мысль приводила меня в отчаяние. Я не хочу никакой другой жизни, кроме той, которой живу сейчас. День, когда я вернусь в свой мир, станет моим последним днем.

Я замерз и повернул обратно к костру. Тегид ждал меня. Он подкинул дров в огонь, а я подоткнул под себя полу плаща и сел.

— Мелдрон Маур — великий король, — резко произнес он. — Он очень богат.

— Твоя правда, — ответил я. Конечно, я не мог знать наверняка, но я много раз видел доказательства его богатства.

— Ты видел его сокровищницу? — спросил бард.

— Нет. Откуда?

— А у него нет сокровищницы.

— Как нет? Почему?

— Потому что это противоречит его положению, — убежденно ответил Тегид, и я понял, что мы вернулись к нашему предыдущему разговору о природе королевской власти.

— Но у него же должны скапливаться богатства, — неуверенно сказал я. — Ну, там, золото, серебро, камни и тому подобное. Я же видел.

— Богатства существуют для короля, — нараспев произнес Тегид. — А король существует для народа. Король должен использовать богатство на благо всех, на благо своего клана. Только это важно. Он относится к своему клану, у него нет какого-то другого, королевского, клана.

«Народ заботится о короле, — размышлял я, — а король заботится о народе. Логично. Довольно изящная договоренность. Что может быть лучше?»

— Это не так просто, — словно прочел мои мысли Тегид. Он сломал толстый сук о колено и бросил в огонь. — Король не принадлежит себе. Его жизнь — это жизнь клана. Настоящий король не имеет другой жизни, кроме той, которую он дает своему народу.

— А Мелдрон Маур — настоящий король. — Мои собственные наблюдения никоим образом не противоречили словам барда. — Ты прав. Я никогда в этом не сомневался, просто не думал об этом.

— Да, он такой, наш король. — Голос Тегида звучал твердо и уверенно.

Я понятия не имел, зачем Тегид завел разговор о королевской власти. И тему он оборвал так же резко, как и начал. Я заснул. Как жаль, что поспать мне не дали. Рядом завыли волки. Проснулся я мгновенно и уже стоял с копьем еще прежде, чем понял, что именно меня разбудило. Тегид так и сидел перед огнем. Он поднял голову.

— Они покончили с лошадью, — сказал он. — А теперь их разведчики следят за нами. Сейчас они вернулись к стае и рассказывают о том, что видели.

Волки хитры, умны и агрессивны. Вой, который я слышал, больше не напоминал вой, скорее, отрывистое взрыкивание.

— В горах, — сказал Тегид, — волки крупнее.

— А почему мы их не слышали до сегодняшнего вечера?

— Они давно следят за нами. Просто выжидали.

— Они нападут?

— Этот Соллен жестокий. Холодно, дичи мало, они голодны. Когда голод станет сильнее страха, они нападут.

Вой усиливался и становился все громче по мере того, как к странной ночной песне присоединялось все больше волчьих голосов. Хищный, ненасытный, дикий — этот звук пугал, парализовывал. Где-то в животе родилось желание немедленно бежать.

Король Мелдрон с копьем в руке торопливо шел к нам. Тегид встал и пошел навстречу. Они коротко поговорили, и Тегид повернулся ко мне.

— Ступай с королем, — сказал он. — Что бы ни случилось, оставайся по правую руку от него.

Король подошел к костру и вытащил пару горящих поленьев. Одну головню он протянул мне, а другую оставил у себя. Затем мы пошли к лошадям. Король приказал расставить людей по периметру лагеря небольшими группами по восемь-десять человек, между лесом и рекой; теперь их вереница тянулась от одного конца лагеря до другого. Наше место оказалось возле первой группы. Воины поспешно занимали свои места в нескольких шагах один от другого, и вскоре в лагере образовалось кольцо мерцающих факелов.

Собрали хворост и свалили в кучи возле каждой группы. Волчий вой стал ближе, и тогда хворост подожгли. Мы стояли с оружием наготове, вслушиваясь в дикие вопли стаи. Потом вой резко оборвался. Я слышал лишь потрескивание и шипение факелов.

Холодная, безлунная, черная как смоль ночь сжималась вокруг нас, и я мало что видел за пределами небольшого круга света от своего факела. Волки увидят нас раньше, чем мы их. Повернувшись на шорох, я увидел принца Мелдрина и королевского телохранителя Паладира. С факелами они бежали к нам.

— Отец и господин, — прокричал принц еще издали, — разрешите мне с моими воинами выйти им навстречу. До лошадей они не доберутся! — Король смотрел на сына и молчал. Принц взглянул на Паладира, глубоко вздохнул и подошел ближе. — Отец, одну линию они обязательно прорвут. А когда факела погаснут, что мы будем делать? Они же не будут гореть всю ночь. Да и костры тоже. А как только огня станет меньше, волки нападут. — Король молчал. — Ты меня услышал, отец? — требовательно спросил Мелдрин, повысив голос. — Разреши нам напасть на волков. Это лучшая защита! — Мелдрин повернулся ко мне. — Идешь со мной, — приказал он, а потом снова обратился к королю: — Отец, выступать нужно прямо сейчас, потом будет поздно. — Заметив, что я остаюсь на месте, он с недоумением спросил: — Чего ты ждешь?

— Для меня большая честь сражаться рядом с вашими воинами, — ответил я. — Но мое место — рядом с королем.

— Воинами моего отца командую я! — сердито сказал он. — Тебе сказано: пойдешь со мной.

— Прошу прощения, принц Мелдрин. Тегид приказал мне остаться с королем.

— А я приказываю ехать со мной! — гневно крикнул принц. — Военным отрядом командую я, а не Тегид. — Он очень уверенно произнес эти слова, но вот Паладир, мрачный и внушительный рядом с ним, не выглядел таким непоколебимым. Он нервно тыкал снег древком копья.

Я ответил спокойно:

— Опять же прошу прощения, господин, я поклялся служить барду, а Тегид приказал мне остаться с королем.

— Да при чем тут Тегид! — вскричал принц. — У него нет власти надо мной! Он не будет командовать! Ты сделаешь так, как я скажу! — Он сделал шаг ко мне, но король древком копья остановил своего сына.

Возможно, Тегид услышал свое имя, потому что поспешил к нам и еще издали спросил:

— Что тут у вас?

— Ты! — зарычал на него принц. — Военным отрядом командую я. Нечего здесь стоять и ждать волков! Надо выйти им навстречу и прогнать их!

— Король распорядился иначе, — тихо ответил Тегид.

— Отец! — Мелдрин сплюнул. — Ну скажи этому нахальному барду, что воины под моей командой!

Тегид подошел к королю, и Мелдрон Маур что-то шепнул ему на ухо.

Тегид повернулся к принцу.

— Король тебя услышал, — холодно сказал он. — Он напоминает тебе, что верховная власть принадлежит пока ему. Он приказывает тебе вернуться на место и защищать людей. Исполняй!

Принц Мелдрин какое-то время стоял, пристально глядя на него, а затем в сердцах швырнул факел в снег. Головня зашипела и погасла. Принц резко повернулся и поспешил прочь.

Паладир взглянул на короля. У того на лице нельзя было заметить никакого выражения, а затем посмотрел вслед принцу. Потоптавшись в нерешительности, он помчался догонять принца.

— Значит, так, — пробормотал Тегид. — Паладир свой выбор сделал.

Не могу сказать, что в полной мере понял сцену, свидетелем которой стал. Да и не было у меня времени особо задумываться, потому что сзади предупреждающе закричали. Я посмотрел в ту сторону и заметил мелькающие между деревьями серые тени. Посмотрев прямо перед собой, я поначалу увидел только темную лесную чащу, но почти сразу различил в темноте желтый глаз. Подобно искре он мелькнул передо мной, но сразу вслед за этим послышался быстрый, почти бесшумный топот лап.

Волка я не видел до тех пор, пока он не оказался прямо передо мной. Я отметил, что зверь гораздо больше, чем я ждал. Представьте себе существо размером с одну из наших гончих, а тех маленькими никак не назовешь. Тегид предупреждал, что волки здесь крупные, но эта тварь больше походила на наших пони!

Длинноногий, худощавый, серый и быстрый, как дым на ветру, волк явился передо мной неожиданно. Вид страшный: узкие глаза, похожие на тлеющие угли; длинная, худая морда над слюнявыми челюстями, полными неровных белых зубов; щетинистая шерсть с темными полосами на плечах, — сплошная ярость. В общем, это было привидение, призванное вселять ужас и панику в жертву.

Ничего удивительного, что именно ужас я и почувствовал. Я крепче сжал копье, прижав ясеневое древко к ребрам. От меня его отделяла дюжина шагов. Если бы зверь напал сразу, не знаю, смог бы я его достойно встретить. Но как только ужасная тварь вывернулась из-за деревьев, она приостановилась. Учитывая длину шага животного, волк мог бы перемахнуть через меня прямо в гущу лошадей. Вместо этого он с рычанием побежал вдоль линии факелов. Почти сразу рядом с ним объявились другие, в том числе и явный вожак — огромная черная зверюга. Я бросил короткий взгляд вбок, а когда повернулся, волков было уже не меньше десятка. Спустя еще мгновение их стало уже двадцать. Они носились вдоль линии факелов, рыча и яростно щелкая челюстями.

Отвратительный звук, и это правильно. Он должен был привести нас в состояние ужаса и замешательства. Стоит нам сломать строй, и волки прорвутся, а потом нападут сзади. Это их тактика. У волков нет недостатка в храбрости, но они не будут нападать, если у них не будет преимущества, которое дает скрытность, или если они не посеют среди врага панику.

Но мы стояли неколебимо. Звери выли в ярости. Время от времени то один, то другой волк бросался к воинам, сверкая зубами; в ответ летели копья, и волк отступал за линию досягаемости страшных острых палок.

— Они испытывают нашу решимость, — спокойно сказал Тегид. — Если не смогут напугать, уйдут.

Мне показалось, что его слова слишком оптимистичны. Холод сделал их голодными и смелыми. А еще они видели лошадей, а лошади видели волков! Испуганные животные ржали, истерически тряся головами. Их глаза побелели от ужаса.

Но волки так и не напали. Им не нравились факелы, не нравились наши блестящие копья. Они выли и злились, но не могли добраться до лошадей, пока мы держали строй.

Простой план короля сработал. Нам нужно всего лишь оставаться на местах. Несмотря на устрашающие размеры, волки не были настолько голодными или настолько смелыми, чтобы бросаться на огонь и копья. Стоять перед ними было непросто, но пока стоим, мы в безопасности.

Безумство первого натиска быстро утомило зверей. Вскоре они уже не так резво скакали перед нами. Резкие движения, которыми они пытались уклониться от ударов копий, получались все хуже. Они вывалили языки, худые бока судорожно вздымались.

Вожак вдруг замер, постоял, тяжело дыша, затем повернулся и побежал обратно в лес. Он признал поражение. Никто не пострадал, мы не потеряли ни одной лошади. Атака закончилась.

Я хотел сказать королю, что он оказался прав. Но стоило мне повернуть голову и перевести дух, как все заготовленные слова куда-то подевались. Король улыбался, и в это время послышался громкий боевой клич. Улыбка мигом исчезла с лица короля. Мы оба посмотрели вдоль линии факелов. Далеко, там, где стояли воины принца Мелдрина, кто-то бросился за отступающими волками. Воин размахивал факелом и призывал товарищей последовать его примеру. Это был сам принц. Линия обороны сломалась, когда принц во главе своих воинов бросился в погоню за волками.

— Сумасшедшие! — воскликнул Тегид. — Они нас убьют! — Бард попытался остановить их. — Стоять! — заорал он, — Держать строй!

Может, его и услышали, но не обратили внимания. Принц со своими людьми решил, что они на охоте. Кто-то метнул копье. Оно попало в задницу одному из последних волков. Животное взвизгнуло и упало. Завывая, раненый зверь елозил задом по снегу, пытаясь избавиться от копья.

Воин подскочил к волку. Блеснул длинный нож, и через мгновение волк мертвой кучей лежал на снегу. Воин — это был Симон — поднял вырванное из зверя копье и издал победный вопль. Он повернулся и потряс копьем, призывая других следовать за ним. Воодушевленные этим поступком, многие воины покинули строй и помчались вслед за волками. Они почти сразу исчезли в лесу. Некоторое время их факелы еще мерцали между деревьями; слышались крики и вой волков. А потом, словно по мановению руки, волки появились снова.

Может быть, они прятались в лесу, а может быть, обойдя преследователей, решили перейти в атаку. Как бы то ни было, они просто возникли и без малейших затруднений пронеслись через зияющую дыру там, где всего пару минут назад стояли принц Мелдрин и его люди.

В течение двух ударов сердца все обратилось в хаос и смятение: бегущие люди, встающие на дыбы лошади, сверкающие копья, мелькающие факела. Крики людей и ржание заглушали все остальное.

— Что теперь делать? — крикнул я Тегиду.

— Стоять! — ответил он и побежал вдоль строя, пытаясь закрыть брешь. — Оставайся с королем! — крикнул он мне на бегу.

Мы стояли, и волки не пытались напасть на нас. Они сосредоточились на самом слабом месте и просто не обращали внимания на остальную часть линии. Тегид подбежал к тому месту, где строй разорвался, но ничего не успел сделать. Несколько лошадей вырвались из загона и побежали куда глаза глядят. Воины бросались, пытаясь схватить уздечки и повернуть их назад. Напрасно. Волки слишком напугали лошадей, а тут еще шум, огонь, они и не подумали вернуться в загон и быстро канули в лесу. Волки воспользовались случаем и бросились за ними. Все кончилось так же внезапно, как и началось. Исчезли волки, исчезли лошади.

Некоторое время мы стояли и ждали, вслушиваясь в звуки, доносившиеся из леса. Волки не возвращались. Звуки погони тоже затихли по мере того, как волки гнали лошадей все дальше. Наконец настала тишина.

Король швырнул факел в снег и пошел туда, где должны были стоять принц со своими воинами. Я последовал за ним. Ведь Тегид велел мне оставаться с королем. Так что к месту нападения мы пришли вместе.

Судя по количеству крови на снегу, я был готов к худшему. Пятеро мужчин оказались серьезно ранены. Волки на ходу порвали их, но не убили. Четыре лошади пали, двум из них порвали горло; еще восемь человек ушли в лес, и их судьба вызывала опасения. Был большой шанс, что мы их больше не увидим.

Король молча оценивал результаты набега. Подбежал Тегид.

— Мы потеряли двенадцать лошадей, — сообщил он. Пока он говорил, двух раненых лошадей добили, избавив от лишних страданий.

К тому времени, когда из леса вернулся принц Мелдрин со своими воинами, женщины успели промыть раны пятерых воинов и перевязать их. Принц быстро взглянул на раненых и подошел к нам.

— Мы их прогнали, — гордо заявил он, вытирая пот со лба. Воины остановились позади него. В мерцающем свете факелов туман от их дыхания мерцал серебром и облачками повисал над головами людей. — Больше они не придут! — Принц говорил с чувством, но ощущалась в нем некая неуверенность. — Они трусливые твари, и мы здорово напугали их.

— Скольких ты убил? — резко спросил Тегид. Голос его дрожал от гнева.

Воины принца начали перешептываться. Мелдрин ухмыльнулся и махнул рукой.

— Ты же знаешь, Сиан убил одного, — примирительно ответил он.

— Да, знаю, — ответил Тегид. — И все-таки, сколько волков ты убил?

— Ни одного, — сказал принц. Видно было, что он с трудом сдерживается. — Никого мы не убили, но зато и сами целы.

— Вы целы, — Тегид говорил таким тоном, какого я от него не слышал. — Зато потеряно двенадцать лошадей, а пятеро людей ранены! И ты называешь это победой?

Принц бросил растерянный взгляд на отца. Король стоял неподвижно и смотрел на сына.

— Но мы же их прогнали! — Мелдрин продолжал стоять на своем. — Больше они не сунутся.

— А больше им и не надо! Они уже сунулись! Когда вы сломали строй, они прорвались как раз там, где должны были стоять вы.

— Да, мы ни одного не убили, зато показали им, что готовы сражаться. — Принц потряс копьем, и воины за его спиной согласно загудели.

— Принц Мелдрин, ты показал им, где стоят двенадцать лошадей. — Голос Тегида дрожал от ярости. — Так вот. Они вернутся. Они будут преследовать нас до тех пор, пока мы не придем в Финдаргад, ибо ты показал им, что риск невелик, а выигрыш стоит того. Они уже смеются над тем, как легко нас перехитрили. Волки вернутся, принц Мелдрин. Готов поставить на это свою голову.

Принц сердито посмотрел на Тегида, его глаза сузились.

— У тебя нет надо мной власти, — прорычал Мелдрин. — Ты для меня никто.

— Я — Бард твоего народа, — отрезал Тегид. — Ты нарушил приказ короля. Из-за тебя пятеро ранены, из-за тебя мы потеряли двенадцать лошадей.

Мелдрин ответил надменным взглядом.

— Что-то я не заметил, чтобы отец злился на меня. Если король недоволен, пусть сам скажет мне об этом. — Принц с вызовом смотрел на короля, а король с грустью смотрел на сына. — Вот видишь? — усмехнулся принц. — Все, как я думал. Король доволен. Иди своей дорогой, Тегид Татал, и не беспокой меня по пустякам. Если бы не я, мы бы до сих пор сражались с волками. Я их прогнал. Ты еще скажешь мне спасибо.

Лицо Тегида побагровело в свете факелов.

— Не скажу, упрямый принц! Нам снова предстоит сразиться с волками. Но благодаря тебе двенадцать человек, которые могли бы ехать верхом, пойдут пешком. Благодаря тебе пятеро пострадали и, возможно, умрут.

Я думал, принц Мелдрин сейчас лопнет. На шее надулись мышцы, глаза сузились еще сильнее.

— Никому не дозволено говорить так со мной, — прошипел он. — Я принц и вождь этих людей. Поберегись! Если тебе дорога твоя жизнь, впредь помалкивай!

— А я — Бард твоего народа, — ответил Тегид, напоминая принцу закон. — И я буду говорить так, как считаю нужным. Ни принц, ни король не могут заставить меня молчать. Надеюсь, ты будешь помнить об этом.

Принца буквально корежило от ярости. Он умоляюще взглянул на отца. Но король смотрел на него в ледяном молчании без всякого выражения. Принц понял, что не дождется от отца поддержки, резко развернулся и пошел прочь. За ним потянулись те воины, кто считал себя его дружиной. И Паладир, королевский телохранитель, был среди них.