Темный Лорд Устал. Книга I

Глава 11

Строительство моего «Эдема» шло полным ходом, но, как и ожидалось, наткнулось на очередной риф примитивной реальности. Для следующего этапа — закладки автономного энергетического ядра и активации первых защитных контуров — требовались официальные разрешения. Бумажки. Куча бесполезных, исписанных закорючками бумажек от местных властей.

Себастьян, мой верный и все более незаменимый дворецкий, доложил о проблеме с мрачным лицом.

— Господин, все наши заявки на проведение высокоэнергетических работ и глубинное бурение заблокированы. Они лежат на столе одного человека — главы земельного департамента, Валерия Шульгина. Мои источники сообщают, что он не подпишет их, пока не получит «благодарность» в размере, превышающем стоимость самой земли.

Я с раздражением отставил чашку. Коррупция. Какая банальная, скучная и предсказуемая преграда.

«Я могу попытаться взломать их правительственные сети, Ваше Темнейшество, — вмешался в мои мысли дух-ИИ. — Найду на него компромат, подделаю его псионическую подпись, и он сам все подпишет, но их защита на удивление многослойна. Это потребует значительной части вашего текущего энергетического резерва. Примерно 0,3 процента».

Я с раздражением отверг план ИИ. Тратить почти треть моей силы на взлом примитивных сетей ради одного мелкого паразита? Расточительство. Иногда, чтобы разогнать стаю тараканов, не нужно сжигать весь дом. Достаточно демонстративно раздавить одного, самого жирного, на глазах у остальных.

Я решил, что хватит с меня интриг и тайных операций. Пора было напомнить этому миру, что есть проблемы, которые решаются не хитростью, а прямой, несокрушимой волей.

— Себастьян, — позвал я.

Дворецкий появился на пороге почти мгновенно.

— Выясни, где этот Шульгин находится прямо сейчас.

Через десять минут Себастьян вернулся с докладом.

— Господин, сегодня вечером он будет на ежегодном благотворительном балу, в «Гранд-Отеле». Главное светское событие года.

Бал. Лицемерное сборище напыщенных павлинов. Идеально.

— Хорошо, — кивнул я. — Кажется, мне придется нарушить свое уединение. Но я не могу явиться туда в этом, — я пренебрежительно окинул взглядом свой простой, хоть и качественный, костюм. — Мне нужна броня, подходящая для этого мира.

Себастьян непонимающе на меня посмотрел.

— Броня, господин?

— Не та, о которой ты подумал, — я усмехнулся. — Себастьян, у тебя новое задание. У тебя четыре часа. Первое: найди лучшего портного в этом городе. Мне не важен бренд, мне важно качество ткани и безупречность кроя. Костюм должен быть готов через три часа. Классический черный, без излишеств.

Глаза старика расширились. Три часа на индивидуальный пошив? Это было невозможно.

— Второе, — продолжил я, не давая ему вставить слово. — Автомобиль. Не та консервная банка, на которой приезжали вчерашние гости. Что-то элегантное, мощное и тихое. Машину, которая не кричит о деньгах, а шепчет о власти. Она должна ждать меня у входа ровно через четыре часа. С водителем.

— Но, господин, средства… — начал было Себастьян, но его лицо выражало не только беспокойство о деньгах, но и о невыполнимости задачи. — Самые лучшие автомобили производятся кланами. Заказ и доставка займут недели, если не месяцы.

Я смерил его взглядом.

— Себастьян, нужно решить эту проблему. Я знаю, что ты сможешь это сделать.

Дворецкий на мгновение замер, в его голове, очевидно, проносился вихрь мыслей. Он был на грани того, чтобы сказать, что это невозможно, но затем в его глазах что-то блеснуло. Воспоминание. Связь.

— Есть один вариант, господин, — произнес он медленно, словно пробуя слова на вкус. — Рискованный. Это не клан. Молодая, частная компания. «Аурелиус Моторс». Основана несколько лет назад гениальным инженером, который ушел от Соколовых. Они пытаются выйти на рынок представительского класса, делают ставку не на количество, а на эксклюзивное качество и инновации. Я немного знаком с их финансовым директором еще со времен, когда род Вороновых… имел вес.

— Мне не интересна их история, — прервал я его. — Меня интересует результат. Они справятся?

— С вашими ресурсами, господин… — Себастьян на мгновение замялся, — я думаю, они продадут душу дьяволу, чтобы выполнить такой заказ. Это их единственный шанс заявить о себе. Я свяжусь с ними немедленно.

Я протянул ему тонкую пластиковую карточку без единого опознавательного знака.

— Здесь достаточно. Лимита нет. Выполняй.

Дворецкий сглотнул, взял карточку и, низко поклонившись, вышел, его лицо выражало крайнюю степень сосредоточенности. Это был вызов его профессионализму, и он его принял.

В итоге, как я и ожидал, он справился. Он не пошел в обычные ателье, а использовал свои старые связи и мои безграничные средства, чтобы выйти напрямую на легендарного, но практически отошедшего от дел маэстро Анри — портного, который шил костюмы только для глав Региональных Кланов. Он был не обычным мастеро, а одаренным, который весь свой талант вложил лишь в одной дело — искусство шитья. Сначала старик отказался, сославшись на нехватку времени, но когда Себастьян озвучил сумму, и намекнул на уровень клиента, который не принимает отказов, маэстро не устоял. Для него это стало делом чести и профессионального азарта.

Через час библиотека поместья Вороновых превратилась в импровизированное ателье. Сам маэстро Анри и трое его лучших подмастерьев с помощью высокоточных сканеров и магических лекал снимали с меня мерки. Еще через два часа лихорадочной, гениальной работы, костюм был готов.

Ровно через четыре часа после отданного приказа я спускался по главной лестнице поместья. На мне сидел идеальный, сшитый словно на божество, черный костюм.

Себастьян превзошел себя. У ворот меня ждал автомобиль — длинный, черный, с хищными, плавными линиями, его двигатель работал так тихо, что его было едва слышно. Это была не серийная модель, а прототип, произведение инженерного искусства, пахнущий свежей кожей и властью.

— «Аурелиус», модель «Призрак», — с гордостью доложил Себастьян, открывая передо мной дверь. — Единственный экземпляр в мире, господин. Они сняли его прямо с выставочного стенда.

Я сел на заднее сиденье.

— Ты поедешь со мной, — бросил я ему.

Он на мгновение замер, а затем молча сел на переднее сиденье рядом с водителем.

Поездка до «Гранд-Отеля» прошла в тишине. Я смотрел на огни ночного города. Наконец-то я мог позволить себе действовать не как беглец, а как тот, кем я и являлся — как хозяин.

Вереница автомобилей, выстроившаяся перед входом в «Гранд-Отель», напоминала выставку самых безвкусных и кричащих достижений местного автопрома. Разноцветные спорткары, ревущие двигателями так, словно страдали несварением. Массивные, бронированные лимузины, сверкающие хромом и позолотой. Возле каждого суетились фотографы и репортеры, ловя в объективы очередного «боярина» или его разодетую спутницу. Шум. Суета. Пафос. Все, что я так презирал.

И в этот поток китча плавно, без единого звука, влился мой автомобиль.

Он был длинным, черным, его корпус, казалось, поглощал свет, а не отражал его. Никаких опознавательных знаков, никаких кричащих эмблем. Его линии были хищными, но элегантными, а самое главное — он был абсолютно бесшумным. Пока другие машины рычали и фыркали, мой просто… плыл. Двигался с грацией пантеры, а не с ревом раненого бегемота.

Его появление нарушило привычный ритм. Фотографы, нацелившие было объективы, опустили камеры, пытаясь понять, что это за марка. Гости, выходившие из своих ревущих монстров, с недоумением смотрели на этот безмолвный черный призрак. В их мыслях я читал один и тот же вопрос: «Кто это?». Они не могли классифицировать меня. Автомобиль не был похож ни на одну известную им модель. Он слишком отличался от всего, что они могли видеть ранее.

В это время на балконе, выходящем на главный вход, стояли две дамы, сестры Инесса и Лариса, представительницы одной из знатных, но давно обедневших семей. Для них подобные балы были не развлечением, а работой. Утомительной, унизительной и почти всегда бесплодной охотой на богатого жениха или щедрого покровителя.

Они с ленивой скукой потягивали шампанское и обсуждали прибывающих гостей, которых знали наизусть. Каждый такой вечер был похож на предыдущий. Один и тот же набор лиц, одни и те же предсказуемые ритуалы.

— Смотри, дорогая, это же Соколов-младший, — с усмешкой произнесла Инесса, кивнув на ревущий красный спорткар. — Отец купил ему новую игрушку. Интересно, эту он разобьет за неделю или за две?

— Главное, чтобы не на моей улице, — фыркнула Лариса. — А это кто? Лисицыны? Боже, какой безвкусный цвет. Этот лимузин похож на перезрелый баклажан. Их тщеславие так же безгранично, как и их долги.

Они обе тяжело вздохнули. Год за годом они посещали эти мероприятия, улыбались нужным людям, выслушивали сальные комплименты и глупые шутки, надеясь зацепиться за шанс вернуть своему роду былое величие. Но все было тщетно. Все роли в этом спектакле были давно распределены.

Внезапно их скучающий разговор прервался. Их взгляды, как и взгляды многих других у входа, приковал новый автомобиль. Он был длинным, черным, тихим и никаких опознавательных знаков, никаких кричащих эмблем. Его линии были хищными, но элегантными, а самое главное — он был абсолютно бесшумным.

— Что это? — прошептала Инесса, ее глаза расширились. — Я не знаю такой марки. «Аурелиус»? Никогда не слышала.

— Тише, — шикнула Лариса. — Посмотри, кто выходит.

Водитель в строгой форме вышел и беззвучно открыл заднюю дверь. Из машины на красную ковровую дорожку ступил молодой человек.

— Ох… — выдохнула Инесса, невольно прижав руку к губам.

Ее подруга промолчала, но ее хватка на бокале шампанского заметно усилилась.

Они видели не гербы, не бриллианты, не охрану. Они видели молодого человека в простом темном костюме, идеальном в своей строгости. Высокий, с аристократически бледной кожей и черными, как сама ночь, волосами. Но дело было не в этом. Дело было во взгляде. Холодном, отстраненном, почти скучающем. Взгляде существа, которому абсолютно безразлично мнение всех этих людей вокруг. Он не пытался произвести впечатление. Ему не нужно было.

— Кто это, Инесса? — наконец прошептала Лариса. — Я его не знаю. Он не из наших.

— Я… я не знаю, — так же шепотом ответила вторая, не в силах отвести от него взгляд. — Но я бы хотела узнать.

Впервые за долгие месяцы скучной рутины на их лицах появилось нечто новое. Неподдельный, живой интерес.

Кассиан

В этот момент я был не Калевом Вороновым, наследником угасшего рода. Я был аномалией. Неизвестной переменной в простом, понятном уравнении этих людей, где статус измерялся в децибелах и каратах. Я был силой, с которой этому миру еще только предстояло познакомиться. И, судя по их застывшим лицам и взволнованному шепоту, первое знакомство проходило весьма успешно.

«Гранд-Отель» встретил меня пошлой роскошью: мраморные полы, отполированные до зеркального блеска, позолоченные колонны и люстры размером с небольшой дирижабль. В воздухе стоял густой запах дорогих духов и лицемерия. Пора было принести сюда немного «истины» этого мира.

У входа в бальный зал, откуда доносились звуки приглушенной музыки, стояла охрана. Двое — горы мышц в смокингах, которые на них едва сходились. И один — худой, нервный тип с пустыми глазами, маг-сенсор, чья работа заключалась в том, чтобы сканировать ауры гостей и отсеивать незваных.

Крепкий парень с квадратной челюстью преградил мне путь вежливым, но непреклонным движением руки.

— Прошу прощения, господин. Вход только по приглашениям.

Я молча посмотрел сквозь него, давая понять, что он для меня не более чем предмет интерьера.

— Сэр, вас попросили покинуть помещение, — вмешался его напарник, видя, что я не реагирую. Его голос был жестче. — Не вынуждайте нас применять силу.

Маг-сенсор в это время пытался просканировать мою ауру, и на его лице отразилось недоумение, сменившееся тревогой. Ведь он не видел ничего. Абсолютную, непроницаемую пустоту. Для его примитивных способностей я был слепым пятном.

— Последнее предупреждение, — прорычал первый охранник, теряя терпение от моей наглости.

Он шагнул вперед, кивнув своему напарнику. Они собирались взять меня под руки и вышвырнуть вон, как какого-то пьяного дебошира.

Я даже не вздохнул. Просто… посмотрел на них.

В тот самый момент, когда их руки почти коснулись моих плеч, оба охранника замерли. Затем их лица исказила гримаса невыносимой боли. Они захрипели. Словно на их плечи обрушилась невидимая гора весом в несколько тонн, их колени с громким треском ударились о мраморный пол. Они попытались встать, но невидимая сила впечатала их в пол с огромной тяжестью.

Маг-сенсор в ужасе отшатнулся, его лицо побелело как мел. Он видел, что я не применил ни одного заклинания. Он просто почувствовал отголосок моей воли, которая на долю секунды изменила законы физики в этом крошечном пятачке пространства. Этого было достаточно, чтобы его разум чуть не рассыпался от ужаса.

Я спокойно перешагнул через распростертые на полу тела, которые уже не могли издать ни звука, и направился к дверям. Оставался лишь Маг-сенсор, который пытался сплести какое-то заклинание, но не успел, ведь в следующий момент некая невидимая сила, словно таран ударила ему в грудь и он влетел прямо в створки дверей, которые охранял, вышибив их напрочь.

Я вошел в зал.

Гости, стоявшие у входа и ставшие свидетелями этой молниеносной расправы, в шоке замолчали. Музыка, игравшая в зале, показалась неуместной и резко оборвалась. По помещению, словно волна, прокатилась мертвая тишина. Сотни голов повернулись в мою сторону.

Я шел сквозь расступающуюся толпу, и каждый мой шаг отдавался в мертвой тишине зала. Моя цель, Валерий Шульгин, стоял в кругу других напыщенных индюков, его лицо, только что сиявшее от самодовольства, теперь было бледным и растерянным. Он видел, что я сделал с охраной. Видел, что я иду прямо к нему.

Я остановился в паре метров от него. Его свита инстинктивно попятилась, оставляя его одного передо мной.

— К-кто вы такой? — пролепетал он, пытаясь изобразить возмущение, но его голос дрожал. — Как вы посмели сюда явиться? Это закрытое мероприятие!

Я проигнорировал его лепет. Для меня он был не человеком, а функцией. Препятствием.

— Господин Шульгин, — произнес я спокойно, но мой голос, казалось, заполнил собой все пространство. — Мое строительство стоит. Это создает мне неудобства. Вы — причина этих неудобств.

В этот момент страх сменился наглостью, последним прибежищем мелкого тирана, загнанного в угол.

— Да что ты себе позволяешь, щенок⁈ — взвизгнул он. — Ты хоть знаешь, с кем говоришь⁈ Охрана! Моя охрана, убрать его!

Двое его личных телохранителей, стоявших до этого неподвижно за его спиной, дернулись вперед. Это были не простые вышибалы, а профессионалы — бывшие бойцы клановых спецподразделений, с аурами, усиленными артефактами. Их движения были быстрыми и точными, они собирались схватить меня и выломать руки.

Я не сдвинулся с места.

В тот момент, когда они оказались в паре шагов от меня, я сделал едва заметное, ленивое движение кистью свободной руки, будто смахивая с рукава несуществующую пылинку.

Их стремительное движение вперед резко прервалось. Невидимая кинетическая волна, легкая как порыв ветерка, но плотная как стена, ударила их в грудь. Не было ни взрыва, ни вспышки света. Просто два крупных, тренированных тела, весивших под сотню килограммов каждое, без единого звука взмыли в воздух и, пролетев через весь зал, с оглушительным грохотом врезались в дальнюю стену, осыпая штукатурку. Они остались лежать там, в груде собственного элитного снаряжения, не в силах даже пошевелиться.

Я не потратил на это и сотой доли процента своей силы. Просто легкий импульс.

— Похоже, ваша охрана сегодня не в настроении, — с легкой усмешкой заметил я, переводя взгляд обратно на окаменевшего от ужаса Шульгина. — Что ж, придется обойтись без них.

Я поднял руку.

Шульгин инстинктивно вздрогнул. Как примитивно.

Я указал на его грудь, где красовались несколько дорогих орденов — символов его продажной власти. В ту же секунду блестящий металл потускнел, покрылся уродливой ржавчиной и с тихим шелестом осыпался на пол кучкой праха.

Толпа ахнула. Шульгин с ужасом уставился на свою грудь.

Я перевел взгляд на бокал с элитным шампанским в его руке. Золотистая жидкость на глазах помутнела, загустела и превратилась в отвратительную, вонючую болотную жижу.

Он выронил бокал, и тот с хрустальным звоном разлетелся по мраморному полу.

— Это… это невозможно… — прошептал он.

— Вы мешаете мне отдыхать, господин Шульгин. А я этого очень не люблю. — произнес я тихо. — Как насчет выразить свои «искренние извинения»?

И тогда я нанес последний удар. Я не коснулся его. Просто… пожелал и его тело подчинилось.

На глазах у всей ошеломленной элиты этого города, высокопоставленный чиновник Валерий Шульгин, могущественный и влиятельный, согнулся, опустился на одно колено, затем на второе. Он потянулся к моему ботинку, испачканному пылью заброшенных складов, достал из кармана шелковый платок и начал его чистить. Медленно. Тщательно. С выражением абсолютного ужаса на лице.

— Завтра утром, — произнес, глядя на его склоненную голову, и мой голос был слышен всем в зале, — все необходимые мне разрешения будут подписаны. Вы меня поняли?

Он судорожно кивнул, не смея поднять глаз.

Я развернулся, чтобы уйти, но остановился на полпути. Я не спешил. Представление еще не было окончено. Я медленно, с холодным любопытством, обвел взглядом застывшую в зале толпу.

Тишина была такой густой, что в ней можно было утонуть. Сотни глаз — глаза представителей кланов, их жен и наследников, влиятельных чиновников и богатых промышленников — были прикованы ко мне, но как только мой взгляд останавливался на ком-то, тот немедленно его отводил. Кто-то отворачивался, делая вид, что его заинтересовал гобелен на стене. Кто-то начинал лихорадочно поправлять свой наряд. Дамы прижимали к губам бокалы с шампанским, их пальцы дрожали.

Я не угрожал им. Не говорил ни слова. Просто смотрел и в этом моем безмолвном взгляде каждый из них читал простое, ясное послание: «Сегодня это был он. Завтра это можете быть вы. Не мешайте мне».

Урок был усвоен. Я видел это в их бегающих глазах, в напряженных позах, в той ауре страха, которая теперь плотно окутала этот зал.

Удовлетворенный произведенным эффектом, я пошел к выходу сквозь расступившуюся, застывшую в ужасе толпу.

«Это было… прямолинейно, Ваше Темнейшество, — прозвучал в моей голове голос ИИ. — Вы только что объявили войну всему городу».

«Я всего лишь провел дезинфекцию, — мысленно ответил я ей. — Если не травить тараканов время от времени, они начинают слишком много о себе воображать».

Но уходя, я с раздражением думал о том, что мне снова пришлось лично выходить из дома и тратить время на этих насекомых. Глеб хорош для физической защиты, но для решения подобных вопросов, для ведения дел с этим миром, мне нужен был кто-то другой. Еще один «буфер». Специалист иного рода. Моя вторая рука.