ВОЙНА В РАЮ

Глава 26. СИГНАЛЬНЫЙ КОСТЕР

Семь дней мы прожили в рыбацкой хижине у реки. Погода становилась все хуже. Каждый день неизменно приносил порывистый северный ветер, дождь и мокрый снег. Мы разожгли очаг в хижине и большую часть проводили возле него. Кормились в основном копченым лососем.

Я говорил мало, а Тегид еще меньше. С каждым днем он, казалось, все больше замыкался в себе. Сидел, глядя в огонь, ссутулившись от горя. Он плохо спал — впрочем, никто из нас не мог похвастаться крепким сном. Когда я просыпался ночами, неизменно заставал его сидящим, сгорбившись, перед очагом и глядящим на угли.

Меня беспокоило его состояние. Мои попытки разговорить барда ни к чему не привели. Тегид становился все более отстраненным и унылым. Мне больно было видеть, как он буквально тает у меня на глазах. Надо было что-то предпринимать.

Утром восьмого дня я встал и пошел к реке с бурдюком. Вернувшись, я обнаружил Тегида перед погасшим вчерашним костром. Он сидел, уронив голову на грудь.

— Тегид! — громко позвал я. Он не отреагировал. — Тегид, — позвал я снова, — вставай, надо поговорить. Мы больше не можем здесь сидеть. — И снова никакой реакции. Я подошел ближе и остановился над ним. — Тегид, посмотри на меня. Я с тобой разговариваю.

Он даже головы не поднял. Тогда я поднял бурдюк и облил его ледяной водой. Это подействовало. Он вскочил, отплевываясь, и зло взглянул на меня. Лицо его было бледным, но глаза покраснели от гнева.

— С какой стати ты это сделал? — проворчал он, вскакивая и стряхивая воду с плаща. — Оставь меня в покое!

— Не дождешься! Надо поговорить.

— Не хочу, — мрачно пробормотал он и хотел отвернуться. — Не о чем нам говорить.

— Нет, есть, — настаивал я. — Надо решить, что делать дальше.

— Зачем? Это место подходит для смерти не хуже любого другого.

— Мы ничего тут не высидим. Надо что-то делать!

— Например? — он усмехнулся. — Ну, давай, предлагай, о Душа Мудрости. Я слушаю.

— У меня нет никакого плана. Но я уверен, мы должны что-то делать.

— Мы трупы! — заорал он. — Наши люди убиты. Наш король ушел. Для нас больше нет жизни.

Он снова сел и собрался погрузиться в прежнее отчаяние. Я сел напротив, решив не оставлять попытки растормошить его.

— Посмотри на меня, Тегид, — сказал я, поймав внезапное вдохновение. — Давно хотел у тебя спросить: кто такой Фантарх?

Тегид удивленно поднял голову.

— Главный Бард всего Альбиона.

Это я помнил из своих первых уроков.

— Да, — ответил я, — ты говорил. Но что он такое? Чем занимается?

Он поднял брови и посмотрел на меня.

— Почему ты спрашиваешь?

— Пожалуйста, я хочу знать.

Я уже думал, что он опять промолчит. Но он подумал и через некоторое время нехотя проговорил:

— Фантарх служит Песне. Через него Песнь обретает жизнь; благодаря ему поддерживается порядок в мире.

— Песнь… — Я припомнил слышанное от Гвенллиан. — Ты имеешь в виду Песнь Альбиона?

Он опять посмотрел на меня, на этот раз с удивлением

— Песнь Альбиона… откуда ты о ней знаешь?

— Я знаю только то, что она — главное сокровище этого мира; она в основе всего сущего, — я просто повторял слова бенфейт из пророчества. — Это верно?

— Да, — категорически ответил Тегид. — Что еще тебе сказала бенфейт?

Я колебался. Меня снова охватил страх, вызванный пророчеством Гвенллиан, — страх, перерастающий в ужас. Сказать Тегиду? А надо ли ему знать? Что-то во мне сопротивлялось; я не хотел открывать ему все, что сказала бенфейт. Пророчество заключало в себе долг — великий и ужасный долг, а я не желал взваливать его на себя. Но, наверное, Тегид имел право знать хотя бы часть…

— Она сказала… — я запнулся, а затем все-таки произнес: — Она сказала, что Фантарх мертв и что Песнь больше не звучит.

Тегид кивнул и снова уставился на холодный пепел.

— Я так и думал. — Его голос звучал не просто печально, он и был сама печаль. — Надежды нет.

— Почему? Почему нет надежды? Что это значит? — Я решил не отставать от него. Тегид молчал.

— Ответь мне, Тегид! — Я стукнул его по плечу подвернувшейся под руку веткой. — Объясни, что это значит?

— Фантарх не позволял Цитраулу выйти из бездны подземного мира, — тихо сказал он, поднеся руку к лицу, как будто я повредил ему глаз. — Если Фантарх мертв, — простонал он, — Альбион потерян, и мы все мертвецы.

— Да почему он потерян? Говори, Тегид! Что это значит?

Он пристально посмотрел на меня.

— Мне надо объяснять тебе то, что ты и сам видишь своими глазами?

— Да, надо!

— Фантарх мертв, — устало пробормотал он, — иначе Зверю Преисподней не удалось бы сбежать, и Лорд Нудд не вырвался бы на свободу.

И вот тут я наконец понял, что сказала мне бенфейт. Если Цитраула сдерживала лишь Песнь Фантарха, то его смерть открыла путь лорду Нудду. Он может свободно бродить, где хочет, уничтожая все на своем пути. Понять-то я понял, но все равно не готов был разделить отчаяния Тегида.

— Тогда мы будем сражаться, — сказал я, поднимаясь на ноги. — Бросим вызов лорду Нудду и его прихвостням!

— Глупости говоришь! — Тегид нахмурился. — Нас сразу убьют.

— Значит, такова наша судьба. — Я плюнул. — Все лучше, чем сидеть здесь и смотреть, как ты ешь себя поедом.

Он сжал кулаки, как будто собирался ударить меня. Но вялая ярость скоро сменилась прежним отчаянием.

— Что? Боишься умереть?

В ответ он невесело рассмеялся.

— Чего бояться? Мы и так уже мертвы.

— Тогда нам вообще ничего не страшно! Сойдем в могилу, как подобает мужчинам!

Некоторое время он испытующе смотрел на меня, пытаясь определить, насколько я серьезно говорю, а потом решительно кивнул.

— Договорились?

— Ладно. Что посоветуешь? — спросил он наконец.

— Для начала устроим сигнальный костер, — высказав я первую мысль, пришедшую в голову.

Тегид даже не улыбнулся. Видно было, что мой план ему не понравился. Отвернувшись, он опять уставился на погасшее кострище.

Я настаивал.

— Подумай, Тегид. Подадим знак! Если кто-то выжил, увидит и придет к нам. А если никого не осталось, призовем Нудда и бросим ему вызов. Пусть приходит! Что он может, кроме как убить нас? Подумаешь, дело большое! Что скажешь?

— Скажу, что ты дурак, — проворчал он. Но все же встал. — Но в одном ты прав. Высиживать тут нечего.

— Значит, поможешь?

— Помогу, — без особого желания согласился он. — Устроим самый большой сигнальный костер, такой, которого отродясь не видели в Альбионе. И будь, что будет.

Тегид проявил завидную активность. Куда только девалась его недавняя вялость! Он накинул на лошадей уздечки, вытащил колья, к которым были привязаны лошади, а я завернул остаток рыбы в кусок ткани. Подозвал Твэрча, сел на лошадь и устроил щенка в складках плаща.

— Где разведем огонь? — спросил я, когда мы вывели лошадей на тропу.

— В Сихарте, — откликнулся Тегид через плечо. — Там самое высокое место. Бросим врагу вызов там, где он устроил свое главное злодеяние. Костер будет виден от Ллогриса до Каледона! Любой, кто его увидит, узнает, что мы не сдались без боя.

Меня поражала перемена, случившаяся с моим спутником. Он принял мысль о смерти и теперь торопился, как будто она могла убежать от него.

А вот мне как-то умирать не хотелось. Однако я охотно следовал за Тегидом, потому что боялся смерти меньше, чем напрасно прожитой жизни.

Руины былой крепости короля Мелдрона Маура представляли собой печальное зрелище. Не обращая внимания на вонь разлагающихся трупов, мы с Тегидом принялись за работу. Мы собирали все, что годилось на топливо, складывая костер. Сердца наши обратились в камень. Руки не дрожали.

— Превратим эту некогда великолепную крепость в костер не хуже, — бормотал Тегид сквозь стиснутые зубы. — Пусть наш прах смешается с прахом нашего народа.

Когда мы стащили все, что нашли, выяснилось, что на приличный костер не хватит. Все, что могло гореть, уже уничтожило пламя, а остальное промокло от дождя и снега. Тегид осмотрел жалкую кучку дерева, сложенную нами на том месте, где когда-то стоял зал Великого Короля.

— Мало, — категорически заявил он. — Придется сходить на верфь.

Мы допоздна перетаскивали недогоревшие бревна с верфи в каэр.

— Все равно мало, — решил Тегид, осматривая кучу в угасающем закатном свете.

— Мало, принесем еще. — Я устало вытер пот со лба. — Но это можно и завтра сделать.

Ночевать в крепости мы не захотели. Там оставались непогребенные мертвецы. Мы и так нарушили их покой. Разбили лагерь у реки возле верфей.

На следующий день мы вырезали длинные березовые шесты, привязали к лошадям и поехали к лесистым холмам, чтобы собрать валежник и добавить их к нашему сигнальному костру. Работали споро, несмотря на нудный дождь и непрекращающийся ветер, хлеставший нас ледяными порывами. К концу дня костер стал выглядеть внушительно, но Тегид все равно остался недоволен. Утомленные, мы свернулись под сырыми плащами, заснули и встали на рассвете, вернувшись к работе.

Под свинцовым небом мы укладывали бревна на тонкие березовые шесты и тащили их из леса через болото и вверх по тропе к каэру.

День прошел без еды и отдыха. Когда я хотел напоить лошадей и дать им передохнуть, Тегид только рассмеялся и ответил, что скоро мы наотдыхаемся вдоволь. Он был уверен, что огонь сигнального костра сделает свое дело, и лорд Нудд придет за нами еще до наступления ночи.

Но у меня были другие планы. Я привязывал последние бревна к нашим импровизированным волокушам, а сам думал, как бы не дать костру загореться. Дни, проведенные в компании трупов, кое-что изменили во мне. Когда я переступал через гниющих мертвецов, меня посетила очень важная мысль: я жив и не собираюсь умирать. Я не хотел попусту пасть от руки всякой нежити, будь то лорд Нудд или кто другой. Я не хотел становиться еще одним отвратительным, раздутым куском гнилой плоти. Я хотел жить.

Пока мы пробирались по грязной тропе к разрушенному каэру, мой разум метался, ища предлоги для отсрочки. Даже когда последний свет дня померк, и Тегид поднес комок пропитанной смолой пакли к углям, которые он заботливо сохранил, я все еще надеялся придумать какой-нибудь способ помешать ему зажечь костер.

Мне ничего не приходило в голову. Я молча стоял рядом и смотрел, как Тегид осторожно раздувает огонек. Когда первые струи дыма поднялись к сумрачному небу, я тяжело сглотнул, подумав, что это моя жизнь утекает из меня вместе со струйкой дыма. Порыв ветра — и дым рассеется. Так закончится и моя жизнь, когда явится лорд Нудд со своим ужасным воинством.

Тегид добился своего, заставив загореться паклю на конце палки. Тегид протянул ее мне и спросил:

— Вот, брат, ты разожжешь костер или я?

— Зажигай ты, Тегид, — сказал я, все еще пытаясь придумать, как бы подольше не сообщать врагу о нашем присутствии.

Даже когда первые языки пламени начали лизать нижние края огромной поленницы, я все еще надеялся, что вот-вот придумаю план спасения… даже когда огонь утвердился внутри сложенной башни, я все еще верил, что есть возможность, только мы ее пока не видим…

Наступила ночь. Пламя взметнулось высоко в черный небосвод, мне все еще казалось, что я сейчас поймаю мысль, которая ускользала от меня весь день.

Я стоял на разрушенном валу и смотрел на темную ночную равнину под Сихартом. Там мелькали факелы в руках конных воинов, мчавшихся во весь опор к крепости. Я знал, что я вижу смерть, летящую к нам; я слышал грохот копыт их лошадей… даже тогда я все еще верил, что мы не умрем.

— Посмотри, как быстро вызвал их наш костер! — ликовал Тегид. — Эй, лорд Нудд! Мы бросаем тебе вызов!

Голос Тегида был резким, а лицо застывшим. Он поднял горящую головню и стал размахивать ей, словно в насмешку над врагом. Вытащив из-за пазухи Твэрча, я спрыгнул с вала и побежал за оружием. На ходу я привязал щенка к коновязи. Откинув промасленную кожу, я вытащил меч, а затем снял чехол с наконечника копья. Прихватил щит и побежал туда, где стоял Тегид.

— Возьми, — сказал я, протягивая ему копье. — Пойдем, встретим их у ворот.

От ворот остались одни воспоминания, но все же они образовывали узкость. Удобное место для защиты. Я не знал, сражаются ли демоны, как люди, или могут проходить сквозь каменные стены и убивать смертных одним взглядом, но я решил, что, если добрый металл может нанести удар такому врагу, любой, кто поднимет на нас руку, отведает моего клинка. Мы встали с Тегидом бок о бок и бестрепетно смотрели на приближающиеся факелы.

За нашими спинами горел огромный костер. Пламя отбрасывало наши тени на дорогу перед нами, оно ревело так, что разговаривать было невозможно. Так что мы ждали молча. Рукоять меча удобно и знакомо легла в руку. Тегид воткнул горящую головню в щель и проверял баланс копья. Его лицо багровело в свете костра.

Я думал не о смерти, ожидавшей нас, и даже не о телах наших сородичей, страшно обожженных и раскиданных по двору. Я сосредоточился, как меня учили, на острие клинка и мысленно прокручивал возможные детали боя. С тех пор, как я стал воином, это была первая моя битва, но она же грозила стать последней. И все-таки я намеревался показать все, чему меня научили.

— Что бы ни случилось, — прокричал Тегид сквозь рев костра, — для меня честь умереть рядом с тобой.

— В смерти нет чести, — припомнил я слова Скаты, которые она любила повторять перед учениками. — Честью будет отправить коранидов обратно в адскую тьму. Они ее заслужили!

— Хорошо сказано, брат! — ответил Тегид. — Быть по сему!

Первые лошади уже достигли подножия каэра. Я знал, что врагу хорошо видны наши силуэты на фоне пламени у нас за спиной. Но это меня совсем не смущало.

Раздался крик. Первый из воинов появился из тьмы и поскакал к нам по длинному подъему. Я поднял меч и прикрылся щитом. Теперь я видел только факел у него в руке. Вслед за ним появился второй демон, а за ним еще один. Они двигались друг за другом, остальные отстали, словно не желая рисковать напрасно. Все-таки разрушенные стены немного прикрывали нас.

Первый всадник преодолел подъем. Я бросился к тому месту, где его лошади волей-неволей сбавить скорость, чтобы вынести седока на вершину холма. Там он на мгновение неизбежно потеряет равновесие, поскольку ему придется наклониться вперед, чтобы не выпасть из седла. Вот там я его и встречу.

Тегид понял мой замысел, и занял позицию, чтобы перехватить второго воина, прежде чем он сможет помочь первому.

Кровь во мне вскипела, сердце зачастило, но мысли мои были холодны и точны, как и движения. Я готов был встретить смерть в каком бы отвратительном обличье она не явилась. Но вот к чему я был не готов совершенно, так это к тому, что я узнаю всадника. Только что он был грозной тенью, а в следующий момент я разглядел форму нападавшего и опустил руку с мечом. Передо мной был Паладир, герой из гвардии Мелдрона Маура, боевой вождь, с которым мы повстречались при дворе Великого Короля.

Моя растерянность едва не стоила мне жизни. Едва меч у меня в руке дрогнул, как воин нанес удар копьем. Я едва успел отскочить. Возле самого лица сверкнул наконечник копья. В ярком свете костра я увидел гримасу ярости на лице воина. Его лошадь, умело управляемая коленями всадника, в один миг оказалась возле меня.

Я поднял щит, чтобы встретить удар. Клинок опустил, чтобы ударить, как только щит поднимется. Но уже приготовившись сделать выпад, я все еще пытался понять, что происходит. Откуда взялся Паладир? И вообще, это он или коварный демон принял облик вождя, чтобы сбить меня с толку? Человек он или нет, но он хотел меня убить. Копье ударило в обод моего щита. Удар был такой силы, что у меня подогнулись колени. Но я поднял меч и как на занятиях отразил выпад. Копье пошло назад, и я увидел перед собой обнаженную грудь нападавшего. Ярость сделала его уязвимым. Я мог бы легко достать его сердце своим мечом. Но я удержал руку. Это был не демон.

— Стой, Паладир! — закричал я.

Яростное выражение на лице воина сменилось удивленным. Кажется, он растерялся. Быстро огляделся по сторонам и понял, что мы с Тегидом сражаемся одни. Но еще он увидел руины позади нас и впал в замешательство. Я крикнул Тегиду:

— Держись, Тегид! Это наши родичи!

Тегид оставил второго всадника и бросился ко мне.

— Паладир! — воскликнул он. — Ты что, не узнал нас?

В глазах огромного воина появилось узнавание. Он неуверенно поднял руку в приветствии, но острие копья оставалось нацеленным мне в грудь.

— Тегид? Что ты здесь делаешь, брат?

Тегид решительно вонзил копье в землю у ног. Телохранитель короля тоже поднял копье и крикнул остальным воинам, чтобы опустили оружие. Паладир спешился. Только теперь он перевел взгляд с нашего костра на разрушенную крепость. Мне показалось, что он не верит своим глазам.

— Что здесь произошло? — хриплым голосом спросил он.

Видимо, этот же простой вопрос задавали себе остальные воины. Им с седел хорошо было видно, что от каэра практически ничего не осталось.

Тегид шагнул к Паладиру.

— Сихарт уничтожен, — сказал он. — В крепости все мертвы. Их больше нет среди живых.

Паладир огромной рукой прикрыл глаза. По лицу его прокатывались волны, скулы заострились. Он покачнулся, но не упал и не вымолвил ни слова. Только теперь я увидел, как он устал. Должно быть, ехали несколько дней...

— Мы заметили ваш костер, — сказал герой. — Мы думали… мы думали, что это каэр… дает знать о себе. — Он повернулся и сел на лошадь. — Надо сообщить королю. — С этими словами он исчез в ночи.

— Значит, король жив, — облегченно выдохнул Тегид. И действительно, очень скоро явился сам Мелдрон Маур — осунувшийся, с глазами, красными от бессонницы, но это был он. За ним следовала небольшая группа воинов. Перед разрушенными воротами король спешился и вошел в свою разоренную крепость.

Костер давал достаточно света. Я видел, как король пробирается через руины. Мне казалось, что он мужественно воспринимает происходящее, но разрушения были слишком велики. Король дошел до остатков своего зала, упал на колени перед развалинами очага, протянул руки, сгреб пригоршню пепла и посыпал свою голову. Он вскрикнул — только один раз, — в этом крике смешались горе, боль и тоска. Если сначала некоторые воины громко требовали мести, то теперь, глядя на короля, они замолчали, разделяя с ним беду.

Когда через пару минут мы подошли к нему, он обернулся. Лицо перепачкано грязью, только на щеках две дорожки, проточенные слезами. Он встал и посмотрел на нас с такой грустью, что мне стало больно в груди.

— Где Оллатир? — тихо спросил он. Думаю, он уже догадался, что услышит в ответ.

— Лежит под могильным курганом на Инис Байнайл, — ответил Тегид.

Король медленно кивнул и перевел взгляд на меня.

— Кто этот воин?

Он не узнал меня. Да и то, мы же виделись единственный раз и недолго. Я бы ответил ему сам, но он спрашивал Тегида.

— Это тот пришелец из другого мира, которого ты отправил учиться воинскому ремеслу, — ответил Тегид. — Он единственный был с Оллатиром, когда тот умирал.

Несмотря на потрясение от гибели своей крепости, король приветствовал меня и сказал:

— Оллатир ушел. Значит Тегид Татал станет главой песни. А ты — его мечом и щитом. Приказываю тебе всегда находиться подле него. В ближайшие дни нам всем очень нужен бард. Хорошо охраняй его, воин.

— Жизнь положу на это, Великий Король, — поклялся я.

Король положил руку на плечо Тегида.

— Бреон, — ты единственный из твоего рода. С этой ночи ты — королевский бард и мой голос. Мой народ молчит, буду молчать и я. Истинно говорю вам: пока на этом месте не зазвучат голоса моего народа, не будет голоса и у меня.

Король осмотрел черные руины своей некогда великой крепости. Некоторое время он стоял, словно вбирая в себя ужас смерти и опустошения. Затем резко повернулся, сел в седло и послал коня прочь. Воины двинулись за ним. Мы с Тегидом подошли к нашим лошадям.

— Мужайся, Тегид, — сказал я ему. — Смерть обошла нас стороной.

— Мы просто поменяли одну могилу на другую, — проворчал он. — Вот и все.

— Все не так мрачно, — сказал я и припомнил слова Гэвин. — Мы еще живы. Зачем думать о худшем?

Бард презрительно заворчал, но все-таки отвязал коня и сел в седло. Твэрч, дрожа от волнения и огня, яростно залаял, когда я подхватил его к себе на седло и выехал из каэра.