Вдохновение с побочкой, или Через строчку – в другой мир

Глава 29

РитаМарго

В этот раз мы шли долго. Очень долго.

Рассвет уже окрасил небо в бледно-розовые оттенки, а мы всё ещё пробирались сквозь густые заросли кустарников. Путаясь в колючих ветках, обходили гигантские корни деревьев и перешагивали мелкие. Перемещаться с помощью лиан, к моей радости, мы не могли – отряд зашёл слишком глубоко в лес, и их здесь попросту не было.

– Нам нужно держаться подальше от края, чтобы не попасться на глаза патрулю, – пояснил Алексис, когда мы остановились перекусить. – А сюда они не долетят – драконы хороши только для перемещения на короткие дистанции. Ну и незаменимы как тягловая сила.

Я кивнула, с удовольствием откусывая бутерброд с вяленым мясом и запивая его глотком холодного чая.

– У нас раньше в телеги запрягали лошадей, – сказала я и, подхватив кусочек мяса, попытавшегося сбежать с бутерброда, отправила его в рот. – И до сих пор кое-где их используют. Только у них нет крыльев.

– На ком же вы летаете? – вмешался Орлиан.

– Ни на ком, – пожав плечами, ответила я.

– Ну и скучный же у вас мир, – насмешливо протянул парень. – Вы даже землю с высоты птичьего полёта не видели.

Я улыбнулась. Видели. И не только с высоты птичьего полёта, но и из космоса.

– Наш мир больше полагается на высокие технологии, – я сделала ещё один глоток чая и выплеснула остатки под невысокий куст чердана. – По дорогам мы ездим на автомобилях – это как кареты, только они едут без запряжённого в неё дракона, самостоятельно. Есть ещё поезда – это много длинных многоместных карет прицепленных друг за другом, в них может ехать одновременно тысяча или больше человек. В морях и океанах ходят корабли. А в небе летают самолёты и вертолёты – это большие железные птицы. И все они тоже переносят и людей, и грузы на очень большие расстояния без помощи животных.

– И для этого не нужен человек? – с сомнением спросил Астрис.

– Как же вы заставляете их двигаться? – Шалай тоже обернулся ко мне и удивлённо вскинул брови.

– Ну… – я запнулась, сбитая с толку неожиданным вниманием эльфов. – Люди сидят внутри машин и управляют ими. Как возницы. А насчёт движения… В специальное отделение в карете мы заливаем жидкость, которую добываем из земли. Она называется бензин.

– Из земли? – переспросила Надина, ловко запаковывая остатки еды и убирая их в мешок. – Бензин – это ваша магия?

Я закусила губу. Честно говоря, тонкости переработки нефти мне были неизвестны. Ну, не про двигатель же внутреннего сгорания им рассказывать. Тем более, что я ничего о нём не знаю, кроме названия.

– Не совсем, но можно сказать, что да. Только вы подпитываете магией всё: и артефакты, и себя, и лечитесь ею. А у нас для всего всё разное. Для передвижения – бензин, для света или работы станков на заводах и фабриках – электричество, а для отопления домов и приготовления пищи – газ.

– И откуда вы всё это берёте? Так много и такое разное, – протянула Карма, а малышка фейри высунула голову из-под воротника её плаща и удивлённо поддакнула.

Я задумалась, а потом усмехнулась.

– Вы не поверите, но газ и бензин мы берём из земли, а электричество – из ветра, воды, а в некоторых странах и из солнечного света.

– Вот это да! – восхитился Орлиан.

Шалай же недоверчиво покачал головой.

– Но для этого у вас должно быть очень много кондуитов и, соответственно, источников, – сказал эльф, вглядываясь в моё лицо и пытаясь понять, не вру ли я.

– Их действительно очень много, – согласно кивнула я, мечтательно закрывая глаза. – Атомные электростанции, тепловые, ветровые, солнечные, геотермальные, волновые, биоэнергетические, гидроэлектростанции, буровые и нефтяные вышки, – это всё что-то вроде вашей магической колонны. Их очень много, и они расположены по всему миру – там, где добываются эти полезные ископаемые или преобразуется энергия. А вот источники, то есть бензиновые и газовые заправки, подстанции для передачи электричества, ну и много всего другого – всё это есть в каждом городе, в больших деревнях, а также вдоль дорог. И их очень и очень много. Наша планета буквально опоясана трубопро́водами и провода́ми. Они подтянуты под землёй, по воздуху и даже под водой. И всем хватает света, тепла и энергии.

Я говорила с гордостью, даже с восхищением, и не сразу поняла, что вокруг меня царит мёртвая тишина. А когда осознала, огляделась и увидела в глазах каждого, кто смотрел на меня, смесь восхищения, сожаления и затаённой боли.

Карма дрожащими пальцами вытерла мокрые от слёз щёки и тихо выдохнула:

– Какой прекрасный у вас мир… Где всем хватает и света, и тепла, и энергии. У нас тоже когда-то всем всего хватало.

От этих слов мне стало не по себе. Хотела ещё рассказать, что мы и космос осваиваем, но, глядя на расстроенных существ, передумала. Может быть, позже, когда их мир станет стабильным.

Наша короткая передышка подошла к концу, разговор свернулся, и дальше все шли задумчивые и опечаленные.

Алексис, всё так же держа меня за руку, иногда кидал на меня вопросительные взгляды, но молчал.

На дневной привал мы остановились, только отойдя от города на значительное расстояние. Дракс отправился в дозор, Шалай решил немного поохотиться, поэтому достал силки́ и беззвучно исчез за деревьями. Орлиан с Алексисом о чём-то тихо переговаривались, склонившись над картой. Надина замачивала крупу для каши, а Верина и Карма насобирали каких-то кореньев и теперь неспеша чистили их у небольшого костерка.

Не зная, чем себя занять, я вызвалась помочь Астрису собирать хворост. Натруженные ноги гудели, но оставаться бесполезной обузой для отряда не хотелось.

Ночной разговор и мой рассказ о непонятном и чужом, но таком прекрасном и любимом мною мире что-то переломил в отношении магических существ ко мне, поэтому эльф на мою просьбу только приглашающе махнул рукой. Не веря своим глазам, я между тем подскочила с поваленного дерева и горной козочкой поскакала за ним.

– Всё, что ты говорила про свой мир – это правда? – несмело спросил он, когда мы уже возвращались назад, доверху нагруженные сухим хворостом.

В его голосе мне послышалось и неверие, и ожидание... чуда?..

– Правда, – ответила я, поправив на плече вяза́нку. – Только он не всегда был таким. Всё начало меняться лет сто пятьдесят назад. Тогда произошёл резкий скачок в развитии – пришла эпоха машин, открытий и стремительных перемен. Началась эра технического прогресса. Наши страны развивались и до этого, но не так активно и, я бы даже сказала, агрессивно. Я не сильно подкована в истории развития техногенного мира, но могу сказать, что, едва начав, мы быстро шагнули вперёд. У нас есть не только то, о чём я рассказывала, но и телефоны – это устройства, помогающие людям слышать и видеть друг друга, находясь на расстоянии тысяч километров. И пусть у нас нет магии, но мы уже можем лечить большинство болезней, от которых долгие столетия люди вымирали целыми странами и континентами. Наши врачи могут пересаживать здоровые органы взамен безвозвратно повреждённых. Наши корабли ходят не только по поверхности океанов, но и, как рыбы, под водой. И мы уже летаем в космос...

На этом месте я осеклась, вспомнив, что не хотела огорошивать эльфов подобными рассказами.

– В космос?.. – переспросил Астрис, до этого молча слушавший мой монолог.

– Да. В небо. К звёздам. За пределы планеты, – всё же решила договорить я. Ну, раз уж язык без костей, придётся договаривать.

– И что там, на звёздах? – мне показалось, что эльф даже задержал дыхание.

Смущённо потупив глаза, я улыбнулась.

– До самих звёзд мы ещё не долетели – они настолько далеко, что технология преодоления такого большого расстояния нам ещё неподвластна, но некоторые люди уже побывали на соседней планете, у нас она называется Луна. Это та, что светит по ночам в небе.

– Да́рна. У нас по ночам светит Дарна.

Я кивнула и продолжила:

– А также мы высадили на ещё одной планете, которая находится ещё дальше, свой планетоход. Это маленькая самоходная машина, которая управляется человеком на расстоянии и передаёт изображение на принимающее устройство, – поспешила пояснить я, но, кажется, эльф не понял и половины моих слов.

Ах да, телевидение, кинематограф и видеосъёмка тоже вне понимания для жителей этого мира!

Вздохнув, я коротко рассказала и про них. Ну, насколько смогла. А вот в дебри работы Всемирной паутины решила не лезть. И сама в ней ничего не понимаю, и магических существ запутаю. Да и ни к чему им это – у них есть магия.

– Ваш мир действительно удивителен, – с лёгким вздохом произнёс Астрис. – И повезло, что там нет правителей, подобных Эдариуну.

Я остановилась и обернулась к мужчине.

– Не сто́ит идеализировать мой мир, – мои губы сами собой изогнулись в грустной усмешке. – В нём тоже идут войны и гибнут люди. Всегда находятся те, кому хочется что-то урвать у другого. Как у нас говорят, у соседа в огороде огурцы всегда слаще. И не думай, будто я не понимаю, что сейчас происходит в вашем мире. Сумасшедшие фанатики, стоя́щие во главе огромной армии и уничтожающие всё на своём пути, периодически появляются и у нас. Наши стра́ны не раз сталкивались с завоеваниями, рабством, геноцидом и тотальным уничтожением отдельно взятых рас. Не всем людям хочется жить мирно и спокойно, кому-то не даёт покоя власть, кому-то жадность, а кому-то – безумие и ложное ощущение собственного всевластия и вседозволенности. И не было ещё на планете такого периода, чтобы хоть где-то не шла война – за зе́мли, ресурсы или власть... Знаешь, какое пожелание на праздниках у нас идёт сразу после пожелания здоровья и счастья? Мирного неба над головой. Надо ли здесь объяснять что-то ещё?

Я вздохнула. Эльф продолжал молча слушать меня, поэтому я всё же решила договорить:

– Но война людей с людьми – не единственное зло, живущее на нашей планете, в нашем мире. В погоне за наживой люди воюют даже с природой. Ты даже не представляешь, сколько растений и животных уже вымерли, и сколько находятся на грани исчезновения. Долгие годы никто не задумывался над тем, что мы просто уничтожаем свой дом. Дом, в котором живём мы, и который оставим в наследие нашим потомкам. Тревогу забили буквально несколько десятилетий назад, но многое из того, что было сделано, исправить уже нельзя. Нам остаётся только принять собственное бессилие, сделать выводы из совершённых ошибок и постараться жить дальше не с грузом вины, но с осознанием, что такого мы больше никогда не допустим. Только не все это понимают. И бесчинства, насилие над природой продолжается. Но теперь это делается не напрямую, а завуалированно. Так, чтобы никто не мог подкопаться и обвинить. Так что мой мир не настолько прекрасен, как вам могло показаться. Но это мой дом. Место, где я родилась, жила и куда, надеюсь, однажды вернусь, чтобы прожить длинную и счастливую, а может, короткую и серую, но главное, СВОЮ жизнь.

Я замолчала, ощущая сухость в горле после произнесённой практически на одном дыхании такой длинной тирады. Глаза жгло сухим песком. Хотелось плакать, но слёз не было.

– Мой мир, тот, который я так люблю и к которому так стремлюсь, никогда не был и не будет идеальным, но только в наших силах, в наших руках изменить своё отношение к нему в целом, и друг к другу в частности. И многие из нас понимают, что это не говорит о том, что нужно внезапно и беззаветно полюбить всех. Нет. Нужно начать с малого – полюбить того, кто рядом. Помочь. Поддержать. И тогда добро, пройдя от того человека к другому, а от другого – к третьему, и так далее, сделает один большой круг, обогнёт земной шар и, замыкаясь, однажды вернётся назад.

Эльф бросил на землю вязанку и внезапно обнял меня, притягивая к себе, а я поняла, что слёз избежать всё-таки не удалось, и сейчас они текут горячими солёными ручейками по щекам и капают с подбородка.

Он ничего не говорил, но мне не нужны были слова. Его простые поглаживания по плечам и спине и мерные гулкие удары сильного сердца – это всё, что было мне нужно сейчас. Понимание, что меня слышат и слушают. И что я не одна.

Вернувшись в лагерь, мы бросили вязанки у костра. Астрис, не сказав больше ни слова, отправился к сидящим неподалёку мужчинам, а я подошла к большому неизвестному дереву, присела около него и устало прислонилась спиной к тёплому шершавому стволу.

Алексис, молча наблюдавший за моими передвижениями, что-то негромко сказал Орлиану и, отдав ему карту, приблизился ко мне и сел рядом.

– Почему ты плакала? – спросил он, не глядя на меня.

Я потёрла глаза. Надо было умыться. Наверняка лицо опухло от слёз, да и щёки всё ещё горели от пережитых эмоций.

– Да так...

– Астрис не злой, просто строгий. Он старше всех нас, а значит, мудрее. Не надо на него обижаться. Если он сказал что-то плохое, то сделал это не со зла, – всё так же тихо произнёс мужчина, а я улыбнулась и покачала головой.

– Он... не обидел. Совсем даже наоборот, – я невольно кинула взгляд на Астриса, о чём-то негромко, но оживлённо разговаривающего с подошедшим к нему молодым эльфом.

Он будто почувствовал мой взгляд, оглянулся, и я впервые увидела его немного скупую, но вполне искреннюю улыбку.

Алексис с удивлением перехватил неожиданную эмоцию и повернулся ко мне.

– Вы подружились?

Я кивнула и устало закрыла глаза.

– Мы просто поговорили по душа́м. Я объяснила, что у наших миров намного больше общего, чем вам кажется. И я очень даже понимаю ваши чувства.

Некоторое время мы молчали. Я слушала разноголосое пение утренних птиц, тихий шелест ветра, запутавшегося в ветвях деревьев и ненавязчивый шёпот тысячелетнего леса. Леса, созданного кем-то таким же, как я. Только у его создателей магия работала, как надо, а вот моя меня подводила. Магическая составляющая моего предка десять веков разбавлялась кровью обычных людей, и это не могло на ней не сказаться. Возможно, все мои дры́гания бесполезны, и я никогда не смогу управлять скриптумансией так, как надо.

– Рита... – вырвал меня из размышлений голос эльфа.

– Да?..

– Ты рассказывала о мире, но о себе не сказала ни слова.

Я открыла глаза. Алексис смотрел на меня без настороженности и любопытства, но с каким-то затаённым интересом.

– А что тебя интересует?

Я вздохнула и, подтянув к себе колени, обняла их руками.

– Кто ты в своём мире? Какая? Чем живёшь? О чём думаешь? Есть ли у тебя семья? Кто-то, кого ты любишь, кто ждёт тебя?

Вопросы ударили под дых, и я задохнулась, выпрямляясь и в немом ответе открывая и закрывая рот.