Танец маленьких искр. Антре. Том 1

Глава 1. Корабли. Часть 2

Следующий час Персиваль провёл на палубе. Прислонившись к фальшборту следил, как размытые точки медленно принимают очертания боевых кораблей. Сейчас было не его дежурство, а даже если бы и его, перед возможным боем членам абордажного отряда полагался сменщик. Но Персиваль не хотел сидеть без дела в каюте. Не хотел есть, пить или играть в карты, как несколько его подчинённых.

Его переполняло возбуждение, просто жгло изнутри. Не страх перед битвой, не любопытство, вызванное неизвестными кораблями, но странное чувство, будто он наконец-то участвует в чём-то важном. Будто томительное, нестерпимое ожидание наконец подходило к концу. Заканчивалось время спокойствия между Спусками. Прошли два года, когда Иль’Пхор и Иль’Тарт — два крупнейших Титана королевства — находились в облаках, а жизнь Персиваля была заполнена скучными разведывательными рейдами, патрулированием границы и погонями за пиратами, больше похожими на детскую забаву.

Но сегодня всё было иначе. Это читалось в напряжённых позах сослуживцев, в их голосах, лицах. Немногословные, хмурые — их сковывал страх или, по крайней мере, тревога. Персиваль же предвкушал долгожданное освобождение. Как пленник, с которого сорвали холщовый мешок, и он впервые за долгое время может вдохнуть полной грудью.

Наслаждаясь каждым мгновением — казалось, даже морской воздух стал свежее и чище, — он не заметил, как рядом с ним возник подполковник Орсел. Обошёл его со спины, замер у самого борта, сцепил руки на груди и устремил взгляд вдаль, теперь напоминая скорее корабельную ростовую фигуру, чем человека. Несмотря на сосредоточенный взгляд, он казался немного рассеянным, словно ещё не решил, что делать дальше.

— Зелёные флаги Иль’Тарта, — будто бы выругался себе под нос подполковник. — Ведут торговый корабль. Заметили нас и даже вымпелы не сняли. Боги, почему здесь? Трижды перепроверил. Идут по нашим водам. Судя по курсу, от Иль’Пхора на восток — к Иль’Тарту. Но... не к торговому маршруту, а в сторону мёртвого моря.

Подполковник хрустнул костяшками пальцев и слегка поморщился.

— Может быть, везут дипломата, поэтому обходят патрули? Но... мы единственные в этом районе, нас бы точно предупредили, — продолжал он бросать предположения в пустоту, будто надеясь получить ответ от бездны. — Ещё эта шквальная рация... Ты что думаешь, Болло?

Обычно Персиваль предпочитал воздерживаться от советов старшим по званию. Отец учил его беспрекословно выполнять приказы. Не думать, не спорить, не сомневаться. Словно меч, который врезается в неприятеля, повинуясь руке. Но сейчас ему хотелось ответить. Чуть-чуть подтолкнуть ситуацию в столь желанном направлении.

— Думаю, что они слишком уж не хотят пускать нас на свою палубу, сэр, — сказал он, окидывая взглядом приближающиеся корабли. Красный луч, моргая, по-прежнему бил вверх, окрашивая далёкие облака в бледно-розовый.

Корабль неощутимо тряхнуло. Капитан Ботфорт выстраивал корабли в клин. Первым теперь шло «Лезвие» — их судно со всем офицерским составом. Два других фрегата, поменьше — «Брунгильда» и «Ястреб», — слегка обгоняя неприятеля, двигались ему наперерез, временами выплёвывая облачка пара из турбин.

— Подойдём ближе, — в голос подполковника Орсела вернулась привычная сталь. Хороший знак, нет ничего хуже неуверенного в себе командира. — Затем отправим к ним шлюпку с белым флагом. Болло... Удостоверься, что твои люди готовы к бою. Я собираюсь действовать, как можно осторожнее, но...

— Но порой этого бывает недостаточно, — закончил Перси. Подполковник поморщился, а затем кивнул, и добавил:

— У меня очень дурное предчувствие.

Персиваль разделял эти опасения, к тому же устал стоять без дела, так что отдал честь и отправился к корме, где ждал его абордажный отряд.

— Ну что, повеселимся сегодня? — поинтересовался Рыжий. Здоровяк, с щербатым лицом, был новеньким: присоединился к отряду только несколько месяцев назад — то есть уже после прошлого Спуска. Так что он хорохорился за двоих, пытаясь произвести впечатление умелого воина.

— Подполковник приказал приготовиться, — только и ответил Персиваль.

— Приготовиться? — послышался задорный смешок Графа, молодого парня, получившего прозвище за вечно застёгнутый мундир с высоким воротом и слишком бледную для островитянина кожу. — Подполковник думает, мы не заметим, если наш корабль пришвартуется к вражескому?

— Боится, что ты будешь пьян, как вчера вечером, и не сможешь достать меч из ножен, — буркнул вечно всем недовольный Фарви, ещё один член отряда. — В таком случае, я успел бы окунуть тебя головой в бочку с форелью. Так сказать, придать заряд бодрости.

— Оставьте свои шуточки до возвращения на Иль’Пхор, — прервал их Персиваль, хоть ему и нравился этот настрой, эти летающие в воздухе искорки напряжения. Подколки перед боем — неплохой способ почувствовать уверенность в своих силах, заразиться азартом. И порой это требуется, чтобы рискнуть жизнью.

— Не могу, кэп, — посетовал Граф. — Я из семьи бухгалтера. Двое братьев служат в канцелярии в ратуше. Дома никто не поймёт шутку, если в ней не говорится про числа или финансовый отчёт.

— Так возьми с собой Счетовода, — хлопнул его по плечу Рыжий, и все вновь ухмыльнулись. — Чё, Счетовод, двинешь с Графом?

Счетовод — матрос с длинными, вечно спутанными волосами до плеч и слегка раскосыми глазами, — казалось, почти не замечал остальных.

— Четыре корабля, сорок восемь пушек, — только и ответил он. — Останется двенадцать.

Счетовод был странным малым. Почти всегда отвечал невпопад и только о числах или... процентах, долях, бездна его разберёт. Однако бойцом был умелым, возможно, даже лучшим в команде. А прозвище своё получил, когда, вернувшись с первого абордажа, сказал только слово «одиннадцать» — точное число убитых им врагов.

— Ну вот и я о том же, — теперь похлопывания по плечу удостоился сам Счетовод. — Вот в точности, как дома.

— Гляньте-ка, — пробормотал Фарви. Он единственный не улыбался. Возможно, и вовсе не умел этого делать. — Враг тоже сменил строй.

Матрос был прав. Два корабля — один фрегат сопровождения и торговое судно — отклонились в сторону. Изменили курс и, похоже, двинулись строго к Иль’Тарту.

— Уходят, что ли? — буркнул Рыжий, и Персиваль услышал в его голосе отражение собственной досады. — Другие два тоже разворачиваются.

— Нет, — неожиданно не согласился Счетовод. — Не пять градусов, а тридцать семь.

Все посмотрели на него, затем вновь на корабли неприятеля. Персивалю потребовалось мгновение, чтобы догадаться.

— Боги, он прав... Два не отходят — кажется, они разворачиваются на месте, чтобы...

Громыхнул пушечный залп. Рубанул по ушам. Завис в воздухе назойливым гулом.

Персиваль ожидал этого, но всё же вздрогнул, отступил на шаг. Две дюжины чёрных точек взметнулись в небо, устремились к кораблям Иль’Пхора. Нет... Всё же чуть дальше — похоже, неприятель поспешил.

«Лезвие» взревело турбинами. Дёрнулось, заскрежетало металлом и деревом. Накренилось, уходя левее, и Персиваля обдало брызгами ледяной воды. Затем выровнялось, и один из вражеских кораблей оказался прямо по курсу.

Палуба в мгновение ожила, как встревоженный пчелиный улей.

— Приготовиться к залпу! — орал наводчик.

— Свистать всех наверх! — кричал капитан Ботфорт, и из его уст это почему-то звучало не приказом, а мольбой о помощи.

— Занять, вашу мать, позиции! — яростным рыком подгонял людей подполковник Орсел.

«Лезвие» ушло ещё левее, будто целясь носом в корму ближайшего фрегата врага. Пушки громыхнули снова. В этот раз несколько ядер зацепили мачты. Обдали Персиваля и команду «Лезвия» градом щепок. Проделали дыры в парусах.

— Левее! Бездна дери, ещё левее! — голос Альбрехта Орсела тонул в общем шуме. Прогремели новые выстрелы: нестройные, выбивающиеся из ритма. Отстрелялась «Брунгильда», за ней «Ястреб». «Лезвие» на всех парах уходило в сторону, освобождая им обзор. И только теперь Персиваль понял смысл манёвра.

— Идём на перехват, — каркнул он отчего-то пересохшим горлом.

Фарви, Граф, Рыжий — все устремили взгляды левее кормы вражеского корабля. Заметили торговое судно. Оно уходило под прикрытием последнего оставшегося фрегата Иль’Тарта. Однако, несмотря на вырывавшиеся из турбин сгустки серо-белого пара, всё же двигалось медленнее остальных.

— Не успеем, — выдохнул Фарви. Хотел сказать что-то ещё, но свист вырвавшегося из маневровых турбин пара помешал ему. Ближайшие фрегаты неприятеля пытались развернуться, пытались поспеть за «Лезвием». И всё же оставляли небольшой зазор.

«Лезвие» отстрелялось из четырёх носовых пушек, едва задев корабль неприятеля. Противник же ответил третьим залпом. Ядра прошли мимо, но часть из них взорвалась под водой, подняв высокие фонтаны брызг.

— Новые игрушки, что б им пусто было! — недовольно пробурчал Фарви. Персиваль же, наоборот, испытал восторг. Разрывные снаряды говорили о том, что фрегаты противника оснащены по максимуму. А это значило только одно.

Война наконец началась.

Следующий взрыв рванул возле правого борта, и «Лезвие» хлестнуло волной. Персиваль едва не упал, но, схватившись за фальшборт, сумел удержаться. Выпрямился, провёл по мокрым волосам рукой. Осознал, что пора действовать, пока он не пропустил всё веселье.

— Ну что? — едва не смеясь, прокричал он. — Кто из вас хотел повеселиться? За Иль’Пхор!

Отряд поддержал его задорным рёвом. Боги, как же он по этому скучал. И теперь практически чувствовал, как ликование его людей впитывается в кожу вместе с дождевыми каплями. В такие моменты, Персиваль ощущал себя цельным, свободным, живым. Будто оказался в кругу семьи.

Кто-то протянул ему длинноствольный мушкет, и Персиваль выхватил его. Приказал людям прицелиться, навёл оружие сам. Увидел силуэты, словно назойливые мошки мельтешащие по палубе вражеского судна.

— Ну? — нетерпеливо бросил Граф. Персиваль выждал ещё мгновение.

«Лезвие» подошло совсем близко к противнику. И, вновь используя маневровые, юркнуло в зазор между кормой фрегата неприятеля и носом преследовавшего их «Ястреба».

Фарви ошибся. Они успевали перехватить торговое судно. Подполковник Орсел принял единственно верное решение, несмотря на риск.

Фрегат, который «Лезвие» почти обошло с кормы, громыхнул очередным пушечным залпом. Отгремели все пушки, что были на его правом борту и корме, и небо украсила россыпь чёрных точек. Однако Персиваль знал, что это — лишь проявление отчаяния. Их корабль не успел полностью развернуться и не имел возможности попасть.

«Лезвие» с рёвом ушло в сторону. Матросов тряхнуло, но Персиваль был готов, придерживаясь за борт свободной рукой. Он перехватил мушкет, поднёс к лицу, выцеливая один из силуэтов на вражеской палубе. Унял бушующее в сердце возбуждение, вдохнул поглубже и выдохнул, отдавая наконец приказ.

Прогремела череда выстрелов, и одна из чёрных теней дёрнулась, упала, и сразу несколько его подчинённых заявили о том, что поразили цель. «Лезвие», словно только и ждало этого, ускорилось, и прямо перед Персивалем промелькнула беззащитная корма вражеского корабля. И люди — враги, — спешно пытавшиеся занять боевые позиции.

Он вновь отдал команду стрелять, и в этот раз сразу три или четыре человека — а теперь, после сближения, можно было рассмотреть даже ужас, скрививший их лица, — рухнули на палубу. И только после этого по «Лезвию» тоже открыли огонь.

Персиваль пригнулся, перекатился дальше, перезаряжая мушкет. Приподнялся, чтобы сделать прицельный выстрел. Ощутил щекочущий запах пороха в ноздрях. Оружие пело в его руках и руках его людей, вторя пушечным залпам.

«Лезвие» набирало скорость, преследуя торговое судно. Единственный военный фрегат, который остался для его защиты, теперь на всех парах отступал, бросив сопроводительную миссию. Сзади «Брунгильда» и «Ястреб» вступили в бой с двумя другими фрегатами неприятеля, отвлекая огонь на себя, но капитан одного из них всё же сумел найти момент, чтобы попробовать достать флагманский корабль Иль’Пхора.

Несколько ядер попали в «Лезвие». Разорвали обшивку по правому борту ближе к корме. Одно, последнее, врезалось в мачту, едва не переломив её пополам. Взорвалось, и палубу осыпало металлической крошкой. Краем глаза Персиваль увидел, как какой-то матрос неподалёку схватился за горло и упал, захлёбываясь кровью. Плевать. Персиваль не знал даже имени этого парнишки, а повреждения почти не сказались на скорости корабля.

Скомандовав последний залп по удаляющейся корме оставшегося сзади фрегата, Персиваль перевёл отряд к противоположному борту. «Лезвие» приближалось к торговому судну, шло с ним в одном направлении, отчего целиться и стрелять стало проще. Расстояние между кораблями стремительно сокращалось, и отряду Персиваля с каждым залпом удавалось достать хотя бы одного или двух врагов, несмотря на то что они прятались за ящиками с такелажем, мачтами и бронированным фальшбортом.

— Ещё один! — веселился Рыжий. — Давайте следующего!

— Семь, — пробубнил счетовод, не выражая ни радости, ни заинтересованности, и вновь поднял длинноствольный мушкет.

— Долбанный встречный ветер, — ревел Фарви, — что б ему пусто было, мать его!

Персиваль стрелял с остальными. Молча, планомерно, целиком и полностью отдаваясь делу. Когда-то на курсах в академии ему рассказывали про медитацию — и сейчас он, пожалуй, полностью постиг тот урок. Вдохнуть, задержать дыхание, поймать в прицел врага. Выстрелить. Вдох, выдох. Залп, щелчок. Залп.

Кто-то дотронулся до его плеча, и Персиваль едва не врезал тому прикладом.

— Кэп, — отшатнулся Граф. — Смотри.

Только теперь Персиваль услышал прорывавшийся сквозь грохот крик радиста.

— Подполковник! Нам удалось наладить связь! Похоже, кто-то установил в нашем трюме глушилку! Её обнаружили между бочками с порохом. Передача всё равно дерьмо, но я смог вызвать Иль’Пхор!

Персиваль нашёл командира взглядом. Тот, отбросив мушкет, бежал к рубке. Затем, схватив радиста за грудки, втащил его внутрь, и дверь за ними закрылась. Это... выглядело скверно. По мнению Персиваля, это выглядело куда большей проблемой, чем могли бы стать ещё три фрегата, неожиданно пришедшие на помощь неприятелю.

— Выясни, что происходит, — приказал он.

— Точно? — Граф постучал пальцем по нашивке рядового.

— Проклятье, — прорычал Персиваль — Ладно, я сам!

С трудом он заставил себя отдать мушкет, а затем, пригнувшись, поспешил в рубку.

Вбежав в каюту, он тут же замер, слившись с дюжиной остолбеневших истуканов.

Давящую, густую тишину разрывал голос — шипящий, искрящий помехами. Голос генерала, раздававшийся из починенной рации. Он выкрикнул приказ. Повторил его снова. И ещё раз. Вот только менее невыполнимым он от этого не стал.

— Отступайте, боги вас сожри! — очередной крик вырвался из мерзкого шипения помех. — Приказываю немедленно выйти из боя! Уносите нахрен свои задницы! Не ввязывайтесь в...

Со звонким щелчком голос исчез. И подполковник Альбрехт Орсел убрал руку от кнопки. Обвёл столпившихся людей взглядом.

Все молчали. Лицо радиста было мертвенно бледным, под цвет седой бороды. Капитан Ботфорт тёр двумя руками лысую голову. Два сержанта, похожие будто капли воды, казались спокойными, но зрачки их глаз перескакивали от одного офицера к другому.

Каждый из них, включая Персиваля, знал — слишком поздно для такого приказа. Во-первых, это будет означать поражение. Наглецы, открывшие огонь по военному флоту Иль’Пхора, скроются, не понеся никакого наказания — а ведь они были почти у них в руках.

Во-вторых...

Любая попытка выйти из боя будет стоить им либо «Лезвия», находившегося между тремя кораблями противника, либо «Брунгильды» и «Ястреба». А в худшем случае — всех трёх кораблей сразу.

Сейчас, когда корабли так сблизились, после столь удачного и рискованного манёвра подполковника, не было никакого шанса выйти из боя. По крайней мере, живыми.

— Готовьтесь к абордажу, судари, — в голосе Альбрехта Орсела не нашлось места эмоциям. Последнее слово утонуло в грохоте взрыва — одно ядро разорвалось где-то рядом, а может даже зацепило корабль. Сейчас это никого не волновало.

Видя, что никто не двигается, подполковник посчитал нужным добавить:

— Немедленно всем морпехам занять боевые позиции. Дент, прикажите людям продолжать огонь. Лоуренс — вы останетесь в рубке и поведёте корабль по прежнему курсу. Я же собираюсь присоединиться к абордажному отряду.

— Сэр... — Капитан в очередной раз смахнул с лысины капельки пота. — Я не могу нарушить прямой приказ генерала...

— К сожалению, мы не решили неполадки со связью, — с нажимом отчеканил подполковник, глядя прямо на него. — Печально, но поломки иногда случаются в самый ответственный момент. С остальным разберёмся, когда... Когда разделаемся с врагом.

Больше вопросов не последовало. После секунды тишины и после очередного залпа пушек рубка вновь пришла в движение.

— Болло, — окликнул подполковник Персиваля. — Готовь своих людей. Я хочу взять судно на абордаж, пока от нашего корабля ещё хоть что-то осталось.

— Есть, сэр, — без промедления отозвался Перси. — Люди готовы. Знал, что не будет другого выхода.

— Знал? — Альбрехт Орсел подошёл ближе. Скривил губы, взглянул в окно. За ним трепетали на ветру золотые флаги торгового судна. — Ну что ж, хорошо, что хоть кто-то был готов к такому раскладу. Действуй, Болло. Не подведи меня.

Персиваль вытянулся по струнке и отдал честь. Развернулся, побежал к своим людям, не обращая внимания на продолжавшийся обстрел. Дотронулся рукой до ножен, приятно позвякивающих на поясе. И почувствовал вдруг, что губы сами собой растянулись в улыбке.