ВОЙНА В РАЮ

Глава 16. ЛЛИС МЕЛДРОНА

С рассветом каэр ожил. Мягкая ночь сменилась красочным рассветом, и жители Сихарта стряхнули с себя ночную истому и занялись приготовлениями к пиру, назначенному королем. Саймон куда-то запропал, и мне не хотелось сидеть одному в Доме Воинов. Завернувшись в одолженный плащ, я бродил, где хотел, осматривая местность.

Все были при деле. Мужчины, женщины, дети — все суетились, выполняя какие-нибудь поручения. Один я бродил, как неприкаянный. Никто ничего мне не поручал, на меня вообще не обращали внимание, кроме, разве что, детей. Те, понятно, пялились на незнакомца.

На поверку Сихарт оказался даже больше, чем мне сначала показалось. Крепость была рассчитана примерно на тысячу человек. В ней можно было выделить три основных блока: склады и зернохранилища, загоны для скота и мастерские кузнецов и ремесленников. Остальное пространство занимали дома жителей, разбросанные, как попало, обычно по три, по четыре с одной кухней. Дым уходил прямо через тростниковые крыши; запахи, носившиеся в воздухе, заставили мой пустой живот заурчать.

В каждом уголке каэра что-то происходило: где-то кололи дрова, где-то забивали свиней, и все это с песней — казалось, пела вся крепость. Я бродил, прислушиваясь к радостным звукам, и все больше влюблялся в простую лаконичную здешнюю жизнь.

Никаких улиц в селении не существовало, вместо них были проложены тропы и тропинки. Те, что пошире, были выложены тесаным камнем; оно и понятно — иначе осенью копыта лошадей и колеса повозок безнадежно застревали бы в грязи.

В целом селение производило благоприятное впечатление: загоны для скота забиты жирными свиньями, овцами и прочим скотом; хижины ремесленников изобиловали товарами — все свидетельствовало о достатке и трудолюбии процветающего племени. Даже после беглого ознакомления я готов был поверить Саймону, хвалившемуся, что Ллидди — выдающийся клан в стране.

Знакомство с жизнью каэра затянулось далеко за полдень. А потом желудок напомнил о себе, и я вернулся в Дом Воинов. Там меня ждал Саймон в несколько взвинченном состоянии.

— Ты где был? — требовательным тоном осведомился он.

— Гулял.

Он протянул мне какой-то сверток и категорично предложил:

— Надевай, и поскорее.

Я развязал узел и развернул бледно-голубую рубашку, пару темно-зеленых брюк в красную полоску, коричневый тканый ремень и пару коротких мягких кожаных сапог, которые здесь все носили. Все было новое и отменного качества. Я с радость расстался со своими грязными брюками, и приготовился надеть новые.

— И трусы тоже, — произнес Саймон. — Выброси их.

— Но… — я колебался.

— Здесь они тебе не нужны.

С трусами расставаться было жаль. Правда, на смену у меня все равно ничего не было, так что не велика потеря; но чтобы вот так, вообще без них обходиться… Походных ботинок тоже было жаль. Сапоги оказались впору и достаточно удобными, но без хорошей толстой подошвы становилось как-то неуютно.

Ни на рубашке, ни на брюках не нашлось ни пуговиц, ни шнурков, но Саймон показал, как надо обращаться с местной одеждой. Рубашка и брюки — нагрудник и бриджи, по словам Саймона — были великоваты, но сапоги сидели так, словно их шили для меня на заказ. Когда я закончил облачаться, Саймон отступил назад и критически осмотрел меня. Видимо, мой вид показался ему приемлемым. Из другого свертка он добыл ярко-оранжевый плащ, предложив накинуть его на плечи. Без его указаний я бы не справился с этой неожиданной одеждой. Он повозился, закрепляя бронзовую брошь у меня на плече, и пробормотал:

— Извини. Брошь самая простая. — При этом он расправил складки плаща.

— Да ладно. Нормально.

— Понимаешь, если захочешь что-нибудь получше, надо это заслужить. Брошь здесь не просто украшение, по ней определяют твое положение. Это касается и прочих красивостей.

— Золото для королей, серебро для принцев, медь для вождей и так далее, — вспомнил я кельтские предания.

— Вот именно, — удовлетворенно кивнул он, — только не все так просто. Надо обращать внимание на размер, качество изготовления, форму и так далее. Это несложно; ты разберешься.

— Саймон, — серьезно сказал я, — откуда ты все это знаешь? — Этот вопрос не давал мне покоя с тех пор, как я увидел Саймона на поле битвы. До сих пор как-то не получалось спросить. — Как ты все это выяснил за такое короткое время?

Он вопросительно поднял одну бровь.

— Не возьму в толк, о чем это ты?

— Ну, посмотри на себя — ты воин, успел повоевать, все понимаешь в здешней жизни, говоришь на местном языке, как на родном. Как это возможно? Ты же здесь всего пару месяцев.

— В клане Ллвидд я уже четыре года, — значительно ответил Саймон.

— Как четыре года? Этого не может быть… — начал я и осекся. Время в Потустороннем мире другое, не такое, как в реальном мире. Каждый мир отмечал время по-своему. Минуты там могут оказаться годами здесь, годы могут стать часами, а могут и секундами или столетиями. Откуда мне знать?

В фольклорной литературе об этом часто говорится, просто я не верил. Мне стало страшновато, когда я подумал, что время на другой стороне не зависит от здешнего. Что нас будет ждать, когда мы вернемся?

Саймон раздраженно посмотрел на меня.

— Ну? Что еще?

Я, как мог беспечнее, улыбнулся в ответ.

— Все нормально. Теперь я чувствую себя настоящим кельтом.

— Вот и хорошо.

— Рад, что ты так думаешь. — Мне показалось, что в его словах крылась озабоченность. — Что случилось? Тебя что-то не устраивает?

— Сегодня у короля совет, и он хочет тебя видеть.

— А я-то здесь причем?

— Ты сейчас главный вопрос на повестке дня, приятель.

— Откуда он вообще знает обо мне?

— О, еще как знает, — заверил Саймон. — Даже если бы Мелдрин не сказал ему, то уж Руад рассказал бы точно. Ты же убил вождя Круин, помнишь?

— Ах, вот оно что…

Саймон строго посмотрел на меня.

— Слушай, давай без недоразумений, ладно? Ты убил лучшего бойца другого клана. Ты должен с этим смириться, понимаешь? Если вдруг тебе в голову взбредет отрицать свое участие в этом мероприятии, только себя опозоришь, да и других воинов тоже. А это уже масса неприятностей для всех.

— Ладно, Саймон. Как скажешь. Но что в этом такого?

— Я не собираюсь с тобой спорить. Ты понятия не имеешь о том, что здесь происходит. Поэтому просто делай, как я говорю. Для твоего же блага, поверь.

— Да, да, я понял. Сделаю, как ты скажешь.

Видимо, я выглядел обеспокоенным, потому что Саймон внезапно ухмыльнулся и стукнул меня по руке.

— Брось волноваться. Я буду рядом с тобой. Ну что, готов?

— Готов, — вздохнул я. — Только вот еще одно…

— Что еще?

— Наверное, сейчас не время, — нерешительно пробормотал я, — но когда-никогда надо поговорить о возвращении обратно, в явленный мир. Ты же обещал, что надо подождать, пока до Сихарта доберемся, и… ну, мы здесь. Может, нам стоит сказать что-нибудь королю.

— Да, ты прав, конечно, — ответил Саймон, и на мгновение мне показалось, что он сейчас скажет что-нибудь разумное. — Только не время. Поговорим с королем после пира. Расслабься, Льюис, ладно? Мы во всем разберемся.

— Ладно, — неохотно согласился я. А что мне оставалось делать? — После пира, так после пира.

— Идем. — Саймон вывел меня из дома. Мы направились к королевскому залу, тем же путем, что и прошлой ночью, и чем ближе мы подходили, тем больше народа здесь суетилось. Во дворе перед королевским залом на эстакадах были установлены длинные доски, а по обе стороны от них стояли скамьи. Мужчины с помощью мальчишек громоздили небольшую пирамиду из дубовых бочек в центре двора. Несколько десятков воинов околачивались возле входа в зал. А на дальнем конце двора я заметил около двадцати привязанных лошадей.

Саймон перехватил мой взгляд и пояснил:

— Некоторые вожди Мелдрона Маура пришли на Ллис.

Llys — старое британское слово, обозначающее суд, либо место встречи, либо саму встречу. Иногда его употребляли, когда разбирались важные дела, обсуждались крупные торговые сделки, или улаживались личные распри. Любой недовольный мог подойти к месту суда и высказать свои претензии перед королем, а он уж рассудит, как быть. Слово короля — закон королевства, единственный закон, который признавал народ. Люди теряли или наживали состояния, их жизнь могла круто измениться в зависимости от расположения короля.

Я только сейчас понял, что оказался вовлечен в грандиозную драму. Меня окатила волна страха: чего король хочет от меня? Что он спросит? А что я отвечу? Хорошо Саймону советовать расслабиться, а мне каково? Мы остановились у входа в зал, и Саймон бросил быстрый взгляд на солнце.

— Скоро начнется, — сказал он. — Лучше зайти внутрь и занять места. — Он еще раз оглядел меня. — Жаль, времени не хватило на бритье.

— А что же ты раньше не сказал? — пробормотала я, потирая щетинистый подбородок.

Мы прошли между каменными колоннами. Воины нас узнали и прокричали приветствия. Саймон ответил. Люди почему-то засмеялись. Наверное, какая-то шутка в мой адрес. Но я только нервно улыбнулся и кивнул.

У входа стоял огромный, свирепого вида воин. Саймон что-то сказал ему, и гигант отступил в сторону. На меня он бросил презрительный взгляд, который красноречиво говорил о том, что привратник не верит, что такой замухрышка завалил вождя.

— Это Паладир, — тихо объяснил Саймон. — Герой Мелдрона. Отличный парень.

В зале было темновато и прохладно. Когда глаза привыкли к тусклому свету, пробивавшемуся сквозь щели в ставнях, я разглядел нечто, похожее на рощу деревьев — это были огромные деревянные колонны, поддерживающие балки крыши. Каждую колонну покрывали бесконечные кельтские узоры. Из огромного очага тянуло холодом. Дальний конец зала напротив очага закрывала деревянная перегородка; я решил, что там королевские покои.

В этом меня убедил круглый каменный помост перед загородкой. Его освещали семь факелов в железных шандалах. На помосте стоял настоящий трон. Казалось, его вырезали из цельного куска черного дерева. Трон украшало множество золотых дисков со спиральным узором. В мерцающем свете факелов казалось, что диски медленно вращаются. Эта иллюзия движения оживляла трон, придавала ему сходство с живым существом, обладающим собственной волей.

Перед помостом собралось не меньше ста человек. Они стояли небольшими группами и тихо переговаривались. Некоторые держали дары — сложенный кусок ткани, богато украшенное оружие, красивую чашу или блюдо. У меня ничего не было, и я мимоходом пожалел об этом. Однако долго раздумывать мне не пришлось, потому что Саймон потянул меня куда-то в сторону. В это время пронзительно прозвучал рог. Из-за перегородки вышел королевский бард. Он поднялся на помост, накинул складку плаща на голову и поднял руки. Я увидел длинный посох, или жезл, навершие которого тускло поблескивало в свете факела. Держа жезл над покрытой головой, он начал говорить неожиданно твердым угрожающим тоном.

Я вопросительно посмотрел на Саймона, и тот перевел:

— Главный Бард напоминает нам, что слово короля — закон, и что его решения непререкаемы.

Бард закончил и отошел за трон. Снова прозвучал рог, и появился сам Мелдрон Маур, настоящий Король-Солнце: он был одет во все малиновое: рубашка, брюки и сапоги. Золотой пояс из рыбьей чешуи сверкал каждой гранью; драгоценные камни на кольцах испускали острые лучи. В дополнение к торку король носил корону из дубовых листьев и веток, покрытых золотом. Его темные глаза обежали толпу перед ним.

По залу растекалась сила королевского присутствия. Я не мог отвести взгляд. Король уселся на трон, на помост взошел принц Мелдрин и накинул на плечи отца черный плащ из медвежьей шкуры. Затем он наклонился, коснулся ноги отца, и спустился, заняв свое место среди других вождей. Вперед выступил Руад и встал рядом с принцем Мелдрином.

Король кивнул. Оллатир поднял посох и трижды ударил в каменный пол. Затем он указал на первого из просителей — высокого, крепкого телосложения, с внушительной внешностью. Тот приблизился к возвышению и протянул королю свой дар: прекрасный новый лук и колчан со стрелами, блестевшими серебряными наконечниками.

Король кивнул, принимая подарок, и человек начал излагать свое дело. Послушав немного, Саймон прошептал:

— Это Риоган из Каэр Диффрина, один из вождей Мелдрона Маура на восточной границе. Он просит у короля разрешения совершить набег на Ведеев — это племя Круин, они живут за рекой. — Саймон сделал паузу и послушал еще немного. — Похоже, что Ведеи совершили набег прошлой осенью и угнали скот. Он хочет вернуть скот и отплатить злодеям тем же.

Король выслушал просьбу, время от времени сплетая пальцы. Когда Риоган замолчал, Мелдрон задал ему несколько вопросов, на которые вождь отвечал односложно. Затем он повернулся к Оллатиру и что-то сказал ему на ухо. Оллатир озвучил решение короля.

— Что он сказал? — спросил я, очарованный простотой и деловитостью судопроизводства.

— Он разрешил набег при условии, что король получит долю добычи.

— Это справедливо? — удивился я вслух.

— Справедливость тут ни причем, — объяснил Саймон. — Если королю отойдет часть добычи, значит он возьмет на себя и ответственность за набег. Вина будет на нем. Если у Ведеев возникнут вопросы, они будут иметь дело с Мелдроном Мауром, а не только с Риоганом.

— То есть король обещает ответные меры в случае недовольства?

— Ну, примерно так.

Риоган, кажется, был доволен решением. Он взобрался на помост, встал на колени и положил голову королю на грудь — как ребенок, ищущий утешения у матери. Несмотря на странную позу, жест был очень выразительным.

Следующим просителем оказался не лорд Мелдрона, а бард из далекого северного селения. Он просил разрешения присутствовать на собрании бардов в соседнем королевстве. Как я позже узнал, просьба была формальностью, соблюдаемой не столько из уважения к королю, сколько из уважения к Оллатиру. Он-то в любом случае будет присутствовать на собрании.

Третьим просителем стал фермер из владений Мелдрона. Он просил у короля помощи в расчистке участка поймы, для этого надо было сначала осушить часть болота. Самому фермеру такое было не под силу, а посевная приближалась, следовало поторопиться.

Король через своего барда благословил это начинание — за скромное вознаграждение — и предложил фермеру пятьдесят воинов под руководством гвиддона для выполнения задачи.

— Кто такой гвиддон? — спросил я Саймона.

— Тоже бард. У бардов несколько степеней посвящения. От Пандервидда — Главного Друида или Главного Барда — до мабинога, ученика или подмастерья. Гвиддон разбирается во всем, что касается земли и скота; а еще он врач.

— «Экие турусы на колесах», — подумал я. Даже в простых обществах существовала бюрократия.

Следующий проситель вышел вперед, и в толпе воцарилась тишина. Стоявшие в передних рядах отодвинулись. Судя по их жестам, они считали мужчину преступником. Саймон прошептал:

— Это будет интересно.

— Кто это?

— Балоргейн, — ответил Саймон со зловещей улыбкой. — Дворянин из рода Мелдрона Маура. Он убил в драке одного из родственников Мелдрона, поэтому его изгнали.

— А что он тогда здесь делает?

— Смотри сам, увидишь. — Глаза Саймона сверкнули злобным интересом.

Король отнесся к дворянину с явным презрением, хотя мне показалось, что Балоргейн искренне раскаивается в своем поступке. Он стоял перед королем, вытянув руки по швам. Главный Бард задал какой-то вопрос. Мужчина ответил тихим голосом. Лицо короля будто застыло, даже глаза не двигались.

— Смелости у Балоргейна не отнять. Это я признаю, — сказал Саймон. — Его ведь могли убить на месте.

— Так в чем дело?

— Видишь ли, он потребовал науд, — сквозь зубы объяснил Саймон. — А это…

— Я знаю, что это такое, — прошептал я в ответ. Действительно, слово попадалось мне раньше — такой юридический термин, обозначающий убежище. У древних кельтов дворянин имел право требовать науд, то есть просить об убежище. Король обязан был предоставить таковое, но если он вдруг почему-либо отказывал, то вина просившего перелагалась на короля.

Судя по всему, Балоргейн сумел вернуться незамеченным, попал на суд и теперь требовал науд. Если ему повезет, значит, его простили, и смелый Балоргейн сможет вернуться и жить среди своего народа. Конечно, Мелдрон Маур, издавший указ об изгнании, не очень-то обрадовался такому повороту. Но он все-таки был великим королем, так что прошептал что-то Оллатиру, а тот объявил требование Балоргейна о науде удовлетворенным. И Балоргейн вышел из зала свободным человеком.

Следующие несколько случаев представляли собой мелкие споры между соседними племенами. Пожалуй, интерес представлял лишь спор, возникший из-за прелюбодеяния. Там речь шла о замужней женщине из одного племени и одиноком мужчине из другого. Король постановил, что одинокий мужчина должен возместить мужу-рогоносцу ущерб в размере трех коров или десяти овец, в зависимости от того, что предпочтет муж. Жена тоже не избежала наказания. Мужу разрешалось взять наложницу, если он когда-нибудь захочет это сделать.

Мелдрон Маур, казалось, потерял интерес к происходящему и оглядел зал в надежде отвлечься. Глаза короля остановились на нас с Саймоном. Он наклонил голову в нашу сторону, и Оллатир поманил нас к помосту.

— Это нас, — выдохнул Саймон. — Готовься.

Он подвел меня к помосту. Подарка у нас не было, но король, похоже, не обратил на это внимания. Он с любопытством изучал меня. Во всяком случае, скучающее выражение исчезло с его лица.

Как и в предыдущих случаях, Саймон кратко описал события. Ну, это я так подумал. Король задал пару вопросов. Саймон отвечал коротко. Король кивнул, и я уже решил, что тем дело и кончится, но тут король повернулся к своему Главному Барду и что-то прошептал. Оллатир слушал, не сводя с меня глаз. Я ждал, что король объявит свой вердикт. Но вместо этого он подозвал меня поближе. Я подошел, и Саймон двинулся за мной. Король заговорил. Я на всякий случай улыбнулся.

— Что он говорит? — прошептал я.

— Король хочет знать, как ты сюда попал. — Саймон был совершенно спокоен. — Он понимает, что ты не говоришь на его языке, и поручил мне переводить. Тебе не обязательно шептать; просто ответь ему, и я переведу.

— Хорошо, но что мне ему сказать?

— Правду, — коротко посоветовал Саймон. — Но говори, не сомневаясь. Даже секундное колебание может вызвать подозрение, что ты врешь.

Я с трудом сглотнул. Король благосклонно осмотрел меня.

— Великий король, — сказал я, — я здесь чужой. Я пришел в ваше царство из другого мира — через пирамиду на священном холме.

— Хороший ответ, — одобрил Саймон и начал переводить. Король без удивления кивнул и задал еще один вопрос.

— Он хочет знать, как тебе удалось убить вождя Круин.

— Великий король, — с трудом выговорил я, — вождя Круин я убил случайно. Была битва. Я подобрал копье. Он бросился на меня, и я его ударил.

Саймон без задержки перевел мои слова. Король кивнул и снова что-то спросил.

— Он хочет знать, ты великий воин в своем мире?

— Великий король, я совсем не воин. Я наименьший среди воинов.

Саймон переводил, а брови короля удивленно поползли вверх.

— Если ты не воин, то кто же тогда? Бард?

— Великий король, я не бард.

Король выслушал Саймона и спросил

— Может, ты ремесленник или земледелец?

— Нет, Великий король, — ответил я, — ни то, ни другое.

Мой ответ озадачил короля. Он что-то недоуменно спросил.

— Что он хочет? — в отчаянии спросил я.

Саймон перевел:

— Ты не сражаешься, не поешь, не сеешь и не жнешь. Что же ты делаешь, незнакомец?

— Что я должен говорить? — прошипел я Саймону.

— Просто отвечай. Быстро! — прошипел в ответ Саймон.

— Великий король, — покорно сказал я, — я читаю и пишу. Я учу.

— Ну, наконец-то, — пробормотал Саймон, — прорвало. — Он перевел мой ответ.

Мелдрон неодобрительно нахмурился и повернулся к Оллатиру, а затем к Мелдрину. Тот что-то долго нашептывал королю. Собравшиеся начали роптать.

— Чем они недовольны? — растерянно спросил я у Саймона.

Но он не успел ответить. Заговорил король. Саймон переводил:

— Король говорит, что даже гость, не знающий обычаев Ллвидди, если он пришел ко двору в облике воина, воином и останется.

— Но я же не могу! — паническим шепотом прохрипел я. — Объясни ему. Мы не собираемся здесь оставаться. Мы уберемся как можно быстрее. Саймон! Мы ведь уйдем, как только сможем? Скажи ему!

Саймон что-то сказал королю, тот выслушал, а потом опять начал шептаться со своим бардом. Оллатир выслушал и озвучил вердикт короля самым решительным тоном. В подтверждение он трижды ударил посохом об пол. Одновременно это послужило сигналом к окончанию аудиенции. Король поднялся с трона и удалился. Народ повалил на улицу в предвкушении праздничного пира.

Мы тоже вышли.

— Ну так что он сказал? — допытывался я. Однако Саймон медлил с ответом.

— Он не собирается отказываться от своего решения.

— То есть?

— Ты станешь воином, парень.

— Он не может! Он не должен! — завопил я.

— Еще как может, — вздохнул Саймон. — Он — король.

— Но я ничего не понимаю в сражениях! Меня же просто убьют в первом же бою. Почему ты не сказал ему, что мы уходим? Нам же нужно возвращаться, Саймон. Ты сказал ему об этом, да?

Саймон колебался.

— Я не успел, — наконец признался он.

— Как это не успел?! — от возмущения я кричал. Люди оборачивались. По-моему, их забавляла моя истерика.

— Не шуми, — проговорил Саймон. — Они могут подумать, что ты не согласен с решением короля.

— Черт побери! Конечно, я не согласен!

— Не так громко, — предупредил Саймон. — Не здесь, не перед королевским залом.

— Буду кричать, где захочу! Что, черт возьми, вообще тут происходит? — не помня себя, верещал я. Саймон схватил меня за руку и поволок подальше от зала.

— Король посчитал, что любой, кто может случайно убить вождя, заслуживает шанса отличиться в бою. А раз ты заявил, что способен учиться, значит, и ремеслу воина научишься. Тебе оказана большая честь. Особенно учитывая твое поведение.

— А что плохого в моем поведении?

— Твои легкомысленные ответы!

— О чем ты говоришь? — растерялся я.

— Это же ты говорил: «Не воин, не бард, не фермер…» — ты поставил его в глупое положение перед его вождями. Рискованно…

— Но я не хотел! Я просто пытался отвечать на его вопросы, как ты учил.

— Он это понял, — объяснил Саймон, — именно поэтому он не вырвал тебе язык прямо на месте. Я же сказал, это действительно большая честь.

— Да не буду я становиться никаким воином! — я остановился, скрестив руки на груди. — Тебе просто нужно поговорить с ним. Объяснить ему. Придумай, как. Может, барда попросить помочь?

— Нет, уже поздно, — ответил Саймон. — У тебя был шанс. А теперь решение принято. Слово короля — закон, помнишь?

— Ну и фигня! И что, черт возьми, мне теперь делать?

Саймон указал через заросший травой двор туда, где были привязаны лошади. Я обернулся и увидел, что Оллатир что-то втолковывает молодому человеку. Тот поцеловал край плаща Главного Барда. Не взглянув в нашу сторону, Оллатир удалился. Молодой человек быстро отвязал поводья двух лошадей и направился к нам.

— Эй, он сюда идет. Что он задумал, Саймон? — Меня охватило нехорошее предчувствие.

Саймон положил руку мне на плечо.

— Успокойся, Льюис. Это к лучшему.

— К какому еще лучшему, Саймон? Что происходит? — я с удивлением заметил в своем голосе визгливые ноты. — Можешь ты, наконец, объяснить?

— Слушай внимательно, Льюис, — заговорил Саймон таким тоном, будто перед ним капризный ребенок. — Все хорошо. Просто ты отправляешься в путешествие.

— Куда это? Я никуда не собирался.

— Ты едешь на Инис Скай. Это остров, где находится школа воинов. Там тебя научат сражаться, а потом ты вернешься, чтобы служить Мелдрону.

— Школа воинов! Это шутка такая, да?

Саймон серьезно покачал головой.

— Совсем не шутка. В эту школу отправляют подростков со всего Альбиона —сыновей королей и героев. Я же говорил, тебе оказана большая честь.

От ошеломления я не знал, что сказать. В немом отчаянии я смотрел, как молодой человек подошел и поздоровался с Саймоном. Они обменялись несколькими короткими словами, а затем юноша повернулся ко мне и коснулся лба тыльной стороной ладони.

— Это Тегид Татал, — представил Саймон. — Он бреон, еще один тип барда. Он правая рука Оллатира. Главный Бард выбрал его твоим провожатым. А еще он будет учить тебя языку.

Тегид с улыбкой протянул мне поводья одной из лошадей.

— Что, вот просто так мы и пойдем?

— Именно. Просто так. — Саймон подошел к лошади. — Давай, я помогу тебе забраться в седло.

— Безумие какое-то, — пробормотал я. — Я не хочу. Мне здесь не место.

— Расслабься, — успокоил Саймон. — Постарайся получить удовольствие. Такой опыт ты нигде не приобретешь. Тебе сделали замечательный подарок. Хотелось бы мне быть на твоем месте.

— Почему бы тебе не поехать с нами?

— Приказ короля, — пожал плечами Саймон. — Не волнуйся. Я буду ждать твоего возвращения.

— Да? Это если я вообще вернусь.

— А куда ты денешься, — заверил меня Саймон. — Король сказал, чтобы с тобой обращались бережно. Чтобы ты не загнулся в процессе обучения. Видишь? Не о чем беспокоиться. О тебе заботятся. — Саймон сложил руки, изобразив подобие стремени и кое как усадил меня в седло.

Про «седло» это я зря сказал. Обычная кожаная подушка поверх сложенного плаща, и ремень, удерживающий все это сооружение на спине лошади.

— Саймон, умоляю тебя, поговори с королем. Пусть он передумает. Я серьезно, Саймон. Мы не можем здесь оставаться. Нам надо вернуться.

— Я посмотрю, что можно сделать, — пообещал он. — А пока постарайся успокоиться. Нет смысла расстраиваться.

Как только я уселся, Тегид запрыгнул в седло, развернул своего коня и погнал его по двору. Мой собственный конь, огромный серый зверь, рысью последовал за ним.

— Эй! Я же не умею ездить на лошади! — крикнул я, изо всех сил хватаясь за гриву животного.

— Уверен, ты сможешь! — крикнул нас вслед Саймон. — Удачи, Льюис!

И мы поехали. Люди приостанавливали свою работу и что-то кричали нам, — полагаю, желали удачи. В воротах я обернулся. Нам махали руками. Я вспомнил, что благодаря чести, оказанной мне Мелдроном Мауром, на пиру мне не быть.