Степи нужен новый хозяин

14 октября четвертого года. Рим

Работа над тетрадью Василия Сергеевича несколько затянулась. Но всему приходит конец. И день, когда Эйнштейн мог обнародовать результаты, настал. Чуть ли не впервые на собрании присутствовали не все. Аборигенов под разными предлогами удалили. Причину Виталий раскрывать не стал, отделался коротким: "Сами поймете. Я даже Аньку от расшифровки отстранил".

Поверили. Теперь сидели и слушали.

- Во-первых, история первого попадания, - начал Виталий. - Неприятная история. Изначально им было лучше, чем нам. Полсотни мужиков, перенесенных с прифронтовой дороги лета сорок первого года. Все с оружием, обмундированием, небольшим запасом продуктов и медикаментов. Словно специальный бонус - пара телег, одна из которых загружена боеприпасами, а вторая - хозяйством полевой кухни. Да, не было избы, но для вчерашних крестьян, а их было немало, сладить дома - не самая сложная задача. Серьезной угрозой была лишь холера попаданцев, но о ней ещё не знали. Зато имелись свои врач и медсестра. Да-да, Василий Сергеевич, военврач третьего ранга, хирург, но в те годы узкая специализация была не в ходу. С набором инструментов и неплохой аптекой. И совсем молоденькая сестричка, но с курсами фельдшеров и некоторым практическим опытом. Казалось, можно не бояться ни хищников, ни аборигенов, ни болезней. Да вообще ничего. Через полгода осталось трое.

- Ни фига себе! - присвистнул Дудник. - Как это их так! Холера?

- Если бы, - вздохнул Евстифеев. - От холеры умерло шестеро и пять местных. Остальных погубили лень, бардак и недисциплинированность. Понимаешь, люди оказались случайные, в основном, рядовой состав, многие ещё не солдаты, а рабочие и крестьяне в шинелях. Ещё и из разных частей, перемешавшихся на дороге, большинство не знало друг друга совсем или знало крайне поверхностно.

- Всё равно лучше, чем вчерашние школьники! - заметил Олег. - Даже не вчерашние.

- Как выяснилось хуже! Мы с самого начала были единой командой. А они... Если бы нашелся человек, сумевший сбить их в кучу, организовать, заставить действовать, как единый организм. А у них... Единственный офицер - военврач третьего ранга. Звание капитанское, а реально - мягкий, интеллигентный человек. Один сержант, серьезный мужик, уже успевший нюхнуть пороху. Образования, правда, как у всех: не то три, не то четыре класса. Но он даже не успел начать что-то делать. Потому как была ещё и группа не то приблатненной шпаны, не то и вовсе полноценных уголовников, которая попыталась подмять всех под себя. И нарвалась на серьезный отпор, перешедший в настоящее сражение, унесшее полтора десятка жизней с обеих сторон. В том числе и сержанта. Оставшуюся в живых пятерку бандитов расстреляли. Недели не прошло, а сорок процентов личного состава уже на том свете.

- Да... - поморщился Батяня. - С урками не повезло конкретно. Но и тридцать рыл...

- Когда они работают все вместе, под единым началом. А когда каждый делает, что хочет... Нет, на какое-то время сумели договориться. Построили дом, баню, ледник, обнесли всё частоколом. С тех пор Поселок практически не изменился. А дальше каждый занялся, чем хотел. Кто-то раскапывал поля и сажал картошку. Кто-то шлялся с винтовкой по степи, благо охота здесь шикарная. Кто-то просто гулял по окрестностям: типа разведка. В общем, вроде все заняты нужными делами, но без единого плана - сплошное топтание на месте. А пару дураков и вовсе сожрали хищники чуть ли не у частокола. Один собирался с одного выстрела завалить медведя, а второй - саблезуба. Ещё двое просто пропали, наиболее вероятно - поступили аналогично, но вдали от Поселка. А потом вошли в контакт с аборигенами. И обнаружили женщин! Грязных, оборванных, к тому же неандерталок, от идеалов красоты двадцатого века весьма далеких. Но изголодавшимся мужикам годились любые. Местные нравы вы знаете. Мужики зачастили в окрестные стойбища. Изучать язык, обычаи, традиции - глупости это! Да и три класса образования! Просто зачастили. Пришли, первую попавшуюся кралю оприходовали и ушли. Местные гоу не обижались, но тоже стали наведываться в Поселок. А вот тут их привычки мужикам не понравились. Ну не знают аборигены, что воровать плохо! Потом один умник задумал свататься. Присмотрел себе неземную любовь, набрал подарков для будущих родичей и пошел. Подарки неандертальцы взяли. А невесту не отдали. Не принято у них женщин насовсем отдавать! Приходи в гости и пользуй ко всеобщему удовольствию. Мужик обалдел (как же, какие-то полузвери его сватовство похерили) и втроем с корешами собрался перестрелять обидчиков. Если бы его избранница той же ночью не примчалась к частоколу, быть войне на месяц раньше. Мужика, явившегося требовать девку обратно, послали далеко и надолго. На том конфликт, вроде, и закончился. Зато родилась идея пережениться, особо крепко охватившая крестьянские умы. И потянулись женихи. В каждом конкретном случае вопрос решался по-своему. Самые умные втихую сговаривались с избранницей и типа крали, кто поглупее - размахивали винтовкой. Отношения потихоньку накалялись. Аборигенов перестали пускать в Поселок. Попаданцев начали гнать из стойбищ. Была пара или тройка драк, но до стрельбы дело не дошло.

- Драк? С неандертальцами? Небось, попаданцы ещё и побеждали?! - скептически хмыкнул Олег. - Звиздеть они мастера!

- Я тоже так думаю, - кивнул докладчик. - Но как Василь Сергеич написал. В общем, нарыв зрел и прорвался бы раньше или позже. Но случилась беда: Поселок атаковали сэры. Довольно большая стая, тварей двадцать. Напали на нескольких крестьян, работавших в поле. Пока те схватились за винтовки, пора было в штыковую атаку идти. А помощь из Поселка и вовсе успела к шапочному разбору. Результат: пять трупов и естественное возмущение: мол, мы им генофонд улучшаем, подарки дарим, а эти полузвери эва что удумали!

- Что, так и говорили про генофонд? - хмыкнул Дудник.

- Не, это я своими словами. Дело ж не в словах. Василий Сергеевич, конечно, заметил, что нападавшие отличаются от тех, что в стойбищах, но никто его не слушал. Мол, дикари, они и есть дикари. Сегодня одни, завтра другие. Короче, хороший индеец - мертвый индеец. Последовала карательная экспедиция по ближайшим стойбищам, а за ней - война. Аборигены подкарауливали охотников и нападали из засады. Попаданцы убивали всех проявлявших хоть малейшую агрессию и тех, у кого находили вещи убитых. Позже озлобились настолько, что перестали щадить даже детей. Мол, из зверенышей вырастут звери, все равно убивать придется. Жестокость принесла победу: аборигены прекратили охоту и откочевали как можно дальше. В Поселке к тому времени осталось тринадцать мужиков, медсестра и пять жен-неандерталок.

- Идиоты! - в сердцах бросил Батяня.

- Это с нашей точки зрения, - возразил Эйнштейн. - А им тогда всё казалось логичным. Против возражали лишь Василь Сергеевич и кашевар, который при кухонной телеге состоял. Но "дохтура" уже давно никто не слушал. Кашевара - тем более.

- Дальше что? - поторопил докладчика Заварзин.

- Некоторое время жили мирно. А потом "холостяки" подняли бучу и потребовали установить "коммунизм на баб". Мол, вы тут шикуете, а нам что остается? "Женатики" схватились за винтовки: мол нечего на чужой каравай рот разевать. Сходите, да добудьте себе женщин! На двести километров ни одной аборигенки? А нам какое дело? Нечего было раньше ушами хлопать! До стрельбы не дошло, но через пару дней "холостяки" и в самом деле отправились в поход "за бабами". Вернулся один. С женой-кроманьонкой. Через неделю произошел очередной налет сэров, а за ним пришла холера попаданцев. Выжили Василий Сергеевич, кашевар, медсестра и та самая кроманьонка. С момента попадания и полгода не прошло.

- Ничего себе, - покачала головой Светка, и, не удержавшись, выдала тираду из репертуара Фифы. - Представляю, как среди этого скота жилось несчастной девочке.

- Какой девочке? - не понял Бульба.

- Медсестре. Как её звали, кстати.

- Наталья, - виновато улыбнулся Эйнштейн. - Наша Наташа в честь бабушки названа. А кашевара - Степаныч. А жилось ей на удивление прилично. Ни один человек даже не пытался её домогаться. Глазки на первых порах строили, цветочки дарили, а больше ни-ни. А как заметили, что она в Сергеича влюблена, и вовсе отстали. Не такие уж они и скоты. Обычные люди. Просто держали неандертальцев за не пойми кого. Пренебрежение людьми и нежелание их понимать кого хочешь скотом сделают! И любое недоразумение сыграет роль спускового крючка.

- Чего-то ты расфилософствовался, - нетерпеливо произнес Бульба. - Дальше-то что было?

- Дальше как раз ожидаемо. Степаныч забрал себе кроманьонку. Сергеич женился, наконец, на Наталье. А то до этого он в Батяню играл. В смысле героически показывал пример воздержания. Через год у каждой пары родилось по мальчику. Еще через два - по девочке. А потом случилось Нашествие сэров. Отбились благодаря пулемету. И потеряли жен. Когда девчонкам исполнилось пятнадцать, переженили детей. Родилась Наталья. Следом Катерина. Через четыре года синхронно Ира и Надя. Мальчиков не было. В следующее Нашествие (Галь, оно случилось после рождения "близнят") погибли дочки. И Степаныч этого не пережил. Инфаркт. А ситуация стала тупиковой. И как только внучки смогли держать в руках оружие, отцы ушли на поиски. Либо жен себе, либо мужей девочкам. И не вернулись. А когда стало ясно, что ждать больше некого, в поиск ушла Ирка. О её возвращении с Олегом Василий Сергеевич написать не успел.

- Зато увидел, - вздохнула Наталья. - Обрадовался. Олег ему ещё про ваше время рассказал.

- И чему там радоваться? - Батяня подозрительно глянул на Олега.

- Да не стал я говорить про Горбачева, Ельцина, перестройку, развал страны и прочие ужасы. Зачем это старику? - пожал плечами Олег. - Рассказал о Победе, о том, что коммунизм у нас хоть и не построен, но осталось совсем чуть-чуть, и что девочек мы не бросим. И скажи, что я не прав!

Лешка задумался:

- Прав, наверное. Девочек мы железно не бросим. И немцев они тогда побили. И до коммунизма НАМ осталось совсем чуть-чуть. Точно прав!

- Получается, - недоуменно произнес Бульба, - что полсотни взрослых, вооруженных мужиков не сумели выжить в условиях, с которыми играючи справился десяток безоружных школьников?

- Нет, - вздохнул Артем. - Это означает, что десяток безоружных школьников умудрился выжить в условиях, с которыми не справилась полусотня вооруженных мужиков. А вот причины их неудачи надо очень хорошо проанализировать. Чтобы через тридцать пять лет здесь не остался только беспомощный старик с четырьмя внучками. Виталь, ты обещал, что сегодня мы, наконец узнаем, что такое Нашествие.

- Гут! - согласился Эйнштейн. - Пошли к сэрам. Две трети тетрадки про них. Василий Сергеевич ими занимался настолько серьезно, насколько мог. Одних вскрытий - десятки! В общем, это действительно не люди. Внешность - сами знаете, но это только у самцов. У них и скелет практически идентичен человеческому. Археологи не отличат! А вот строение внутренних органов - другое. Вы извините, ребят, но там всё на латыни. Прочитать могу, перевести нет. Да и неважно это. Они не люди. Да и похожи только самцы. Самки - нечто особенное.

- Что, Сергеич баб их видел? - почесал в затылке Чума. - Мы за четыре года не удостоились.

- И даже препарировал, - Виталий язвительно ухмыльнулся. - И не беспокойся, мы тоже удостоимся. По весне, скорее всего. Ничего общего с людьми у них нет. Про палеолитических Венер слышали? Статуэтки такие. Фигурки ромбовидных очертаний, сужающиеся к голове и ногам и максимально широкие в бёдрах. Грудь, задница и, - Эйнштейн замялся, подбирая слово, - передница воспроизведены очень тщательно и очень гипертрофировано, тогда как лица, рук и ног может и вообще не быть, а головы малюсенькие и толком не прорисованы. Фигурок этих археологи нашли чертову прорву, и голову сломали, думая что это за хрень, и с чем её едят. И идеал красоты, и символ плодородия, и даже была версия, что это бабы лепили, чтобы холостякам было на что дрочить!

Попаданцы дружно расхохотались.

- А что, без статуэтки никак? - сквозь смех выдавливала Светка. - Надо срочно фигурки эти резать! Уходя на охоту, вручаешь мужу. Чтобы делом занимался и на других баб не смотрел! Виталь, ты сделал мой день!

- Поняли, девочки? - Олег, пытаясь сдерживать смех, прижал к себе "близнят". - Идеал местной красоты это груди размером с арбуз, необъятная корма и крохотная головка! Ничего вам у местных не светило! Только у нас, цените!

- Мы ценим! - буркнула Ирка. Сестренки причины веселья явно не понимали. - А что такое арбуз?

- Ягодка такая, - улыбнулся Батяня. - В локоть диаметром. Про "символ плодородия" - ещё лучше. Если учесть, что земледелием здесь и не пахнет, а аборигены поголовно атеисты похлеще самых рьяных борцов с церковью.

- Зря смеётесь, - Евстифеев сохранял полную невозмутимость. - Все эти теории, конечно, чушь. "Венер" резали с натуры. Точнее - по памяти. Именно так выглядят самки сэров. И задница, и грудь, и брюхо, и головки сравнительно маленькие. Только руки у них есть. Но кто же смотрит на руки, когда перед глазами такие сиськи колышутся. А ростом эти "идеалы" за три метра!

- Сколько?! - мгновенно перестал смеяться Бульба.

- От трех до четырех метров, - повторил Эйнштейн. - По останкам ученые могли принять их за больших приматов. Гигантопитеков каких-нибудь. Силища у них неимоверная. Василий Сергеевич своими глазами видел, как такая дива ударом кулака свалила мамонта!

- Вот прямо матерого мамонта? - охнула Надька.

- Это он не уточняет, - кивнул Эйнштейн. - Но вряд ли детёныша, дед достаточно точно всё описывает. Так что... Даже молодого мамонта свалить - очень не фигово! Ребят, не отвлекайте, ладно? Тут до фига рассказать надо!

- Ты говори, говори, - кивнул успевший помрачнеть Батяня. - Мы помолчим.

- В общем, внешний вид говорит сам за себя. Эти бабы сделаны, чтобы рожать, рожать и рожать. Размножение у них, как у животных: раз или два в год течка, когда можно забеременеть, причем от разных отцов одновременно. В помете несколько детенышей, Василь Сергеич считал, что до десяти может быть. Для того и живот такой огромный. Груди большие: так молока сколько надо! Размеры и сила тоже под это заточены: чтобы выносить и родить, а может, и защитить, хотя последнее как-то сомнительно. Самки небыстрые и неповоротливые, убежать от неё не проблема, и увернуться - тоже. Но в обороне... Встают в круг и машут кулаками. Хрен подойдешь. Сколько длится беременность - непонятно, но весьма вероятно, что они два раза в год рожают. В основном, мужиков. Расходный материал. Смертность высочайшая, но тут тот самый случай, когда "ничего страшного, бабы ещё нарожают". В голодные годы мужиков вполне могут самих пустить на пищу. Но это уже из разряда предположений.

Виталий перевел дух. Все терпеливо ждали.

- Теперь жизненный цикл. Тут больше размышлений, чем наблюдений. Зимой сэры до нуля снижают внешнюю активность. В спячку впадают или ещё что - неизвестно. В остальное время мужики носятся по степи, добывая пищу. Несмотря на жуткую смертность, количество их всё время растет. Самки сидят в "гнезде" и рожают. Самцы вырастают очень быстро. Те, кого мы тут с энтузиазмом отстреливаем - дети от трех до пяти лет. А вот самки зреют шестнадцать лет. И рождаются с такой же частотой. Как только созрело новое поколение самок, старое уходит. То есть каждую шестнадцатую весну все дружно беременеют девочками, после чего молодежь продолжает жить в старом гнезде, а их матери, прихватив большую часть мужиков, отправляются на поиски нового места. Естественно, съедая всё на своем пути. Если находят и доходят, появляется новое гнездо. И всё пошло по новому кругу. Эта часть понятна?

- Пчелиное роение, однако! - качнул головой Ниндзя.

- Похоже. Только у пчел более осмысленно. Василий Сергеевич считал, что сэры неразумны. Мол, всё на голых инстинктах. Тут я с ним не совсем согласен, но рациональное зерно в его точке зрения имеется..

- А если старые - совсем старые? - поинтересовался Артем.

- Скорее всего, не доходят. Или умирают в старом гнезде и идут на пищу. Тогда Нашествие откладывается на цикл. Насколько я понимаю, успешное основание нового гнезда - редчайший случай. Иначе сэры давно бы всю саванну сожрали. Классический "затратный" вид: отложить миллионы икринок, и пусть хищники сдохнут от обжорства. Огромные потери при добыче ресурсов, девяностопроцентная гибель "роев" при переселении, но всё перекрывается рождаемостью! Чтобы извести вид, надо перебить самок в гнезде, а туда придется пробиваться через такие толпы, что никакие саблезубы не помогут. Да и сами бабы - тот ещё подарочек. Разве что танками всех передавить! Так танков нет! В общих чертах о жизненных циклах всё. Теперь самое главное: следующее Нашествие надо ждать ближайшей весной. До десяти самок и с полтысячи самцов. Во всяком случае, такими толпами они ходили два прошлых раза.

- Ты хочешь сказать, что дед валил из пулемета по паре батальонов зараз? - не выдержал Олег. - Вот хоть убей, не поверю.

- Во-первых, не забывай, что сэры - не самый серьезный противник, у нас тут четыре девчонки полсотни со стены перестреляли и даже не вспотели. А во-вторых, Поселок от гнезда далеко, туда Нашествие пришло здорово ослабленным. И тем не менее, у них были прорывы за частокол. Мы к гнезду куда ближе. А окажется их меньше - нам же проще. Собственно, у меня всё.

- Насколько всё это точно? - Батяня выглядел озабоченным.

- По Нашествию - вероятность очень большая, - тут же ответил Виталий. - По жизненному циклу - возможно, какие-то нюансы ещё неизвестны. Например, мы не знаем, в каком возрасте самцы способны к оплодотворению. Все случаи изнасилования местных женщин сэрами не доказаны. Может, их сразу съедали, а про насилие - фантазии аборигенов, которым непонятно, зачем есть женщину, даже не сделав чпок-чпок. Запросто может оказаться, что размножаются особи десяти или пятнадцати лет. Но поскольку доживают до этого возраста единицы, из гнезда они уже не выходят. И хрен знает, как выглядят. Воображение такое рисует... - Эйнштейн усмехнулся. - Но это уже чистые фантазии.

- А где их гнездо?

- Это у Ниндзи надо спрашивать. Где-то на юге. А "рои" летят очень далеко. Насколько я понимаю, от гнезда до Поселка полтысячи километров точно будет, если не тысяча. Да вот ещё! О чем Василий Сергеевич не подумал. Мы ведь на одном направлении от гнезда. Вполне возможно, периодичность роения не шестнадцать лет, а восемь. Или четыре. Просто остальные идут не к нам, а в другие стороны.

- Это тоже твои фантазии? - поинтересовался Чума.

- Даже не фантазии, просто мысли вслух.

- Ты уж думай про себя, пожалуйста! И так непонятно, как с этим родильным конвейером бороться, а ты ему производительности добавляешь!

- Подожди, Коль, - отмахнулся Батяня. - Миш, что добавишь по разведке? Реально найти гнездо?

- Сейчас - нет, однако. Зимой попробовать надо. А вот где остановить Нашествие - знаю! Там, куда мы дошли, проходит скальная гряда. В ней разлом километра полтора длиной. Похоже на перевал, через который на кордон шли. Только без набора высоты с нашей стороны. Через этот разлом сэры к нам и ходят. И Нашествие там пойдет. Вот в разломе их и надо брать.

- Как? - пожал плечами Дудник. - К пулемету у нас полтора диска. После чего весь огнестрел можно выбросить.

- Зачем огнестрел, однако? "Маугли" помнишь?

- Чего её помнить? Вон, сидит!

- Не называй меня так! - словно очнулась Ирка.

- Да не Иришка, - улыбнулся Ниндзя. - Мультфильм "Маугли". Как Шерхана прибили. Погнали в разлом буйволов.

- Так быки нас и послушались, - хмыкнул Чума. - Они человека априори ни в грош не ставят! Не напугаем и не уговорим.

- Мы - не уговорим, - согласился Ниндзя. - А Галочка Егоровна уговорит. Её в саванне все слушают. И чем больше при ней котят, тем лучше слушают.

- Интересно, - хмыкнул Батяня. - Заблаговременно подгоняем быков к провалу. Дожидаемся появления роя и гоним стадо навстречу. В середине они встречаются, и больше никто никуда не идет. Может получиться, если зимой всё хорошенько разведать, пока сэры спят. Галь, а саблезубы размножаться когда собираются?

- Весной, наверное.

- Ты с ними поговори, пусть потерпят до после разборки.

- Леша! Котята не могут размножаться по твоей указке! У них иная физиология!

Буртасов негромко пропел: "Отдаст приказ нам мама Галя" и улыбнулся:

- По-моему, они могут всё, что ты захочешь.

- О великая Гау-Рю, повелительница смерти... - молитвенным речитативом заблажил Чума.

- Оболтус ты, Колька! - Галина отвесила Заварзину подзатыльник. - Я поговорю, Леш. Но ничего не гарантирую.