Степи нужен новый хозяин

8 июля нулевого года. Кордон

Чего только не боятся люди! Мышей, пауков, собак, темноту, буку в шкафу, папу с ремнем, зубных врачей, мальчишек с соседнего двора, попасть под автомобиль, черта, бога, подростков, хулиганов, дождя, снега, замкнутых помещений, покойников, воды, снега, леса, гор, пещер, учителей... Да всего, если вдуматься.

Тарас Картошин по прозвищу Бульба не боялся ничего. В бога, черта и буку в шкафу он не верил. Мыши, собаки и подростки сами боялись двухметрового детину с широченным размахом плеч и рельефной мускулатурой. Мальчишки с соседнего двора, а позже и хулиганы, брали пример с собак и мышей, а если не брали, то впоследствии горько об этом жалели. Зубы у Тараса были прокляты всеми стоматологами Замятина, ибо за исключением бесплатного осмотра что-либо предложить Картошину врачи не могли. По лесам, горам и пещерам Бульба путешествовал в хорошей компании и с немалым удовольствием. От снегопадов, дождей, а заодно холода, ветра и жары умел защищаться. Ремень Картошин-старший в руки не брал. Он и голос на сына ни разу не повысил. Просто в соответствующих случаях говорил: "Тарас, мне за тебя стыдно". И сын старался делать так, чтобы папе стыдно не было. Не от страха, а от любви к родителю. И из уважения. А автомобили... По сторонам смотреть надо, а не ворон считать!

Одним слово, Тарас Картошин не боялся ничего. Так и дожил до семнадцати лет, ни разу не испугавшись. Если бы он мог прочитать психологическое досье, которое для себя составлял Артем, то увидел бы фразу: "Пофигист типа каменная стена. Всё отскакивает". И, наверное, согласился бы. Но не видел. Свои записи Артем прятал куда лучше, чем ЦРУ материалы под грифом "совершенно секретно".

Перенос в прошлое тоже не сумел напугать Бульбу. Ну перенеслись, что ж теперь вешаться, что ли? Работать надо! А вот с работой получалось не очень. Проклятые наконечники коваться не хотели! То юбка категорически не желала принимать форму правильного конуса, то шейка получается слишком тонкая. А форма лезвия?! Дудка рисует одно, Ниндзя - другое. Эйнштейн всё критикует, мол не те нагрузки. Наконец, сошлись. А выковать? В Замятине отец показывал, куда стучать, а здесь же самому думать надо. И отдельный вопрос - закалка. Сейчас после этого слова Тарас переходил на чистый мат без единого приличной вставки. Наконец, вчера соорудили нечто более-менее похожее на искомое. Но достало! Хоть иди яму копать!

Копать яму Тарас не пошел, а решил обзавестись персональным оружием ближнего боя. Тем паче оружие это словно по заказу выросло прямо напротив входа в крепость. Сообщив Батяне о планирующейся отлучке и услышав в ответ: "Угу", произнесенное между двумя ударами лома (первоначальная всеобщая паранойя уже подуспокоилась), Бульба с топором в руках отправился вооружаться.

Присмотренное деревце оказалось именно тем, что надо. Абсолютно сухое, с облетевшей корой, без капли гнильцы, видимых трещин и даже сучков до нужной Тарасу высоты. Ствол достаточно резко расширялся к корню, а сам корень, а может и не корень, являл собой вылезший из земли шар, размером с баскетбольный мяч.

Из земли дерево Тарас просто выдрал руками. А чё? Сила есть, ума не надо! Отрубил ствол на высоте полтора метров, качнул пару раз туда-сюда, дернул... Получите и распишитесь. Можно было возвращаться и доводить дубину до ума на базе. Но снаружи было тепло и приятно. А почти нулевая температура и создаваемая медленно тающим снегом сырость (оазис зимы двадцать первого века уверенно держал оборону против палеолитического лета) уже достали! Да и хотелось похвастаться перед Галочкой Егоровной готовым изделием, а не полуфабрикатом. И Тарас радостно заработал топором, придавая палице окончательный вид.

От работы отвлек непонятный шум сзади. Тарас развернулся и увидел ЕГО!

Олень. Или лось. Строением больше похож на оленя, размеры, куда там лосям! В холке выше Картошина. А рога - совершенно лосиные и больше двух метров в размахе. Темно-коричневый круп, светлая грудь. На движение человека отреагировал сразу: нагнул голову, нацеливая на Бульбу отростки рогов и заорал, словно в рог затрубил. Видно было, как заходили мышцы на груди.

Впервые в жизни Тарас испугался. По настоящему, до ужаса. Даже мысли не возникло о хищности или травоядности зверя. Однако незнакомое чувство не вызвало ни оторопи, ни слабости в ногах. Оно мгновенно переросло в агрессию. Топор полетел в сторону, недоделанная, но уже вполне рабочая палица взвилась в воздух и, описав полукруг, опустилась точно между роскошными рогами. Что-то хрустнуло, олень замолк, медленно опустился на колени и шумно повалился на бок.

Тарас вторично вздел оружие над головой и изо всех чемпионских сил опустил на причудливо изогнутую шею.

- Кончай рога портить! - неизвестно откуда появившийся Ниндзя оттолкнул Картошина и уверенно воткнул нож за ухо зверю.

- Какие рога? - Тарас замотал головой, разгоняя пелену перед глазами. - Почему портить?

- Хорошие рога, - Петров нежно провел рукой по оленьей гордости. - А ты их ломаешь. Хёмира[1]-то с первого удара убил!

- А это тогда зачем? - Тарас махнул рукой на окровавленный нож в руке эвенка.

- На всякий случай, - отмахнулся Ниндзя. - Давай, однако, шкуру снимать! Три часа у нас есть, потом санврач мясо не пропустит!

- Какой санврач? - к месту действия уже подтянулись все.

- Местный, однако! Первобытно-общинный! - Миша протянул руку, призывая к молчанию. - Есть он здесь, точно есть! Милиции нет, мэра нет, президента нет! Даже рыбнадзор и егеря могут отсутствовать. А санврач - везде есть! Чума, веревки неси, однако, ноги поднимать будем!

[1] Хёмир - олень-бык (эвенк)