Тень Империи: Забытая Академия

Глава 11

Оставив планшет на тумбочке возле двери, вышел из комнаты. Первым делом закрыл за собой дверь на ключ, перепроверил, выполняет ли замок свою функцию. Потом призадумался.

Собственно говоря, а что я сделаю второкурснику? Да, несомненно, у меня прикольный дар и все дела, но вспомнить ту же Венеру?

Девчонка нехило так раскидывала парней в подворотне. Да ещё и удаленно помогла снять с меня навык Татьяны. Причем она всего-то третий курс.

Но гнев, который обуздал мой контроль, вышел из-под контроля. Причем я мог его объяснить самому себе с точки зрения вполне взрослого человека.

Меня оскорбили, это ладно. Это терпимо, но голову можно и оторвать. А вот то, что меня оклеветали, да ещё и под удар подставили, — это немного другое. Этого Максиму нужно пару раз стукнуть, чтобы он удалил пост и больше такой херней не занимался. А ещё лучше всего узнать, по чьему велению он работает и почему взялся за меня.

Сомнений, что здесь была замешана Ориана, не было. После прошлого поста от неё так и не было ответа. Хотя я предполагал, что встреча с Таней — это её рук дело.

Лифт гулко отозвался на вызов, словно вздыхая от усталости. Что было странным, ведь он выглядел прямо как новый.

За время его движения успел отрепетировать в голове пару фраз, но все они казались надуманными и глупыми. Проще надавать по мордасам. Без лишних слов.

Выйдя из лифта, сразу почувствовал разницу в атмосфере. Если наш этаж утопал в тишине и приглушенном свете, то здесь царил хаос: громкая музыка, смех, обрывки разговоров. Толпа студентов плавно перетекала из одного угла в другой, словно разноцветные реки. Планшет уверенно вёл меня сквозь этот людской водоворот, подсвечивая маршрут на полу неяркой полосой.

Наконец я достиг пункта назначения. Это оказалась просторная комната с мягкими диванами, столами, заваленными учебниками и едой. Всюду сновали студенты, кто-то играл в карты, кто-то что-то обсуждал, кто-то просто дремал в кресле.

Моя цель, если судить по метке на приближенной карте в «навигаторе», как раз сидел у окна, погруженный в чтение какой-то книги. Он не заметил моего приближения. Но я не успел подойти.

Грубо толкая меня в плечо, мимо пронеслась моя знакомая. Та самая Татьяна. Даже невооружённым глазом была видна её аура. Она была очень озлобленной, и, кажется, я понимал почему.

Девушка схватила парня за глотку и подняла.

Я не спешил вмешиваться. Зрелище было слишком занимательным. Татьяна, миниатюрная и хрупкая, казалась разъяренной кошкой, вцепившейся в добычу. Парень, которого она держала за грудки, выглядел растерянным и испуганным. Слова, которые она ему говорила, до меня не доносились, но, судя по его лицу, ничего хорошего он не услышал.

Все вокруг как будто замерло. Лишь тихий шепот ветра за окном нарушал напряженную тишину. Остальные студенты исчезли, как по мановению волшебной палочки. Интересно, как быстро распространяются слухи в студенческой среде — стоило кому-то начать, как остальные подхватывают и раздувают из мухи слона.

Наконец Татьяна отпустила парня. Он рухнул обратно в кресло, пытаясь отдышаться. Она повернулась, и наши взгляды встретились. В её глазах плескалась буря эмоций: гнев, обида, разочарование. Она молча смотрела на меня, словно спрашивая, на чьей я стороне.

Улыбаясь, заговорил спокойным тоном:

— Доброго утра вам, Татьяна. Кажется, у вас тут небольшие проблемы?

Она ничего не ответила, лишь злобно фыркнула и выбежала из комнаты, оставив меня наедине с Свидерским.

— Думаю, — я подошёл, глядя в его испуганные глаза, — тебе нужно научиться уважать чужие границы. Думаю, Таня по тебе слишком легко прошлась.

— Нашёл защиту в её лице?

Его слова ввели меня в лёгкий ступор. Затем начали закипать эмоции. Ну а затем я дал им волю. Я пожалел, а точнее, представил, как вокруг меня начинает пульсировать аура. Не такая, конечно, как у Татьяны, но что-то в том же духе.

Внутри меня взревел вулкан. Попытался представить себе свою ауру, но в голове царил хаос. Огонь? Слишком банально. Вода? Недостаточно мощи. Земля? Слишком приземлённо. Воздух? Слишком эфемерно.

Внезапно меня осенило: гроза! Вот что идеально подходит. Энергия, мощь, непредсказуемость. Я представил, как вокруг меня начинают сверкать молнии, как воздух заряжается электричеством, готовым обрушиться на противника. Я открыл глаза, и Свидерский отшатнулся, с ужасом глядя на меня. В его глазах отражались пляшущие тени, и я почувствовал удовлетворение.

Охренеть! Реально же, гроза! Это, получается, стихия воды и… чего ещё?

— Как ты это сделал?

После заданного Свидерским вопроса страх в его глазах сменился любопытством. Вставая и отступая к окну, он не сводил с меня взгляда, но планшет ради фоток в руки не брал:

— Не, реально, Бурдин. Ты как это сделал?

Я ничего ему не ответил. Задумываясь насчёт стихий, смог лишь предположить, что участвовали в этой хрени вода и воздух. Ну, электричество же мне негде было взять, верно? Или это стихия воздуха?

— Бурдин?

Отвлекаясь от своих рассуждений, хмуро глянул на паренька. На вид он был совсем юнцом. Понятное дело, что старше моего тела, но такому алкоголь точно без паспорта не продадут. Да и угрозы с его стороны не чувствовалось.

— Ты мне лучше вот что скажи, Максим, — заговорил я. — Какого чёрта ты подобные посты публикуешь? Я тебе дорогу перешёл? Или что?

— Ориане ты перешёл дорогу, — пробормотал парнишка. — Взялась она за тебя после последней выходки, вот и прессует. Только не понимаю, почему Таня так на меня взъелась. Они же вроде как друзья.

Хм. Друзья, значит?

Я призадумался на миг, а затем махнул рукой:

— Я правильно понимаю, ты всё удаляешь и больше никакой херни публиковать не будешь?

Он быстро закивал головой, но теперь со страхом в глазах. Почему? Об этом я узнал спустя полминуты, но об этом позже.

— И наверное, в будущем, подумай, прежде чем на меня наезжать.

Ответом был всё тот же кивок, быстрый. После чего он пялился словно сквозь меня. Постояв и подумав, так сказать, плюнул на этого придурка и повернулся к выходу. В дверном проёме стояла всё та же Татьяна.

В её глазах была красная искра, гласящая об опасности. Моё настроение при виде этого «цвета» тут же ухудшилось. Опыт вчерашнего вечера въелся в мою память надолго. И ещё раз махаться с ней я не хотел.

Кровососы — слишком уж непредсказуемые персонажи. Кто знает, что будет, если она начнет драться на всю катушку?

— Пошли, — неожиданно велела она, оборачиваясь ко мне спиной. — Поговорим, Бурдин.

Не дожидаясь ответа, она вышла в коридор. Я проводил взглядом её удаляющуюся спину, на мгновение задержался взглядом на оцепеневшем придурке и последовал за Татьяной.

В коридоре было на удивление тихо. Татьяна шла быстро, почти не оглядываясь, будто боялась, что я передумаю. Я старался не отставать, гадая, что ей нужно. Неужели она решила продолжить вчерашнее представление? Или, что ещё хуже, придумала что-то новое, более изощрённое? Мысли роились в голове, как потревоженные осы.

Она остановилась у окна в конце коридора, обернулась и посмотрела на меня изучающим взглядом. В её глазах больше не было красной искры, только холодная отстранённость. Это немного успокоило, но напряжение всё равно не спадало.

— Свидерский обманул тебя. С Орианой у меня был договор: попытаться тебя достать. Я его выполнила.

— И что с того? — огрызнулся я. — Мне до этого какое дело?

— Она — одна из нас, Бурдин. Первая категория нежити, способная пользоваться как нашими силами, так и стихийной магией. Ты понимаешь, что она всё равно тебя не оставит в покое?

Такое я уже слышал. И, если честно, не боялся. Ну и вправду, а чего бояться-то?

Будет проблема — я решу её. Будет подстава — выпутаюсь. Понятное дело, что мне всё это непривычно. Магия там, хреномантия и всё в том же духе. Но, как показала практика, Таньку же я отделал.

— Ты думаешь, что справишься с Орианой? — в голосе Татьяны прозвучало сомнение, и это задело меня.

Я же не мальчик, чтобы меня недооценивали.

— Справлюсь, — твёрдо ответил я. — С тобой же справился. Чем она лучше тебя?

— Ориана намного сильнее меня, — призналась она. — И она не остановится ни перед чем, чтобы добиться своего. Она будет играть грязно, использовать твои слабости.

Я усмехнулся. Слабости? У меня? Это ещё надо посмотреть. Но признавать этого вслух не стал. Вместо этого спросил:

— И зачем ты мне всё это рассказываешь? Решила вдруг стать моей союзницей?

— Я хочу, чтобы ты был готов, — ответила Татьяна, избегая моего взгляда. — Островские… они никого не щадят. А ты теперь любимая игрушка их наследницы.

Я нахмурился. Любимая игрушка? Звучит отвратительно. Не то чтобы я мечтал о каком-то особом статусе, но такое определение явно било по самолюбию.

— Что значит «любимая игрушка»? — процедил я сквозь зубы. — Объясни нормально.

Татьяна вздохнула, всё ещё избегая моего взгляда.

— Ориана… она очень властная. Привыкла получать то, что хочет. Ты ей понадобился. Почему? Я думаю, ты и сам можешь ответить на этот вопрос.

Ну да, в целом мог. Я наследник рода, чьими активами владеет её семья, а также владелец очень редкого дара.

— В общем, ты с ней что-то не поделила, проиграла мне и пытаешься сгладить вину. Понял.

После моих слов на её лице появилась маска удивления. Она подняла брови, округлила глаза и приоткрыла рот. У меня появилось впечатление, что она обрушит на меня целую тираду на мой счёт, но она быстро успокоилась.

Еле заметно улыбнувшись, она просто растворилась прямо передо мной.

Я бежал по ступенькам в каком-то административном корпусе реального университета. Мне навстречу попадались ребята из вполне вменяемого вуза. Не такие, как я!

Меня терзало смутное сомнение, что планшет привёл меня не в ту арку, но вскоре я убедился в обратном. Когда стрелочка на экране этой волшебно-магической хрени указала мне на двери кафедры по юриспруденции, всё изменилось. Стоило мне столкнуться с каким-то мужчиной в нелепом костюме и ворваться в двери аудитории, как я оказался совершенно в другом месте.

Если пять минут назад я вышел из «портала-арки» в самое обычное учебное заведение, то сейчас оказался в каменном зале. В огромном.

На вскидку — средневековье, не моложе. Хех. В общем, кафедра по «Истории настоящего мира» встретила меня недовольно. Я опоздал ровно на минуту и сбил речь профессора, который пялился на меня как на кусок говна.

Старик, облачённый в мантию, больше напоминал откровенного бомжа, чем светило науки. Его сморщенное лицо выражало крайнюю степень раздражения, а глаза метали молнии. Аудитория, заставленная длинными деревянными столами и лавками, была полна студентов. Все взгляды были прикованы ко мне.

— Прошу прощения, но…

Я не договорил. Он прервал меня взмахом руки.

— Молчать! Кто вы такой и что себе позволяете?

Блин, да что я позволяю? Опоздал и опоздал. Я же не специально это сделал. В общем, разглядывая старика, молчал, ожидая, что он ещё сморозит. А профессор, в свою очередь, изучал меня.

Напряжение в аудитории росло. Слышно было лишь тиканье часов на дальней стене. Профессор наконец оторвал от меня взгляд и прошёлся вдоль кафедры, поправляя свою, казалось, вечно сползающую мантию:

— Что ж, раз вы не желаете представиться, я сам это сделаю, — проскрипел он, обращаясь уже ко всей аудитории. — Это, видимо, очередной «гений», решивший, что ему позволено плевать на расписание и правила. Молодой человек, вы хотя бы понимаете, что нарушили не просто ход лекции, а саму ткань академического процесса?

Твою мать. Ещё чуть-чуть, и заржу. Такого показательного «выступления» я ещё не видел. Оно было «лучшим» из всех телесериалов, просмотренных мною. Это звучало настолько нелепо и пафосно, что… мои щёки залились краской. Я насильно сдерживал вырывающийся смех.

— Ладно, — вздохнул он, словно устав от моего молчания. — Не буду тратить драгоценное время на выяснение вашей личности. Студент, покиньте аудиторию и подумайте над своим поведением. И больше я не желаю вас здесь видеть.

Молча кивнув, я развернулся и только было отправился на выход, как появился «особый» гений. Одна из сестёр Марковых:

— Это Максим Бурдин. Такой же стихийник, как и мы с сестрой!

Этот выкрик стал первым гвоздём в крышку моего гроба. Профессор тут же рявкнул мне: «Стоять!», а затем почему-то решил, что я умник.

Когда он велел пройти в аудиторию, занять свободное место, я уже предвкушал какую-то подковырку. И дождался:

— Раз вы такой же будущий великий маг, — начал профессор, — то, наверное, знаете ваш Класс? Подскажите нам, представитель какого Класса предпочитает опаздывать на лекции?

— Понятия не имею.

Мой ответ вызвал на его лице улыбку:

— То есть владелец четырёх стихий не знает, останется ли он магом или приобретёт какой-то Класс? Будет неловко, правда, если, например, курсе на третьем вы станете Перевёртышем? Тогда придётся поглощаться в стихию земли. А ещё хуже — нежить! Тогда ваша магия уйдёт дракону под хвост!

Перефразировка крылатых выражений современного мира была отвратительной. Я ничего ему не ответил.

Блин, сама суть «Классов» в целом была мне понятна. Маг, получая определённую силу, далее получает физические способности. Кто-то будет способен обращаться в сильную тварь, кто-то просто останется таким, какой он есть, но с более высокими магическими показателями.

Эти Классы, как по мне, не физическо-магические свойства «человека», а именно физические. То есть качаем интеллект — магию, и урон — Класс. Хех, игровые термины.

Но вот разницу Классов по стихиям я, разумеется, не знал. И чтобы не выглядеть глупцом, просто молчал. Быстро потеряв интерес к игнорирующему вопросы студенту, этот «бомж» всё же продолжил лекцию.

Меня смутила его реакция на моё появление. Не мог же он за одну минуту рассказать всю базу.

Может, просто характер у него такой, вспыльчивый?

Больше не думая про случившееся, повертел головой в разные стороны. Слева от меня сидел кровосос Виталик, которого я тут же узнал. А справа — Света Маркова, которая, как я и думал, выкрикнула мою фамилию.

— Здаров, — хмуро кивнул кровосос. — Ты в следующий раз не опаздывай. Этот старый хрен слишком пунктуальный.

— Да я заметил, — кивнул в ответ. — А чего он так пренебрежительно о нежити говорит? У нас же, если я ничего не путаю, куча кровососов силой похлеще многих.

Виталик улыбнулся и отвернулся от меня, говоря дальше полушёпотом:

— Он серьёзный маг огня. Старый и нудный. Класса нет, как и у многих преподавателей. А его дочь стала нежитью, таким же вторым классом, как и я, лишённая стихии и владеющая только голодом и магией крови. Всё. Это типа позор всему роду, где все поголовно не получали физическо-магического класса.

Информация была полезной. То есть мои догадки были верны, я мог и не стать какой-то тварью. А значит, можно будет в будущем поискать, как этого избежать. Уж что-что, а я не представлял себя оборотнем или кровососом.

Менять морду человеческую на волчью, явно больно. Я помню того голозадого студента, которого поймал на «собачьих» инстинктах. Ах да, Панина.

Да и сосать кровь, или что-то другое, не в моих планах. Про вампиров я ничего не знаю и особо знать не хочу.

— Каждый Забытый, — тем временем говорил «хрен», — обязан пройти испытание в первом квартале. Теоретическое…

Дальше он говорил очень нудные вещи. Меня, если честно, начало клонить в сон. И чтобы избежать нового конфликта, я повернулся к откровенно скучающей Свете:

— А вы с сестрой с детства такие?

Ответом был короткий кивок. Затем профессор начал что-то говорить про годовую аттестацию. Света, пользуясь случаем, задала свой вопрос. Поинтересовалась, почему я ничего не знаю про свой класс. Ведь маги, рожденные в нормальной семье, все и вся… короче, она тупо не знала, что я из обычного, человеческого мира.

Пытаясь не врать, я коротко пояснил, что ничего про магию не знал. Родители уберегли меня от этого по причине того, что я бастард какого-то там рода. Тут соврал. Да. Но история пришлась Свете по вкусу.

И тогда настала моя очередь. Наконец я попросил, чтобы Маркова объяснила мне популярным языком, кто же мы такие.

Забытые — это особая раса в человеческом мире. Люди, владеющие силой, которая недоступна остальным. То есть — магией. Почему таких, как мы, не называют простым и популярным словом? А всё потому, что наша сила имеет две основы: физическую и магическую.

Мы либо маги, либо твари. А всё это закинуто под общую гребенку — Забытые.

— … такое причудливое слово, — заканчивала Света. — Используется уже больше десяти веков. Раньше таких существ, как мы, считали богами. И когда началась перепись историй, перестроение мира и культур, нас забыли. Перед этим — истребляли.

— Это как все сказки про мифических существ? — догадался я. — Египетские боги и все в том же духе?

— Верно, — улыбнулась она. — А вот с Отрешёнными всё куда хуже.

Дорогие друзья. А теперь, вопрос: какой серьезный навык можно придумать, соединив воздух и воду?

За самый оригинальный комментарий + в карму и один балл к промо на книгу.